Добавил:
Upload Опубликованный материал нарушает ваши авторские права? Сообщите нам.
Вуз: Предмет: Файл:
mahno.docx
Скачиваний:
21
Добавлен:
19.04.2015
Размер:
420.33 Кб
Скачать

3.6. Збройне зіткнення з радянськими військами. Згортання махновського руху в Україні (листопад 1920 р. - серпень 1921 р.)

Не дивлячись на активну участь махновців у Кримській операції проти Збройних Сил Півдня Росії, 15 листопада М.Фрунзе видав наказ по арміях фронту: "У зв'язку з ліквідацією Врангеля необхідно в найкоротший термін очистити територію України від бандитських зграй".

Ранком 26 листопада почалися широкомасштабні бойові дії проти Гуляйпільского гарнізону махновців, що нараховував 3 тис. піхотинців і 1000 кавалеристів.

Після запеклих кидків у різні сторони Махну вдалося прорвати кільце оточення і з загоном у 300 чол. і піти до Успенівки. Невелика група махновців прорвала оточення у південно-східному напрямку і відійшла в район Маріуполя.

Операцію проти Кримської групи Каретникова очолив особисто М.Фрунзе, що прибув 25 листопаду до Сімферополя. У той же день сюди були викликані командуючий махновською групою С.Каретников і начальник штабу П.Гавриленко. Їм пред'явили наказ-ультиматум № 00155, відразу заарештували і розстріляли.

Одержавши відомості про винищування махновців, що почалися, Кримська група під командуванням Марченко ранком 27 листопада знялася з позицій біля Євпаторії і рушила на північ. У той же день вона пробилася через розташування 7-ї кавалерійської дивізії, приєднавши до себе велику частину 2-ї кавбригади. Група рухалася на захід по шосе Перекоп - Сімферополь, колоною у три кілометри.

29 грудня група вийшла до Строганівки тим самим вирвавшись на оперативний простір з Криму. У групі Марченко залишилося 3 тис. бійців, у тому числі 1 тис. шабель, 300 тачанок з кулеметами і піхотою, 4 гармати.

У ці дні Махно ужив заходів для з'єднання усіх своїх частин. 29 листопада в с. Костянтинівка на засіданні Ради Повстанської армії він сформулював її найближчі завдання так: "Тимчасово, по силі можливості, ухилятися від боїв і зайнятися енергійно організацією армії й об'єднанням повстанських загонів, а так само намагатися зв'язатися з загоном Удовиченка і чекати повернення Кримської групи Каретникові".

Його план припускав збір протягом 3-4 тижнів усіх своїх боєздатних частин, що відступають під натиском червоних військ із Гришинського, Бердянського й Олександрівського повітів.

У Костянтинівці була проведена реорганізацію наявних сил. Махновська рада вирішила створити ударні групи з полковою армійською системою. Розташовані в районі с. Констянтинівка - ст. Андрієвки Особливий і 2-й піхотний полки були зведені у 2-у Особливу піхотну групу під командуванням Савонова .

У відповідь на репресії махновці активізували свої дії проти Червоної Армії. Атакою з півдня їхня Кримська група зайняла с. Тимошівку Олександрівського повіту, де без опору роззброїла 371-й і 372-й полки 42-ї стрілецької дивізії.

На правом березі Дніпра махновців невідривно переслідували частини 1-ї Кінної армії Будьонного. 24 грудня біля с. Софієвки (західніше Кривого Рогу) їх зустріли частини Особливої і Запасної кавалерійської бригад, у бою з ними Махно втратив 300 чол. і обоз. Відступивши до Аннівки.

Червоне командування кинуло проти Махно кращі з'єднання 1-ї Кінної армії С.Будьонного й окремого корпусу Червоного козацтва В.Примакова. Махно переслідували 14-а кавдивизія Пархоменка, 8-а Червонокозаччя Демичева, 17-а кавалерійська Котовського. Але прославленим червоним кіннотникам не вдалося знищити Махна.

30 грудня Махно зосередився біля містечка Тальне на Київщині (2 тис. кінноти, 2 тис. піхоти на тачанках, 150 кулеметів, 1 артбатарея). Наступного дня біля с. Крачковки, а потім с. Пугачевки Жашківського району його атакували червоні козаки корпусу Примакова.

Махно розчарувався в рейді по Правобережній Україні, що не дав йому відчутного припливу сил. Місцеве населення байдуже відносилося до його анархо-комуністичних гасел. Тому він вирішив висунутися на Полтавщину.

З 19 лютого 1921 р. махновські загони загальною чисельністю до 1500 чол. розташовувалися гарнізонами в селах Бейково, В. Михайлівка, Лукашево, Тернівка, Холодець. 25 лютого Махно форсував Дніпро в плавнях поблизу Великої Лепетихи, де розгромив ряд продовольчих складів. Через безперервне переслідування червоними частинами він змушений був розосередити свої сили: у районі Сірогоз залишив загін Глазунова у 50 шабель, кулеметний загін Кожина і Тарановського у 180 шабель з 12-15 кулеметами відстав від Махна у Мелітопольському повіті. Куриленко з загоном у 30 чол. був "відряджений" до Маріупольського повіту, Маскалевський на чолі 20 чол. - у район Юзово, а Каленик і 10 чол. з ним - у Гришинський повіт. Брова і Маслаков були виділені в самостійну Донську групу і спрямовані Махном на Дон і Кубань. Сам Махно з загоном у 400-500 шабель вирішив повернутися в район Гуляйполя, усе ще сподіваючись на допомогу земляків. Але не знайшов там підтримки.

Протягом квітня - серпня 1921 р. Махно з невеликим з'єднання проводи рейди по півночі України. Крім того було проведено волго-донський похід, з надією широкої мобілізації населення. Але його сподівання не увінчались успіхом, а ті частини, що були у наявності потроху розсіювались.

У 1921 р. Махно переконавшись у повній відсутності підтримки його місцевим населенням у багатьох регіонах України і Росії, прийняв рішення про виїзд за кордон, втіливши його 28 серпня 1921 р. перейшовши румунський кордон.

Так закінчився один з найдраматичніших періодів у житті Н.Махна та махновського руху в цілому.

Висновки

На підставі вищевикладеного можна підготувати наступні висновки:

Питання формування та діяльності селянських повстанського руху на Півдні України протягом 1918-1921 років є не надто дослідженим в українській історіографії, а особливо його локальні аспекти, пов'язані з діяльністю як окремих повстанських загонів, так і діяльністю таких політичних утворень як "повстанські республіки".

Основними причинами, які спонукали формування селянського повстанського руху: політичний хаос в країні, невирішеність аграрного питання, вплив політичних партій різних спектрів. Джерелом же формування повстанських загонів стала Перша світова війна. По-перше, масові мобілізації не тільки навчили широкі маси селян володіти зброєю, а й привчили їх використовувати зброю проти людей. До того ж за роки війни ціна людського життя значно понизилася. По-друге, наявність лінії фронту, яка всі роки проходила по території України, та розвал царської армії обумовили появу в селах значної кількості зброї. До цього слід додати, що відсутність досвіду мирної політичної боротьби та нездатність урядових структур вирішити назрілі питання парламентськими методами підштовхували селян до вирішення своїх нагальних проблем силовими методами.

За політичною орієнтацією селянські повстанські загони можна розподілити на: про більшовицькі, орієнтовані на Українську народну республіку, антиденікінські і антиврангелівські.

В цілому слід відзначити, що повстанський рух не мав якої чіткої структурованості і у більшості випадків був повною мішаниною різних груп населення і партій, які ставили перед собою завдання боротися з денікінщиною чи більшовизмом або задовольняти власні інтереси, що звичайно не дає можливості визначити яку чітку класифікацію і кількісну характеристику повстанських загонів на Півдні України у 1918 - 1920 р.р.

Серед найбільш масових повстанських рухів на Півдні України слід виділити загони на чолі з Никифором Григор'євим та Нестором Махном.

Діяльності повстанських загонів на чолі з Н.Григор'євим можна розподілити на такі періоди:

І період: серпень - грудень 1918 р. - формування повстанських загонів Никифора Григор'єва, окреслення політичної орієнтації;

ІІ період: грудень 1918 - січень 1919 р. - реорганізація загонів Н.Григор'єва у Херсонську дивізію Південного фронту УНР;

ІІІ період: лютий 1919 р. - травень 1919 р. - зміна політичного курсу, переорієнтація на радянський (більшовицький) уряд. Входження загонів Григор'єва до складу Придніпровської дивізії;

IV період: травень - липень 1919 р. - відхід від радянського (більшовицького) уряду, формування повстанської армії. Налагодження взаємозв'язку з повстанськими загонами Н.Махна. Знищення Н.Григор'єва. Ліквідація григор'євських загонів.

Щодо діяльності махновських з'єднань на Півдні України, то їх можна розподілити таким чином:

І період - кінець вересень 1918 р. - 28 грудня 1918 р. - формування і розгортання повстанського руху, як такого. Його ідентифікація як повстанського. Вже на листопад 1918 р. махновські загони контролювали район від Павлограду і Синельниково до Азовського моря на півдні.

ІІ період - 28 грудня 1918 р. - 17 червня 1919 р. - призначення Н.Махна Головнокомандуючим Радянської Революційної Робітничо-Селянської армії Катеринославського району. На кінець грудня 1918 р. у повстанських лавах перебувало бл. 4 тис. бійців. Підписання з більшовиками військово-політичної угоди. Формування з загонів Махна 3 бригади І-у Задніпровської дивізії чисельністю у понад 6,5 тис. бійців. Спроба Махна переформувати бригаду у І-у повстанську дивізію. Телеграма Махна від 28 травня 1919 р. про складання з себе повноважень командира дивізії. Конфлікт з радянським командуванням, через спробу Махном провести 15 червня 1919 р. з'їзд представників Гуляйпільського району. Друга телеграма Махна від 9 червня 1919 р. про складання з себе повноважень командира дивізії. 17 червня 1919 р. - розстріл Надзвичайним трибуналом членів махновського штабу.

ІІІ період - після 17 червня 1919 р. - січень 1920 р. - об'єднання повстанських загонів Махна і Григор'єва 25 червня 1919 р. 27 липня 1919 - вбивство отамана Григор'єва. Проголошення Махна Командуючим Революційної повстанської армії України(махновці). Боротьба з Червоною армією, Директорією, Добровольчою армією. Розпуск повстанської армії. Зосередження Махна у Гуляйполі.

IV період - травня 1920 р. - 27 вересня 1920 р. - рішення командного складу махновського загону про форсовану відбудову повстанської армії (на той час загін нараховував бл. 500 шабель і 700 багнетів). Махно обраний командиром армії. артилерійської частини. Початок одноосібної боротьби зі Збройними силами Півдня Росії.

V період - 27 вересня 1920 р. - 26 листопада 1920 р. - проведення переговорів махновського штабу з радянським військовим керівництвом. Підписання 2 жовтня 1920 р. другої військово-політичної угоди між українським радянським урядом і РПАУ (м). Початок спільної боротьби проти Збройними силами Півдня Росії. Кримська операція. Розгром ЗСПР. Заява Ради повстанської армії до українського радянського уряду від13 листопада про початок репресій проти махновців. Оголошення Махна і махновської армії поза законом.

VІ період - 26 листопада 1920 р. - 28 серпня 1921 р. - розгром Кримської групи військ РПАУ(м). Боротьба проти радянських військ. Згортання махновського руху. Еміграція Н.Махна до Румунії.

Підводячи підсумок слід відзначити, що селянський повстанський рух на Півдні України протягом 1918-1921 років змінював свій політичний напрямок, але у своїй силі був єдиним.

Список використаних джерел і літератури

Опубліковані джерела

1. Антонов-Овсеенко В.А. Записки о гражданской войне: В 3 т. - Москва - Ленинград, 1933. - Т.3. - С.204.; Т.4. - С.51.

2. Аршинов П. История махновского движения. - Запорожье, 1995. - 240 с.

3. Белаш А.В., Белаш В.Ф. Дороги Нестора Махно. - Киев: РВЦ "Проза", 1993. - 592 с.

4. Будённый С.М. Пройдённый путь. Книга первая. - М.: Воениздат, 1958. - 448 с.

5. Гражданская война на Украине. Сборник документов и материалов: в 3 т. - Киев, 1967. - Т.2. - 457 с.

6. Котляр Ю.В. Повстансько-партизанський рух українських селян у 1919 - на початку 1920 р.р. (На матеріалах Півдня України): Автореф. дис. … канд. іст. наук: 07.00.01. - Одеса, 1997. - 23 с.

7. Кузьменко Г. Щоденник // Березіль. - 1993. - №3. - С. 44-89.

8. Мазепа І. Україна в огні й бурі революції 1917-1921 р.р. - Київ: Темпора, 2003. - 767 с.

9. Махно Н.И. Воспоминания. - Запорожье: Дикое Поле, 1995. - 231 с. - (Вестники свободы).

10. Нестор Махно и махновское движение (Сб. документов и материалов) - Днепропетровск: АО "DAES", 1993. - 318 с.

11. На защите революции. Из истории Всеукраинской Чрезвычайной Комиссии 1917-1922 гг. Сборник документов и материалов. - Киев, 1971. - C. 244.

12. Удовиченко О. Україна у війні за державність. Історія організації і бойових дій Українських збройних сил 1917-1921 р.р. - Київ: Україна, 1993. - 215 c.

Література:

13. Алесашенко А.П. Партизанское движение в тылу Деникина в 1919 г.// Решающие победы Советского народа над интервентами и белогвардейцами в 1919 г. - Москва, 1960. - 305 с.

14. Алесашенко А.П. Крах деникинщины. - Москва, 1966. - 280 с.

15. Алешин А. К истории борьбы за Октябрь на Николаевщине // Летопись революции. - 1928. - №3. - С.34-54.

16. Балковий П. Війна без флангів. Партизансько - повстанська боротьба українського народу проти білогвардійців та інтервентів у 1918 - 1920 р.р. - Київ, 1966. - 317 с.

17. Білан Ю. Героїчна боротьба трудящих України проти внутрішньої контрреволюції та іноземних інтервентів у 1918 - 1920 роках. - Київ, 1957. - 189 с.

18. Бредіс Е. Партійне підпілля в Одесі за денікінщини// Літопис революції. - 1930. - №3-4. - С. 77 - 102.

19. Варгатюк П., Шморгун П. "Білі плями", пошук істини // Український історичний журнал. - 1982. - №2. - С. 55 - 67.

20. Верстюк В. Ф. Махновщина: Селянський повстанський рух на Україні (1918-1921). - Київ: Наукова думка,1991. - 368с.

21. Викторов Е. Первый етап революции на Николаевщине// Летопись революции. - 1927. - №2. - С.55 - 98.

22. Винар Л. Причинки до ранньої дiяльностi Нестора Махна на Українi (1917-1918) // Розбудова держави. - 1953. - № 2. - С.14.

23. Волковинский В.Н. Махно и его крах. - Москва, 1991. - 357 с.

24. Волковинський В.М. Батько Махно. - Київ: Знання, 1992.- 480с. - (Сер 1 "Час"; №3 ). - (сер. "Бібліотека журналу "Пам'ятки України" Сер.1 "Українське відродження: історія й сучасність"; №3).

25. Волковинський В.М. Нестор Махно: легенди і реальність. - Київ, 1994. - 262 с.

26. Волковинський В. Батько Махно: міфи і реальність // Культура і життя. - 1989. - 10 вересня.

27. Гамрецький Ю.М., Щусь О.Й. Деякі актуальні питання історії Великої Жовтневої соціалістичної революції і громадянської війни // Український історичний журнал. - 1986. - №7. - С. 117-132.

28. Грациози А. Большевики и крестьянство на Украине, 1918-1919 годы: очерк о большевизмах, национал-социализмах и крестьянских восстаниях. - М.: Аиро-ХХ, 1997. - 199 с.

29. Голованов В. Батька Махно, или "оборотень гражданской войны"// Литературная газета. - 1989. - 8 февраля.

30. Горак В. Повстанці отамана Григор'єва (серпень 1918 - серпень 1919 рр.). Історичне дослідження. - Фастів, 1998. - 224 с.

31. Горак В. Ватаг Таврійського степу// Час. - 1997. - 29 травня.

32. Горак В. Селянський ватаг із Гуляйполя// Час. - 1997. - 23 жовтня.

33. Гусев К. Крах партии левых эсеров. - Москва, 1963. - 217 с.

34. Гунчак Т. Україна: перша половина ХХ століття: Нариси політичної історії. - Київ, 1993. - 290 с.

35. Дмитренко Ю. Я, отаман Григор'єв... // Україна. - 1990. - № 12. - С. 10-11.

36. Ермаков В.Д. Российский анархизм и анархисты. - Санкт-Петербург, 1996. - 315 с.

37. Ермаков В.Д. Махновщина: некоторые социально - бытовые аспекты повстанческого движения крестьян Украины. //Социс: социологические исследования. - 1991. - №3. - С.76 - 86.

38. Іванис В. Симон Петлюра - Президент України. - Київ, 1993. - 350 с.

39. Історія міст і сіл Української РСР. Херсонська область. - Київ, 1972. - 857 с.

40. Історія українського селянства: у двох томах / О.Анд-ру-щук, В.Баран, А.Блануца, К.Бунятян, Д.Ващук та ін. - Київ: Наукова думка, 2006. - Т.2. - 654 с.

41. Какурин Н.Е. Как сражалась революция: в 2-х томах. Т.2. - Москва, 1990. - 272 с.

42. Капустянський М. Похід Українських Армій на Київ - Одесу в 1919 році. (Короткий воєнно-історичний огляд). - Кн. 1.- Львів, 1921. - С. 22.

43. Канев С.Н. Октябрьская революция и крах анархизма в России. - Москва, 1974. - C. 330.

44. Кін Д. Повстанський рух проти денікінщини на Україні// Літопис революції. - 1926. - №3-4. - С. 70

45. Коваль Р. Отамани Гайдамацького краю. 33 біографії. - Київ: Правда Ярославичів, 1998. - С. 147-175.

46. Ковальчук М. Симон Петлюра та Нестор Махно: спроба союзу // Пам'ять століть. - № 4, 2003. - C.51-77.

47. Коган С. Межберг Н. Повстання куркулів у німецьких колоніях на Одещині// Літопис революції. - 1929. - №2. - С. 117 - 154.

48. Комнин В.В. Нестор Махно: Мифы и реальность. - Москва, 1990 - 487 с.

49. Корк А. Взятие Перекопско-Юшуньских позиций войсками 6 армии в ноябре 1920 г. // Революционная армия. - 1921. - №1. - С. 17 - 31.

50. Котляр Ю. Селянські повстання на Півдні України 1919 - 1920 р.р. Класифікація та чисельність// Константи - альманах соціальних досліджень. - 1999. - №2. - С. 116 - 118.

51. Котляр Ю. Нове про напрями і типологію селянських повстань на Півдні України (1919 - 1920 р.р.)// Записки історичного факультету. - Вип. 4. - Одеса, 1997. - С. 85 - 89.

52. Котляр Ю.В. Висунська народна республіка. 1919 р. // Український історичний журнал. - 1996. - №1. - С. 63 - 68.

53. Котляр Ю. Нові погляди на селянсько-повстанський рух Миколаївщини. 1919. // Тези доп. Першої обласної Миколаївської краєзнавчої конференції, присвяченої 50-річчю Великої Перемоги. - Миколаїв, 1995. - С. 58 - 59.

54. Котляр Ю. Маловивчені аспекти проблеми формування державного типу на Миколаївщині (1919 рік)// Історія, Етнографія, Культура. Нові дослідження: Тези доп. Першої обласної наукової краєзнавчої конференції. - Миколаїв, 1995. - С.91 - 93.

55. Котляр Ю. Боротьбисти (Деякі факти про національну ідею на Півдні України)// Відродження української державності: проблеми історії та культури: Матеріали міжнародної конференції. - Ч. 1. - Одеса, 1996. - С.93.

56. Котляр Ю. Невідомі сторінки національних повстань на Півдні України (1919 - поч. 1920 р.р.)// Сучасна етнокультурна та етнополітична ситуація на Півдні України і актуальні проблеми державного управління: Матеріали регіональної науково-практичної конференції. - Ч. 2. - Одеса, 1996. - С. 40-41.

57. Котляр Ю. Висунська і Баштанська республіки// Пам'ять століть. - 1997. - №1. - С. 134 - 137.

58. Крип'якевич І., Гнатевич Б., Стефанів З. та ін. Історія українського війська (від княжих часів до 20-х років XX ст.). - Львів, 1992. - С. 457.

59. Круть В.Т. До історії боротьби проти григор'євщини на Україні// Літопис революції. - 1932. - №5-6. - С. 87 - 101.

60. Кулик І. Боротьба робітників і селян за встановлення Радянського ладу на Україні (1917 - 1920). - Київ, 1947. - 375 с.

61. Ластовський В. Червоні, зелені і жовто-блакитні// Старожитності. - 1994. - № 7-8. - С. 23 - 55.

62. Лисенко А. На чолі повстанських мас: отаман Никифор Григор'єв// З архівів ВУЧК-ГПУ-НКВД-КГБ, 1999, - №1/2(10/11). - 25 с. (http://www.sbu.gov.ua/sbu/control/uk/doccatalog/list?currDir=42742)

63. Лисяк-Рудницький І. Історичні есе: в 2-х томах. - Т.2. - Київ, 1994. - 556 с.

64. Млиновецький Р. Нариси з історії українських визвольних змагань. 1917 - 1918. - Львів, 1994. - 430 с.

65. Мухин Ю.И. О профессионалах // Дуэль. - 2001. - 2 января.

66. Нагаєвський І. Історія Української держави двадцятого століття. - Київ, 1993. - 379 с.

67. Полонська-Василенко Н. Історія України: У 2-х т. - Т.2. - Київ, 1992. - 556 с.

68. Полтавське крайове об'єднання Всеукраїнського Товариства "Просвіта" ім. Тараса Шевченка. Полтавська Петлюріана: Матеріали VІІ Петлюрівських читань. / За заг. ред. М.Кульчицького, Т.Пустовіта. - Полтава: Б.в. - (Полтавське обласне об'єднання Всеукраїнського т-ва "Просвіта" ім.Тараса Шевченка). Ч.5. - 2003. - 270 с.

69. Равич-Черкасский М. История Коммунистической партии (большевиков) Украины. - Харьков, 1923. - 234 с.

70. Революция на Украине по мемуарах белых/ Сост. В.А.Алек-се-ев. - Москва, 1990. - 436 с.

71. Роль тачанки в гражданской войне (В освещении польской военной литературы) // жур. Зарубежное военное обозрение. - 1991. - №12. - С. 76 - 97.

72. Рубач М. К истории гражданской войны на Украине (Переход Григорьева к Советской власти)// Летопись революции. - 1924. - №3. - С. 34 - 54.

73. Савченко В.А. Махно. - Харків: Фоліо, 2005. - 415 с. - (Історичне досьє).

74. Савченко В.А. Измена "батьки" Махно и "железная метла" Л.Д. Троцкого // История СССР. - 1990. - № 2. - С. 77.

75. Семанов С.Н. Под черным знаменем, или жизнь и смерть Нестора Махно. - Москва, 1990. - 399 с.

76. Семанов С.Н. Нестор Махно. Вожак анархистов. - Москва: Вече, 2005. - 384 с. - (Досье без ретуши).

77. Серьогін С. Третій шлях. - Гуляйполе, 1998. - 215 с.

78. Скирда А. Гражданская война и Борьба за вольные советы в Украине 1917-1921. Париж: Громада. - 349 с.

79. Спихальский В. Тачанка (перевод статьи В.Спи-халь-ского из польского военного журнала "Bellona", №2 за 1921 г.) // Армия и революция. - 1922. - №1(8). - С. 107 - 109.

80. Солдатенков В.Ф. До питання про початок громадянської війни на Україні// Український історичний журнал. - 1991. - №7. - С. 11 - 34.

81. Солдантенко В.Ф. Українська революція. Історичний напис: Монографія. - Київ: Либідь, 1999. - 976 с.

82. Стахів М. Україна проти большевиків. Нариси з історії агресії Советської Росії: в 2-х кн. - Кн. 2. - Тернопіль, 1993. - 430 с.

83. Стеценко С.О. Кулеметні тачанки часів Громадянської війни 1918 - 1921 р.р./ http://www.makhno.ru/st/94.php

84. Субтельний О. Україна: Історія/ Пер. з англ. Ю.І.Шевчука; Вст. ст. С.В.Кульчицького. - 3-тє вид., перероб. і доп. - Київ: Либідь, 1993. - 720 с.

85. Супруненко М. Україна в період іноземної інтервенції і громадянської війни. - Київ, 1957. - 410 с.

86. Тимков О.А. Отаман Григор'єв. Документальне дослідження. - Нововоронцовка, 1997. - 24 с.

87. Тимощук А. В. Анархо-коммунистические формирования Н.Махно. Сентябрь 1917 - август 1921. - Симферополь: Таврия, 1996. - 75 с.

88. Турченко Г.Ф. Південна Україна на зламі епох (1914 - 1922). - Запоріжжя: Просвіта, 2005. - 324 с.

89. Уланов Р. Пулеметная тачанка // жур. Техника и вооружение вчера, сегодня, завтра. - 2004. - №12. - С. 9-11.

90. Улянич В. Жили-були батьки-отамани, або чому треба вивчати повстанський рух в України// Голос України. - 1994. - 26 березня.

91. Чоп В. Нестор Иванович Махно. - Запорожье: РА "Тандем-У", 1998. - 84 с.

92. Чупрун К.В. Миф о конармейской тачанке// Независимое военное обозрение. - 2001. - 22 июня.

93. Шатайло О. Генерал Юрко Тютюнник. - Львів: Світ, 2000. - 180 c.

94. Шевоцуков П.А. Страницы истории гражданской войны. Взгляд через десятилетия. - Москва, 1992. - 387 с.

95. Шубин А. Махновское движение. 1917-1921 гг. // Дружба народов. - 1993. - №3. - С. 147 - 170.

96. Шубин А. Махновское движение. 1917-1921 гг. // Дружба народов. - 1993. - №4. - С. 179-198.

97. Шубин А. Махно и махновское движение. - Москва: МИК, 1998. - 73 с.

98. Эйдеман Р.П., Какурин Н.Е. Гражданская война на Украине. - Харьков, 1928. - 71 с.

99. Яланський В., Верьовка Л. Нестор і Галина. Розповідають фотокартки. - Київ - Гуляйполе, 1999. - 415 с.

100. Яланський В. До історії махновського руху в Україні. // Наукові читання до 100-річчя Н.Махна. - Гуляйполе, 1998. - 315 с.

Деникин А.И. Очерки русской смуты. — Париж, 1921. Книга на сайте: http://militera.lib.ru/h/denikin1/index.html

1-й том 1-го издания вышел двумя выпусками (Деникин А.И. Очерки русской смуты. Т.1. Крушение власти и армии (Февраль - сентябрь 1917 г.). Вып.1. Париж, 1921; Вып.2. Париж, 1921). У нас издан издательством "Наука" в 1991 г. Том I. Крушение власти и армии. (Февраль-сентябрь 1917). Том II. Борьба Генерала Корнилова. Август 1917 г. — апрель 1918 г.). Том III. Белое движение и борьба Добровольческой армии. Том IV. Вооруженные силы Юга России. Том V. Вооруженные силы Юга России

Содержание

Том I. Крушение власти и армии. (Февраль-сентябрь 1917)

Предисловие

Глава I. Устои старой армии: вера, царь и отечество

Глава II. Состояние старой армии перед революцией

Глава III. Старая армия и государь

Глава IV. Революция в Петрограде

Глава V. Революция и царская семья

Глава VI. Революция и армия. Приказ № 1

Глава VII. Впечатления от Петрограда в конце марта 1917 года

Глава VIII. Ставка; ее роль и положение

Глава IX. Мелочи жизни в Ставке

Глава X. Генерал Марков

Глава XI. Власть: Дума, Временное правительство, командование, Совет рабочих и солдатских депутатов

Глава XII. Власть: борьба за власть большевиков; власть армии, идея диктатуры

Глава XIII. Деятельность Временного правительства: внутренняя политика, гражданское управление; город и деревня, аграрный вопрос

Глава XIV. Деятельность Временного правительства: продовольствие, промышленность, транспорт, финансы

Глава XV. Положение центральных держав к весне 1917 года

Глава XVI. Стратегическое положение русского фронта к весне 1917 года

Глава XVII. Вопрос о переходе русской армии в наступление

Глава XVIII. Военные реформы: генералитет и изгнание старшего командного состава

Глава XIX. «Демократизация армии»: управление, служба, быт

Глава XX. «Демократизация армии»: комитеты

Глава XXI. «Демократизация армии»: комиссары

Глава XXII. «Демократизация армии»: история "декларации прав солдата"

Глава XXIII. Печать и пропаганда извне

Глава XXIV. Печать и пропаганда изнутри

Глава XXV. Состояние армии ко времени июньского наступления

Глава XXVI. Офицерские организации

Глава XXVII. Революция и казачество

Глава XXVIII. Национальные части

Глава XXIX. Суррогаты армии: «революционные», женские батальоны и т. д.

Глава XXX. Конец мая и начало июня в области военного управления. Уход Гучкова и генерала Алексеева. Мой уход из Ставки. Управление Керенского и генерала Брусилова

Глава XXXI. Служба моя в должности главнокомандующего армиями Западного фронта

Глава XXXII. Наступление русских армий летом 1917 года. Разгром.

Глава XXXIII. Совещание в Ставке 16 июля министров и главнокомандующих

Глава XXXIV. Генерал Корнилов

Глава XXXV. Служба моя в должности главнокомандующего армиями Юго-западного фронта. Московское совещание. Падение Риги

Глава XXXVI. Корниловское выступление и отзвуки его на Юго-западном фронте

Глава XXXVII. В Бердичевской тюрьме. Переезд "бердичевской группы арестованных" в Быхов

Глава XXXVIII. Некоторые итоги первого периода революции

Примечания

Том II. Борьба Генерала Корнилова. Август 1917 г. — апрель 1918 г.

Предисловие

Глава I. Расхождение путей революции. Неизбежность переворота

Глава II. Начало борьбы: генерал Корнилов, Керенский и Савинков. Корниловская «записка» о реорганизации армии

Глава III. Корниловское движение: тайные организации, офицерство, русская общественность

Глава IV. Идеология корниловского движения. Подготовка выступления. «Политическое окружение.» Трехсторонний «заговор»

Глава V. Провокация Керенского: миссия В.Львова, объявление стране о «мятеже» Верховного главнокомандующего

Глава VI. Выступление генерала Корнилова. Ставка, военноначальники, союзные представители, русская общественность, организации, войска генерала Крымова — в дни выступления. Смерть генерала Крымова. Переговоры о ликвидации выступления

Глава VII. Ликвидация Ставки. Арест генерала Корнилова. Победа Керенского — прелюдия большевизма

Глава VIII. Переезд «Бердичевской группы» в Быхов. Жизнь в Быхове. Генерал Романовский

Глава IX. Взаимоотношения Быхова, Ставки и Керенского. Планы будущего. «Корниловская программа»

Глава X. Результаты победы Керенского: одиночество власти; постепенный захват ее советами; распад государственной жизни. Внешняя политика правительства и советов

Глава XI. Военные реформы Керенского — Верховского — Вердеревского. Состояние армии в сентябре, октябре. Занятие немцами Моонзунда

Глава XII. Большевистский переворот. Попытки сопротивления. Гатчина. Финал диктатуры Керенского. Отношение к событиям в Ставке и Быхове

Глава XIII. Первые дни большевизма в стране и армии. Судьба быховцев. Смерть генерала Духонина. Наш уход из Быхова на Дон

Глава XIV. Приезд на Дон генерала Алексеева и зарождение «Алексеевской организации.» Тяга на Дон. Генерал Каледин

Глава XV Общий очерк военно-политического положения в начале 1918 года Украины. Дона, Кубани, Северного Кавказа и Закавказья

Глава XVI. «Московский центр.» Связь Москвы с Доном. Приезд на Дон генерала Корнилова. Попытки организации государственной власти на Юге: «триумвират» Алексеев — Корнилов — Каледин; «совет"; внутренние трения в триумвирате и совете

Глава XVII. Формирование Добровольческой армии. Ее задачи. Духовный облик первых добровольцев

Глава XVIII. Конец старой армии. Организация красной гвардии. Начало вооруженной борьбы советской власти против Украины и Дона. Политика союзников; роль чехо-словацкого и польского корпусов. Бои Добровольческой армии и донских партизан на подступах к Ростову и Новочеркасску. Оставление Добровольческой армией Ростова

Глава XIX. 1-й кубанский поход. От Ростова до Кубани: военный совет в Ольгинской; падение Дона; народные настроения; бой у Лежанки; новая трагедия русского офицерства

Глава XX. Поход к Екатеринодару: настроение Кубани; бои под Березанкой. Выселками и Кореновской; весть о падении Екатеринодара

Глава XXI. Поворот армии на юг: бой у Усть-Лабы; кубанский большевизм; штаб армии

Глава XXII. Поход в Закубанье: бонза Лабой и у Филипповского; теневые стороны армейского быта

Глава XXIII. Судьба Екатерннодара и Кубанского добровольческого отряда; встреча с ним

Глава XXIV. Ледяной поход — бой 15 марта у Ново-Дмитриевской. Договор с кубанцами о присоединении Кубанского отряда к армии. Поход на Екатеринодар

Глава XXV. Штурм Екатеринодара

Глава XXVI. Смерть генерала Корнилова

Глава XXVII. Вступление мое в командование Добровольческой армией. Снятие осады Екатеринодара. Бои у Гначбау и Медведовской. Подвиг генерала Маркова

Глава XXVIII. Поход на восток — от Дядьковской до Успенской; трагедия раненых; жизнь на Кубани

Глава XXIX. Воcстание на Дону и на Кубани. Возвращение армии на Дон. Бои у Горькой балки и Лежанки. Освобождение Задонья

Глава XXX. Поход Дроздовцев

Глава XXXI. Немецкое нашествие на Дон. Связь с внешним миром и три проблемы: единство фронта, внешняя «ориентация» и политические лозунги. Итоги первого кубанского похода.

Примечания

Том III. Белое движение и борьба Добровольческой армии

Глава I. Внешние затруднения Добровольческой армии: отношения с донским атаманом

Глава II. Конституция добровольческой власти. Внутренний кризис армии: ориентации и лозунги

Глава III. Внутренняя жизнь Добровольческой армии: традиции, вожди и воины. Генерал Романовский. Кубанские настроения. Материальное положение. Сложение армии

Глава IV. Второй Кубанский поход. Силы и средства сторон. Театр. План операции

Глава V. Взятие Торговой. Смерть генерала Маркова

Глава VI. Бои на путях к Екатеринодару. Кореновская

Глава VII. Взятие Екатеринодара

Глава VIII. Состояние большевистских войск Северного Кавказа в августе и сентябре. Наступление наше в августе 1918 года. Бои под Ставрополем, взятие Армавира и Невинномысской. Стратегическое окружение большевистской армии

Глава IX. Переход большевиков в контрнаступление в начале сентября 1918 года на Армавир, Ставрополь и по Верхней Кубани. Перемена большевистского командования и плана операции. Отступление большевиков в конце сентября к Невинномысской. Преследование их нашей конницей к Урупу.«Мятеж» Сорокина и его смерть. Террор в Пятигорске

Глава X. Оставление нами Ставрополя, бои под Армавиром, на Урупе и в Баталпашинском отделе. Очищение от большевиков левого берега Кубани двадцативосьмидневное сражение под Ставрополем (10 октября — 7 ноября)

Глава XI. События на Дону осенью 1918 года: положение на фронте, взаимоотношения с Добровольческой армией, проект Доно-Кавказского союза, Донской Круг

Примечания

Том IV. Вооруженные силы Юга России [фрагменты]

Глава VIII. Дон: события на Донском фронте в конце 1918-го и в начале 1919 года. Борьба за единство военного командования на Юге

Глава IX. Дон: трагедия Донского фронта. Объединение вооруженных сил Юга России. Уход атамана Краснова

Глава X. Добровольческая армия и флот. Силы, организация и снабжение

Глава XI. Моральный облик армии.«Черные страницы»

Примечания

↑ Деникин А. И. Очерки русской смуты. Т.5 Вооруженные силы Юга России Вып. 1. Париж, Издательство Поволоцкого. — 1921.

Глава I. Операции Вооруженных сил Юга в каменноугольном бассейне, на Донце и Маныче с января по 8 мая 1919 года

Глава II. Признание Югом Верховной власти адмирала Колчака

Глава III. Наступление ВСЮР весною 1919 года: освобождение Дона и Крыма, взятие Харькова, Полтавы, Екатеринослава и Царицына.« Московская директива». Внутренние настроения

Глава IV. Наступление ВСЮР летом и осенью 1919 года. Контрнаступление большевиков на Харьков и Царицын. Взятие нами Воронежа, Орла, Киева, Одессы

Глава V. Большевистское наследие в освобожденных районах. Повстанчество и махновщина

Глава VI. Внешние сношения Юга во второй половине 1919 года: Франция и Англия

Глава VII. Взаимоотношения Юга с казачьими войсками: Донским, Терским, Астраханским

Глава VIII. Взаимоотношения Юга с Кубанью

Глава IX. «Юго-Восточный союз» и Южно-русская конференция

Глава X. Кубанское действо

Глава XI. Операции ВСЮР в октябре — ноябре 1919 года

Глава XII. Отступление армий Юга на Одессу и Крым, за Дон и Сал

Глава XIII. «Мы» и «они». Тыл. Традиции беззакония

Глава XIV. «Особое совещание»: вопрос о перемене политического курса. Наказ правительству

Глава XV. Упразднение «Особого совещания». Кризис русского либерализма

Глава XVI. Поход на власть

Глава XVII. Верховный Круг Дона, Кубани и Терека. Совещание в Тихорецкой

Глава XVIII. Заседание Верховного Круга 16 января 1920 года

Глава XIX. Миссия Мак-Киндера. Договор с Верховным Кругом.«Южно-Русское правительство». Настроение тыла: Новороссийск (эвакуация) и Кубань

Глава XX. Операции южных армий в начале 1920 года: от Ростова до Екатеринодара. Рознь между добровольцами и донцами

Глава XXI. Вражда между «Екатеринодаром» и «Новороссийском». Положение Новороссии. Эвакуация Одессы

Глава XXII. События в Крыму. Орловщина. Флот. Претенденты на власть. Письмо барона Врангеля. Телеграмма генерала Кутепова

Глава XXIII. Эвакуация Новороссийска

Глава XXIV. Судьба войск, оставшихся на Северном Кавказе, и Каспийской флотилии. Упразднение «Южно-русского правительства». Последние дни в Крыму. Оставление мною поста главнокомандующего ВСЮР

Глава XXV. Военный совет. Мой отъезд. Константинопольская драма

Глава V.

Большевистское наследие в освобожденных районах. Повстанчество и махновщина

Армии Юга, двигаясь вперед, шаг за шагом освобождали огромные территории России, встречая повсюду более или менее однообразные следы разрушения.

Первою на московском пути была освобождена Харьковская область. «Особая комиссия», обследовав всесторонне тяжесть и последствия шестимесячного большевистского владычества в ней, нарисовала нам картину поистине тяжелого наследия.

Жестокое гонение на церковь, глумление над служителями ее; разрушение многих храмов, с кощунственным поруганием святынь, с обращением дома молитвы в увеселительное заведение... Покровский монастырь был обращен в больницу для сифилитиков-красноармейцев. Такие сцены, как в Спасовом скиту, были обычными развлечениями чиновной красноармейщины:

«Забравшись в храм под предводительством Дыбенки, красноармейцы вместе с приехавшими с ними любовницами ходили по храму в шапках, курили, ругали скверно-матерно Иисуса Христа и Матерь Божию, похитили антиминс, занавес от Царских врат, разорвав его на части, церковные одежды, подризники, платки для утирания губ причащающихся, опрокинули Престол, пронзили штыком икону Спасителя. После ухода бесчинствовавшего отряда в одном из притворов храма были обнаружены экскременты»{62}.

В Лубнах перед своим уходом большевики расстреляли поголовно во главе с настоятелем монахов Спасо-Мгарского монастыря... В одной Харьковской губернии было замучено 70 священнослужителей...

Вся жизнь церковная взята была под сугубый надзор безверной или иноверной власти: «Крестить, венчать и погребать без предварительного разрешения товарищей Когана и Рутгайзера, заведующих соответственными отделами Харьковского исполкома, было нельзя...» Интересно, что религиозные преследования относились только к православным: ни инославные храмы, ни еврейские синагоги в то время нисколько не пострадали...

Большевики испакостили школу: ввели в состав администрации коллегию преподавателей, учеников и служителей, возглавленную невежественными и самовластными мальчишками-комиссарами; наполнили ее атмосферой сыска, доноса, провокации; разделили науки на «буржуазные» и «пролетарские"; упразднили первые и, не успев завести вторых, 11 июня декретом «Сквуза»{63} закрыли все высшие учебные заведения Харькова...

Большевистская власть упразднила законы и суд. Одни судебные деятели были казнены, другие уведены в качестве заложников (67 лиц). Достойно внимания, что из числа уцелевших чинов харьковской магистратуры и прокуратуры ни один, невзирая на угрозы и преследования, не поступил в советские судебные учреждения... На место старых установлении заведены были «трибуналы» и «народные суды», подчиненные всецело губернскому исполнительному комитету. Глубоко невежественные судьи этих учреждений не были связаны «никакими ограничениями в отношении способов открытия истины и меры наказания, руководствуясь... интересами социалистической революции и социалистическим правосознанием...»{64}. Практика этих судов, как свидетельствовали оставленные ими дела, были полным издевательством над правом и человеческой совестью или пошлым анекдотом.

Большевики упразднили городское самоуправление и передали дело в руки «Отгорхоза»{65}. Благодаря неопытности, хищничеству, невероятному развитию штатов{66}, тунеядству и введению 6-часового рабочего дня, городское хозяйство было разрушено и разграблено, а дефицит в Харькове доведен до 13 миллионов.

Земское дело перешло к исполкомам и совнархозам — комиссиям, составленным преимущественно из городских рабочих-коммунистов. В результате: «Земские больницы, школы были исковерканы, почтовые станции уничтожены, заводские конюшни опустошены, земские племенные рассадники скотоводства расхищены, склады и прокатные пункты земледельческих орудий разграблены, телефонная сеть разрушена... мертвый инвентарь имений роздан был «комбедами» по рукам, запасные части растеряны и многие машины оказались непригодными... Если лошади и скот не расхищались, то они гибли из-за реквизиции фуража, а реквизировался он членами продовольственных комитетов и совнархозов, военной властью и чрезвычайкой... Хозяйничанием большевиков уничтожены почти окончательно четыре государственных конных завода»{67}.

Комиссия пришла к заключению:

«Пять месяцев власти большевиков и земскому делу, и сельскому хозяйству Харьковской губернии обошлись в сотни миллионов рублей и отодвинули культуру на десятки лет назад».

Все стороны финансово-экономической жизни были потрясены до основания. В этой области политика большевиков на Украине, усвоив многие черты немецкой (во время оккупации), проявила явную тенденцию наводнить край бесценными бумажными знаками, выкачав из него все ценности — товары, продукты, сырье. По поводу разрушения торгового аппарата орган 1-го всеукраинского съезда профессиональных союзов, собравшегося 25 марта в Харькове, говорил: «Нищий и разрушающийся город пытается в процессе потребления накопленных благ «перераспределять» их и тешится, стараясь облечь это хищническое потребление в форму национализации и социализации. Производство... разваливается. Крестьянство за «керенки» ничего не дает, и, в стремлении наладить товарообмен с деревней и выжать из производства побольше изделий, предприниматель-государство стало на путь утонченной эксплуатации рабочей силы»{68}.

Такой же хищнический характер носила и продовольственная политика. Декретом от 10 декабря 1918 года было разрешено всем организациям и жителям северных губерний закупать на Украине продукты «по среднерыночным ценам». На деревню обрушился поток мешочников, 17 заготовительных организаций Великороссии, кроме того Губпродком и три «Че-ка». Конкуренция, злоупотребления, насилия, отсутствие какого-либо плана привели к неимоверному вздорожанию цен{69}, исчезновению продуктов с рынка и голоду в этой российской житнице. Харьковская губерния вместо предположенного по разверстке количества хлеба 6850 тысяч дала всего 129 тысяч пудов. Подобные же результаты получились по всей Украине.

Советская власть приняла меры чрезвычайные: на деревню за хлебом двинуты были воинские продовольственные отряды (в Харьковскую губернию — 49) и начали добывать его с боем; одновременно, декретом от 24 апреля, в южные губернии приказано было переселить наиболее нуждающееся рабоче-крестьянское население севера. Наконец, ввиду полной неудачи всех мероприятий и назревшей катастрофы, совет комиссаров объявил продовольственную диктатуру незадолго до прихода в район добровольцев. В результате — в деревне перманентные бои, требовавшие иногда подкреплений карательных отрядов от войск, и в городе голод. Буржуазия была предоставлена самой себе, а наиболее привилегированная часть населения — пролетариат Донецкого бассейна — горько жаловался Наркомпроду: «Большинство рабочих рудников и заводов голодает и лишь в некоторых местах пользуется полуфунтовым хлебным пайком... Надвигающаяся черная туча не только захлестнет рабочую корпорацию, но и угасит революционный дух рабочих».

Такое положение установилось повсеместно. Коммунистические верхи гальванизировали еще политические идеи борьбы, но в их призывах все чаще и настойчивее звучали мотивы иного порядка — экономические, более понятные, более соответствовавшие массовой психологии: голодный север шел войной на сытый юг, и юг отстаивал цепко, с огромным напряжением, свое благополучие.

Заводы и фабрики обратились вообще в кладбища — без кредита, без сырья и с огромной задолженностью; вдобавок перед приходом добровольцев они были частью эвакуированы, частью разграблены. Большинство заводов стояло, а рабочие их получали солидную заработную плату от совнархоза, за которую, однако... нельзя было достать хлеба. Добыча угля Донецкого бассейна, составлявшая в 1916 году 148 миллионов пудов (в месяц), после первого захвата большевиками (январь — май 1919) понизилась до 27 миллионов и, поднявшись, вновь за время немецкой оккупации Украины до 48 миллионов, нисходила к концу второго захвата (декабрь 1918 — июнь 1919) до 16-17 миллионов пудов{70}. Южные и Северо-Донецкие дороги, по сравнению с 1916 годом, за пять месяцев большевистского управления дали на 91,33 процента уменьшения количества перевозок, на 108,4 процента увеличения расхода угля и общий дефицит 110 миллионов рублей.

Повсюду — нищета и разорение.

Наконец, эти могилы мертвых и живых — каторжная тюрьма, чрезвычайка и концентрационный лагерь, где в невыносимых мучениях гибли тысячи жертв, где люди-звери — Саенко, Бондаренко, Иванович и многие другие — били, пытали, убивали и так называемых «врагов народа», и самый неподдельный, безвинный «народ»!

«Сегодня расстрелял восемьдесят пять человек. Как жить приятно и легко!..» Такими внутренними эмоциями своими делился с очередной партией обреченных жертв знаменитый садист Саенко. По ремеслу столяр, потом последовательно городовой, военный дезертир, милиционер и, наконец, почетный палач советского застенка.

Ему вторил другой палач — беглый каторжник Иванович: «Бывало, раньше совесть во мне заговорит, да теперь прошло — научил товарищ стакан крови человеческой выпить: выпил — сердце каменным стало».

В руки подобных людей была отдана судьба населения большого культурного университетского города.

Я остановился на положении при большевиках харьковского района, важнейшего театра наших военных действий, на котором развертывались операции Добровольческой армии; но, за малыми различиями в ту или другую сторону, в таком же положении находились Киевщина и Новороссия. Менее других пострадал Крым, где вторичный захват власти большевиками длился всего лишь два месяца (апрель — май), и страшнее всего, убийственнее всего было состояние царицынского района, где большевистский переворот совершился задолго до «октября» — еще в конце марта 1917 года, где коммунистическая власть правила без перерыва в течение двух с лишним лет, а самый город, представляя ближайший тыл постоянно угрожаемого фронта, навлекал на себя чрезвычайные репрессии. «В конце концов, — говорится в описании «Особой комиссии», — все население, кроме власть имущих и их присных, обратилось в какие-то ходячие трупы. Не только на лицах жителей не было улыбки, но и во всем существе их отражались забитость, запуганность и полная растерянность. Два с лишним года владычествовали большевики в Царицыне и уничтожили в нем все — семью, промышленность, торговлю, культуру, самую жизнь. Когда 17 июня 1919 года город, наконец, был освобожден от этого ига, он казался совершенно мертвым и пустынным, и только через несколько дней начал, как муравейник, оживать».

На четвертый день после занятия Царицына я посетил город, в котором не только от людей, но, казалось, от стен домов, от камней мостовой, от глади реки веяло еще жутким мертвящим дыханием пронесшегося смерча...

Система большевистского управления отчасти оживила повстанческое движение на Юге, уходившее истоками своими к временам гетманщины и австро-немецкой оккупации, отчасти создавала новые очаги восстаний, захватывавших огромные районы по преимуществу правобережной Украины, Новороссии, Екатеринославщины и Таврии. В одной только полосе — между Днепром и Горынью, западнее Киева, — насчитывалось 22 «атамана» во главе сильных повстанческих банд. Они то работали самостоятельно, то объединялись в крупные отряды под начальством более популярных «атаманов» и «батек». Особенной известностью пользовались Зеленый, действовавший в западной части Полтавской губернии и в окрестностях Киева, Григорьев — в низовьях Днепра и Махно — в Таврии и Екатеринославской губернии.

Чрезвычайно сложна массовая психология, питавшая повстанческое движение, разнообразны его внешние формы и искусственно навязываемые ему политические лозунги. Я остановлюсь на тех элементах движения, которые представляются мне неоспоримыми.

Прежде всего в основании его лежали, несомненно, историческая быль и легенда, оживленные революцией и определившие территориальное распространение повстанчества. Сообразно с этим прошлым и территорией характер его, сохраняя общий колорит, различен в деталях. Так, на севере Украины более спокойное и хозяйственное крестьянство вносило в повстанчество более организованные формы и положительные цели — самообороны и правопорядка; на юге свирепствовали без плана и определенной цели гайдамачина и «вольное казачество» — буйное, бесшабашное и распутное. На востоке располагалась вотчина батьки Махно — в районе, где начавшийся в XVIII веке прилив великороссов-переселенцев из наиболее беспокойного элемента создал богатейшие поселения, по внешности только малорусские. Атавизм, типичные черты русского безыдейного анархизма, соседство и близкое общение с крупными промышленными центрами, простор полей, сытость и вместе с тем тяга к ненавидимому городу и к его привлекательным соблазнам наложила здесь особый колорит на повстанческое движение. Ограбление городов, например, было одним из серьезнейших двигателей махновского воинства{71}.

Толчком к повстанческому движению послужил, несомненно, аграрный вопрос. Деревня поднялась «за землю» против «пана», против немца, как защищающего «пана» и отбирающего хлеб. Объектами жестокой расправы повстанцев были поэтому помещики, «державная варта» и австро-германцы, когда с последними можно было справиться. Но с уходом оккупационных войск и по мере ликвидации помещичьего землепользования и удовлетворения земельной жажды этот стимул теряет свою остроту на западе и мало выдвигается в махновском районе.

Антиеврейское настроение в повстанчестве было всеобщим, стихийным, имело корни в прошлом и подогревалось видным участием евреев в составе советской власти. Большинство «атаманов», отвечая этому настроению, призывали открыто к еврейским погромам; Григорьев звал на борьбу «с политическими спекулянтами... из московской обжорки и той земли, где распяли Христа"; Махно, как говорит его апологет Аршинов{72}, наоборот, преследовал погромщиков и даже в 1919 году, очевидно, под влиянием наехавших членов анархической группы «Набат», в числе которых было немало евреев, подписал воззвание против национальной травли и в защиту «бедных мучеников-евреев», противополагая их «еврейским банкирам». В искренности самого Махно, в качестве защитника евреев, позволительно усомниться; что же касается махновцев, то и настроение, и практика их ничем не отличались от чувств и дел правобережной гайдамачины.

И волна еврейских погромов заливала всю Украину.

Таким же всеобщим, стихийным настроением была ненависть к большевикам. После краткого выжидательного периода, даже после содействия, которое оказывали немногие, впрочем, повстанческие отряды в начале 1919 года вторжению на Украину большевиков, украинское крестьянство стало в ярко враждебное отношение к советской власти. К власти, приносившей им бесправие и экономическое порабощение; к строю, глубоко нарушавшему их собственнические инстинкты, теперь еще более углубленные; к пришельцам, подошедшим к концу дележа «материальных завоеваний революции» и потребовавшим себе крупную долю... Расправы с большевистскими властями носили характер необыкновенно жестокий.

Шесть режимов, сменившихся до того на Украине, и явная слабость всех их вызвали вообще в народе обострение тех пассивно-анархических тенденций, которые были в нем заложены извечно. Вызвали неуважение к власти вообще, независимо от ее содержания. Безвластие и безнаказанность таили в себе чрезвычайно соблазнительные и выгодные перспективы по крайней мере на ближайшее время, а власть, притом всякая, ставила известные стеснения и требовала неукоснительно хлеба и рекрут. Борьба против власти, как таковой, становится со временем главным стимулом махновского движения, заслоняя собой все прочие побуждения социально-экономического характера.

Наконец, весьма важным стимулом повстанческого движения был грабеж. Повстанцы грабили города и села, буржуев и трудовой народ, друг друга и соседей. И в то время, когда вооруженные банды громили Овруч, Фастов, Проскуров и другие места, можно было видеть сотни подвод, запружавших улицы злополучного города с мирными крестьянами, женщинами и детьми, собирающими добычу, Между «атаманами» не раз безмолвно или полюбовно устанавливались зоны их действий и не только для операций против большевиков, но и для сбора добычи... 14 июля 1919 года Махно, заманив Григорьева на повстанческий съезд, собственноручно убил его. Официальная версия партийных анархистов называет это убийство казнью «врага народа», устроившего еврейский погром в Елисаветграде и для борьбы с большевиками не пренебрегавшего никакими союзниками, даже якобы Добровольческой армией... Гораздо правильнее, однако, другая версия — о двух пауках в одной банке, о борьбе двух «атаманов» за власть и влияние на тесном пространстве нижнего Днепра{73}, куда загнали их судьба и наступление Вооруженных сил Юга.

Как бы то ни было, всеобщий популярный лозунг повстанцев, пронесшийся от Припяти до Азовского моря, звучал грозно и определенно: «Смерть панам, жидам и коммунистам!»

Махновцы к этому перечню прибавляли еще и «попов», а понятие «пан» распространяли на всех «белогвардейцев», в особенности на офицеров.

И когда последние попадались в руки махновцам, их постигала неминуемо лютая смерть.

В гораздо меньшей, почти незаметной, степени отражались в повстанчестве элементы политический и национальный (самостийный), которые привносили в дело только верхи.

Повстанчество действительно привело Директорию в Киев, но тотчас же сбросило ее, когда Петлюра попытался положить предел бесчинствам банд. Весною и летом 1919 года при большевистском режиме прежние связи Директории с некоторыми из отрядов возобновились вновь, но едва ли не исключительно ради снабжения их деньгами, оружием и патронами, которые щедро отпускал петлюровский штаб. Интересы совпадали, и совместная борьба продолжалась, но борьба «против большевиков», а не «за Петлюру». Григорьев{74} с херсонскими повстанцами в январе 1919 года изменил Петлюре и перешел к большевикам, а в апреле изменил большевикам. И в своем «универсале», понося и гетманщину, и петлюровщину и «московскую обжорку», призывал украинский народ «взять власть в свои руки»: «Пусть не будет диктатуры ни лица, ни партии. Да здравствует диктатура трудящегося народа!» При этом объявлял мобилизацию и разъяснял туманную форму этой «народной» диктатуры: «Приказ мой прошу исполнить, все остальное сделаю сам...» Махно{75} отметал самостийность и искал «братской живой связи с революционной Украиной и революционной Россией"; дважды он поступал на службу к советской власти для совместной борьбы против Вооруженных сил Юга и дважды, по миновании в нем надобности, был разгромлен большевиками.

Наша киевская тайная организация по собственной инициативе связалась со штабом Зеленого{76} в Триполье. Прибывших туда офицеров не допустили к самому атаману; они беседовали только с двумя лицами политического окружения его, назвавшимися один — бывшим редактором украинской газеты «Народная воля», а другой — бывшим офицером лейб-гвардии Измайловского полка Грудинским. Оба они заявили, что стоят на точке зрения независимости Украины. Ее должен отделять от Великороссии «кордон», так как «теперь среди белого дня происходит грабеж украинского хлеба». «Мы признаем советы, — говорили они, — но наши советы особые... Должна быть украинская советская республика». При этом редактор и измайловец уверяли, что Зеленый ни в каких отношениях с Петлюрой не состоит.

Повсюду в районе Зеленого расклеены были плакаты упрощенного политического содержания: «Хай живе Вильна Украина! Геть вcepoccicкix узурпаторiв! Геть Раковского и жидiв комиссарiв!»{77}

Все эти политические союзы, самостийные лозунги и схемы государственного устройства исходили или лично от «атаманов» и «батек», или от их политического окружения» вербовавшегося, главным образом, из украинских социалистов и тонкого слоя украинской полуинтеллигенции — сельских учителей, кооператоров и других — почти сплошь приверженцев Директории. В народе же и повстанчестве ни самостийничество, ни шовинизм сколько-нибудь серьезно не проявлялись. Если понятие «москаль» становилось одиозным, то вовсе не по признаку национальному, родовому, а по отождествлению его с теми пришлыми людьми — комиссарами, членами военно-революционных комитетов, чрезвычаек и карательных отрядов, с теми «кровопийцами и паразитами народными», которые сделали жизнь вконец непереносимой. К ним, и только к ним, оставалось неизменным чувство смертельной вражды.

Если на западе сохранилась все же известная видимость петлюровского влияния, то на востоке его не было никогда. Вообще, все стремления как националистических, так и партийных организаций овладеть повстанческим движением и использовать его в своих интересах не увенчались успехом. Оно оставалось до конца низовым, народным. Национализм его — от Сагайдачного, анархизм — от Стеньки Разина. К нему пристраивались украинские социалисты, но никогда не вели его.

Партия русских анархистов вначале не решилась отождествлять себя с махновщиной, заявив, что махновщина «не была определенной анархической организацией, будучи шире ее и являясь массовым социальным движением украинских тружеников». Тем не менее анархисты приложили к движению свой штамп и ныне облекают его легендой. Весною 1919 года в гуляй-польский район прибыли представители анархических организаций, и в том числе «конфедерации «Набат». Анархисты взяли в свои руки «культурно-просветительный отдел армии», стали издавать газеты «Набат», «Путь к свободе» и подводить «платформу» и идеологию под махновское движение: «Отрицание принципа государственности и всякой власти, объединение трудящихся всего мира и всех национальностей, полное самоуправление трудящихся у себя на местах, введение вольных трудовых советов крестьянских и рабочих организаций...» «Просветительная» деятельность апостолов анархизма и практика повстанцев шли, однако, расходящимися путями. «Безвластные формы управления» не получили никакого развития «по обстоятельствам военного времени». Напротив, жизнь ответила погромами, «добровольной» мобилизацией и самообложением — по типу, принятому в современной Венгрии{78}, и «добровольной» дисциплиной — со смертной казнью за неповиновение... Один из участников борьбы с махновцами, шедший долгое время по их следам, свидетельствует, что положение там мобилизованных, составлявших половину сил Махно, было весьма тяжелым: «Им не верили, их пороли плетьми и за малейшее желание уклониться от службы расстреливали; в случае же неудачного боя бросали на произвол судьбы».

Легенда облекает и личность Махно — отважного и очень популярного разбойника и талантливого партизана — в одежды «идейного анархиста», хотя, по признанию его же биографа и апологета, «каторга была собственно единственной школой, где Махно почерпнул исторические и политические знания, послужившие ему огромным подспорьем в его политической деятельности...»{79} Но русский анархизм, давший всемирно известных теоретиков Кропоткина и Бакунина, в практической деятельности партии на всем протяжении Русской Смуты представляет один сплошной трагический фарс{80}. И было бы, конечно, непредусмотрительным не присвоить себе единственного серьезного движения и не канонизировать в свои вожди Махно — столь яркую фигуру безвременья, хотя и с разбойничьим обличьем... Тем более, что колесо истории может повернуться... На это обстоятельство рассчитывает также и польское правительство, проявившее в отношении Махно, интернированного в 1922-1924 годах в Польше{81}, несвойственное полякам благодушие. Махно считается, по-видимому, полезным сотрудником для будущего.

Действия повстанческих отрядов вносили подчас весьма серьезные осложнения в стратегию всех борющихся сторон, ослабляя попеременно то одну, то другую, внося хаос в тылу и отвлекая войска с фронта. Объективно повстанчество являлось фактором положительным для нас на территории, занятой врагом, и тотчас же становилось ярко отрицательным, когда территория попадала в наши руки. Поэтому с повстанчеством вели борьбу все три режима — петлюровский, советский и добровольческий. Даже факты добровольного перехода к нам некоторых повстанческих банд являлись только тяжелой обузой, дискредитируя власть и армию. «Наибольшее зло, — писал мне генерал Драгомиров{82}, — это атаманы, перешедшие на нашу сторону, вроде Струка. Это типичный разбойник, которому суждена, несомненно, виселица. Принимать их к нам и сохранять их отряды — это только порочить наше дело. При первой возможности его отряд буду расформировывать». Вместе с тем генерал Драгомиров считал необходимым поставить борьбу с бандитизмом на первый план, ибо «ни о каком гражданском правопорядке невозможно говорить, пока мы не сумеем обеспечить самое элементарное спокойствие и безопасность личную и имущественную...».

Атаманство приносило с собой элементы дезорганизации и разложения; махновщина, кроме того, была наиболее антагонистична идее Белого движения. Эта точка зрения впоследствии, в крымский период, претерпела в глазах нового командования некоторые изменения. В июне 1920 года по поручению генерала Врангеля в стан Махно явился посланец, привезший письмо из штаба:

«Атаману Повстанческих войск Махно.

Русская армия идет исключительно против коммунистов с целью помочь народу избавиться от коммуны и комиссаров и закрепить за трудовым крестьянством земли государственные, помещичьи и другие частновладельческие. Последнее уже проводится в жизнь.

Русские солдаты и офицеры борются за народ и его благополучие. Каждый, кто идет за народ, должен идти рука об руку с нами. Поэтому теперь усильте работу по борьбе с коммунистами, нападая на их тыл, разрушая транспорт и всемерно содействуя нам в окончательном разгроме войск Троцкого. Главное командование будет посильно помогать Вам вооружением, снаряжением, а также специалистами. Пришлите своего доверенного в штаб со сведениями, что Вам особенно необходимо и для согласования боевых действий.

Начальник штаба главнокомандующего Вооруженными силами, Генерального штаба генерал-лейтенант Шатилов,

генерал-квартирмейстер, Генерального штаба генерал-майор Коновалов.

Соседние файлы в предмете [НЕСОРТИРОВАННОЕ]