Кровная месть против римского права

На Северном Кавказе закон кровной мести, основанный на принципе коллек­тивной ответственности — носит скорее профилактический характер. То есть он предотвращает преступление. В то время как римское право направлено на то, чтобы раскрыть преступление и наказать преступника, закон кровной мести вообще сводит на «нет» возможность преступления. Здесь стабильность всегда была выше, нежели в тех пространствах, где доминирует римское право. Но сей­час римское право пришло и на Кавказ. Мы видим результат...

Неотвратимость наказания приводит к тому, что наличие системы коллек­тивной ответственности и кровной мести исключает в принципе возможность совершения осмысленного, заранее спланированного преступления, что делает общество более стабильным и более уравновешенным, т.к. ответственность ста­новится действительно неизбежной.

Учитывая этот принцип, любой ответственный правитель любого государ­ства должен понимать, что, признавая и легализуя принцип коллективной от­ветственности и кровной мести на территории своего государства, он создаёт предпосылки более стабильного общества. Государственная система, в которой присутствует и Римское право, направленное на атомизированных граждан, и легализованная система коллективной ответственности кровной мести для тех пространств, которые населены традиционными этносами, является более плю­ральной, более свободной и демократичной по отношению и к атомизированным гражданам, и к традиционным общинам.

В том случае, если система коллективной ответственности оказывается вне легального поля, но при этом, в среде традиционных общин она остаётся леги­тимной, сомнению начинает подвергаться и легальная система римского права. В этой ситуации получается, что часть общества соблюдает традиционные зако­ны кровной мести, понимая, что они не находятся в рамках установленных госу­

дарством правовых моделей. Другая же часть общества действует исключитель­но в рамках римского права, пронимая, что это не выводит их из-под действия легитимных законов коллективной ответственности, относящихся к обычно­му праву, и государство с этим ничего не может поделать. Как следствие, в обществе складывается правовой нигилизм, причиной которого становится то, что государство устанавливает правовые нормативы и ограничения (в от­ношении, например, кровной мести), соблюдение которых не в состоянии обеспечить.

В этой ситуации у государства, нормативно имеющего монополию на на­силие, остаётся два пути: либо полная ассимиляция традиционных этносов в гражданское общество, что на практике означает этноцид — искоренение тра­диционных этносов²⁰; либо восстановление традиционных форм социального устройства, легализация законов коллективной ответственности наравне с мо­делями римского права (для традиционных этносов это — коллективная ответ­ственность). Но с оговоркой, что их распространение ограничивается средой проживания традиционных этносов и общин, и не распространяется на анкла­вы гражданского общества — мегаполисы, города, посёлки городского типа, устроенные в соответствии со светскими моделями. Там же, где коллективная ответственность является неотъемлемой частью социальной организации, не­обходимо начать восстановление клановых и общинных форм социального устройства²¹.

Таким образом, любая ответственная власть, стремящаяся действитель­но к социальной стабильности, а не к осуществлению единоличного права насилия, должна признавать и способствовать развитию институтов кров­нородственных общин и установлению принципов коллективной ответ­ственности. Легализация обычного права, элементом которого является кровная месть, в этом смысле есть движение к более плюральной системе правового устройства.

В любом случае система глобального римского права, которое сегодня доминирует, лишь провоцирует людей, думающих о возможности избежа­ния возмездия, на преступления, и лишь увеличивает количество насилия в мире. Напротив, восстановление традиционного общества, традиционных общин с доминированием коллективной ответственности, бросает вызов современному миру насилия — и делает мир более демократичным и сво­бодным.