- •«Деревенская проза» 60 – 80-х годов
- •2. Место «деревенской» прозы в литературе 60-80-х годов
- •3. «Новая волна» в «деревенской прозе» (общие особенности)
- •3.1 Новые имена оказываются теперь на первом плане
- •3.2. Новый угол зрения, новый аспект изображения
- •3.3. Поворот в развитии «деревенской прозы» на рубеже 50-60 гг.
- •М.Шолохова и рассказа «Матренин двор» а.Солженицына
- •3.6. «Деревенская проза» как выражение духовной оппозиции
- •3.7. Неадекватность термина «деревенская проза»
- •4. Две ветви – две стадии развития «деревенской прозы»
- •5. «Лирическая» «деревенская проза» 60-х годов
- •5.1. Проблематика
- •5.2. Форма
- •6. Эстетические принципы «деревенской прозы»
- •6.1. Типы героев
- •6.2. Герой и автор
- •6.3. Идеал и «архетипы» «деревенской прозы»
- •6.3.1.Родовое и индивидуальное
- •6.3.2. Главные элементы («мифологемы») идеала «деревенской прозы
- •7. Социально-историческая проблематика «деревенской прозы»
- •7.1. Город и деревня
- •7.2. Крестьянин и власть
- •7.3. История и трагедия русской деревни в зеркале «деревенской прозы» 60-80-х годов
- •8. Эволюция «деревенской прозы» в 50-80-е годы хх в.
5.2. Форма
Форма прямо из такого содержания вытекает. Уже в первых произведения «лирической прозы», таких, как «Владимирские проселки» В.Солоу-хина, произошло разрушение сюжета производственного, а также резкая аполитизация героев и превращение автора-повествователя из лица ответственного или близкого к ответственному в лицо сугубо частное (путешественника, дачника, наблюдателя и т.п.) и началось формирование новых жанровых структур.
Переживание, его основной тон целиком подчиняет себе и событийную сторону, сюжет, и, конечно, отбор материала, характер его освещения.
Единство переживания как суть и главный закон лирического рода поэзии становится доминантой произведения.
Поэтому форма рассказов и повестей – как правило, бессюжетная. Произведения тяготеют к фрагментарности, композиционная основа выглядит достаточно расплывчатой, неопределенной.
Основные типы произведений:
-
Элегия в прозе – прощание с деревней или встреча-прощание (В.Лихоносов «Брянские»; В.Белов «Бобришный угор»; Е.Носов «Шумит луговая овсяница», лирические миниатюры Ф.Абрамова «Деревянные кони»).
-
Цикл автобиографических рассказов (В.Солоухин «Капля росы», В.Астафьев «Последний поклон», «Затеси»).
-
Серия незамысловатых картин сельской жизни, объединенных образом рассказчика (Ю.Сбитнев. «Своя земля и в горсти мила»).
-
Лирический дневник, групповой портрет крестьянской семьи с точки зрения рассказчика (М.Рощин. «24 дня в раю»).
-
Эпизоды из семейной хроники или хроники села (В.Лихоносов «Родные»; С.Крутилин «Липяги»; М.Алексеев «Хлеб – имя существительное»); этот тип – уже промежуточный между собственно лирической и «социально-аналитической» прозой.
Происходит очевидное ослабление сюжета.
С точки зрения канонов проблемной, сюжетной прозы эта проза представляется бесформенной. Но, если оценивать объективно, у нее есть свои – и очень немалые – художественные достоинства и преимущества:
-
музыкальность, свидетельствующая о глубоком мастерстве;
-
дар чудесного преображения обыденного, умение находить поэтическое в обыкновенном;
-
тонкое чувство слова, меры и подтекста;
-
психологизм, умение показать внутренний мир героя;
-
эмоциональная насыщенность;
-
богатство языка. «Язык деревенской прозы отличает широкое использование разговорной лексики и просторечных, местных выражений и т.п. Между тем повествовательная речь автора нередко усложнена, ей свойственны нагнетание нетрадиционных синтаксических конструкций, богатство и красочность эпитетов, усложненность в построении фразы, интенсивное использование экспрессивной лексики»1.
6. Эстетические принципы «деревенской прозы»
Сейчас модным стало говорить об «архетипе Деревни», в который входят, наряду с пространственно-временными характеристиками (не линейное, а циклическое время, концентрическое, с центром в Доме, построение пространства), еще и архетипические образы «мудрого старика / старухи», «дитяти», «матери-земли». Они действительно нашли отражение в типологии героев деревенской прозы конца ХХ века, которую исследователи «мифопоэтики» склонны считать «завершающим воплощением» «сквозной архетипической модели» Деревни»2. Хорошего в этом мало, если это действительно «завершающий этап», не темы, не мотива, не течения, а целой «архетипической модели».