- •Предисловие заратустры
- •Речи заратустры
- •О трех превращениях
- •О кафедрах добродетели
- •О мечтающих об ином мире
- •О презирающих тело
- •О радостях и страстях
- •О бледном преступнике
- •О чтении и писании
- •О дереве на горе
- •О проповедниках смерти
- •О войне и воинах
- •О новом кумире
- •О базарных мухах
- •О целомудрии
- •О друге
- •О тысяче и одной цели
- •О любви к ближнему
- •О пути созидающего
- •О старых и молодых женщинах
- •Об укусе змеи
- •О ребенке и браке
- •О свободной смерти
- •О дарящей добродетели
- •На блаженных островах
- •О сострадательных
- •О священниках
- •О добродетельных
- •О толпе
- •О тарантулах
- •О прославленных мудрецах
- •Ночная песнь
- •Плясовая песнь
- •Надгробная песнь
- •О самопреодолении
- •О возвышенных
- •О стране культуры
- •О незапятнанном познании
- •Об ученых
- •О поэтах
- •О великих событиях
- •Прорицатель
- •Об избавлении
- •О человеческой мудрости
- •О видéнии и загадке
- •О блаженстве против воли
- •Перед восходом солнца
- •Об умаляющей добродетели
- •На горе елеонской
- •О прохождении мимо
- •Об отступниках
- •Возвращение
- •О трояком зле
- •О духе тяжести
- •О старых и новых скрижалях
- •Выздоравливающий
- •О великом томлении
- •Другая плясовая песнь
- •Крик о помощи
- •Беседа с королями
- •Чародей
- •Крик о помощи
- •Беседа с королями
- •Чародей
- •В отставке
- •Самый безобразный человек
- •Добровольный нищий
- •В полдень
- •Приветствие
- •О высшем человеке
- •Песнь тоски
- •О науке
- •Среди дочерей пустыни
- •Пробуждение
- •Праздник осла
- •Песнь опьянения*
- •Знамение
О тарантулах
Взгляни, вот яма тарантула! Не хочешь ли взглянуть на него? Вот сеть его: тронь, чтобы она задрожала.
А вот и сам он выползает: привет тебе, тарантул! На спине у тебя – черный треугольник, примета твоя: знаю я также то, что в душе у тебя.
Мщение в душе твоей – куда ужалишь ты, там вырастает черный струп; яд твой заставляет душу кружиться!
С такой притчей обращаюсь я к вам, вы, проповедники равенства, заставляющие души кружиться! Для меня вы – тарантулы и скрытые мстители!
Но хочу я ваше тайное сделать явным: потому и смеюсь я вам в лицо смехом возвышенных.
И потому разрываю я сеть вашу, чтобы ярость исторгла вас из ямы лжи и жажда мести обнаружилась за словами о справедливости.
Да будет человек избавлен от мести: вот мост, ведущий к высшей надежде, и радужное небо после долгого ненастья.
Но иного, конечно, хотят тарантулы. "Справедливость в том, чтобы весь мир наполнился бурями мщения нашего", – так говорят они между собой.
"Предадим мщению и поруганию всех, кто не равен нам", – так клянутся сердца тарантулов.
Воля к равенству – вот что должно ныне стать именем добродетели; против всего, что обладает властью, поднимаем мы клич!"
Вы, проповедники равенства! Бессильное безумие тирана вопит в вас о "равенстве": ваше сокровенное вожделение тирании драпируется в слова добродетели!
Безысходное тщеславие, тайная зависть, а быть может, еще и тщеславие, и зависть отцов ваших – все это прорывается в вас пламенем и безумием мести.
То, о чем умалчивал отец, начинает говорить в сыне; часто находил я в сыне тайну отца – неприкрашенной и нагой.
На вдохновенных похожи они: но их вдохновляет не голос сердца, а месть. И когда становятся они проницательными и сдержанными, то это не ум, а зависть делает их такими.
Зависть ведет их и на тропу мыслителей: и вот каков признак подобной зависти – они заходят всегда так далеко, что в конце концов приходится им в усталости засыпать на снегу.
В каждой жалобе их слышится месть, в каждой похвале таится оскорбление; и быть судьями кажется им блаженством.
Но я призываю вас, друзья мои: не доверяйте никому, в ком сильно стремление наказывать!
Это люди дурной породы: в лицах их видны палач и ищейка!
Не доверяйте и тем, кто много говорит о своей справедливости. Поистине, душам их недостает только меда.
И когда они называют себя "добрыми и праведными", не забывайте, что для того, чтобы сделаться фарисеями, им не хватает лишь одного – власти!
Друзья мои, я не хочу, чтобы путали меня с кем-то другим. Ибо есть такие, что проповедуют учение мое о жизни: и вместе с тем они – проповедники равенства и тарантулы.
Если и говорят в пользу жизни эти ядовитые пауки, засевшие в норах своих и отвернувшиеся от всего живого, то лишь для того, чтобы вредить этим.
Так хотят они навредить власть имущим: ибо у тех преобладает еще проповедь смерти.
Будь иначе, и тарантулы учили бы иначе: ведь именно они были некогда яростными клеветниками на жизнь и сжигателями еретиков.
Я не хочу, чтобы меня путали с этими проповедниками равенства. Ибо так гласит справедливость: "Люди не равны".
И они не должны быть равны! Чем была бы любовь моя к Сверхчеловеку, если бы говорил я иначе?
Тысячами мостов и тропинок пусть стремятся люди к будущему, и все сильнее должны произрастать меж ними вражда и неравенство: так внушает мне великая любовь моя.
Призрачные образы и символы пусть изобретут они во вражде своей, и величайшее сражение состоится тогда между ними.
Добро и зло, богатство и бедность, высокое и низкое, и все имена ценностей: все это станет оружием и будет воинственно утверждать, что жизнь должна превозмогать себя снова и снова!
Ввысь, выстраивая колонны и ступени, желает вознести себя жизнь; она жаждет смотреть в беспредельные дали, на священную красоту, – вот зачем ей нужна высота!
Но если жизни так нужна высота, то ей нужны и ступени, а также противоречие ступеней и восходящих по ним! Восходить хочет жизнь и, восходя, превозмогать себя.
Взгляните же, друзья мои! Здесь, рядом с ямой тарантула, – развалины древнего храма; взгляните на них просветленным оком!
Поистине, тот, кто утвердил мысль свою и в камне вознес ее ввысь, знал все тайны жизни, как величайший из мудрецов!
Этим ясным символом поучает он нас, что и в красоте есть борьба и неравенство, война за могущество и всемогущество.
Взгляните, как преломляются арки и своды, переходя друг в друга в божественном противостоянии, как вместе со светом и тенью устремляются они друг на друга, божественно стремительные.
Пусть же и мы, верные и прекрасные, будем врагами! Божественно устремимся мы друг против друга!
Увы! Вот и меня самого ужалил тарантул, старый мой враг! Право же, прекрасно и с божественной самоуверенностью ужалил он меня в палец!
"Должны быть и воздаяние, и справедливость, – так думает он, – ведь не задаром же петь ему гимны в честь вражды!"
Да, он отомстил за себя! И увы! Теперь душа моя закружится в вихре мести!
Но чтобы не кружиться мне, друзья, привяжите меня покрепче к этой колонне! Уж лучше я буду столпником, чем вихрем мщения!
Поистине, не вихрь и не смерч Заратустра; а если он и танцор, то никак не танцор тарантеллы! [3]
Так говорил Заратустра.