Глава 1

Пассивность 31

опасений в 1940 году, пережив Великую Депрессию и стоя лицом к лицу с гнетущей перспективой мировой войны.

Что отличает неопределенность сегодняшнего дня? То, что эта неопределенность существует без наличия какого-либо угрожающего исторического катаклизма, эта неопределенность как бы вплетена в повседневную деятельность энергичного капитализма. Нестабильность ныне воспринимается как норма, предприниматель у Шумпетера выступает в качестве идеального «Повсед­невного Человека». Возможно, коррозия характера - это неизбежное следствие этой нестабильности. Девиз «Ни­чего долгосрочного!» дезориентирует действия, рассчи­танные на длительный период, ослабляет связи доверия и причастности и отлучает волю от поведения.

Я думаю, что Рико знает, что он одновременно и преуспевший, и запутавшийся человек. Гибкое поведе­ние, которое принесло ему успех, ослабляет его собст­венный характер способами, для которых не существу­ет эффективных противоядий. Если он, Рико, и есть тот самый «Повседневный Человек» для нашего времени, то его всеобщность определяется именно этой дилеммой преуспеяния и сомнения.

Глава 2

Рутина

СУЩЕСТВУЮТ ВЕСКИЕ ОСНОВАНИЯ, объясняю­щие, почему Рико сражается, чтобы придать смысл времени, в котором он живет. Современное общество подняло мятеж против рутины бюрократического вре­мени, которое может парализовать производство, или правительство, или другие институты. Проблема Рико заключается в том, что же делать с самим собой, когда этот мятеж против рутины увенчается успехом.

Хотя на заре промышленного капитализма не было столь очевидно, что рутина представляет собой зло. В середине XVIII века казалось, что повторяющийся труд может вести в два явно различных направления: одно -положительное и плодотворное, другое - разрушитель­ное. Позитивная сторона рутины была описана Дидро

32

Глава 1

33

в его великой «Энциклопедии», публиковавшейся с 1751 по 1772 год; негативная сторона регулируемого рабочего времени была в высшей степени драматично изображена в труде Адама Смита «Богатство наций», опубликованном в 1776 году. Дидро верил, что рутина в работе может быть подобна любой другой форме ме­ханического заучивания, необходимого «учителя». Смит же полагал, что рутина отупляет мозг. Сегодня общество на стороне Смита. Дидро высказал предполо­жение, что мы могли бы потерять, приняв сторону его оппонента.

Самые ударные статьи в «Энциклопедии» Дидро, обращенные к его благовоспитанной аудитории, были посвящены повседневной жизни - это были статьи о промышленности, различных ремеслах, сельском хозяйстве. Их сопровождала серия гравюр, которые наглядно показывали, как сделать стул или точильный камень. Рисунок середины XVIII века отмечен элегант­ностью линии, но большинство художников использо­вали эту элегантность, чтобы изобразить сцены аристо­кратического досуга или ландшафт; иллюстраторы же «Энциклопедии» поставили эту элегантность на службу повседневному труду, изобразив молотки, печатные станки, молоты для забивания свай. Главным, как в тек­сте, так и в рисунках, было утверждение изначального достоинства труда¹⁰.

Исключительные достоинства рутины изображают­ся в пятом томе «Энциклопедии», в серии гравюр, пока­зывающих действующую бумажную фабрику в Ла Англэ, _в 50 милях к югу от Парижа, рядом с городом Мотанжи. Она спроектирована наподобие дворца - с главным корпусом, соединенным под двумя прямыми углами с крыльями меньшего размера; снаружи мы видим цвет­ники и аллеи вокруг фабрики. Они выглядят так, как могли бы выглядеть на территории загородного дома аристократа.

Окружающая обстановка этой образцовой фабрики - столь приятная нашему взору - на самом деле драма­тизирует великую трансформацию труда, которая нача­лась во времена Дидро: ведь здесь жилище отделяется от места работы. До середины XVIII века домашнее хозяйство служило в качестве физического центра эко­номики. В сельской местности семьи производили большую часть вещей, которые сами же и потребляли; в городах, вроде Парижа или Лондона, ремесленное про­изводство также сосредоточивалось в семейных жили­щах. В доме булочника, например, ремесленники, под­мастерья и ученики, а также биологическая семья само­го пекаря - все «принимали пищу вместе, и пищей обеспечивались все вместе, так как предполагалось, что все спят и живут в этом доме», - пишет историк Герберт Эплбаум. Далее он отмечает: «стоимость выпечки хле­ба... включала в себя стоимость жилья, питания и одеж-

34