соц эк модели

Как мы видим, если темп прироста Бразилии и Мексики продолжал увеличиваться, то ВВП Аргентины снизился почти в два раза. О причинах этого явления мы поговорим в дальнейшем изложении.  Ознакомимся еще с некоторыми цифрами, которые наглядно демонстрируют нам некоторые значимые показатели экономики стран Латинской Америки. Они приведены в таблице 4. Таблица 4. Среднегодовая динамика ВВП, инфляции и цен на экспортируемые товары стран Латинской Америки

Показатели	1991-2000	2001-2010. (прогноз)
ВВП	2,2	3,4
В том числе на душу населения	0,0	1,6
Потребительские цены	116,7	91,2
Цены на экспортируемые товары	-0,6	-0,4

Таковы основные цифры, иллюстрирующие социально-экономическое развитие Латинской Америки. Как мы видим, показатели эти сильно разняться в зависимости от конкретных стран региона, а также в зависимости от временного промежутка, взятого за основу. 

Моделирование социально-экономического развития стран Восточной Азии: опыт для Центральной Азии

Индонезия тайвань

Малайзия тайланд

Япония южная корея

Сингапур гонконг

Анализируя стремительные темпы роста экономики стран Восточной Азии, эксперты Всемирного банка тщательно и достаточно всеобъемлюще исследовали систему и эффективность политики вмешательства правительств стран этого региона в развитие экономики своих государств. Итог реферируемого исследовательского опыта в обобщенном виде сформулировал резюме следующей политико-экономической конструкции: определенные виды и способы государственного вмешательства – это лучший путь стимулирования экономического подъема, чем ортодоксальная (классическая) теория свободных рыночных отношений.

В качестве «исследуемых объектов» были приняты в «экспериментальное производство» экономики восьми государств и территорий Восточной Азии: Гонконга, Индонезии, Малайзии, Сингапура, Тайваня, Таиланда, Южной Кореи и Японии. Основным фактологическим «исследовательским» посылом в данном случае стало то обстоятельство, что, начиная с 1965 года экономики упомянутых стран (вместе взятых) имели ежегодные темпы роста в 5,5 процента – в два раза выше, чем остальные государства мира. Их доля в мировом экспорте готовых изделий возросла с 9 процентов в 1965 году до 21 процента в 1990 и продолжает перманентно расти. Анализ исследования «политического руководства народным хозяйством» выявил, что требуется для того, чтобы достичь подобных успехов. Правительства перечисленных стран проводили политику с разной степенью вмешательства государства в экономику (некий образчик рычагов рыночных механизмов в «ежовых политических рукавицах»). Из их числа выпадал только Гонконг, где придерживались политики самых свободных рыночных отношений, что не в последнюю очередь было обусловлено трансформацией данной территории за последние 100 лет в международную финансово-банковскую зону, сквозь которую «пропускали» не только «чистые», но и «отмывали» весьма «загрязненные» деньги дельцы со всех концов света. (Роль некоего «финансового сита» Гонконг выполняет и по сей день, причем в эту «увлекательную» и прибыльную «игру» включились и многие правительства.) В Японии, Южной Корее и Сингапуре же осуществлялось наиболее сильное вмешательство государства в экономику. (В Южной Корее к тому же несколько десятилетий правил достаточно жесткий диктаторский режим.) Причем на современном этапе у «драконов» и «тигров» государственное регулирование доходит до 40 % , включая такие наиболее ключевые отрасли экономики, как электроэнергия, транспорт, связь и т.д.[1]

Вообще первая из четырех черт «восточно-азиатской модели» - это то, что экономика этих стран начинала свой путь развития при диктаторских или жестких политических режимах. ( К остальным трем относятся: 2) экспортная ориентация промышленного производства; 3) развитие приводит к началу демократизации; 4) экономическая свобода.) Отсюда родилось выражение: «сначала экономика, затем демократия».[2] Отец сингапурских реформ Ли Куаню, анализируя успехи КНР, сказал: «Китайцы вначале сделали перестройку, и только потом пришла гласность. Они сделали это именно в этой последовательности, а не наоборот, в чем была самая большая ошибка русских».[3]  Политика государственного управления экономикой в перечисленных выше странах время от времени претерпевает весьма существенные изменения, корректировки основных, базовых направлений развития экономики. 

Следует отметить, что почти все восточно-азиатские правительства всемерно поддерживали и широко распространяли льготное кредитование и налоговые преференции отдельным отраслям, при этом всячески поощрялся экспорт. Все страны Восточной Азии, за исключением Гонконга и Сингапура, на первоначальной стадии развития полагались на импортные барьеры для защиты своей промышленности, то есть протекционизм являлся стержнем внешнеэкономической политики.

Наибольшего успеха вмешательство правительств государств Восточной Азии достигло в двух аспектах экономических реформ: 1. содействие росту экспорта; 2. в целевых кредитах. Большинство стран проводило политику энергичного стимулирования экспорта путем предоставления субсидий, создания благоприятных условий для привлечения иностранных кредитов и инвестиций. Упор на внешние рынки способствовал подъему производительности промышленности, подъему частного предпринимательства. 

По мнению экспертов Всемирного банка, Восточная Азия преподала миру некоторые уроки. Самый важный из них состоит в том, что основы экономики – 1) стабильность управления макроэкономикой, 2) инвестиции в человеческий фактор, 3) открытые рынки и 4) предоставление ценам возможность отражать недостатки экономики – являются важнейшими для успеха. Анализируя весьма сложную «азиатскую» конструкцию государственного управления рыночной экономикой, нельзя не упомянуть и о роли идеологии, традиций, определенных морально-этических ценностей и характеристик, присущих народам стран Восточной Азии, что имеет немаловажное значение в позитивном и негативном развитии государства и общества. Наиболее сложные идеологические и политические «насадки», как, например, «конфуцианский капитализм», идеи Сухарто, Махатхира (руху негара), требуют, конечно, более тщательного, более глубокого изучения и осмысления, в связи с чем стоит скрупулезно изучить вопрос о возможности серьезной «интеллектуальной мозговой атаки» на малазийском направлении. 

В числе важнейших т.н. «азиатских ценностей» респонденты назвали следующие, подчеркнув при этом их исключительно позитивное отличие от других регионов мира: 1) азиаты ставят выше права сообщества, нежели права человека; 2) азиаты больше верят в необходимость крепкой семьи: 3) азиаты позволяют их правительствам диктовать обществу моральные устои; 4) азиатские сообщества относятся враждебно к т.н. «ценностям» вседозволенности; 5) азиаты - очень строгие родители; 6) азиаты весьма приспособлены к капитализму; 7) азиаты не ожидают социального обеспечения и благосостояния от правительства; 8) азиаты высоко ценят образование; 9) азиаты весьма бережливы; 10) азиатская кухня более разнообразна и дешевле и т.д.

Для центрально-азиатских государств весьма актуальными остаются несколько вопросов, которые необходимо решать на уровне сбалансированных взаимодействий в рамках триады «государство – общество - человек»: 1.Разработка концепции самоидентификационных моделей развития (политической, этнической, общественной и других элементов самоидентификации); 2.Разработка позиции трансформации «народных хозяйств» государств Центральной Азии в рыночные экономики; 3.Формирование новых культур (физической, поведенческой, законопослушания, взаимодействия и сожительства различных наций и конфессий, патриотизм и другое). Важно осознание необходимости конструктирования ценностных емкостей и пространств, на основе которых формируются национальные и региональные интересы, а затем и индивидуальные, страновые, общественные и региональные позиции на международной арене.

Заключение

Десятилетия независимого развития стран "третьего мира" способствовали его существенной дифференциации по нескольким направлениям. Во-первых, неодинаковая степень классовой дифференциации в каждой развивающейся стране создала в них различную расстановку социально-политических сил.

Во-вторых, произошла дифференциация между развивающимися странами по богатству, по среднему уровню жизни, по их финансовым возможностям (появился так называемый "четвертый мир" преуспевающих нефтедобывающих арабских стран и, с другой стороны, выделенная ООН "группа 33-х" беднейших стран, нуждающихся в постоянной поддержке мирового сообщества).

В-третьих, произошла дифференциация "третьего мира" по направлению развития, по избранной модели, по внешнеполитическим предпочтениям в условиях "холодной войны".

Стремительная многоплановая дифференциация "третьего мира" сделала его крайне неоднородным. Поле взаимных интересов внутри него резко сузилось, а там, где оно сохранилось, с трудом налаживается взаимодействие. Поэтому с сер. 70 гг. термин "третий мир" может применяться по отношению к развивающимся странам только условно.