Mukhaev_R_T_Geopolitika_2010

192	I. Ƚɟɨɩɨɥɢɬɢɤɚ ɤɚɤ ɧɚɭɱɧɚɹ ɞɢɫɰɢɩɥɢɧɚ

странялись и на другие районы Третьего мира. Следуя этим принципам, У. Ростоу, М. Тейлор è Р. Макнамара создали теорию «домино», ставшую классической аналогией таких моделей. Смысл теории «домино» состоял в том, что «падение»» одной страны-сателлита неизбежно приведет к ущербу интересам США в соседних странах. Так, потеря Камбоджи привела к усилению рисков в Таиланде, Малайзии и примыкающих

странах.

У. Ростоу Администрация США, следуя теории «домино», не раз ставила в уни-

зительное положение своих стратегических партнеров по НАТО. Так, во второй половине 60-х годов XX в. игнорирование национальных интересов Франции, которая рассматривалась как плацдарм США для противостояния с СССР, заставило президента Шарля де Голля вывести Францию из НАТО.

Схема теории «домино»

В Западной Европе теория «домино» была заменена термином «финляндизация», который был введен Р. Левенталем в 1966 г. Как известно, Финляндия была в коалиции с Германией против СССР.

Однако в 1944 г. СССР обязал эту страну изменить курс и вступить в борьбу против Германии. Парижский мирный договор был мягок по отношению к Финляндии. Она должна была уступить некоторые территории СССР, ограничить численность своей армии и выплатить СССР репарации на сумму в 300 млн долл. товарами. Финляндией управляли правительственные коалиции, в которых коммунисты играли важную роль. Ради обеспечения полного суверенитета во внутренних делах Финляндия воздерживалась от антисоветских действий. Допускалась экстраполяция такой модели на другие страны Западной Европы. При этом исходили из того, что СССР не будет осуществлять захват стран военным путем, но советское влияние будет распространено с помощью навязанного контроля политики

4. ɋɨɜɪɟɦɟɧɧɚɹ ɝɟɨɩɨɥɢɬɢɤɚ: ɨɫɧɨɜɧɵɟ ɧɚɩɪɚɜɥɟɧɢɹ, ɧɚɭɱɧɵɟ ɲɤɨɥɵ

193

стран, вовлеченных в сферу влияния СССР. Считалось, что Финляндия является образцом такого процесса.

Ʉɨɧɰɟɩɰɢɹ «ɞɢɧɚɦɢɱɟɫɤɨɝɨ ɫɞɟɪɠɢɜɚɧɢɹ» Ʉ. Ƚɪɷɹ. Существенные изменения в модель Спайкмена внес президент Национального института общественной политики (Вашингтон) Колин Грэй. Одним из первых геополитиков он отметил тенденцию перехода от биполярного мира к мультиполярному. По мнению Грэя, СССР, осуществляя мировую экспансию, «перешел» границу сдерживания и утвердился по другую сторону Римленда. Это случилось после Карибского кризиса 1962 г., вызванного размещением СССР ракет средней дальности на Кубе. С этого момента СССР сконцентрировал свои усилия на проникновении в развивающиеся страны. Грэй считал, что США следовало пересмотреть свою «политику сдерживания» в Римленде и направить ее на те регионы, которые находятся и вне Римленда. Однако при этом ключевым регионом для США остается все же Евразия. Такую геополитику Грэй обозначил термином «динамиче- ское сдерживание». По окончании холодной войны Грэй предостерегал от демонтажа американской инфраструктуры вследствие возможной внезапной смены демократической власти в России на тоталитарную.

Ⱦɨɤɬɪɢɧɚ ɹɞɟɪɧɨɝɨ ɫɞɟɪɠɢɜɚɧɢɹ Ƚ. Ⱥɥɩɟɪɨɜɢɰɚ Американский политолог Гар Алперовиц (р. 1936) стал автором теории ядерного сдерживания, которая опиралась на учет новых реалий. Уже во время Второй мировой войны возник новый геополитический фактор, оказавший огромное влияние на все последующее развитие международных отношений — ядерное оружие, обладающее огромной разрушительной силой. Атомная бомба давала США огромную геополитическую власть и означала мировое господство и контроль.

Американское правительство Ф. Рузвельта для достижения мировой гегемонии запусти-

ло «Проект Манхэттен» по созданию ядерной Г. Алперовиц бомбы в Лос-Аламосе. Для его осуществления (с 1942 по 1945 г.) были привлечены лучшие западные ученые,

включая немецких, которые были вывезены из Европы еще в период войны, в проект было инвестировано около 2 млрд долл. Испытание первой атомной бомбы США произошло 16 июля 1945 г., т.е. перед началом Потсдамской конференции (17 июля — 2 августа

194	I. Ƚɟɨɩɨɥɢɬɢɤɚ ɤɚɤ ɧɚɭɱɧɚɹ ɞɢɫɰɢɩɥɢɧɚ

1945 г.), на которой главы правительств главных держав — победительниц во Второй мировой войне принимали решения о послевоенном устройстве мира. Президент США Г. Трумэн ни словом не обмолвился об испытании в Аламагордо (штат Нью-Мексико) И. Сталину, который возглавлял советскую делегацию в Потсдаме. Позже, 6 и 9 августа 1945 г., по приказу Трумэна на японские города Хиросима и Нагасаки были сброшены две атомной бомбы, унесшие жизни свыше 200 тыс. человек.

В 1965 г. Гар Алперовиц ввел термин «атомная дипломатия»1. По его мнению, с учетом уроков холодной войны современная фаза геополитического развития должна учитывать влияние ряда факторов. С одной стороны, существование ядерных вооружений в известном смысле помогло предотвратить мировую войну из-за опасности взаимного гарантированного уничтожения противников. С другой — малые военные интервенции (Вьетнам, Афганистан, Персидский залив) продемонстрировали ограниченную полезность ядерного оружия исходя из финансовых, моральных и политиче- ских оценок. Кроме того, поддержание массированного военного потенциала западными великими державами ведет к снижению их международной конкурентоспособности по сравнению со странами, которые не несут существенного военного бремени. В то же время реальной и непосредственной угрозой национальной безопасности является, конечно, ядерное оружие в руках безрассудной державы2.

Испытание атомной бомбы в СССР в 1949 г. в Семипалатинске лишило США глобального преимущества. Теперь любой конфликт между двумя супердержавами будет ядерным с самого начала войны. Следовательно, главным является фактор внезапности. Затем постепенно сформировался «Атомный клуб», куда вошли США (атомная бомба была взорвана в июне 1945 г., водородная — в ноябре 1952); СССР (август 1949 и август 1953); Великобритания (октябрь 1952 и май 1957); Франция (февраль 1960 и август 1968); Китай (октябрь 1964 и июль 1967); Индия (май 1974). После этого гонка вооружений происходила по линии военных технологий, связанных с повышением эффективности ядерного оружия.

В современной стратегии ядерного устрашения НАТО и в доктрине национальной безопасности России по-прежнему обосновывается необходимость сохранить «перспективу» использования атом-

1Ñì.: Alperovitz G. Atomic Diplomacy: Hirosimaand Potsdam. The Use Atomic Bomb and the Ameriñan Confrontation with Soviet Power. N. Y., 1965.

2Алперовиц Г. Óêàç. ñî÷. Ñ. 32—33.

4. ɋɨɜɪɟɦɟɧɧɚɹ ɝɟɨɩɨɥɢɬɢɤɚ: ɨɫɧɨɜɧɵɟ ɧɚɩɪɚɜɥɟɧɢɹ, ɧɚɭɱɧɵɟ ɲɤɨɥɵ

195

ного оружия первыми. Многие политики и исследователи считают, что политика ядерного сдерживания воспитала политическую психологию, исключающую достижение политических целей противоборствующих идеологий военным путем.

Огромную угрозу миру представляет так называемое ядерное подполье. По оценкам экспертов, от 25 до 30 государств мира обладают возможностями для создания ядерного оружия. Угроза ядерного шантажа сегодня также исходит от террористических организаций.

Наряду с этим более 100 стран стали участниками безъядерных зон. ЮАР отказалась от обладания ядерным оружием и демонтировала созданные ядерные устройства. Все Южное полушарие объявлено безъядерной зоной планеты. После поражения в войне в Персидском заливе Ирак был принужден Советом Безопасности ООН к демонтажу промышленного потенциала для создания оружия массового уничтожения. Вслед за безъядерными зонами в Латинской Америке и в южной части Тихого океана появились безъядерные зоны в Африке и в Юго-Восточной Азии.

До недавнего времени главное внимание ядерных держав было направлено на поиски путей отказа от ядерного оружия главных претендентов в «Атомный клуб» — Индии, Пакистана и Израиля. Индия и Пакистан в мае 1998 г. провели ядерные испытания (Индия — пять испытаний на полигоне Покхарап, а Пакистан — примерно столько же испытаний на полигоне в горах Чагай). Израиль вообще негативно относится к проблеме международного контроля над его ядерной программой, хотя в настоящее время никакой ядерной угрозы для Израиля практически не существует. Союзни- ческие отношения с США и фактические гарантии основ его безопасности лишают дальнейшие работы над ядерной программой убедительной мотивировки.

4.6.ɇɨɜɵɟ ɝɟɨɩɨɥɢɬɢɱɟɫɤɢɟ ɪɟɚɥɢɢ

ɢ ɫɦɟɧɚ ɩɚɪɚɞɢɝɦ ɜ ɫɨɜɪɟɦɟɧɧɨɣ ɚɧɝɥɨ-ɚɦɟɪɢɤɚɧɫɤɨɣ ɝɟɨɩɨɥɢɬɢɤɟ

В 1960—1970-е годы стало очевидным, что концепции Х. Маккиндера, А. Мэхэна, Н. Спайкмена потеряли свою актуальность. Политика сдерживания в зоне Римленда, по образному выражению президента Ассоциации американских географов (1989—1990) Саула Коэна, была похожа на запирание дверей конюшни, когда лошадь уже сбежала. Он имел в виду присутствие военно-морских сил СССР на Кубе, подводных лодок СССР с ядерным оружием на борту во всех океанах. Новые геополитические реалии объек-

Ñ. Êîýí

196	I. Ƚɟɨɩɨɥɢɬɢɤɚ ɤɚɤ ɧɚɭɱɧɚɹ ɞɢɫɰɢɩɥɢɧɚ

тивно требовали отказа от жесткого противопоставления Суши и Моря, преодоления конфронтационной модели геополитического пространства и перехода от геополитики войны к геополитике мира. Тем не менее в геополитическом моделировании по-прежнему заимствуются некоторые структурные единицы из модели Маккиндера, используются классические конструирующие элементы, хотя они существенно дробятся, особенно Римленд.

ɉɨɥɢɰɟɧɬɪɢɱɟɫɤɚɹ ɦɨɞɟɥɶ ɝɟɨɩɨɥɢɬɢɱɟɫɤɨɝɨ ɭɫɬɪɨɣɫɬɜɚ ɦɢɪɚ ɋ. Ʉɨɷɧɚ

Модель геостратегических зон и соответствующих им геополитиче- ских регионов была представлена Саулом Коэном в книге «География и политика в разделенном мире» (1963). Он использовал так называемый подход развития, в котором подчеркивается рост зна- чения региональной геополитической составляющей и независимости между политическими, социальными и экономическими процессами в различных географических шкалах, что спорно и требует пояснения. Он был одним из первых, кто обосновал распад биполярного порядка и возрастание роли региональных геополитических структур.

ɉɹɬɶ ɭɪɨɜɧɟɣ ɜ ɦɨɞɟɥɢ ɋ. Ʉɨɷɧɚ Предложенная Коэном модель

полицентрична è иерархична. По своей значимости в модели выделяются пять уровней.

Первый уровень представлен «геостратегическими сферами»: Морская (Зависимый от торговли мир морских государств), Евразийская (Евразийский континентальный мир). Это как бы два полушария, которые в принципе выделял еще Маккиндер.

Второй уровень — геополитические регионы, входящие в первый иерархический уровень (сферы). В Морскую сферу входят четыре региона: Англо-Америка и Карибы, Западная Европа и Магриб, Внеконтинентальная (Офшорная) Азия и Океания, Южная Америка и Африка южнее Сахары. В Евразийскую сферу входит два геополитических

региона — Хартленд и Восточная Азия. На втором иерархическом уровне вне геостратегических сфер выделены еще три дополнительных образования: Южная Азия — независимый регион со своим геополитическим кодом; Средний Восток — разделительный, точнее —

4. ɋɨɜɪɟɦɟɧɧɚɹ ɝɟɨɩɨɥɢɬɢɤɚ: ɨɫɧɨɜɧɵɟ ɧɚɩɪɚɜɥɟɧɢɹ, ɧɚɭɱɧɵɟ ɲɤɨɥɵ

197

разделенный пояс; Центрально-Восточная Европа как регион — «ворота», способствующий потенциально связям между Западом и Континентальной (Евразийской) геостратегической сферой. О важном стратегическом положении этого региона известно давно. Еще Маккиндер считал независимость и стабильность этого региона решающим фактором евразийского и даже мирового равновесия. Региональные конфликты в Центрально-Вос-точной Европе обнажают противоречия в позициях мировых держав, обостряя отношения между ними. Таким образом, геополитические регионы — это крупные подразделения геополитических сфер и сравнительно однородные по экономическим, политическим и культурным признакам.

Третий уровень представлен национальными государствами и пятью великими державами: США, Россией, Японией, Китаем и группой государств — Европейским Союзом. В пределах великих держав Коэн выделил ключевые территории: в США — Атлантиче- ское побережье — район Великих озер, в Европейском Союзе — «центральная ось развития» — акватория Северного моря, в Японии — конурбации Тихоокеанского пояса, в России — индустриальноаграрный треугольник Санкт-Петербург — Ростов-на-Дону — Кузбасс, в Китае — речные долины Центра и Северо-Востока. Рост и взаимодействие сверхдержав обеспечивают преемственность мировой геополитической системы.

Четвертый уровень — это несколько держав второго порядка, которые оформились в 1970-е годы и доминировали в рамках соответствующих регионов, но не обладали при этом глобальным влиянием (прежде всего, вследствие ограниченного участия во внерегиональных экономических и политических отношениях).

Пятый уровень — это субнациональные территории — «ворота» (фокусы связей), которые, по предположению Коэна, будут в будущем проводниками связей между государствами.

После гигантского геополитического слома в 1980—1990-х годах, связанного с распадом социалистического лагеря, мировая система вошла в состояние поиска нового равновесия. Это не означает отсутствия противоречий и даже «возмущений» — межнациональные конфликты и терроризм в бывшем СССР, кровопролитные войны в бывшей Югославии, ситуация вокруг Ирака, исламский фундаментализм, борьба религиозных общин в Кашмире, межэтнические столкновения в Африке и т.д. Однако эти сепаратистские и деструктивные процессы компенсируются интеграционными тенденциями. Носителями глобальной интеграции выступают ТНК, осуществляющие прямые зарубежные инвестиции, трансферт технологии, подетальную специализацию производства.

198	I. Ƚɟɨɩɨɥɢɬɢɤɚ ɤɚɤ ɧɚɭɱɧɚɹ ɞɢɫɰɢɩɥɢɧɚ

ɍɪɨɜɧɢ ɷɧɬɪɨɩɢɢ ɬɟɪɪɢɬɨɪɢɢ Практически все геополитические регионы охвачены процессами региональной интеграции, что ведет к расширению экономического и политического сотрудничества в их пределах. Геополитические регионы находятся на различных стадиях развития, поэтому их роли в межрегиональном взаимодействии не совпадают. Для анализа сбалансированности внутренних и внешних связей геополитических регионов Коэн предложил использовать понятие «энтропия» (îò ãðå÷. ån è thrope — превращение), заимствованное из физики. Оно характеризует степень близости изолированной системы к состоянию равновесия. Статистическая физика рассматривает энтропию как меру вероятности пребывания системы в данном состоянии. Повышение уровня энтропии свидетельствует об исчерпании внутренней энергии, или производительной способности.

В теории информации энтропия трактуется как мера неопределенности. Неопределенность — это ситуация, когда в системе возможны непредсказуемые события. Это неизбежный спутник сложных систем: чем сложнее система, тем большее значение приобретает фактор неопределенности в ее развитии. Все закрытые системы обречены на коллапс, так как собственные человеческие и физиче- ские ресурсы истощаются, а уровень энтропии стремительно растет. Однако в современном мире практически все геополитические регионы представляют собой открытые системы, связанные потоками энергии, перемещением товаров, капиталов, людей и идей. Обмен между странами и регионами автор считает ключевым в динамике мировой системы. Механизмом, обусловливающим обмен, является внутреннее развитие территории через ее политическую организацию, экономическую структуру и социальное устройство или через влияние внешних сил. Коэн специально оговаривает, что наряду с такими стандартными показателями мощи государства, как площадь территории, обладание плодородными почвами, водными и минеральными ресурсами, развитость транспортной и других видов коммуникационной сети, численность населения, уровень образования и военный арсенал, должны также учитываться уровень взаимосвязанности наций, идеологическая сила (уровень влияния идеологии), национальные цели, менталитет, цели и стратегия для поддержания своего международного влияния и способности к обновлению.

Для определения уровня энтропии территории Коэн предлагает использовать такие показатели, как уровень накопления, урожаи сельхозкультур, производительность труда, погашение задолженностей, сальдо платежного баланса, затраты на НИОКР, число патентов и ученых, снижение удельных затрат топлива и энергии.

4. ɋɨɜɪɟɦɟɧɧɚɹ ɝɟɨɩɨɥɢɬɢɤɚ: ɨɫɧɨɜɧɵɟ ɧɚɩɪɚɜɥɟɧɢɹ, ɧɚɭɱɧɵɟ ɲɤɨɥɵ

199

Ориентировочно по уровню энтропии им выделено четыре категории регионов: (1) с низким уровнем энтропии — Англо-Америка и Карибские страны, Западная Европа и Магриб, Внеконтинентальная Азия и Океания; (2) со средним уровнем энтропии — Хартленд, Центрально-Восточная Европа, Средний Восток; (3) с высоким уровнем энтропии — Южная Азия, Восточная Азия; (4) с крайне высоким уровнем энтропии — Африка южнее Сахары, Южная Америка.

Геополитические регионы, в пределах которых находятся мировые сверхдержавы, а уровень энтропии характеризуется низкими и средними значениями, по Коэну, определяют равновесие и дальнейшее развитие мировой геополитической системы. Обладая существенными объемами потенциальной энергии, имеющими глобальное значение, они распространяют влияние за пределы собственных границ. Такого рода проникновение осуществляется через внешнюю торговлю. Важное значение имеет не столько соотношение экспорта и импорта, сколько удельный вес каждого из регионов во внешней торговле друг с другом, потоки зарубежных капиталовложений, дипломатические контакты. Эти регионы, находящиеся между собой, как правило, в энтропийном балансе, имеют перевес над остальными.

Примером страны с повышенным уровнем энтропии, по Коэну, является Индия, где велики этнолингвистическая раздробленность, противоречие между политической системой, построенной по демократической западной модели, и экономической системой, близкой к социалистическому типу, открытые и непримиримые столкновения между индуистами и мусульманами, несостоятельность ограни- чительной демографической политики.

ɉɨɹɫɚ ɧɟɫɬɚɛɢɥɶɧɨɫɬɢ ɢ «ɚɫɢɦɦɟɬɪɢɱɧɵɟ» ɬɟɪɪɢɬɨɪɢɢ Заслуживает внимания выделение Коэном типов переходных государств и поясов, которые могут вносить существенные изменения в жизнь больших наций. Это прежде всего пояса нестабильности (Средний Восток), маргинальные сферы, охватывающие Африку южнее Сахары и Южную Америку, которые могут дестабилизировать мировую систему локальными и региональными конфликтами.

Интересно также выделение «асимметричных» территорий, служащих источником возмущения для крупных региональных структур путем введения нежелательной энтропии: Куба, Израиль, бывшая Югославия, Ливия, Ирак, Иран и некоторые другие страны.

На протяжении длительного периода времени полоса разграни- чения «океанической» и «континентальной» геостратегических сфер (Римленд), являясь наиболее нестабильной, была фактором риска в мировой геополитической системе. В результате ее дробления, на- чавшегося в 1970-е годы, а также установления нового равновесного

200	I. Ƚɟɨɩɨɥɢɬɢɤɚ ɤɚɤ ɧɚɭɱɧɚɹ ɞɢɫɰɢɩɥɢɧɚ

состояния в мире, как считает Коэн, после распада социалистиче- ской системы отдельные участки Римленда оформились в относительно самостоятельные геополитические единицы, Так, страны Южной Азии образовали самостоятельную, потенциальную геополитиче- скую сферу; Вьетнам, Лаос и Камбоджа вошли в состав Восточной Азии; Ближний Восток сохранился как «разделенный пояс», концентрирующий множество проблем международного геополитиче- ского порядка,

Радикальные изменения произошли в Центрально-Восточно- Европейском секторе Римленда. Как считает Коэн, ЦентральноВосточная Европа может со временем превратиться из «яблока Раздора» в ïóòü-«ворота», призванные укрепить стабильность и ускорить становление связей в мировой системе, но главное — стимулировать взаимодействие между Западной Европой и Хартлендом, т.е. геополитическими регионами, относящимися к противоположным геостратегическим сферам. Центрально-Восточная Европа представляется в построениях Коэна уникальным образованием, так как это единственные «ворота», занимающие целый геополитиче- ский регион.

Отдельных же «стран-районов и точек-ворот» в мире автор на- считывает более 20. «Ворота» локализованы, как правило, вдоль границ геостратегических сфер, регионов. Для них характерны малые размеры территории и населения, открытый доступ к внешним пространствам (по морю и/или суше). В социальном отношении — это самобытные культурно-исторические центры, особые этнолингвистические единицы; некоторые из них обладают давними торговопосредническими традициями и предпринимательским потенциалом. Обладая бедными или узкоспециализированными природными ресурсами, «ворота» находятся в зависимости от внешних источников сырья и рынков сбыта готовой продукции. Как отмечает Коэн, наиболее целесообразно здесь развивать сферу услуг (финансовые услуги, торговлю, туризм) либо располагать головные предприятия для сборки готовых изделий на экспорт. В военном отношении «ворота» не представляют угрозы для соседних держав, однако имеют для них важное стратегическое значение. Основная функция

«ворот» — стабилизация мировой геополитической системы, элементы которой становятся все более взаимозависимыми. Они призваны стимулировать глобальное экономическое, социальное и политиче- ское взаимодействие. По идее автора, оформляясь как самостоятельные геополитические единицы, «ворота» во многих случаях трансформируются из полосы конфликтов в зону компромиссного развития, коэволюции смежных регионов и сфер, а значит — международного сотрудничества.

4. ɋɨɜɪɟɦɟɧɧɚɹ ɝɟɨɩɨɥɢɬɢɤɚ: ɨɫɧɨɜɧɵɟ ɧɚɩɪɚɜɥɟɧɢɹ, ɧɚɭɱɧɵɟ ɲɤɨɥɵ

201

Ʉɨɧɰɟɩɰɢɢ ɫɨɜɪɟɦɟɧɧɨɝɨ ɦɨɧɞɢɚɥɢɡɦɚ

В англо-американской геополитике мондиализм представляет собой доминирующее течение, которое достаточно разнородно. Наиболее известны несколько версий американского мирового господства.

Ʉɨɧɰɟɩɰɢɹ ɭɧɢɩɨɥɹɪɧɨɝɨ ɦɢɪɚ Ⱥ. ɋɬɪɚɭɫɚ Исполнительный директор «Ассоциации за объединение демократий» (1985—1991), координатор от США в Комитете НАТО по Восточной Европе и России американский политолог Айр Страус — автор концепции «униполярного мира». По его мнению, логика развития мирового геополитического пространства состоит в движении от многополярности к биполярности, а затем к однополярности. Глобальное униполе, согласно Страусу, представляет собой баланс сил государств, которые не рассматривают друг друга в качестве антагонистов, у них отсутствует намерение решать спорные вопросы военным путем.

Глобальное униполе имеет трехцентровое пространственное строение. В него входят три центра силы — США, Европейский Союз и Япония. При этом трехсторонняя система военного и экономического союза сконцентрирована вокруг США. Лидерство США, как отмечает Страус, носит характер первенства среди равных и друзей, а не господства одной державы над сопротивляющимися подчи- ненными партнерами. Западное униполе наращивало идентичность, способности и структуры в течение всего периода смены мировоззрения от многополярности к биполярности и униполярности. Очень важный момент в рассуждениях Страуса — практическое отождествление современных самых мощных демократий с униполем. Он пишет, что на протяжении XX в. демократии превратились в самую мощную силу в мире, перестав быть хрупким меньшинством, какое они составляли в начале века1.

Затем западное униполе прошло через испытания. После образования НАТО в 1949 г. Великобритания, Франция и США стали рассматривать мощь друг друга как дополнение собственной и уже не составляли планов на случай войны друг с другом. Германия и Япония были возрождены в рамках крепнущего униполя, реализуемого главным образом через НАТО и в меньшей степени через ОЭСР.

ОЭСР — Организация экономического сотрудничества и развития (OECD) включает в себя более двух десятков экономически высокоразвитых стран мира. Ее главные цели: вклад в развитие мировой экономики; координация политики государств-членов и согласование помощи развивающимся странам.

1 Ñì.: Страус А.Л. Упиполярность. Концентрическая структура нового мирового порядка и позиция России // Полис. 1997. ¹ 2. С. 30.