Вопрос о единстве государства и заключительный анализ работ.

        Исходя из последних заключений, мы говорим, что проект Платона, описанный в "Государстве" полностью утопичен и неосуществим на практике. Невозможно сделать государство абсолютно единым, то есть обобществить всю собственность, упразднить институт семьи и т.д. Нельзя заставить правителя отдать своего сына в землепашцы, если тот не окажется способным для несения бремени власти. Нельзя заставить вельмож добровольно расступиться и возвести на трон безродного пахаря только потому, что он по природе своей создан для управления страной. Все это было бы возможно, если бы государство и граждане жили по справедливости, а не по благоразумию.     Аристотель пошел по пути критики. Это, конечно, легче. Он умело доказал несостоятельность платоновского государства: "Коренную ошибку проекта Сократа (Платона - К.Д.) должно усматривать в неправильности его основной предпосылки... Следует требовать относительного, а не абсолютного единства как семьи, так и государства"; "государство при постоянно усиливающемся единстве перестает быть государством. Ведь по своей природе государство представляется неким множеством. Если же оно стремится к единству, то в таком случае из государства образуется семья, а из семьи - отдельный человек!" Аристотель нападает на Платона за то, что последний утверждал, что "в образцово устроенном государстве жены должны быть общими, дети - тоже, да и все их воспитание будет общим". С критикой Аристотеля нельзя не согласиться. Если мы проследим развитие этого "образцово устроенного государства", то вскоре увидим, что дети, не знающие своих родителей, и их гулящие родители станут не ближе, но наоборот дальше друг от друга. Лишенные родительского воспитания дети не будут воспитаны в почитании старших, а взрослые, лишенные семьи, будут проявлять бесстыдство. Все станут жить по принципу: "Я - человек - мера всех вещей", - по принципу нравственного релятивизма софистов, против которых так боролся сам Платон. Мы также соглашаемся с Аристотелем, который выступал против предложения Платона обобществить всю собственность. "К тому, что составляет предмет владения очень большого числа людей, прилагается меньшая забота. Люди заботятся всего более о том, что принадлежит лично им; менее заботятся они о том, что является общим. <..> Помимо всего прочего люди проявляют небрежность в расчете на заботу со стороны другого". Опять-таки Платон добился того, чего совершенно не желал. "Государство" Платона, сплошь построенное на противоречиях, являет собой типичный образец утопического проекта. Оно подобно сладкой пилюле для страдающего от несправедливости существующего режима народа.     "Политика" Аристотеля содержит в себе не только критику Платона и других проектов. Философ пытается дать собственный взгляд на идеальное государство. Взгляд этот менее утопичен, нежели платоновский, но не потому, что он стремился создать государственный строй, воспроизводимый на практике, а потому, что он более осторожен, нежели Платон. Если последний был склонен подробно описывать все стороны жизни в своем идеальном государстве, то Аристотель ограничивается лишь общими замечаниями типа, как было бы хорошо, если бы было так. В его трактате множество сочетаний "должно быть", "должны быть" и т.д., но нигде нет стоящего указания на то, как сделать так, чтобы это "должно быть" осуществилось в жизни. Иногда эта умозрительность Аристотеля доходит до абсурда. Территория "должна быть трудносдоступна для вторжения, но иметь удобные выходы"; граждане "по природе должны быть разумными и мужественными" и т.д. Тогда мы зададим вопрос, а как же поступать правителю, если его страна расположена в легкодоступной местности или если его подданные не являются "разумными и мужественными". На это мы так и не получим ответа. "Политика" Аристотеля в нашем восприятии - рецепт, выписанный на чудесное лекарство, которое излечивает все пороки больного общества. Главный же недостаток, низводящий на нет всю работу, заключается в том, что подобного лекартсва вообще нет, равно как и нет идеального государства.      Цицерон, который единственный из всех троих наиболее глубоко и верно, с нашей точки зрения, затронул проблему благоразумия и справедливости, нам ближе всего. Его работа, изначально не претендовавшая на проект идеального госу- дарства, оказалась наиболее приближена к реальной жизни. Цицерон не столько говорит о совершенном, сколько описывает Рим, выискивая в своем государстве то хорошее, что заставит людей не погружаться в пучину гражданских войн. Тем не менее и он не добился своей цели.     Мы задаемся вопросом, почему же так получилось, что ни один из философов не добился своей задачи. Ответ у нас один: государство, живущее по законам не справедливости, но благоразумия, не может примириться с общечеловеческими, справедливыми или, если угодно, божественными истинами. В лучшем случае между ними будет завуалированное противостояние, в худшем - открытая борьба, приводящая государство к краху, а справедливость к временному исчезновению, ибо в гражданской войне нет места этой добродетели.     Аристотель писал: "Человек по природе своей есть существо политическое, а тот, кто в силу своей природы, а не вследствие случайных обстоятельств живет вне государства, - либо недоразвитое в нравственном смысле существо, либо сверхчеловек". Нам кажется, что подобный "сверхчеловек" сопоставим с идеалом мудреца в философии стоицизма. Этот мудрец самодостаточен, а потому, чтобы ни случилось, воспринимает все, как должное, в состоянии отказаться от мирских благ. Образ получает распространение и в христианстве в виде праведников и святых. Такие люди стоят на ступень выше остальных, ибо всегда живут по законам справедливости, но не по установлениям государства, которые легко фабрикуются правителями. Остается пожелать, чтобы подобных "сверхлюдей" было больше, а если бы все стали подобными, то исчезла бы и потребность в аппарате подавления - государстве. Однако это новая утопия, недостижимая, как и идеальное государство. Противоречие между справедливостью и благоразмуем является главным в душе человека и вечным. Этот вопрос заслуживает более внимательного рассмотрения, ибо связан с метафизикой людской психологии, замкнутым кругом человеческого мышления, невозможностью найти абсолютную истину. Однако эти проблемы мы затронем в другой раз.