II глава «Балканская политика России с 1900 по 1910гг.»

Россия, всегда представлявшая себя как защитница славян, да и вообще как единый дом для славян, вступала в ХХ век, с весьма неутешительными внешнеполитическими достижениями в рамках ее успехов на Балканском полуострове, который был населен преимущественно славянами.

Так называемая российская сфера влияния, на Балканах уже давно принадлежала Австро-Венгрии, за которой стояла Германия. Даже в Сербии, единственной стране, которая не участвовала в открытом международном торге – кто больше даст, и всегда была открыта для России, в результате закулисной политической борьбы группировок за власть, победила проавстрийская, конечно не без помощи Австро-Венгрии.

Таким образом, целью внешней политики России на Балканах в начале ХХ века было вернуть, то влияние, которое ей было утеряно в результате активных действий Австро-Венгрии.

Извольский И.П., учитывая все интересы и специфику сложившейся ситуации на Балканах, предложил следующий план действий. Он выдвинул лозунг о «возвращении России в Европу» (2). Но активизировать балканскую политику России он намеревался не путем разрыва предыдущего соглашения с Австро-Венгрией. А путем заключения нового, более выгодного. Николай II, выслушав доводы министра, целиком с ним согласился, объявив себя «убежденным сторонником австро-русского соглашения».

Если взять первое пятилетие ХХ века, то российская политика не имела в то время каких-либо экстремальных зигзагов и изменений, она шла в законных рамках соглашательства с конкурентами с целью разграничения сфер влияния. Но если для Австро-Венгрии подобный ход был выгоден для закрепления на новых достигнутых рубежах, то Россией подобные действия рассматривались, как попытка замедлить потерю своего влияния на Балканском полуострове.

Подобные тенденции были видны многим даже невооруженным глазом, так в газете «Новое время» от 11 января 1906г., был четко дана ретроспективная характеристика подобной политике России: «соглашение 1897г. и все вытекавшие из него совместные действия, в особенности Мюрцштегская программа, принесли Австрии неизмеримо больше выгод, чем нам, и продолжение такой политики России каких-либо выгод предоставлять уже не может». (3)

После прихода на пост нового министра иностранных дел Ламздорфа в мае 1906г., новую политику России в отношении стран Балканского полуострова можно было охарактеризовать следующей формулировкой - новый министр иностранных дел, не собирается изменять политического курса по отношению к Австрии. Поли­тика России по-прежнему исходит из принципа невмеша­тельства в балканские дела, за исключением совместных, с Австро-Венгрией выступлений.

Поскольку интересы сторон в этом регионе не угасали, а находились в постоянном развитии, то и переговорный процесс соответственно не утихал. На момент 1906г. между Россией и Австрией шли переговоры о продлении соглашения о разграничении сфер влияния на Балканах.

Целью России в переговорном процессе было увеличение числа держав, контролирующих ход политического процесса на Балканах. Иначе говоря, Россия хотела обрести поддержку в лице Англии, позицию которой можно было бы противопоставить Германии.

Австро-Венгрия стремилась к введению России в орбиту внешнеполитических предприятий германского блока (воссоздать союз трех императоров), в обмен на ряд уступок в балканском регионе.

Но, так как каждый в переговорном процессе тянул воз в свою сторону, то положительных результатов от первоначальных предложений не стоило ожидать.

Результатом переговоров двух министров иностранных дел Австрии – Эренталя и России – И.П. Извольского, явилось опубликование примерно похожих заявлений от 28 сентября 1907г., в которых выдвигались требования к Сербии, Болгарии и Греции прекратить раздувание междоусобицы в Македонии. А так как осо­бенно активно действовала тогда в этом отношении Гре­ция, за спиной которой стояла Англия, то австро-русский демарш приобретал преимущественно антигреческий и, следовательно, антианглийский характер. Хотя в то же время Россия вела секретные переговоры с Англией, целью которых было ввести ее в сферу контроля над Македонией.

Разумеется, на то и существует дипломатия, тайная и явная, чтобы с ее помощью решать стоящие перед государствами внешнеполитические вопросы.

Но и тайная дипломатия Австрии не стояла на месте. Так 28 января 1908г. Эренталь выступил перед австро-венгерским парламентом с речью, в которой сообщил о со­глашении с турецким правительством относительно строи­тельства железной дороги из Боснии и Герцеговины через Ново-Баварский санджак и Македонию на соединение с ту­рецкой железной дорогой Митровицы — Салоники. Он не называл цену, которой удалось купить согласие турецкого правительства на эту новую железнодорожную концессию, но в обстановке тех дней само собой разумелось, что такой ценой могло быть только обещание Австро-Венгрии не настаивать на безотлагательном проведении Македон­ских реформ. Тех самых реформ, которые планировалось провести совместно с Россией.

Ясное дело, столь яркий успех Австро-Венгрии ошеломил российских политиков, которые не пытались столь явно нарушать предшествующие договоренности.

Как всегда не осталась в стороне от происходящего и российская пресса, следующим образом представившая произошедшее: «Проектируемая железная дорога, соединит Берлин и Вену с Пиреем и прорежет территорию, населенную сла­вянами. Македония первой попадет под экономическое влияние немцев, а за ней последуют и другие славянские земли. Экономическое же влияние, несомненно, весьма скоро сменится политическим, - свершится то, о чем так давно мечтали немецкие дипломаты».(4)

Всеми, и политиками и журналистами, особенно часто под­черкивалось то обстоятельство, что Австро-Венгрия совершила этот шаг без согласования с Россией, грубо на­рушив, таким образом, австро-русское соглашение о под­держании статус-кво на Балканах.

Россия была поставлена в политический тупик подобным шагом Австро-Венгрии. Действительно теперь рушились все надежды России на сохранение статус-кво на Балканах. Теперь в случае военного конфликта или восстания у Германии и Австрии были все шансы, чтобы за кратчайшее время перебросить армии и усилиться в необходимом им месте Балканского региона многократно. Даже ранее эти две страны имели преимущество над Россией в проведении подобной политике по причине их более близкого географического положения к Балканам, теперь железная дорога умножила их преимущества.

России необходимо было предпринимать ответный ход. В результате совещаний с Императором Николаем и представителями политических партий России, Извольский предложил предпринять аналогичные меры – построить свою железную дорогу – от Адриатического моря через Черногорию, Сербию, Болгарию к Черному морю, чтобы иметь аналогичные возможности для сообщения со славянскими странами. Но этот проект не был реализован. Причины по которым он не сбылся были: его дороговизна, политическая нестабильность в странах по которым пролегала бы железная дорога, и как следствие боязнь потерять ж/д ветку по причине непредсказуемых изменений и чрезвычайной отдаленности России от мест строительства.

Тут в борьбу континентальных держав по вопросам влияния на Балканах вступает Англия. Последняя, видя бедственное положение России в этом регионе, решила переманить ее на свою сторону, с целью введения в орбиту своей политики. Цель этого предприятия – создать коалицию против блока германских государств, предлог – совместная с западными державами разработка проекта македонских реформ и уход от сотрудничества с Австро-Венгрией. Англия предлагала учредить должность генерала-губернатора в Македонии и параллельно уменьшить количество турецких войск, находящихся на ее территории.

Таким образом, в результате реализации такого предложения, Россия получала то, что она не смогла добиться в результате переговоров 1907г. с Эренталем.

Но Россия упустила подобный момент и благоприятная ситуация для установления контроля великих держав над Македонией не была превращена в реальность.

В июле 1908г. произо­шло событие, спутавшее все идеи и возможные начинания дипломатов: в Турции разразилась революция. Это сразу же не только резко изменило условия борьбы великих держав за влияние на Балканах, но и до последней степени обострило эту борьбу.

С одной стороны, все великие державы были заинтере­сованы в подавлении турецкой революции, грозившей во­все лишить их сфер влияния па территории Оттоманской империи; с другой — свержение прогермански настроен­ного султана давало Англии, Франции и России надежду усилить свое влияние в Турции. Наконец, все без исключе­ния империалистические державы надеялись воспользо­ваться внутриполитической борьбой в этой стране, чтобы захватить больше своих конкурентов.

Правящие круги России не составляли исключения и данном отношении. Разногласия вызывал лишь вопрос, как выгоднее заполучить добычу: путем поддержки султана и обменой на соответствующие уступки с его стороны или путем сговора с младотурками.

Было очень много опасений по этим двум путям - русско-турецкая война легко может осложниться стол­кновением с Германией и Австро-Венгрией, которые были заинтересованы в сохранении существующей власти турецкого султана.

Так же был вариант представить турецких революционеров как единственно законную власть в Турции, но в обмен заставить их пойти на уступки и «держать наготове требования реформ», чтобы предъявить их, как только представится удобный случай.

Но подобная российская политика выжидания удобного момента при активных действиях прочих конкурирующих держав не могла привести ни к чему хорошему – вскоре повторилась ситуация аналогичной строительству железной дороги, и «виновницей» этой ситуации была Австро-Венгрия.

При всяческой поддержке и увещевании Германией, Австро-Венгрия присоединила к себе Боснию и Герцеговину от 7 октября 1908г.

Захватом этих провинций, остававшихся до октября 1908г. под номинальным суверенитетом турецкого султана, правящие круги Австро-Венгрии стремились нанести удар по растущему национально-освободительному движению южнославянских народов монархии Габсбургов. Насчет аннексии этих территорий была соответствующая договорённость, достигнутая 16 сентября 1908г. в Бухлау (Австро-Венгрия) между министрами иностранных дел России (А. П. Извольский) и Австро-Венгрии (А. Эренталь), на основе которой российское правительство обещало не возражать против аннексии Австро-Венгрией Боснии и Герцеговины в обмен на поддержку выдвинутого Россией плана открытия черноморских проливов для прохода русских военных кораблей. Турция, после безуспешного протеста против аннексии, по соглашению с Австро-Венгрией от 26 февраля 1909 отказалась от своего суверенитета над Боснией и Герцеговиной за компенсацию в 2.5 млн. фунтов стерлингов и очищение австрийскими войсками Новопазарского санджака. Сербия, рассматривавшая Боснию и Герцеговину как часть будущего югославского государства, резко протестовала против аннексии, надеясь в первую очередь на помощь России.

Но что могла сделать Россия в сложившейся ситуации? Заставить Австро-Венгрию отказаться от свершившейся аннексии Боснии и Герцеговины было невозможно.

Реализовать до конца свою политическую сделку с Австро-Венгрией Россия то же не могла из-за противодействия этому Англии и Франции, которые были противниками свободного прохода российского флота через Босфор и Дарданеллы.

Таким образом, действия Австро-Венгрии приобрели односторонний характер и Россия опять ничего не приобрела в результате соглашательства с Австро-Венгрией.

 Россия, стремилась урегулировать боснийский кризис дипломатическим путём. С этой целью царское правительство потребовало созыва конференции держав, подписавших Берлинский договор 1878г.

22 марта 1909г. в обстановке военных приготовлений Австро-Венгрии германское правительство, выступившее в её поддержку, в ультимативной форме потребовало от российского правительства немедленного признания аннексии Боснии и Герцеговины, дав понять при этом, что отрицательный ответ поведёт к нападению Австро-Венгрии на Сербию.

Российское правительство было вынуждено в тот же день принять требование Германии. 31 марта 1909г. правительство Сербии, видя реакцию России, а так же дальнейшую бесперспективность сопротивления, также заявило о признании аннексии Боснии и Герцеговины и о прекращении антиавстрийской агитации внутри страны. В апреле 1909 аннексия была признана Англией и Францией.

В итоге очередного политического сговора России с Австро-Венгрией, наша страна опять оказалась в крайне невыгодном положении. Австро-Венгрия, которую очень тесно поддерживала Германия, смогла реализовывать часть предварительных договоренностей, а Россия, у которой не было союзников, способных поддержать ее при реализации вопроса о свободе турецких проливов, не смогла претворить жизнь договоренности в Бухлау. Таким образом, действия Австро-Венгрии опять приобрели односторонний характер, а позиции России ослабли в очередной раз в балканском регионе. К тому же получалось, что Россия оставила на произвол судьбы Сербию, единственное государство на территории Балканского полуострова, которое не участвовало в открытом международном торге – кто больше даст, и всегда была открыта для России,

На самом деле причины постоянных политических поражений России в вопросах влияния на Балканах объяснялись не пассивностью ее политики, не слабой информированностью о планах конкурентов, не неудобным географическим положением, а общей внешнеполитической слабостью России перед конкурентами.

Ведь в противовес интересов России, в этом регионе выставляли свои интересы Германия и Австро-Венгрия, так же не стоит забывать об английских и французских интересах в этом регионе.

Российская политика на Балканах после Боснийского кризиса развивалась следующим образом.

Было принято решение следующего характера, если Россия не может утвердиться на Балканах на основе международных договоренностей, то необходимо создать экономическое проникновение. Было решено активизировать меры для усиления противодействия австро-германской торговой экспансии па Балканах. Было осно­вано акционерное общество «Восток» для расширения русской торговли яа Ближнем Востоке, учреждена Сла­вянская торговая палата для изучения возможностей этой торговли и т. д. «Необходимо исправить ошибку 70-х и 80-х годов, когда Россия политически освобождала славян­ские народы для того, чтобы экономически закабалить их и себя вековому противнику славянства. Нынешняя сла­вянская политика России должна быть основана не столько на военных комбинациях, сколько на началах экономики. На этой почве установится наиболее крепкая связь...». (5)

Параллельно с новой общегосударственной политикой на Балканах, возникло «турецкое ответвление» этой политики. Идеологом и реализатором его был новый посол России в Турции – Чарыков. Им было решено активизировать дипломатические отношения с Турцией. Так же была разработана программа, предусматривающая, сближение Болгарии, Сербии и Черногории с Турцией и именно на этой основе могла созреть и окрепнуть экономическая и политическая солидарность балканских государств, заинтересованных во взаимной поддержке. Для укрепления «политической солидарности» Турция предоставляет населению Македо­нии «необходимые права». Со своей стороны, Россия «пре­дает забвенью старые счеты» с Турцией, объявляет себя заинтересованной в «сохранении целостности Оттоман­ской империи» и также сближается с ней на основе «вза­имных экономических интересов». (6)

Несмотря на то, что его политические инициативы были раскритикованы высшими государственными лицами, он взялся за проведение этой линии.

К августу 1909г. возникла перспектива встречи двух монархов - российского и турецкого для переговоров «о создании основ широкого соглашения между обеими державами». (7).

Но в результате закулисной борьбы, в Турции было принято решение отказаться от подобного сближения, заменив его сближением с Германией.

Аналогичные маневры предприняла и Австрия, предложившая Болгарии и Румынии создать военный союз с целью раздела Сербии.

Поскольку воссоздание славянских государств шло, как правило, при участии великих держав, то границы государств не всегда совпадали с национально-историческими, что естественно рождало претензии и территориальные споры и как следствие всего этого - международную напряженность в этом регионе.

В этой обстановке начались переговоры России с Болгарией, которую представляли прибывшие с Фердинандом минист­ры Малинов и Паприков. Русская сторона была представ­лена И.П. Извольским, Сазоновым и Сементовским. На протя­жении февраля-марта 1910г. было проведено около десяти заседаний, но все они окончились безрезультатно: болгары соглашались только на союз с Сербией, Черного­рией и Грецией, да и то при условии гарантии присоединения к ним Македонии и Адрианополя, а Россия ставила вопрос «о болгаро-турецком и сербо-болгарском сближе­нии; как необходимом условии русско-болгарского союза; между тем, ни Турция, ни Сербия и слышать не хотели о передаче Македонии Болгарии».(8)

Несмотря на предпринятые Россией переговоры, они кончились неудачей. Причиной тому были преобладающие дезинтеграционные процессы среди государств Балканского полуострова, основой которых было борьба за первенство и максимальное расширение за счет своих конкурентов.

Именно на этот факт и сделала ставку Австро-Венгрия, предложившая Болгарии и Румынии создать военный союз с целью раздела Сербии.

В итоге международных переговоров государств балканского полуострова с Россией и Австро-Венгрией, а также Росси с Австро-Венгрией, было достигнуто следующее: со стороны Австрии России было предложено продолжить Мюрцштегское соглашение, Россией было послано встречное предложение, по которому взаимоотношения двух держав (Австро-Венгрии и России) необходимо заменить контролем и совместным управлением великих держав. Собственно переговорная ситуация осталась такой же как и в1906г., если не учитывать что за довольно короткий срок Австро-Венгрия получила на территории Балканского полуострова колоссальные преимущества перед Россией.

В результате Мюрцштегское соглашение было заменено австро-русской декларацией, которой как бы объявлялось перемирие в дипломатической войне между обеимиI державами. Дальнейшее развитие австро-русских отноше­ний ставилось в зависимость от обстановки на Балканах и, главное, от развития отношений между Россией и Болгарией. Тем самым оказался завершенным еще один этап в балканской политике России.

Показательно, что в ходе русско-австрийских перегово­ров обе стороны уделяли сугубое внимание обществен­ному мнению России. Видимо, уроки Боснийского кризиса были еще свежи в памяти русских и австрийских государственных деятелей.

Но, несмотря на некоторое смягчение международной ситуации, вокруг Балкан, стремление государств – конкурентов окончательно утвердиться в этом регионе не ослабевали, а наоборот усиливались все больше. В России этому способствовали ее неудачи, а у Австро-Венгрии ее внешнеполитические достижения и постоянные увещевания её Германией о необходимости следовать тем же курсом.

Осенью 1910г. началось возобновлением переговоров с - Болгарией о создании Балканского союза, переговоров, которые ве­лись уже на несколько иной основе и были тесно связаны с борьбой в правящих кругах России вокруг вопроса о со­глашении с Германией после Потсдамского свидания.

Встреча в Потсдаме действительно было последней крупной попыткой накануне мировой войны втянуть Россию в германский лагерь — попыткой со стороны не только германской дипломатии, но и прогермански настроенной части правящих кругов в самой России. Таким образом, Потсдамское свидание завершило собой: целый этап в борьбе проанглийского и прогерманского направлений среди политической элиты России.

Следующий этан характеризовался уже непрерывным наступлением сторонников сближения с Англией и окончательным упрочением позиций сторонников Антанты.