Явление X

      Анжелика, Туанетта.       Туанетта. Вот и нотариус тут, - я слышала, как говорили о завещании. Ваша мачеха не дремлет, и уж это, конечно, какой-нибудь заговор против ваших интересов, в который она втягивает вашего батюшку.       Анжелика. Пусть он распоряжается своим добром, как ему будет угодно, лишь бы не распоряжался моим сердцем! Ты видишь, Туанетта, какая мне грозит опасность? Пожалуйста, не покидай меня в этой крайности!       Туанетта. Чтобы я вас покинула? Да я лучше умру! Уж как ваша мачеха ни старается сделать меня своей наперсницей и сообщницей, нет у меня к ней никакого расположения, и я всегда была на вашей стороне. Предоставьте мне только действовать, уж я сделаю все, чтобы услужить вам. Но чтобы услужить вам по-настоящему, я притворюсь перебежчицей: скрою свою привязанность к вам и сделаю вид, будто во всем сочувствую вашему батюшке и вашей мачехе.       Анжелика. Умоляю тебя, постарайся известить Клеанта, что меня сватают за другого.       Туанетта. Могу поручить это только одному человеку - старому ростовщику Полишинелю, который в меня влюблен. Это будет стоить мне нескольких нежных слов, - ради вас я пойду на это охотно. Сегодня уже слишком поздно, но завтра рано утром я пошлю за ним, и он будет в восторге, что...       Белина (за сценой). Туанетта!       Туанетта (Анжелике). Меня зовут. Прощайте. Положитесь на меня.

Первая интермедия

      Сцена превращается в город.

Явление I

Полишинель приходит ночью, чтобы спеть серенаду своей возлюбленной. Сначала ему мешают скрипачи, на которых он сердится, потом ночной дозор, состоящий       из музыкантов и танцоров.       Полишинель. О любовь, любовь, любовь, любовь! Бедный Полишинель, какую дурацкую фантазию вбил ты себе в башку! Чем ты занимаешься, несчастный безумец? Ты забросил свое ремесло, и дела твои идут из рук вон плохо. Ты не ешь, почти не пьешь, утратил сон и покой, и все из-за кого? Из-за змеи, настоящей змеи, из-за чертовки, которая водит тебя за нос и издевается над всем, что ты ей говоришь. Но тут уж рассуждать не приходится. Ты хочешь этого, любовь, - и я вынужден безумствовать подобно стольким другим! Конечно, это не очень-то легко для человека моих лет, но что поделаешь? Нельзя быть благоразумным по заказу. И старые мозги развинчиваются так же, как и молодые. Посмотрим, не смягчится ли моя тигрица от серенады. Иной раз ничто так не трогает, как серенада влюбленного перед запертой дверью его возлюбленной. (Берет лютню.) Вот на чем буду я себе аккомпанировать. О ночь! О милая ночь! Донеси мои любовные жалобы к ложу моей неумолимой! (Поет.)       Ночью и днем я тебя обожаю;       "Да" от тебя услыхать я мечтаю.       Если, жестокая, скажешь ты "нет",       Я умру в цвете лет.       Надежды и муки       Сердце терзают,       В томленье разлуки       Часы проползают.       Но если, мечтаньем       О счастье дразня,       Мои ожиданья       Обманут меня, -       Умру я, умру от тоски и страданья!       Ночью и днем я тебя обожаю;       "Да" от тебя услыхать я мечтаю.       Если, жестокая, скажешь ты "нет",       Я умру в цвете лет.       О, если не спишь ты, -       Подумай, как больно       Мне сердце язвишь ты       Игрой своевольной!       Но тщетны моленья,       Мне смерть суждена!       Свое преступленье       Признать ты должна, -       И муки смягчит мне твое сожаленье.       Ночью и днем я тебя обожаю;       "Да" от тебя услыхать я мечтаю.       Если, жестокая, скажешь ты "нет",       Я умру в цвете лет.