Элементы власти Насилие и власть

С насилием связано представление о чем-то близком и теперешнем. В нем

больше принуждения, и оно более непосредственно, чем власть. Подчеркнуто

говорят о физическом насилии. Самые низкие и самые животные проявления

власти лучше назвать насилием. Насильно хватают добычу и насильно отправляют

се в рот. Если для насилия есть достаточно времени, оно становится властью.

Но в миг, когда ситуация потом все-таки обостряется, когда надо принять

решение и пути назад уже нет, она вновь оказывается чистым насилием. Власть

понятие более общее и более широкое, чем насилие; она гораздо содержательней

и не так динамична. Она более обстоятельна, даже по-своему терпелива. Само

немецкое слово "Macht" происходит от древнего готского корня "magan", что

значит "мочь, иметь возможность", и никак не связано с корнем "machen"

"делать".

Разницу между насилием и властью можно продемонстрировать на очень

простом примере на отношении между кошкой и мышью.

Мышь, схваченная однажды, подверглась со стороны кошки насилию. Та

поймала ее, держит и собирается умертвить. Но как только она начинает с нею

играть, возникает нечто новое. Она отпускает ее, позволяя чуть-чуть

отбежать. Стоит же мыши повернуться к кошке хвостом и побежать, как она уже

оказывается вне сферы ее насилия. Но во власти кошки настичь мышь. Если она

позволит ей убежать совсем, та покинет и сферу се власти. Однако, покуда

кошка наверняка может достать мышь, та остается в ее власти. Пространство,

которым распоряжается кошка, мгновения надежды, которые она даст мыши, но

под строжайшим надзором, не теряя интереса к ней и к се умерщвлению, все это

вместе: пространство, надежда, надзор и заинтересованность в умерщвлении

можно назвать сущностью власти или просто самой властью.

Таким образом, власти в противоположность насилию присуща несколько

большая широта, у нее больше и пространства, и времени. Можно сказать, что

тюрьма похожа на пасть:

отношение между ними это отношение между властью и насилием. В пасти

уже не остается подлинной надежды, для жертвы здесь нет уже ни времени, ни

пространства. И в том и в другом отношении тюрьма как бы расширенная пасть.

Можно сделать несколько шагов туда-сюда, как мышь под надзором кота, то и

дело чувствуя на спине взгляд надзирателя. Есть еще время и есть надежда за

это время бежать или получить свободу, при этом всегда чувствуешь

заинтересованность тех, в чьей власти ты находишься, в твоей гибели, даже

если эта гибель как будто отсрочена.

Но разницу между властью и насилием можно проследить и в совсем другой

области, в многообразных оттенках религиозной преданности. Каждый верующий в

Бога постоянно чувствует себя в божьей власти и должен с ней по-своему

считаться. 11о некоторым этого недостаточно. Они ждут открытого

вмешательства, непосредственного акта божественного насилия, чтобы

удостовериться в нем и ощутить его на себе. Они все время ждут приказа. Бог

для них имеет ярко выраженные черты повелителя. Его активная воля, их

активное подчинение в каждом отдельном случае, в каждом проявлении

составляют для них суть веры. Религии такого рода склонны подчеркивать роль

божественного предопределения, так что приверженцы их получают возможность

воспринимать все, что с ними происходит, как непосредственное выражение

божественной воли. Они всякий раз могут подчиняться ей, и так вплоть до

самого конца. Как будто они уже живут во рту Господа, который в следующий

миг их разжует. Однако в этом ужасном состоянии они должны бесстрашно жить

дальше и действовать праведно.

Наиболее полно выражена эта тенденция в исламе и кальвинизме. Их

приверженцы жаждут божественного насилия. Одной божьей власти им

недостаточно, в ней есть что-то слишком общее, далекое, и она слишком много

предоставляет им самим. Постоянное ожидание приказа решающим образом влияет

на людей, раз и навсегда вручивших себя повелителю, и определяет их

отношения с другими. Оно создает тип верующего-солдата, для которого

наиболее точным выражением жизни является битва, который не страшится ее,

потому что все время чувствует себя ее участником. Об этом типе более

подробно будет сказано в связи с исследованием темы приказа.