Власть.
В конечном счете именно она структурирует социальные отношения в экономической сфере, хотя понятие власти исключено из теории рыночного равновесия. В классической социологии особенно Вебер подчеркивал значение государственной власти, отношений господства и подчинения в рамках хозяйственной организации, а также контроля над рынком, считая их главными категориями в трактовке экономического процесса. Концепция власти, по убеждению Боулса (1985) дает возможность объединить усилия социологии и политической экономии в решении проблемы неопределенности. Власть
Ego над Alter 1 сокращает возможности реакции Alter`a и делает поведение Alter`a вследствие этого предсказуемым для Ego. Угроза принуждения уменьшает возможности сопротивления Alter`a и делает его более покладистым.
Таким образом, обычаи, институты, структуры и власть можно представить как формы ускоренности (emledednes) актора в социальный контекст. В экономической социологии они выступают как понятия, применяемые для выяснения сущности экономического процесса. Они ограничивают свободу выбора актора в принятии хозяйственных решений и в ситуациях неопределенности делают возможным предсказуемое (поддающееся предвидению) поведение участников хозяйственного процесса, потому что способствуют возникновению стабильных ожиданий ответных действий со стороны этих участников.
Ортодоксальная экономическая теория не замечает эти социальные механизмы, а представляет в своих концепциях экономических акторов как «недосоциализированных»; вырванных из социальной среды участников гонки за максимальной прибылью (Грановеттер, 1985). Критикуя такой подход, социологи обращают внимание на то, что социальная укорененность экономических отношений присуща также и обществу с развитой рыночной экономикой (Грановеттер, Поланьи). Кроме того, социоэкономисты настаивают на том, что исследование ими неопределенности позволяет прийти к пониманию, почему экономическое поведение определяется не только законами рынка, но и руководствуется правилами, когда акторы сами добровольно отказываются от максимизации прибыли.
Новые социоэкономисты идут еще дальше: они отказываются принимать за истину вывод социологических теорий модернизации, будто в результате успехов развития экономические отношения в постиндустриальном обществе «освобождаются» от социальной укорененности. Напротив, уверяют они, дерегуляция отношений обмена в рыночной экономике сама создает состояние неопределенности для акторов, а неопределенность, в свою очередь, вызывает необходимость ориентации на социальные механизмы. Это можно представить как сложный диалектический процесс, в котором рынок и социальные структуры взаимодействуют как антогонистические противостоящие механизмы, которые одновременно либо усиливают друг друга, либо ослабляют, но вместе с тем служат доказательством в необходимости существования друг друга.
Исследование проблемы неопределенности в социологической науке вынуждает социологию больше внимания уделять не статистике, а динамике хозяйственных процессов и тем самым избавляет ее от упреков в том, что основной упор в своих исследованиях она делает на рутине, а не изменениях в социологической жизни (ди Маднено, 1988). Ведь признание неопределенности как постоянно возобнавляющегося явления подталкивает к динамике и многообразию социоэкономических процессов. Именно здесь возникает постоянная необходимость соединения надличностного (структурно-организационного) с личностным подходом, открывающего возможность исследования новых, ранее неизвестных науке феноменов социоэкономической действительности.
1См. об этом также: Гансова Э.А. Современная западная экономическая социология. – В книге: Э
1См. об этом подробнее: Родаев В.В. Экономическая социология. Курс лекций, Москва: Агент Пресс, 1997, с.15-35
1 Parsons T., Shils E. Toward a General Teory of Astion. Cambridge, 1951.
1
2
1
2
1
1Аномия (от французскогоanomie) – отсутствие организации, закона, то есть состояние хаоса.
1Е до –я,alter– другой (лат.)