6.Ирония и «скептицизм» Сократа

Ирония - отличительная черта диалектического метода Сократа, его способа ведения диалога и поиска общих определений. Об этом свидетельствуют диалоги Платона, среди которых почти ни одного, где бы Сократ, ведя беседу, не иронизировал, не выражал тонкой насмешки. В результате этого диалоги Платона, изображающие философские дискуссии Сократа, полны забавных сцен и ситуаций. Платоновский Сократ то и дело принижает себя и превозносит других, делая вид, что ничего не смыслит в предмете обсуждения, и просит своего собеседника (мудрость» которого несомненна!) вразумить его, Сократа, наставить, на путь истины. Так, обращаясь к Евтифрону, уверенному в своих знаниях о божественных делах, Сократ говорит: Так вот, друг мой Евтифрон, объясни ты мне, дабы я стал мудрее». Но когда выясняется, что Евтифрон не в состоянии ответить на его вопросы и объяснить толком, что такое благочестие, он иронически замечает: «Я понимаю, что кажусь тебе менее понятливым, чем судьи. Им же ты, очевидно, докажешь, что поступок твоего отца – незаконный и все боги ненавидят подобные дела». (Платон. Евтифрон).

Таким образом, ирония Сократа – это скрытая насмешка над самоуверенностью тех, кто мнит себя «многознающим». Прикидываясь простаком и задавая вопросы, Сократ лишал самонадеянности «много знающего» собеседника, обнаруживая противоречия в его суждениях, несоответствие между исходными посылками и конечными выводами, раскрывая самые неожиданные, зачастую парадоксальные смысловые аспекты обсуждаемой темы.

Сократовская ирония также была направлена против духа псевдосерьезности, против слепого преклонения перед традицией и разного рода ложными авторитетами, почитание которых необоснованно убедительными доказательствами.

Это не означало отказа от значительного и серьезного, напротив являлось призывом к подлинно значительному и серьезному, к постоянному «испытанию» серьезного, призывом к правдивости, искренности. Ирония Сократа – нечто большее, чем обычная ирония: ее цель – не только в том, чтобы разоблачить и уничтожить, но и в том, чтобы помочь человеку стать свободным, открытым для истины и для приведения в движение своих духовных сил.

Философский смысл сократовской иронии состоит в том, что она не признает ничего окончательного, раз навсегда неизменного. И если Сократ сомневался в своей мудрости, в мудрости других, то только потому, что был уверен, что нет такой человеческой мудрости, которая могла бы стать окончательной.

Сократовская ирония проистекает из любви к мурости и обращена на возбуждение этой любви.

7.Этика

Знание по Сократу есть постижение общего для целого ряда предметов, вещей, явлений. Но общее существует в качестве понятия. Поэтому познать — это дать понятие предмету, определить его понятие. Особенно велика роль понятий в этике. Так, безусловное высшее благо как понятие определяет высшую цель общества, которой подчинены все остальные. В этом положении заключено коренное отличие теоретических построений Сократа от релятивизма софистов. В этике добродетель тождественна знанию: все дурное совершается по незнанию или заблуждению, а мудрость, добро обязано совершенному знанию. Этический рационализм исходил из познания высокой миссии разума, знания, интеллекта — мудрый человек никогда не будет делать зла.

Добродетель- это знание:

В центре всего сократовского философствования стоят вопросы о нравственных добродетелях, моральных качествах человека. По существу своему учение Сократа- это философия морали, этика.

«Большинство, - говорил он, - считает, что знание не обладает силой и не может руководить, потому-то люди и не размышляют о нем.

Обычно люди только мнят, что знают. А их мнения в в основном мало чем отличаются от простого незнания. Но есть и истинные мнения, которые находятся между знаниеми незнанием. Мнение, если оно истинно, ведет к правильным действиям и добродетельным поступкам. Истиннок мнение, так же как и знание, руководя человеком, направляет его к верной цели и удерживает в границах добродетели.

«Никто не делает зла по своей воле»

Сократ показывает, что никто не желает себе зла и никто намеренно не стремится к злу, поскольку такое желание или стремление есть верное средство быть несчастным. Стать же несчастным никто не хочет. Поэтому надо предположить, что «те, кто не знает, что такое зло, стремятся не к нему, а к тому, что кажется им благом». Проще говоря, каждый человек, субъективно стремясь к добру (благу), может принять за добро то, что объективно является злом.

Учение о благе и душе:

Принцип полезности и соответствия цели Сократ распространяет на все вещи. У него всякая вещь хороша и прекрасна в той степени, в какой она отвечает своему назначению. Но люди считают, что полезно то, что помогает им достичь желаемого, но более всего полезно знать, чего следует желать. Ибо люди могут ошибаться в своих истинных желаниях, т.е. испытывать (субъективно) потребность в том, что им в действительности не нужно, бесполезно и даже вредно. Незнание своих подлинных потребностей и нужд, по Сократу, делает человека рабом его злейших врагов – невоздержанности и жажды удовольствий, ибо «невоздержанность удаляет от человека мудрость, это высшее благо, и ввергает его в противоположное состояние». Мудрость для Сократа была не только знанием, но и реализацией добродетели, выбором добра.

Сократ приходит к выводу о том, что самопознание и «забота о душе» являются главной задачей человека, основной целью его жизни. Он отождествляет заботу о душе с заботой о разуме и истине.