число их растет с каждой новой книгой о рунах, поскольку каждый автор считает своим долгом внести в описание рунических практик что-нибудь новое. Рассмотреть их все — невозможно (да и неинтересно), но кратко упомянуть наиболее значительные — необходимо.

Использование «пустой» руны

Двадцать пятая, «пустая», руна придумана, как и многое другое в данной области, Ральфом Блюмом и с тех пор уверенно кочует из одного издания в другое. Прежде всего, разумеется, это отступление от Традиции. Можно, конечно, говорить, что и Традиция должна развиваться (это так), но к этому случаю данная сентенция не имеет отношения: Футарк как магическая система описания мира замкнут, и добавление к нему новых символов может способствовать лишь разрушению его структуры;

«Рунические расклады»

Практически все книги о рунах приводят описания многочисленных гадательных «раскладов», в которых каждая позиция означает что-то определенное. Нет нужды упоминать, что все это — чистой воды фантазии авторов, не имеющие никакого отношения к Северной Традиции. Гораздо хуже другое — то, что данный подход имеет отношение к иной традиции: к традиции карточных гаданий. («Но смешивать два эти ремесла...») Просто вспомните то, что мы говорили о функциях ритуала в начале этой главы.

Вопросы о будущем

«Что было, что будет, чем дело кончится, чем сердце успокоится...» Из традиции карточных гаданий многие авторы заимствуют не только идею использования раскладов (нередко — довольно вычурных), но и сам подход к задачам мантического действия. Между тем мы не только нигде в источниках не встречаем упоминаний о том, чтобы северные предсказатели (не только германские) обращались к богам с вопросом о том, «что будет», но и просто не можем сопоставлять такой интерес к собственному будущему с традиционными ценностями Севера. Как мантический инструмент, руны предназначались для того, чтобы получить совет богов...

Толкования для рун в «прямом» и «перевернутом» положении

Еще одна современная «придумка» — не столь катастрофическая, как «рунические расклады», и тем не менее. Обратимся к Тациту: «ветку плодоносного дерева они режут на плашки...» — как правило, ветка здорового дерева в сечении образует круг, соответственно рунические жребии, изготовленные таким образом, ни «верха», ни «низа» иметь не будут. Руна на упавшем на полотно жребии может оказаться в произвольном положении (лежащей на боку, например). Очевидно, что в ритуале, о котором говорит Тацит, прямого значения этому не придавалось.

Впрочем, это как раз та область, в которой, на мой взгляд, «развитие» вполне допустимо — именно в силу отсутствия излишнего формализма в северных ритуальных практиках. Другое дело, что подходить к этому «развитию» следует, не слепо следуя описаниям «прямых и перевернутых рун» в современных книжках, а, скорее, используя некие интуитивные соображения, возникающие непосредственно в ходе ритуала.

* * *

Говоря вообще, у Тацита мы видим либо две фазы мантического ритуала, либо смешение двух его различных вариантов.

Первая фаза, или первый вариант вопрошания характеризуется словами «и

высыпают наудачу на белое полотнище». Я полагаю, что речь здесь идет не просто о подготовке, но именно о мантической процедуре: рассматривая жребии, упавшие знаком вверх, и анализируя их взаимное расположение, жрец получает некую предварительную информацию по своему вопросу.

Вторая фаза, или второй вариант вопрошания описывается так: «вопрошая богов и небо, поднимает три [из них], одну за другой, и истолковывает в соответствии с ранее нанесенными знаками». Указание на число 3, сакральное и само по себе, и в рунической Традиции в частности, явно имеет здесь принципиальное значение. Конечно, мы уже никогда не узнаем достоверно, какая именно священная триада смыслов использовалась в данном случае германскими магами начала нашей эры. Однако до тех пор, пока мы остаемся в рамках традиционных представлений, мы вправе строить собственные концепции.

Так, например, выглядит логичным сопоставить три руны тацитовых германцев с образом трех норн— северных богинь судьбы:

Мудрые девы оттудавозникли, три из ключа поддревомвысоким; Урдимяпервой, втораяВерданди,— резали рун, —

Скульдимятретьей; судьбысудили, жизньвыбирали детям людей,

жребийготовят.

ПрорицаниеВельвы,20

Имена трёх норн вполне могут служить «определителями» при последовательной трактовке трёх выпавших рун в мантическом ритуале.

1.Урд, «Судьба».

Последовательность событий и их причинно-следственная связь; действующие силы, определившие развитие событий и сложившуюся к настоящему моменту ситуацию.

2.Верданди, «Становление».

Происходящее; ситуация, как она есть; существующее.

3.Скульд, «Долг».

То, что должно; можно рассматривать этот определитель, как собственно совет богов, или — как вызов, который должен быть принят.

Несвязанные заклятья

«Несвязанными», как уже указывалось, я условно называю рунические заклятья, созданные вне связи с такими магически статичными «вещами», как сила Земли или символы традиционной космографии. При этом не подразумевается рунологической специфики (одна и та же руническая формула нередко может быть использована и как связанное, и как несвязанное заклятие), но — подразумевается специфика ритуальная.

В абсолютном большинстве случаев ритуалы создания несвязанных заклятий представляют собой нанесение рун (рунических формул) на мобильные объекты, которые в данном контексте можно классифицировать следующим образом:

1. Не-амулеты.

Воздействие оказывается на сам материальный объект с целью — в общем случае — изменения тех или иных его качеств. В качестве простых примеров можно было бы привести некоторые образцы холодного оружия с руническими надписями, многие бытовые предметы и т.д.

Более сложный пример — важный для нас с точки зрения описания ритуала

— мы встречаем в исландской Саге об Эгиле — там, где на пиру у конунга Эрика ему подносят рог с отравленной брагой:

«Но Эгиль взял нож и воткнул его себе в ладонь. Потом он принял рог, вырезал на нем руны и окрасил их своей кровью. Он сказал:

Руны на роге режу, Кровь их моя окрасит. Рунами каждое слово Врезано будет крепко.

Брагу девы веселой Выпью, коль захочу я. Только на пользу ль будет Брага, что Бард мне налил?

Рог разлетелся на куски, а напиток пролился на солому».

2. Амулеты, т.е. магические «посредники», носители воздействия.

Нам известно несколько исторически достоверных описаний ритуальных действий, связанных с созданием при помощи рун предметов — носителей магии. Самый известный пример такого описания — рассказ о том, как Эгиль Скаллагримссон исцелил больную женщину, уничтожив неправильные руны на костяном амулете и вырезав на нем новые.

Другое — гораздо более подробное — описание ритуала создания несвязанного рунического заклятья мы встречаем в Саге о Греттире:

«Так идет осень, и остаются три недели до начала зимы. Тогда старуха попросила отвезти ее к морю. Торбьёрн спросил, что ей там нужно.

— Дело-то маленькое, но, может статься, предвещает большие события,

—говорит она.

Сделали, как она просила. И, выйдя к морю, она заковыляла вдоль берега, как

будто ей кто показывал дорогу. На пути у нее лежала большая коряга — ноша как раз по плечу одному человеку. Она взглянула на нее и попросила перевернуть. Снизу коряга была как бы обуглена и обтёрта. Она велела отколоть щепочку с гладкого места. Потом взяла нож, вырезала на корне руны, окрасила их своею кровью и сказала над ними заклинания. Она обошла корягу, пятясь задом, и нашептала над ней много колдовских слов. После этого она велела столкнуть корягу в море и заговорила ее, чтобы плыла она к Скале Острову, Греттиру на погибель. Оттуда она направилась домой, в Лесной Залив. Торбьёрн сказал, что не возьмет в толк, к чему все это. Старуха сказала, что скоро, мол, узнает. Ветер дул с моря, но старухина коряга поплыла против ветра и быстрее, чем можно было ждать.

А Греттир, как рассказывалось, жил на Скале Острове со своими сотоварищами и ни о чем не тужил. На другой день после того, как старуха заколдовала корягу, Греттир и Иллуги спустились со скалы за дровами для костра. И, подойдя к западной стороне острова, они увидели, что прибило к берегу корягу. Тогда Иллуги сказал:

— Вот сколько сразу дров, родич. Отнесем-ка корягу домой. Но Греттир толкнул ее ногой и сказал:

— Злая коряга и послана злым. Поищем лучше других дров. — И, отпихнув корягу в море, сказал, чтобы Иллуги остерегался брать ее

домой, «ибо она послана нам на беду».

Потом они пошли к хижине и ничего не сказали об этом рабу. На другой день они снова наткнулись на эту корягу, и она была уже ближе к лестницам, чем накануне. Греттир отпихнул ее в море подальше, говоря, что никак нельзя брать ее домой.

Прошла ночь. Тут поднялся сильный ветер, да еще с дождем. Им не захотелось выходить, и они велели Шумиле пойти за дровами. Тот был очень недоволен, говоря, что это сущее мученье — мерзнуть в такую непогоду. Он спустился с лестницы и нашел старухину корягу, и решил, что ему здорово повезло. Поднял он корягу, доволок её еле-еле до дому и бросил с грохотом наземь. Греттир услышал:

— Шумила раздобыл что-то. Надо сходить посмотреть, что это такое. Берёт топор и выходит. А Шумила сказал:

- Ну-ка, разруби так же ловко, как я дотащил её сюда.

Греттир рассердился на раба и со всего маху ударил топоромпо коряге, не разглядев, что это такое. И топор, ударившись, в тот же миг повернулся плашмя, отскочил от дерева и прямо по правой ноге Греттиру, и разрубил её до кости. Тут Греттир взглянул на корягу и сказал:

— Вот и пересилил тот, кто хотел зла. И на этом дело не кончится. Ведь это та самая коряга, которую я два дня подряд отпихивал в море...»

3. Магические инструменты.

Третий тип мобильных магических объектов, с созданием которых связаны рунические ритуалы, — это магические инструменты, т.е. предметы, сами являющиеся средством творения магии. В этой книге мы рассматривали немало примеров таких инструментов (Крагехулльское копье, рунические жезлы и т.д.), но вот описаний связанных с ними ритуалов, увы, не сохранилось.

* * *

Впрочем, я полагаю, что сама структура ритуалов создания амулета и создания магического инструмента различаются не столь сильно. Давайте попробуем отследить ключевые точки этой структуры на только что приведенном примере из Саги о Греттире. Итак...

1.«И, выйдя к морю, она заковыляла вдоль берега, как будто ейкто показывал дорогу». Первый принципиальный момент; текст саги характеризует его предельно недвусмысленно, — речь идет об умении следовать Силе. Предмет, который станет амулетом или (тем более) магическим инструментом, не может быть случаен.

2.«Потом взяла нож, вырезала на корне руны». Rísta, применение Первого Навыка мастера рун.