14.Проект б. Акунина «Жанры». Цикл об э.Фандорине – лекции, п/з, Черняк – с. 190-204

Появление прозы Б. Акунина было продиктовано требова­ниями и читателя, и времени: ментальные доминанты каждого типа культуры формируют определенную систему ее категорий и ожиданий. Первые детективы Б. Акунина были изданы в 1998 г., когда, с одной стороны, ры­нок отечественной массовой литературы только сформировался, а с дру­гой — испытал первое насыщение массового читателя его про­дукцией. В это время литература стремительно превращалась в разновидность массовой коммуникации, а изменение статуса литературы неизбежно влекло за собой изменение статуса писа­теля. На фоне огромного количества вновь появляющихся имен и брендов «проект Б. Акунин» привлек к себе внимание и читателей, и критиков, обычно равнодушных к «чтиву», именно тем, что раздвинул границы жанра, предложив читателю довольно широкий диапа­зон литературных смыслов.

Романы «фандоринского цикла» охватывают большой ис­торический отрезок — от середины 1870-х гг., эпохи Александра II («Азазель», «Турецкий гамбит»), через эпоху царствования; Александра III («Смерть Ахиллеса») к эпохе Николая II («Коро­нация», «Любовник смерти», «Любовница смерти», «Алмазная колесница»). Внимание и точность к историческим реалиям и важным историческим событиям (русско-турецкая война 1877— 1878 гг. («Турецкий гамбит»), революционный террор и борьба с ним («Статский советник»), коронация Николая II и печальные события на Ходынском поле («Коронация, или Последний из романов»), Русско-японская война 1905 года («Алмазная колес­ница») позволили критиками относить романы Б. Акунина больше к исторической беллетристике, нежели к детективу. Рас­следование Фандорина, как правило, связано не с бытовым преступлением, а с преступлением, имеющим определенный исторический вес и опасным для России (опасность, исходя­щая от шпионов в «Турецком гамбите», от революционеров в «Статском советнике», от тайных оккультных обществ в «Лю­бовнице смерти», от выродившейся царской династии в «Ко­ронации» и т.д.).

Исторический контекст Акунин ис­пользует для того, чтобы ставить диагноз современному россий­скому обществу, поэтому текст романа «Приключения Эраста Фандорина» по замыслу автора со­ставляют своеобразную «азбуку» детективного жанра.

Роман «Алмазная колесница», последний роман «фандоринского цикла», является своеобразной экспозицией ко всем романам цикла. Именно из этого романа становится понят­ным, почему Фандорин так меланхоличен и равнодушен к жен­щинам, откуда взялся преданный слуга японец Маса (Фандо­рин спасает его от смерти и позора), почему Фандорин так лю­бит японскую культуру и знает японские боевые искусства (отец его возлюбленной, непобедимый вождь ниндзя, стано­вится учителем героя).

Исчерпанность цикла «Приключения Эраста Фандорина», обнаруженная в последнем романе «Алмазная колесница», при­вела автора к созданию нового литературного проекта, который так же, как в свое время «фандоринский цикл», соответствует эстетическим поискам начала XXI в. Б. Акунин, играя с тра­диционными жанрами, активно использовал клише беллетрис­тики советской эпохи.

Проект Б. Акунина «Жанры».

В проекте «Жанры» представлены чистые образцы разных жанров беллетристики, причем каждая из книг носит название соответствующего жанра.

Проект Б. Акунина «Жанры» заявлен автором как «своеоб­разный инсектариум жанровой литературы, каждый из пестрых видов и подвидов которой будет представлен одним «клас­сическим» экземпляром. В эту «энтомологическую коллекцию» входят «Детская книга», «Шпионский роман», «Фантастика», заявлены «Семейная сага», «Триллер», «Производственный ро­ман», «Исторический роман» и др.

«Шпионский роман», по признанию Б. Акунина, олицет­воряет среднюю ступень в эволюции от ребенка к взрослому, от «Детской книги» к «Фантастике». Главному герою романа — Егору Дорину (фамилия явно отсылает к Фандорину)*, принад­лежавшему к поколению «первенцев новой эры» и служившему в Немецком отделе Главного Управления Госбезопасности, по­ручается обнаружить заброшенного в Россию немецкого шпио­на с целью убедить Сталина, что 22 июня войны не будет. Агент абвера «Вассер» оказывается безжалостной женщиной, посто­янной меняющей обличья и внедрившейся в НКВД. Излюб­ленный Акуниным прием стилизации в этом проекте сужается до стилизации жанровой. Не случайно название романов отсы­лают лишь к жанровой принадлежности, никоим образом не отражая содержания. К расследованию шпионского заговора Акунин обращался в романе «Турецкий гамбит», но в «Шпион­ском романе» автор пародирует стиль соцреалистических шпи­онских романов с их идеологическими константами и стерео­типами (забрасывание агентов через границу, радисты, шпио­ны, мистификации, засады, погони). Все атрибуты шпионского романа уточняются ироническим показом «языковой личности» настоящего «советского разведчика», его идеологической зашоренностью и ограничен­ностью. Например, Дорин, истинный комсомолец, с подозре­нием оценивает странную выборку из советских газет, которую делает отец его любимой девушки Нади врач Викентий Кирил­лович: «Выбор у него был чудной. Нет чтоб почитать про новости социалистической индустрии или про конференцию Московской облпарторганизации — он выбирал всякую мелочовку, и в его ис­полнении звучала она как-то подозрительно. Завод “Совсоцпита- ние” осваивает производство растительного масла из крапивы и бурьяна. В сельхозартели имени Павлика Морозова свиноматка принесла 31 поросенка. Управление ЗАГС отмечает растушую по­пулярность имен нового типа: Солидарь, Цика (от ЦК), Черныш (в честь пролетарского писателя Чернышевского), Запоком (За победу коммунизма). Вроде ничего особенного, а в чтении Викен­тия Кирилловича выходило глупостью» [Акунин, 2005: 50].

Именно на примитивных формулах держатся условные реалии создаваемого Акуниным в его «Фантастике» ху­дожественного мира. Фантастика всегда предлагает эффективные художествен­ные средства моделирования нестандартных ситуаций, экстре­мальных коллизий. 10 мая 1980 г. на подмосковном шоссе пере­ворачивается рейсовый автобус. Погибают все пассажиры, кро­ме чудом спасшихся выпускника английской спецшколы Роберта Дарновского и пэтэушника Сергея Дронова (фамилии героев опять отсылают к Фандорину). Очнувшись в реанима­ции, каждый из них ощущает, что в голове у него звучит музы­ка: у интеллектуала звучит рок-н-ролл, у люмпена стучат ис­панские кастаньеты. Во время катастрофы они слушали по ра­дио пушкинское «Дар напрасный, дар случайный», — и вот, в дополнение к жизни они получают еще один подарок: Дарнов- ский становится телепатом, а Дронов теперь умеет передвигать­ся в несколько раз быстрее обычных людей. Пути человека- мозга и человека-молнии расходятся, но, движутся в одном на­правлении, — к неизбежной для них встрече с роковой женщиной Анной-Марией, которая, как оказалось, тоже стала свидетелем страшной аварии (ее «даром» стала гипертрофиро­ванная интуиция, умение невербальным образом воздейство­вать‘ на эмоции окружающих). Оба героя делают блестящую карье­ру: Дарновский с легкостью добивается карьерного роста, а Дронов становится знаменитым спортсменом. Невозможность соеди­нить два «дара» — это, по Акунину, — признание невозможности существования в наше время «идеального героя». Примечательно, что эта идея заложена и в «серийном» главном герое «фандоринского цикла». Эраст Фандорин представляет собой тип умного, та­лантливого, бесстрашного сыщика-интеллектуала, оказавшегося, по признанию самого автора, «эмоциональным инвалидом».Очевидно, что схема фантастического жанра используется Акуниным довольно примитивно и сводится к эксплуатации распространенных стереотипов.

Пародирование в проекте Б. Акунина «Жанры» варьируется в довольно широком диапазоне — отсюда использование раз­ного рода повторов, персонажей-двойников, парных ситуаций и т.д. Нельзя не отметить, что привлекательные для эстетически более иску­шенного читателя, тонкая стилизация, многообразие языковых игр, филологическая рефлексия, свойственные «фандоринскому циклу», в проекте «жанры» практически исчезают. Прими­тивные жанровые формулы привели и к некоему обеднению писательского инструментария.