Gurvich_G_D_Filosofia_i_sotsiologia_prava_Antol

Социология права

одновременно разрушает и принципы национального суверенитета, и сво­ боду воли, и свободу договора. Вышеупомянутые институты выражаются в организованном социальном праве, которое конкурирует с системой госу­ дарственного права. В то же время промышленная собственность, отделен­ ная от частной собственности (владения), претерпевает изменения в своей природе и окутывается множеством «наслаивающихся» друг на друга вла­ дельцев (собственников), соединенных в одно целое. Это ведет или к феде­ рализации собственности (совместная собственность кооперативов и т. д.), или к возрождению с новой силой псевдофеодальных фьефов (отношения между финансовым и промышленным капиталом, между крупной и мелкой промышленностью ). В обоих случаях сеть взаимно переплетающихся форм собственности различных механизмов правового регулирования подрывает власть государства и лишает последнее желанной монополии на законотвор­ чество. Такие организации международного сообщества, как Лига Наций, Международная организация труда и Постоянный международный суд, иногда очень мощно, как это было в послевоенное десятилетие, иногда очень слабо, как в последние годы перед Второй мировой войной, но всегда в связи с важнейшими экономическими и политическими требованиями поднимают проблемы ограничения законодательной власти государства извне.

Даже юридическому превосходству государства (внутри которого компо­ нент общности в той или иной степени уступает массовому компоненту) снова бросается вызов. Анархия правит в том экономическом сообществе, где вместо приходящих в негодность договорных отношений возникают непредвиденные институты и где элемент всеединства (в борющихся классах и профсоюзах) и элемент масс (на предприятиях, в большей степени — в армиях безработных, и, наконец, во всем экономическом сообществе) противостоят друг другу. Перед лицом такой нестабильной ситуации два новых конкурента поднимают голову: автономная правовая система организации экономики, построенная на базисе промышленной демократии, и тоталитаризм различных видов.

Не следует думать, что возникновение современного тоталитарного го­ сударства (фашистского или иного) противоречит факту кардинального из­ менения отношений между государством и иными группами. Именно уси­ ливающееся противостояние конкурирующих с аппаратом государственной власти объединений большого капитала и профсоюзного движения порож­ дает отчаянные попытки со стороны государства интегрировать их в себя для того, чтобы использовать в качестве государственных органов, подобно «корпоративной организации промышленности», навязанной извне. Разуме­ ется, этого можно достичь только на базе культа личности, проявляющего все черты, свойственные харизматической власти, основанной на предрас­ судке или мистической вере (в сфере, где их появления не ожидалось), кото­ рые перекрывают собой все правовые верования и разруш ают всю систему правового контроля над политической и социальной жизнью. Подобные ми­ стические верования существуют только в «команде вождя» (фашистской «элите»), где преобладает всеединство, в то время как среди населения и во всей нации преобладает массовый элемент. Что касается общ ности, наибо­ лее благоприятной для юридической жизни, то она более не в состоянии продолжать свое существование.

763

Г. Д. Гурвич Избранные труды

Обратной тенденцией современного глобального общества является то, что оно стремится усилить элемент общности в экономическом сообществе путем интеграции групп производителей и потребителей в единое целое на принципе паритета. Данная интеграция зиждется на структуре обычного, чистого и независимого социального права, эквивалентного по действенно­ сти государственному праву, и предполагает автономную организацию эко­ номического сообщества в рамках обширной федеративной ассоциации со­ трудничества. О рганы промышленной демократии, начиная с заводских советов и вплоть до Национального экономического совета; «управляемая экономика», контролируемая самими заинтересованными сторонами; феде­ ративная и муниципальная промышленная, аграрная и финансовая собствен­ ность — все это различные аспекты одной и той же организации будущего. Только ее осущ ествление могло бы привести как к ликвидации эксплуата­ ции наемного труда, так и к новому юридическому равновесию между бло­ ком территориальных групп (государством) и блоком групп экономической активности, а именно к плюралистической демократии, которая тем самым и стала бы социалистическим режимом.

Территориальное государство, таким образом материально ограничен­ ное в правомочиях, но обладающее правом безоговорочного принуждения, оказалось бы эффективно сбалансированным за счет равнозначной ему с юридической точки зрения и независимой экономической организации. Эта' организация нашла бы не уже существующее безусловное принуждение, а нашла бы в федеративной собственности силу для сопротивления. Конфликты между двумя организациями регулировались бы верховным третейским су­ дом, действующим от имени сверхфункциональной нации и ее спонтанного и гибкого регулятивного механизма социального права, которое управляет отношениями и равновесием среди функциональных групп, интегрирован­ ных в глобальное общ ество.93

Укрепление власти и авторитета государства, которое сегодня можно наблюдать даже в американском и британском типах демократии под влия­ нием острого экономического и международного кризиса, не является решаю­ щим опровержением стремления к плюралистической демократии. Трудно окончательно определить, является ли недавняя фаза государственного ин­ тервенционизма просто временным укреплением власти для того, чтобы под­ держать автономные сотрудничающие группы экономической активности, которые когда-нибудь будут призваны ограничить само государство (госу­ дарство сегодня оказывает помощь этим группам в их борьбе против про­ мышленного феодализма и автократии работодателя); или же, напротив, здесь проявляются тенденции к директивной экономике на авторитарной основе, к новым типам тоталитаризма и тирании.

Социология права, как и всякая другая социология, не занимается ни предсказаниями, ни оценкой будущего. Различные тенденции и правовые

,J См. более подробное описание этой тенденции в современном обществе в моей статье

«Проблема социального права» (The problem of social law // International Journal of Ethics. 1941. October) и мои книги «Идея социального права» (1932) и «Ю ридический опыт и плюралисти­ ческая философия права» (1935. С. 235-295). — См. в указанной выше статье мою оценку с этой точки зрения принципов, способствующих политике Нового курса Рузвельта.

764

Социология права

системы в настоящее время борются друг с другом в переходном обществе. Единственно бесспорно, что стремление к плюралистической демократии является наиболее благоприятным для правовой культуры, для сохранения автономии социального контроля через правовые механизмы, противостоя­ щие другим сферам контроля и регулирования. Разумеется, правовая система плюралистического и социалистического общества была бы более гибкой и мобильной, менее формализованной и жесткой, но оставалась бы, по сути своей, правовым регулированием, сферой, которая не может быть сведена к мистико-экстатическим верованиям или к чистой технике. Вместе с тем, если новая авторитарная система все-таки должна появиться как результат сегод­ няшней борьбы, не подлежит сомнению, что право в значительной степени утратило бы свое влияние, уступая регулированию и коллективным убежде­ ниям другого рода, создающим режимы, которые с юридической точки зрения следует рассматривать как вырождение.

ГЛАВА V ГЕНЕТИЧЕСКАЯ СОЦИОЛОГИЯ ПРАВА

Генетической социологии права следует отказаться от эволюционист­ ского предрассудка, согласно которому «зачаток» непрерывного нелинейного развития правовых институтов можно обнаружить в примитивном обществе, в рамках которого смешиваются проблемы юридической типологии обществ и проблемы их происхождения. Генетическую социологию права характери­ зуют две проблемы :1''"1

а) изучение регулярностей развития как тенденций к изменению внутри каждого типа правовой системы;

б) изучение в целом факторов подобных регулярностей в преобразова­ ниях, протекающих в жизни права.

§ 1. Регулярность как тенденция к изменению

Регулярность изменений, которая может быть установлена для социаль­ ной жизни, применима только на макросоциологическом уровне из-за того, что она связана с комплексными структурами и отношениями между груп­ пами и оказывается не применима на микросоциологическом уровне. В то же время подобные регулярные правила не являются «законами» эволюции, статической или динамической, из-за чрезвычайно высокой степени неопре­ деленности, которая характеризует социальную и в особенности правовую действительность (связанную с коллективными символами и ценностями). Регулярные правила в данной области представляют лишь «шансы» (Вебер), «возможности», «тенденции», реализация которых ограничена большой не­ предсказуемостью. Вот почему мы говорим о «регулярности как о тенден­ ции». Наконец, как мы уже сказали выше, регулярность в качестве тенден­ ции может установиться только в одном из типов глобального общ ества.и*

Переход от одного типа к другому всегда предполагает дисконтинуальность; разрывы здесь так явны, а типы, которые способны заместить сущ ест­ вующее в определенный момент времени общество, могут быть такими раз­ нообразными, что было бы опасно искать здесь даже вероятности.

Общие регулярные правила преобразования правовых институтов, ко­ торые, по мнению некоторых социологов, они могут наблюдать, можно све­ сти к следующему: развитие от господства статута к господству договора (Г. Спенсер и Г. Мэн); расширение и деперсонификация круга лиц, связан­ ных одним и тем же правопорядком (Г. Тард); усиление замещения реститутивного права репрессивным правом и параллельный рост роли государства и договора (Дюркгейм); увеличение и все более интенсивный взаимообмен

766

Социология права

социальных групп и их нормативных регуляторов, что приводит к укрепле­ нию прав индивидуумов (последние выигрывают за счет борьбы среди групп и их взаимного ограничения, см.: Bouglé С. Les idées égalitaires. 1899); рас­ тущая рационализация права (Вебер). Все эти правила имеют силу только для изменений права в определенных типах общества, особенно в перво­ бытном обществе. Проблема усложняется тем, что каждое глобальное обще­ ство и каждая система права, соответствующая такому обществу, являются микрокосмом систем правового регулирования и видов права, так что внут­ ри одного и того ж е типа могут присутствовать противоречия, некоторые из которых мы уже попытались установить в критике теории Дюркгейма.

Рассматривая регулярные правила как тенденции, которые должны ус­ танавливаться отдельно для каждого типа правовой системы, мы считаем возможным сформулировать следующие выводы, которые следует рассмат­ ривать лиш ь как рабочую гипотезу, тем более что ни один тип общества, кроме первобытного и современного, не был подвергнут социологическому исследованию, достаточно глубокому, чтобы позволить нам более или менее уверенно говорить о конкретных регулярных правилах.

В том, что касается первобытного общества, к упомянутым выше регу­ лярным правилам можно добавить тенденцию к превосходству магических братств над кланом, что знаменует зарождение первой формы государства и концентрацию политического суверенитета в руках вождя (Дави), а также стремление к ослаблению элемента всеединства в пользу элемента общности.

Что касается теократически-харизматической правовой системы, то здесь можно наблюдать, прежде всего, стремление к приданию харизматическому элементу «обычного», прозаического, традиционного характера, Veralltaglichung Charismas (нем. — рутинизация харизмы. — Прим. пер.), что было описано Вебером.1-* Это проявляется в укреплении наследственного или из­ бирательного принципа в приходе к власти вождей и в росте бюрократиза­ ции права и администрирования, причем мистические элементы становятся все более условными. Конфликт между массовым компонентом, преобладаю ­ щим в управляемом населении, и элементом всеединства, на котором осно­ вывается объединяющая власть, имеет тенденцию к ослаблению благодаря формированию более ограниченных групп (т. е. групп должностных лиц или теологов-правоведов, патриархальных групп и т. д.), в которых элемент об­ щности оказывается более выраженным. Наконец, все указанные черты ве­ дут теократически-харизматическую систему к усилению роли стандартов, паттернов, обычаев, доктрин, уставов, короче говоря, права, фиксированного заранее и противостоящего праву, которое возникает из мистических источ­ ников и прямого вдохновения вождя.

Регулярные правила изменений, которые можно наблюдать в патриар­ хальной системе, представляют собой стремление сформировать брачные и более ограниченные родовые семьи и разрушить патримониальный принцип путем разделения наследства между наследниками. Это приводит к проти­ востоянию между правом, принадлежащим самим родовым группам, и пра­ вом внутренней политической группы, в которой территориальный элемент и, следовательно, политический элемент проявляю тся намного сильнее.

767

Г. Д. Гурвич Избранные труды

В то же время в пределах внутренней политической группы вырастает эле­ мент, право которого, став более действенным и в большей степени подтвер­ жденным формально, начинает ограничивать право родственных групп, в которых преобладает интуитивное и обычное право.

Из-за чрезвычайной сложности феодальной правовой системы, регуляр­ ности как тенденции изменений этой системы двигаются в противополож­ ных, даже противоречащих друг другу направлениях. Если право иерархи­ ческой федерации лордов и вассалов проявляет тенденцию к более жесткому ограничению круга субъектов, подпадающих под такое регулирование, то в праве как церкви, так и муниципалитетов можно наблюдать тенденцию к универсальности. При этом государственное право движется в направлении территориального ограничения и в пределах этих границ стремится к обоб­ щенности. Если в рамках самих феодальных отношений элемент равноправия и братства постоянно сокращается, то такой элемент проявляет тенденцию к усилению в гильдиях и муниципалитетах, в то время как в государственном праве рост авторитаризма сопровождается выравнивающей тенденцией приме­ нительно к субъектам права. Церковное право проявляет тенденцию к утвер­ ждению юридического превосходства, но ослабление религиозной общины, дви­ гающейся в направлении массового элемента, усиливает сопротивление со стороны территориального права и ускоряет его окончательную победу. Регу­ лярные правила как тенденции в феодальной правовой системе направлены в противоположные стороны. Помимо движения в сторону абсолютизма тер­ риториального государства — как на Западе, или харизматической тео ­ кратии — как на Востоке (Китай, Япония, Египет), не следовало бы исклю­ чать из внимания и их стремления к универсальному федерализму в рамках равнозначных и равноправных ассоциаций.

В правовых системах древнего города можно наблюдать регулярные правила как тенденции в направлении универсализации права, расширения сферы действия индивидуального права, ограничивающего социальное пра­ во, постоянного и параллельного роста государства и договора. Платон, Ари­ стотель и Полибий видели в политическом праве циклическое движение от монархии к аристократии, а отсю да— к демократии (в ее различных фор­ мах) и, наконец, к тирании, которая приводила обратно к монархии и к по­ вторению цикла. Эта цикличная регулярность частично соответствует исти­ не с двумя оговорками: она ограничивается только правовым типом города, а цезаризм имеет мало общего с первоначальной монархией.

Правовая система, основанная на превосходстве территориального го­ сударства и автономии индивидуального права, характеризуется следующими регулярными правилами: во-первых, прогрессивным шествием в направле­ нии к равенству прав, от равенства перед политической властью до равен­ ства перед законом, а отсюда — до равенства гражданских прав и, наконец, до равенства политических прав, включая и право на свободу; во-вторых, тенденцией к рациональному «естественному праву», предшествующему ре­ формам позитивного права (возрастающая роль «утопии» в праве). Другими тенденциями являются стремление к подвижности и отчуждаемости всех част­ ных прав, особенно очевидное в растущем превосходстве «законов доверия»

768

Социология права

над реальным правом (Э. Леви); все возрастающие трудности у права доверия

игосударственного права в проникновении во внутреннюю жизнь экономи­ ческих групп, управляемых автократическим правом, которое расположено на периферии официального права. Следовательно, происходит постепен­ ное углубление дисбаланса между правопорядком государства и механиз­ мом правового регулирования экономического сообщества.

Всовременной правовой системе, которая сегодня находится в переход­ ном состоянии, существуют, как мы уже указали, противоречивые тенденции к плюралистической демократии и к тоталитаризму. Очевидно, что невоз­ можно заранее определить регулярность развития этих тенденций. В других регулярностях проявляется бесспорный упадок статутного права государства

идоговорного права; все учащающийся возврат к партикуляризации право­ вого регулирования, значимого для ограниченных кругов заинтересованных сторон; все усиливающееся укрепление регулятивного механизма социаль­ ного права в ущерб механизму индивидуального права; растущая роль права, формулируемого ad hoc, и интуитивного права в ущерб фиксируемому зара­ нее праву; усиление внутри фиксируемого заранее права влияния традиций, социальных деклараций, судебных и других практик, коллективных согла­ шений, декретов и т. д. (все это — за счет государственного законодатель­ ства); все более острая борьба между механизмами правового регулирования различных социальных классов и профессий.

§2. Внутренние и внешние факторы

Факторы следует четко отличать от причин в истинном смысле этого слова. Это различие затрагивает как естественные, так и общественные науки. Например, при взрыве скалы сила сопротивления материи, динамит и огонь являются факторами, в то время как причиной разрушения являются сила и расширение газа. Относительно социальных явлений, изучение причинных связей, с одной стороны, и факторов — с другой, представляет сложность по следующим причинам:

a) причина социальных фактов всегда лежит в «тотальных социальных явлениях» (по терминологии Кули в Америке и М осса во Франции); если необходимо объяснить различные аспекты общества, то их следует интегри­ ровать в комплексное Целое, из которого они были более или менее искусст­ венно выделены;

b) тотальные социальные явления, которые сами являются реальными социальными «причинами», представляют собой качественные типы глобаль­ ных обществ, и, следовательно, в социологии причинное объяснение того или иного явления имеет силу только в рамках конкретного типа глобального общества;

c) поскольку различные социальные факторы являются только абстракт­ ными аспектами единого Целого, которое выражено в качественно опреде­ ленном типе глобального общества, они переплетаются друг с другом и вза­ имно воздействуют друг на друга. Если, например, экологический базис, экономика, религия, магия, мораль и преобладающий способ познания явля­ ются факторами преобразования правовой действительности, то последняя,

J9 Заказ № 781	769

Г. Д. Гурвич Избранные труды

в свою очередь, является фактором преобразования каждого из этих явлений. С этой точки зрения, каждый из указанных социальных феноменов взаимо­ связан с другими.

В каждом качественном типе глобального общ ества роль различных факторов в изменении социальных феноменов (например, фактора права) не одинакова. Это происходит не только потому, что значимость фактора зави­ сит от характера Целого (в котором и заложена реальная причинная связь), но также потому, что скорость развития различных социальных явлений раз­ лична в разных типах общ ества или в различные периоды существования одного типа. Например, религиозные и моральные верования иногда выры­ ваются вперед, иногда отстают от юридических верований; правовая дейст­ вительность иногда отстает от экономической, иногда опережает ее и т. д. В принципе, очевидно, что «социальные факторы» выигрывают в своей зна­ чимости по отношению к сравнительно отсталому явлению и проигрывают в значимости, когда начинают отставать от данного явления.

Кроме того, следует отметить, что необходимо разграничить внутренние факторы развития правовой жизни, в которые входят конфликты и напряжен­ ные отношения между различными видами права, с глубинными уровнями, способами признания права, типами механизмов правового регулирования и внешними факторами, представляющими иные, чем право, социальные явле- ' ния. В связи с тем, что внутренние факторы были описаны в процессе рас­ смотрения нами микросоциологии права и юридической типологии, мы мо­ жем ограничиться в нашем анализе рассмотрением внешних факторов.

1. Экологическая основа общества и право. Материальный базис общества, в

основном демографическая и географическая его составляющая (численность, плотность населения, способ территориального размещения населения и даже характерные черты такого размещения), бесспорно, являются факторами как общего развития социальной жизни (объекта изучения социальной морфоло­ гии в строгом смысле слова), так и развития экономики, права, религии, этики и иных специфических аспектов социальной жизни, названных Хальбваксомш социальной морфологией «в широком смысле слова»).1’4

Дюркгейм, Мосс и Хальбвакс посвятили важные исследования зависи­ мости права от численности и плотности общества, не уставая подчерки­ вать, что «материальная плотность» сама по себе остается подверженной влиянию «моральной плотности» (особенно юридических верований, сим­ волов и ценностей), потому что плотность общ ества глубоко трансформиру­ ется коллективными человеческими действиями и пронизана паттернами, символами, идеями и ценностями, которые коллективный разум приписывает ей.95 Дюркгейм считал, что он мог бы доказать, что в общ ествах, которые являются экстенсивными и, кроме того, очень плотно заселены, реститутивное право (соответствующее органической солидарности) преобладает над репрессивным правом (соответствующим механической солидарности). Мосс при помощ и конкретного примера сезонны х изм енений в эским осских

м Halbwachs М. Morphologie sociale. 1938.

” См. об этом: Fevre L. La terre et révolution humaine. 1926.

770

Социология права

обществах96 пробовал показать, как правовая система примитивных племен, которая схожа с правовой системой кланов, изменяется и насыщается рели­ гиозными и коллективистскими тенденциями. «Летнее право», регулирую ­ щее жизнь маленьких разбросанных семей, обладало более светским харак­ тером и было более благоприятным для индивидуализма. Хальбвакс указывал на влияние масштаба и плотности населения, а также способов расселения (сельская местность, разбросанные деревни, средние города, сконцентриро­ ванные города) на организацию правосудия, структуру и функционирование судов, на отношения между судьями и участниками судебного процесса, и, наконец, на политические режимы.

Все эти воззрения, очень поучительные сами по себе, требую т большей точности и конкретности. Кроме того, они должны быть связаны с различ­ ными качественными типами комплексного общества. Влияние морфологи­ ческого базиса на право и правовой системы на морфологический базис ме­ няется в различных типах общества и в различные исторические периоды жизни любого общества, поэтому требуется проведение обширных исследо­ ваний, чтобы установить действительную значимость для правовой жизни «материальной плотности» обществ с различной структурой. Кажется нео­ споримым то, что такая плотность была очень интенсивной в примитивном и патриархальном обществе, еще более интенсивной — если не критиче­ ской — в теократическо-харизматических империях, где большая числен­ ность населения сочетается с минимальной плотностью и поразительной не­ стабильностью и несогласованностью подгрупп, а также в рамках крупных миграционных движений, имевших место незадолго до Средневековья.

Вместе с тем экологический фактор не так однозначно действует в отно­ шении города и феодальных систем права и еще менее однозначно — в от­ ношении современной системы буржуазного права. Последняя, похоже, ско­ рее воздействует на материальный базис общества (особенно отношений, связанных с рождением и смертью, миграциями между городом и селом, ре­ гиональной миграцией и международной миграцией), чем зависит от него.

Единственным приемлемым заключением является указанный Хальбваксом факт того, что морфологический базис, очевидно, оказывает боль­ шее влияние на право и экономику, чем на религию, или, как мы можем до­ полнить, — на мораль или познание. Право, в большей, чем религия и мораль, степени, связано с внешней действительностью , с самими коллективными силами, с людьми и предметами постольку, поскольку они находят свое ме­ сто в пространственной среде, сопротивление которой по отношению к кол­ лективной сознательной деятельности особенно сильно в области права. Это приводит нас напрямую к проблеме отношений между правом и экономи­ кой, к анализу роли второго фактора в преобразовании правовой действи­ тельности.

2. Экономика и право. Ни один из факторов жизни права до сих пор не был так тщательно проанализирован и изучен, как экономика. Причина в том, что существование особенно тесных связей между правовой и экономической

96 Mauss М. Les variations saisonnières des sociétés esquimaux //Année Sociologique. Vol. IX. 1906.

771

Г. Д. Гурвич

Избранные труды

жизнью кажется неоспоримым. Английские социологи Хобхаус, Гинзберг и Уилер в своей книге «The M aterial Culture and Social Institutions o f the Simple People» (1930) попробовали статистическими методами найти функциональ­ ную корреляцию между правом и экономикой. Они устанавливали для при­ митивного общ ества очень высокий коэффициент корреляции, что может быть сделано и для других типов общества, особенно для буржуазного об­ щества в современном переходном периоде.

Однако основная проблема не в данной интенсивной корреляции, которая никем не отрицается и которую можно наблюдать без помощи статистики, а в вопросе: а) всегда ли экономика является ведущей и доминирует над правовой действительностью (Маркс), или же Ь) право является «логической формой», а экономика — лишь «материя», составленная этой формой: соотношение, ко­ торое заблокировало бы любые односторонние или взаимные влияния и формы, и материи, так как они были бы всего-навсего аспектами одного и того же явления (Штаммлер Р. Хозяйство и право. 1896. 3-е изд. 1924); или, наконец, с) в зависимости от типа общества или экономика превалирует над правом, или право над экономикой; их влияние всегда является взаимным (Вебер М. Хо­ зяйство и право; Штаммлер Р. Преодоление материалистического понимания истории. 1907, Horvath В. Rechtssoziologie. 1934).

Марксистская концепция первичности экономического фактора базиру­ ется на вдвойне спорной предпосылке. Во-первых, она предполагает, что пра­ во является просто идеологическим отражением, эпифеноменом производи­ тельных сил; это означает, что право не имеет своей собственной социальной реальности. Во-вторых, она полностью отождествляет экономику с тотальным социальным явлением (М аркс писал, что «вся совокупность производствен­ ных отношений и есть то, что мы называем обществом», а его недавний тол­ кователь Г. Кунов1*11(Cunow H. Die marxistische G eschichts-Gesellschafts- und Staatslheorie. 2 bd. 1923) подробно разработал проблему подобного отожде­ ствления). Итак, если первая предпосылка является как спорной, так и антисоциологической, то вторая является одновременно и слишком узкой, и слиш ­ ком широкой. О на слишком узка по отнош ению к обществу, и слишком широка по отношению к экономике. Наконец, тезис марксизма сводится к тавтологии: если экономика и социальная действительность тождественны, то односторонняя зависимость права от производительных сил очевидна, ведь причина изменений социального явления не может находиться нигде, кроме как в общ естве в целом, которое, в свою очередь, в точности подходит под марксистскую концепцию экономики, рассматриваемой не как фактор, а как причина.

Концепция Ш таммлера, представляющая собой реакцию на марксизм, допускает преувеличение в ином аспекте. Ш таммлер преобразует действитель­ ное позитивное право со всем его эмпирическим содержанием в идеальную логическую форму общества, на которое не может влиять экономика, так как последняя является лишь видимым чувственно-воспринимаемым суб­ стратом общества, сформированного правом. Отрицая возможность рассмот­ рения права или экономики в качестве факторов, Ш таммлер, однако, делает право неизменным в своей структуре и приписывает ему как аксиологический, так и генетический приоритет перед экономикой. Глубоко противоречивый

772