Агрессия

Говоря об агрессивном аспекте диады дитя/мать, Винникотт называет состояние, с которого начинается развитие ребенка, состоянием всемогущества или "объектного отношения". Эта стадия всецело основана на иллюзорных проективных идентификациях. Он назвал состояние, к которому движется ребенок, "использованиемобъекта", подразумевая под этим способность ребенка использовать объект, который "находится вне досягаемости (out there)" (Winnicott, 1969: 218-28).

Деструктивность является важной частью этой дифференциации. По мере того как мать начинает отделяться от ребенка, у ребенка появляется импульс уничтожить мать. Вопрос заключается в том, выдержит ли мать жестокость ребенка без ответного воздействия (выдерживание (survival) по Винникотту означает просто неизменность установки перед лицом деструктивного гнева). Здесь мы приводим знаменитое описание Винникотта:

После "установления субъектом отношений с объектом" произойдет "разрушение объекта субъектом (так как объект становится внешним); и тогда может случиться, что "объект переживает свое разрушение субъектом". Но этого может и не произойти. Таким образом, в теории объектных отношений появляется новый аспект. Субъект говорит объекту: "Я разрушил тебя", и объекту нужно принять это сообщение. И тут субъект говорит: "Привет, объект!", "Я уничтожил тебя", "Я люблю тебя", "Ты ценен для меня, потому что ты выжил, хотя я тебя разрушил", "Пока я тебя люблю, я буду тебя уничтожать в бессознательных фантазиях". Здесь и начинаются фантазии индивида. Теперь субъект может использовать объект, который сумел выжить.

(там же: 90* )

*Там же, стр. 450.

В модели Винникотта внутренний мир развивается бок о бок с внешним миром, который может обогатить внутренний мир. Объектный мир может быть полезен ребенку. Ребенок может набирать вес, беря пищу из внешнего мира. Ребенок расстается с основанной на всемогуществе иллюзией самодостаточности, позволяя себе испытывать любовь и ненависть по отношению к матери. Отныне ребенок обладает "бинокулярным" зрением. Неожиданно появляется перспектива глубины и запускается процесс сепарации/индивидуации.

Любовь и агрессия вместе

Теперь, если одна и та же мать может и вынести атаки агрессивного ребенка и отзеркалить спонтанные действия любящего ребенка,— происходит нечто чудесное. Винни-котт бы сказал, что одновременно рождаются внешний и внутренний миры. В других работах, как мы уже отмечали, он описывает это достижение как процесс персонализации или "вселения" (Winnicott, 1970). Винникотт не рассуждает о том, что именно "вселяется" в тело, но мы на этих страницах размышляли о том, что "это" и есть неистребимый личностный дух (демон"*) индивида.

** См. примеч. к стр. 15.

В свете изложенного выше очевидно, что этот процесс должен затрагивать трансперсональное измерение: архетипические энергии и их постепенное, бурное воплощение. В сказке "Птица Фица" рассказано именно об этом. Сначала волшебник представляет первичную архаичную Самость младенца как в ее творческих, так и (здесь особенно) деструктивных аспектах. Его "чудесный" дом в лесной чаще является фантастическим местом, представляющим отщепленную позитивную сторону нуминозного — все еще невоплощенного, но предоставляющего самоублажающее прибежище для заколдованного, привязанного к реальности эго, представленного в этой истории образами мужчины и трех его дочерей. Проблема состоит в том, что это "прибежище" имеет потайную комнату, внутри которой находится все зло, характерное для темной стороны нуминозного в его не поддающихся изменению формах. Эти две стороны архаичной Самости должны соединиться в "страдании" дочерей, героинь сказки, и мы видим, как это происходит — две из них разрубаются на куски. И все же третьей дочери каким-то образом удалось использовать позитивную сторону нуминозных энергий волшебника — любящая составляющая "целостности >> заключается в его подарке, яйце. Это позволило ей перенести контакт с темной стороной нуминозного, заключенной в его дьявольской комнате, и не пасть жертвой ее деструктивной энергии.

В нашей сказке образ волшебника эквивалентен инфантильной деструктивности первичного недифференцированного эго-состояния Винникотта — эта деструктив-ность, ставшая дьявольской благодаря травматической фрустрации или абьюзу (подобно Яхве в истории Иова). Третья жена оказывается в роли всемогущего "объекта" младенца — она является тем, кто должен вынести его деструктивность (как Иов по отношению кЯхве). Она делает это, найдя себе защитника от волшебника в лице его самого (также и Иов поступает с Яхве), т. е. она использует его яйцо и его совет позаботиться о нем. Она откладывает его в сторону, т. е. она сохраняет свою целостность и свою сущность (center) от расщепления, вступая в сферу архетипических деструктивных аффектов, представленных ужасной потайной комнатой. Эта сосредоточенность (centeredness) позволяет ей вынести деструктивность. Волшебник может сказать: "Привет, объект; — я уничтожил тебя; но ты обладаешь ценностью для меня, потому что ты выдержала мои разрушительные действия против тебя... Я люблю тебя...ты станешь моей женой".