Глава 1. Представления о душе в философии и религиях Древней Индии. Брахманизм. Джайнизм.
Развитие представлений о природе души определяется, прежде всего, теми функциями, которые эти представления выполняют в организации жизни. Выделение из потока впечатлений о мире такого непростого образа как душа, построение определений души, разработка представлений о ее природе, о ее связи с детерминирующими силами космоса, о значимости души для человека и о технологиях правильного поведения, связанных с природой души – все эти трудоемкие умственные процедуры производились множеством людей на протяжении тысячелетий. Все образы души имели векторный характер, направленный на решение жизненных проблем. На каждом этапе истории человеческой мысли возникали свои особые проблемы, и их конкретное содержание задавало векторы, в направлении которых строились представления о душе.
Душа, как основа природы человека, представлялась обычно где-то в пространстве между видимыми и объясняемыми процессами, поступками, мыслями и состояниями, с одной стороны, и детерминирующими человека силами, с другой стороны. Душа связывала человека с этими силами, подчиняла его им и, в конце концов, сама получала свои характеристики в зависимости от понимания людьми этих изначальных управляющих сил. Поэтому понимание души в психологических концепциях всегда соотносилось с пониманием предельных сил, управляющих миром.
Если в религиозных, философских или мифологических концепциях их психологическое содержание откровенно соотносилось с толкованием предельных управляющих инстанций: богов, духов, потусторонних миров и т.п., то в научной психологии такое соотнесение происходило неявно, за пределами самих психологических концепций.
В течение многих веков объективная реальность души подвергается сомнению. Есть душа как явление, существующее независимо от нашего познания, или это выдумка ума? На роль подлинной реальности претендуют телесно-физические образования, легко воспринимаемые нашими органами. Именно благодаря своей простоте и доступности наблюдению. Тела, более доступные познанию, пользуются доверительностью и покровительством этого познания, а души, эти, безусловно, сложные и недоступные восприятию объекты, отрицаются слабым познанием как реальность.
Чаще всего в научной психологии речь вообще не идет о душе. Психологи ограничивают себя описанием психических явлений, а их толкование либо сводят к анализу связей между этими явлениями, либо переносят объяснение исходной детерминации куда-либо в смежные науки (в биологию, физиологию, философию и т.п.). При любых попытках самим объяснить природу исследуемых психических явлений психологи вынуждены как-то определяться в своих философских, методологических или религиозных позициях. Тогда образ души возникает в явной или скрытой форме в определении детерминирующих психику процедур (социальная детерминация, деятельность, интериоризация или либидо).
В материалистически ориентированных концепциях, авторы обычно стремятся избежать толкования души и объясняют природу психических процессов физиологическими механизмами, а содержание психических образов - непосредственным воздействием предметов и ситуаций на человека. В непосредственном взаимодействии человека с окружающими объектами теоретически не остается пространства для функционирования его души. К сожалению, при простоте описаний взаимодействия объектов с телом или мозгом, научные концепции психологии не давали объяснения ни трагедиям жизни, ни успехам, ни неудачам. Такие концепции не приносили реальной пользы людям в организации их действий, а давали лишь чувство успокоения в обманчивой видимости простоты мира. Но в определенных исторических ситуациях возникала потребность в ощущении простоты и понятности мира. Это и обеспечивало теориям психологии «без души» их востребованность.
Во всех случаях формирования представлений о душе, имевших место как в древних мифологиях или религиях, так и в философии, стоит выделить два качественно разных подхода к пониманию души: предметный и инструментальный. Первый подход характеризуется отношением к душе как к объекту или предмету понимания. Душа здесь представляется сама по себе как субстанция или нечто иное, рассматриваются аналогии между душой и другими явлениями мира: воздухом, огнем, водой, богами, духами, силами природы и пр. Так, например, представлялась душа древними славянами, так она представлялась в большинстве концепций древнегреческой философии.
Второй подход к рассмотрению души - инструментальный. В этом случае душа представляется не как объект анализа, а как средство или путь для спасения, для счастья, для гармоничного взаимодействия с силами космоса. В концепциях такого типа, мифологических, религиозных или философских, трудно обнаружить прямое определение или представление души. Эти вопросы в таких концепциях не обсуждаются, предполагается, что каждый уже имеет понимание души. Но серьезно прорабатываются технологии организации и спасения души, душа обычно рассматривается как векторная инстанция, обеспечивающая человеку путь либо к спасению, либо к чему-либо ошибочному или греховному. Такого рода представления о душе характерны для всех религиозных систем и близких им философий. Сюда можно отнести восточные религии и философии: веданту и индуизм, буддизм, конфуцианство, даосизм, а также неоплатонизм, христианство и ислам.
Из концептуальных систем инструментального типа нелегко вычленить ясный образ души. В этих концепциях создателям и носителям представлений было не столь важно предметно конкретизировать образ души. Задача состояла в том чтобы, опираясь на представление о душе, дать людям технологию правильной жизни.
Предметный и инструментальный подходы к представлению проявляются не только в религии и философии, но и в психологии, где строятся концепции о природе психики и деятельности человека. В разных ситуациях психологи сосредотачиваются либо на предметном изучении психики и ее строения, либо на разработке вопросов организации жизни и поведения человека. Образ психики растворяется в этом случае в схеме практических рекомендаций.
В представлениях о природе души стоит выделить еще один особый тип концепций, характерный, прежде всего, для восточных религий и философии. В веданте, в китайской философии или в традициях суфизма представление о природе души часто строится путем разрушения всех возможных, имеющихся у человека конкретных представлений. Человеку предлагается вспомнить имеющиеся у него образы души, а затем говорится о том, что душа – это не то и не другое. Образ души выводится в такой процедуре за пределы круга вещественных образований.
В более поздние эпохи, включая современность, понимание души все более увязывается с индивидуальными проблемами ориентировки в жизни, с необходимостью самостоятельно планировать свою жизнь в пространстве человеческих отношений. В аспекте индивидуально-личностных проблем человек все больше приближает образ детерминирующих его сил к себе лично, придает этим силам некий «себе подобный» образ. В религии принимается концепция человекоподобного бога, готового участвовать в решении самых частных и ежедневных проблем каждого индивида, внимательно контролирующего каждый шаг человека, оценивающего его ошибки и успехи. В науке тоже проявляется стремление обнаружить детерминирующие человека силы в чем-то локальном и индивидуальном, принадлежащем именно человеку. В разных толкованиях это могут быть психические процессы, мозг или молекулярные связки в ядрах клеток, так называемые гены и т.п.
В ранних мифологиях и религиях представления о душе еще не были столь тесно связаны с индивидуальным человеком. Жизнь людей была строго организована общиной, строилась по схеме традиций и ритуалов. Личная жизнь одного человека мало отличалась от личной жизни другого. Общество тысячелетиями регулировало правила жизни, а человек жил по этим правилам среди близких ему людей.
В разнообразных толкованиях души ее понимание зависело от представлений людей о детерминирующих силах природы, о богах, о возникновении мира, о природе жизни и смерти. Душа человека древнего мира представлялась гораздо менее отдельной, особой или своеобразной, чем у человека современного. Разные толкования души в древних мифологиях и культурах, прежде всего, определялись видением общей природы мира. Душа примыкала к этой природе, и ее характер зависел от характера организации космоса. Жизнь не требовала размышлений о душе как об индивидуальной конструкции мотивов, способностей или психических процессов. Образ души был важен в аспекте взаимодействия человека с жесткими детерминирующими силами природы. Не индивидуальная конструкция, а всеобщая детерминация была главной темой построения образа души.
Жить правильно, по логике выработанных традиций было крайне важно. Для общества, состоящего из людей, занятых не философией, а тяжелой практической борьбой за выживание, для общества, живущего не по результатам научных исследований и реформ, жизненно важно было строгое выполнение всеми индивидами правильной схемы деятельности, не нарушающей законов природы, не порождающей бесконечных конфликтов и войн. Только жесткие правила ритуалов, выработанных веками, могли сохранить такое общество. Жесткая организация общественных связей не предполагала постоянного выбора и принятия индивидуальных решений, не требовала самоанализа и выработки частых творческих идей.
Основной дестабилизирующей человека проблемой была смерть. Смерть как событие, прекращающее деятельность, задевала интересы каждого и задавала вектор направленности психологических идей. Представление о душе строилось в древних мифологиях в направлении не ежедневной ориентировки в своих действиях, а в направлении будущей жизни за пределами общественной организованности. Основной практической процедурой, непосредственно зависевшей от правильного понимания души, была процедура смерти и ухода души в пространство иных взаимодействий. Поэтому представления о душе привязывались к кругу проблем посмертного существования человека.