§ 5. Фигуративная практика

Фигуративная практика, или практика оперирования фигурами, предпо­лагает умение обращаться с некоторым - в идеале довольно большим - ко­личеством фигур, которые являются своего рода '"таблицей умножения" паралогики: ее надо сначала выучить наизусть, чтобы потом "забыть" и при необходимости (не осуществляя процедуры умножения в действительно­сти, то есть, не беря число, например, шесть действительно восемь раз, но просто "зная", что шестью восемь - сорок восемь) чисто автоматически ею пользоваться. Видимо, в этом случае фигуры и в самом деле могут работать, что называется, безотказно.

Однако в реальности приобщение к (фигурам таким образом не проис­ходит. Фигуры продолжают сохраняться лишь в практике школьно-университетского анализа литературного текста, да и то, как некие реликты, которые ничего не добавляют к нашему пониманию текста и ничего не убавляют от него. Умение "найти фигуру" и идентифицировать ее в пределах и порой даже в высших учебных заведениях тем результатом, к которо­му, в сущности, и имеет смысл стремиться.

Однако понятно, что идентификация чего бы то ни было как такового отнюдь не означает понимания соответствующей данности. Так, я могу, увидев компьютер, идентифицировать его как компьютер, но такая иден­тификация ничего не дает мне, если я не имею совсем никакого представ­ления о принципах работы компьютера.

Надо сказать, что именно приобщение к фигурам как к средствам "олитературивания" сообщения или текста, видимо, и привело к тому, что воз­никла такая глубокая пропасть между логической и фигуративной практи­кой. Утрата объединяющего их принципа (как логическая, так и фигура­тивная практика, повторяем, предполагают оперирование одними и теми же законами, понятиями и высказываниями) вызвала в качестве последствия то, что логическая практика, с одной стороны, и фигуративная практика- с другой, стали рассматриваться как едва ли не самостоятельные области риторики и уж во всяком случае - как самостоятельные виды построения высказывания.

Между тем даже обращение к старым определениям известных нам фи­гур дает возможность снова увидеть объединяющий их принцип. Так, ме­тафора в классическом определении есть фигура, скрывающая в себе про­тиворечие (ср. закон противоречия в логике!), катахреза прямо переводится с греческого как злоупотребление, а такие логические ошибки, как тавто­логия, плеоназм и некоторые другие, даже одноименны соответствующим фигурам, рассматривавшимся в античной теории фигур.

Более того, если мы опять же обратимся к классической трактовке тро­пов (о тропах см. ниже) как акирологических форм выражения и попытаем­ся выяснить путем обращения к старым риторикам, что такое вообще акирология, то будем весьма удивлены, найдя ответ.

Акирология (akyrologie, от akyros и logos), или - в соответствии с латин­ским эквивалентом - impropria dictio, есть так называемая "непригодная речь", то есть речь, оперирующая непригодными средствами выражения, "Акирологический" так и переводится с греческого как "непригодный", "неправомерный", "неправомочный", иными словами, нарушающий зако­ны. О каких еще законах могла идти речь, если не о законах логики - зако­нах построения высказывания?

Таким образом, связь между тропом/фигурой, с одной стороны, и логи­ческой ошибкой - с другой, зафиксирована даже на терминологическом уровне, и обнаружение трактовки тропов как акирологических (непригод­ных для использования) форм выражения стало Для автора данного учеб­ного пособия фактически последним доводом в пользу возможности уста­новления параллелей между позитивным и негативным использованием законов построения высказывания - логикой и паралогикой,

Может быть, рассмотрение элементов фигуративной практики как яв­лений акирологических дает возможность объяснить, почему все-таки точ­ка зрения, в соответствии с которой фигуры и топы - суть не нейтральные отклонения от нейтрального (нулевого) уровня, не всегда выдерживает критику. Квалификация фигуративной практики как "непригодной", акирологической, с точки зрения логики, является глубинной причиной того, почему перевод тропа или фигуры на "обыденный" язык бесперспективен:

в этом смысле "непригодное" просто не поддается переводу. Эпоха барокко и эпоха романтизма предложили очень точные версии этой темы: "...и здесь мы сталкиваемся с тем, что тропы (границы, отделяющие од­ни виды тропов от других, приобретают в текстах барокко исключительно зыбкий характер) составляют не внешнюю замену одних элементов плана выражения другими, а способ образования особого строя сознания... В "Подзорной трубе Аристотеля" Тезауро разработал учение о Магафоре как универсальном принципе как человеческого, так и божественного соз­нания.

В основе его лежит Остроумие - мышление, основанное на сближении

несхожего, соединении несоединимого. Метафорическое сознание при­равнивается творческому, и даже акт божественного творчества представ­ляется Тезауро как некое высшее Остроумие, которое средствами метафор, аналогий и кончено творит мир. Тезауро возражает против тех, кто видит в риторических фигурах внешние украшения, - они составляют для него са­мого основу механизма мышления той высшей Гениальности, которая оду­хотворяет и человека, и вселенную".⁴⁷

Логика и паралогика не просто два различных языка, но два взаимоис­ключающих языка, чуть ли не закрытые по отношению друг к другу. Бази­руясь на одних и тех же механизмах, языки эти по данной причине полярны по своим функциям (одинаково заряженные частицы отталкиваются друг от друга).

Вот почему невозможно, с одной стороны, "пересказать" троп, с дру­гой - "тропеизировать" логический оборот. Подобная процедура должна была бы быть, скажем, не переводом с русского на английский или с не­мецкого на французский, а переводом с языка человеческого на "язык", например, пчел или дельфинов. Тем не менее, попытки перевода на прак­тике постоянно предпринимаются: выявление тропа или фигуры сопряже­но обычно с тем, чтобы противопоставить им "пригодный" логический ва­риант.

Операция эта, практически безнадежная, может быть, вероятно осуще­ствлена лишь типологически, путем перехода к третьему языку. Этим треть­им языком и является риторическое описание. Отсюда такое пристальное внимание к риторике как метаязыку, то есть языку внешнему по отноше­нию к "языку логики" и "языку паралогики", языку, способному описать в "третьих категориях" то, что происходит между двумя этими языками.⁴⁸

Сколько же таких параллелей между логикой и паралогикой устанавли­вает риторика? При ответе на этот вопрос важно помнить, что большое количество сведений из области риторики к настоящему времени утрачено. Вполне возможно, что в настоящее время мы не располагаем многими по­нятиями (как из области логической, так и из области фигуративной прак­тики), кс1торые были "задействованы" как в логике, так и в теории фигур прошлого.

С поправкой на это допустимо говорить в настоящее время о несколь­ких десятках (между 50 и 80) фигур, поддающихся более или менее кор­ректному описанию. В уже одном из памятников риторики времен элли­низма ("Риторика к Горению") было приведено 70 их названий. В средневе­ковых риториках, существенно расширивших "ассортимент" фигур (по­скольку практически, одними фигурами риторы в это время и занимались), их насчитывалось уже свыше 200. В данном учебном пособии мы попыта­емся описать максимально возможное количество известных на сегодняш­ний день фигур и продемонстрировать их связи с соответствующими логи­ческими операциями.

Вот каталог тропов и фигур, сведения о которых читатель найдет в дан­ном учебном пособии (тропы и фигуры распределены по рубрикам, смысл которых будет; объяснен позднее).

ТРОПЫ

Собственно тропы	Несобственно тропы
1. Метафора	24. Апосиопеза
2. Катахреза	25. Астеизм
3. Синестезия	26. Паралепсис
4. Аллегория	27. Преоккупация
5. Прозопопея	28. Эпанортоза
6. Метонимия	29. Гипербола
7. Синекдоха	30. Литота
8. Антономазия	31. Перифраз
9. Гипаллаг	32. Аллюзия
10. Эналлага	33. Эвфемизм
11. Эпитет	34. Антифразис
12. Оксюморон	35. Риторический вопрос
13. Антитеза	36. Риторическое восклицание
14. Антиметабола	37. Риторическое обращение
15. Эмфаза
16. Климакс
17. Антиклимакс
18. Антанакласис
19. Амфиболия
20. Зевгма
21. Каламбур
22. Тавтология
23. Плеоназм

ФИГУРЫ

Микрофигуры	Макрофигуры
	конструктивные	деструктивные
1. (38) Метатеза	1. (55) Параллелизм	1. (70) Инверсия
2. (39) Анаграмма	2. (56) Изоколон	2. (71) Анастрофи
3. (40) Анноминация	3. (57) Эпаналепсис	3. (72) Эллипсис
4. (41) Гевдиадкс	4. (58) Анафора	4. (73) Парцелляция
5. (42) Аферезис	5. (59) Эпифора	5. (74) Гипербатон
6. (43) Апокопа	6. (60) Анадиплозис	6. (75) Тмезис
7. (44) Синкопа	7. (61) Симплока	7. (76) Анаколуф
8. (45) Синерезис	8. (62) Диафора	8. (77) Силлепсис
9. (46) Протеза	9. (63) Хиазм	9. (78) Аккумуляция
10. (47) Парагога	10. (64) Эпанодос	10. (79) Амплификация
11. (48) Эпентеза	11.(б5)Аснвдетон	11. (80) Эксдлеция
12. (49) Диереза	12. (66) Полисиндетон	12. (81) Конкатенация
13. (50) Полищотон	13. (67) Анокойну
14. (51) Этамояогическая фигура	14.(б8) Киклос
15. (52) Аллитерация	15. (69) Гомеотелевтон
16. (53) Ассонанс
17. (54) Палиндром