information_items_property_4699

§ 4. Свобода, права и Церковь

241

смысле есть независимость воли от принуждения чувственности» 1.

Третье измерение — свободы социальные, или внешние. Оно говорит о правах, или свободе определенных действий личности, общественных объединений, союзов, религиозных и светских организаций и т. д., разрешенных государственным законом, а также обычаями, религией, общепринятой моралью. Необходимость этих прав для нормальной жизни человека и общества очевидна и не вызывает какихлибо сомнений. Однако в этой области более всего возникает трудных вопросов, поскольку в соприкосновение приходит множество субъектов, обладающих правами, и как только вопрос касается практического осуществления этих прав, они сразу же оказываются одной из серьезнейших проблем общественной жизни, особенно в настоящее время. И вот почему.

Во-первых. Любое право — двусторонне и может быть использовано не только для блага граждан и общества, но и в целях прямо противоположных (например, для диффамации, пропаганды насилия, разврата и т. д.). Законы же, которые призваны регулировать механизм действия этих свобод, часто страдают большой неопределенностью, иногда прямым попустительством, о чем красноречиво свидетельствует современная жизнь, особенно в западных странах. Эти законы совершенно не учитывают, что человек в настоящем его состоянии духовно неполноценен, ибо он подвержен действию разнообразных страстей, искажающих его ум, сердце, волю

1 Кант И. Соч. Т. 3. М., 1964. С. 478.

242	Глава IV. Религия и человеческая деятельность

исоответственно определяющих характер всего его поведения и всей деятельности.

Во-вторых. Все эти права сами по себе не ориентируют человека на главное — приобретение им духовной свободы. Более того, катастрофическая моральная деградация и духовный упадок в современных т. н. свободных странах показывают, что многие внешние свободы без соответствующих удерживающих начал не только не возвышают человека в его достоинстве, но часто служат одним из эффективных средств его духовно-нравственного разложения и унижения. Предоставляемые гражданину социальные, политические, экономические и прочие свободы мало соотносятся с реальным духовным состоянием человека

ине ориентированы на его духовное исправление

иразвитие, на достижение того, что должно быть высшей целью всех общественных установлений — возведение каждой личности в достоинство «нового человека» (Еф. 2, 15).

Эта скользкая двусторонность внешних свобод уже говорит о том, что они не могут рассматриваться как первичная, безусловная и самодостаточная ценность, на чем особенно усиленно настаивает западная пропаганда.

Стремление к так называемой полноте этой жизни, к наслаждению, конечно, немыслимо без социальных и политических свобод, они — необходимое условие материалистического рая. Однако к чему ведут эти свободы в их современном виде?

Что, например, делает современная свобода телеинформации? Она стала, по меткому выражению одной популярной газеты, «телевизионной чумой насилия». Один американский психолог следующим

§ 4. Свобода, права и Церковь

243

образом охарактеризовал телевидение в своей стране: «Когда вы включаете телевизор, вы автоматически выключаете в себе процесс становления Человека». Действительно, если по одному из статистических данных, в США молодой человек к 18 годам становится свидетелем 150 тысяч насилий, из которых по крайней мере 25 тысяч — убийства, то о каком нравственном и духовном достоинстве этой свободы можно говорить?

Или, например, резолюция, принятая Европарламентом в 2006 г., призывает европейские народы не просто к толерантности в отношении к т. н. сексуальным меньшинствам, но даже устанавливает определенный день в году, посвященный борьбе с гомофобией! То есть под флагом свободы ведется прямая пропаганда откровенного извращенства.

Подмена идеи духовной свободы идеей произвола самых мерзких похотей — вот смертельная не только в духовном, но и в физическом смысле угроза, как дамоклов меч нависшая над современным человечеством. Страсти ненасытны и по мере своего удовлетворения становятся все более разрушительными и бескомпромиссными. Они легко становятся убийцами всего человеческого в человеке, орудием его духовной и нравственной деградации. Ибо там, где произвол подменяет свободу, кончается человек богоподобный и начинается человеко-зверь, для которого не существует никаких других ценностей, кроме него самого.

Современная западная цивилизация, которая с заботливостью охраняет свободу плоти, культивируя ее низменные страсти, в то же время, с неуклонной прямолинейностью разрушает чистоту

244	Глава IV. Религия и человеческая деятельность

и святость души. Утратив понятие греха, она превращается в неумолимый, тиранический произвол и все очевиднее ввергает народы мира в последний круг смерти. В конечном счете, все современные кризисы своим источником имеют именно абсолютизированную внешнюю свободу: вместо нравственности, скромности, чистоты — произвол инстинктов, эгоизма, плоти.

Но разве не очевидно, что права человека потому и именуются свободами, что они призваны освобождать его от всех видов внутреннего и внешнего зла, созидать и духовно совершенствовать человека, а не развращать духовно и телесно? Потому могут ли эти права в современном западном их обличии именоваться Свободой и иметь право на существование в нормальном человеческом обществе?

Случай в Нью-Йорке в 1978 году (повторение ситуации в 2003 г.) — прекрасная иллюстрация духовного состояния гордых своей «свободой» людей. Тогда всего на три часа был отключен свет. И плоды выросшей после второй мировой войны «свободы» обнаружились в полной мере: «Толпы американцев, — писал А. Солженицын, — стали чинить погромы и грабежи… 40 лет назад в Нью-Йорке тоже отключили свет, но никаких происшествий не было: люди помогали друг другу, зажигали свечи. Сегодня они бьют витрины, грабят магазины, убивают» 1.

Естественно, где господствует принцип «свобода ради свободы», где во главу угла ставится свобода наживы, низменных страстей, где игнорируется нравственное достоинство человека, там эта лжесвобода

1 Цит. по: Дамаскин, иером. Не от мира сего. М., 1995. С. 980.

§ 4. Свобода, права и Церковь

245

становится для человека сильнейшим наркотиком, которым губят все большее число людей и народов. Солженицын как-то справедливо заметил: «Мы увлеклись идеями свободы, но забыли, что самое мудрое измерение свободы — это дальновидное самоограничение».

Апостол Петр, обличая проповедников такой свободы, писал: «Ибо, произнося надутое пустословие, они уловляют в плотские похоти и разврат тех, которые едва отстали от находящихся в заблуждении. Обещают им свободу, будучи сами рабы тления; ибо, кто кем побежден, тот тому и раб» (2 Пет. 2, 18–19). Та же мысль и у апостола Павла в его Послании к Галатам: «К свободе призваны вы, братия, только бы свобода ваша не была поводом к угождению плоти, но любовью служите друг другу» (Гал. 5, 13). Дальше он перечисляет «дела плоти» и заключает совершенно недвусмысленно: «Не обманывайтесь: Бог поругаем не бывает. Что посеет человек, то и пожнет: сеющий в плоть свою от плоти пожнет тление, а сеющий в дух от духа пожнет жизнь вечную» (Гал. 6, 7–8).

Как ни парадоксально, эта внешняя свобода легко продается за элементарный комфорт. Один из современных писателей справедливо сказал о нашем времени: «Повсюду в мире умирает свобода — политическая, экономическая и личная… Без свободы жить легче. Все больше людей охотно отдают свою свободу в обмен на удобную и спокойную жизнь. Не нужно принимать какие-либо решения. Меньше ответственности» 1. И этот отказ от свободы вполне закономерен: страсти, получая свободу и порабо-

1 П. Калиновский. Переход. М., 1991. С. 15.

246	Глава IV. Религия и человеческая деятельность

щая человека, делают его сластолюбивым, эгоистичным, морально неустойчивым и тем самым все более способным продать первородное достоинство своей личности за чечевичную похлебку скоропреходящих удобств и прихотей. Картины подобных сделок сейчас можно видеть повсюду и во всех сферах жизни. Апокалипсис апостола Иоанна Богослова предвозвещает и всеобщее добровольное рабство антихристу за обещание земного рая: «И поклонятся ему все живущие на земле, которых имена не написаны в книге жизни» (Откр. 13, 8).

Духовное рабство — самое унизительное для человека. Оно является закономерным следствием оправдания греха, его культивирования, отсутствия нравственного контроля за своим поведением — по слову Христа: «всякий, делающий грех, есть раб греха»

(Ин. 8, 34). Оно, в конечном счете, лишает человека радости жизни. Кант хорошо сказал об этой свободе, обещающей рай на земле: «На самом деле мы находим, что чем больше просвещенный разум предается мысли о наслаждении жизнью и счастьем, тем дальше человек от истинной удовлетворенности». Это понимали даже языческие мудрецы 1. А один из образованнейших иерархов XIX столетия Русской Православной Церкви святитель Игнатий Брянчанинов писал: «Доколе человечество подвержено влиянию греха и страстей, дотоле необходима власть и подчиненность… Ни равенства, ни совершенной свободы, ни благоденствия на земле в той степени,

1 Эпиктет, например, писал: «Кто свободен телом и несвободен душой, тот раб; и, в свою очередь, кто связан телесно, но свободен духовно — свободен» // Римские стоики. М., 1995. С. 252.

§ 4. Свобода, права и Церковь

247

как этого желают и это обещают восторженные лжеучители, быть не может» 1.

Но поскольку внешние свободы необходимы

вчеловеческом обществе, важно выяснить, при каком условии они могут быть положительным фактором жизни?

Вправославном мировоззрении ответ на данный вопрос находится в основополагающем догмате, который гласит: «Бог есть любовь, и пребывающий

влюбви пребывает в Боге, и Бог в нем» (1 Ин. 4, 16).

Христианское понимание любви классически выражено у апостола Павла: «Любовь долготерпит, милосердствует, любовь не завидует, любовь не превозносится, не гордится, не бесчинствует, не ищет своего, не раздражается, не мыслит зла, не радуется неправде, а сорадуется истине; все покрывает, всему верит, всего надеется, все переносит» (1 Кор. 13, 4–7).

Из этой истины прямо следует, что в оценке любых прав должен присутствовать критерий любви, требующей осуществления в практической жизни нелицеприятной правды Божией. Это означает, что к категории свободы могут быть отнесены только те права, которые, с одной стороны, несут в себе высокие нравственные и духовные нормы жизни; с другой — максимально исключают возможность использовать их для причинения какого-либо морального, психического, физического или иного вреда комуили чемулибо: человеку, обществу, государству, природе,

1 Статьи епископа Игнатия Брянчанинова по вопросам церковнообщественным.//Л. Соколов. Епископ Игнатий Брянчанинов. Его жизнь и морально-аскетические воззрения. Киев, 1915. Приложения. С. 20, 21.

248	Глава IV. Религия и человеческая деятельность

вещам, всякого рода деятельности. Данный критерий можно назвать страхом Божиим, или страхом любви. Как говорил святой Варсануфий Великий (VI в.): «Хороша свобода, соединенная со страхом Божиим» 1.

Эти соображения позволяют понять принципиальную христианскую позицию по отношению к социальным, политическим, экономическим и прочим правам. Она заключается в утверждении, что они не могут рассматриваться в качестве первичных гарантов нормальной жизни человеческого общества, или безусловных требований и, тем более, как самоцель. Свободы и права — это лишь средства и условия создания такой нравственной и правовой атмосферы в обществе, которая способствовала бы духовному росту человека, а не опустошала его, не стимулировала страсти, убивающие душу и тело 2. Вот то осно-

1 Варсануфий Великий и Иоанн, прпп. Руководство к духовной жизни в ответах. СПб., 1905. Ответ № 373. С. 253–254.

2 Вопросом о правах человека особенно активно, как известно, занимались французские мыслители XVIII столетия, и больше всех Руссо, по убеждению которого каждая личность имеет естественные неотъемлемые права, охрана которых является важнейшей функцией государства. Построенная на этих началах Французская Декларация прав

человека и гражданина (1789 г.) дала следующее определение свободы (прав): «Свобода состоит в праве делать все то, что не вредит другим, поэтому пользование естественными правами каждого человека не имеет других границ, кроме тех, которые обеспечивают за другими членами общества пользование этими же самыми правами. Эти границы могут быть определены только законом». Однако понятие

«вред для других» очень условно. И последующая история показала,

к чему привела свобода, ограниченная этим расплывчатым понятием. «Дерево познается по плоду» (Мф. 12, 33). И свобода агрессивной

пропаганды аморальности, культа силы, алчности и прочих пороков обнаружила уже во время т. н. Великой Французской революции

§ 4. Свобода, права и Церковь

249

вание, на котором Православие строит понимание свободы, прав и обязанностей человека.

Свобода же, не «ограниченная» любовью страха Божия, убийственна для человека, права которого теперь объявляются западной идеологией стоящими выше интересов и прав общества 1. Такая свобода приводит к самым отрицательным последствиям, прежде всего к духовной и нравственной деградации общества, к идейному анархизму, материализму, антикультуре и т. д. Она осуществляется в идеях т. н. «гуманной педагогики», ювенального воспитания.

К сожалению, реальная власть в современном мире, которая определяет характер воспитания современного человека, решительно отвергает саму идею духовной свободы и насаждает свободу плоти. К чему это приводит, очевидно для всех. Свобода слова, печати и проч., не подчиненные идее любви к человеку, оказались большей частью в плену порока, «золотого тельца» и других идолов, и легко превращаются в инструмент лжи, пропаганды разврата, насилия, сатанизма и проч., т. е. становятся узаконенным орудием зла.

и в дальнейшем (особенно в революции 1917 г. и в настоящее время) полную нравственную несостоятельность этой концепции.

1 В 2005 г. ЮНЕСКО в Декларации по универсальным принципам

биоэтики требует: «Интересы и благо индивида должны преобладать над единственным интересом науки или общества». ПАСЕ в том же

году в резолюции «Женщины и религия в Европе» декларирует:

«Свобода вероисповедания ограничена правами человека». Поэтому отказ, например, венчать гомосексуалистов будет (и уже есть) рассматриваться как нарушение закона со всеми вытекающими отсюда последствиями.

250 Глава IV. Религия и человеческая деятельность

Вся совокупность прав, получаемая еще юным человеком просто по рождению, а не в силу его соответствующего воспитания, нравственной зрелости и моральной устойчивости, является одним из эффективных средств развития в нем сил стихийных, инстинктивных, со всеми вытекающими отсюда негативными последствиями. Очень точно выразили эту мысль американские писатели Д. Несбитт и П. Эбурдин: что сделают сумасшедшие и террористы, маньяки и властолюбцы, получив биотехнологические средства манипулирования? Нельзя давать знания и власть необученному этике 1.

Не об этом ли говорит и древняя греческая мудрость: «Все, что дается даром, способно развращать»?

Пропаганда свободы плоти всегда лицемерна. Лучший пример — США, которые более всех «заботятся» о соблюдении прав человека в разных странах мира, откровенно попирая эти права у себя. Так, у них «сегодня дирекцией школ запрещены почти все проявления христианской веры: нельзя устраивать добровольные чтения Библии во время перемен, молиться перед трапезой, пользоваться четками в школьном автобусе, устраивать собрания христиан после уроков, даже держать Библию на парте. Суд, как правило, поддерживает подобные запреты… Усилиями американского Союза гражданских прав повсеместно запрещены изображения сцены Рождества Христова, которые со дня

1 Д. Несбитт и П. Эбурдин. Что нас ждет в 90-е годы. Мегатенденции. Год 2000. М. 1992.