1. Структура и виды явных определений.

Нельзя внести ясность в рассуждения,

если она сначала не введена в определения. В.Гершель

Пренебрежение или даже просто недостаточное внимание к истине, выраженной в эпиграфе, чревато серьезными недоразумениями, которые народная мудрость запечатлела меткой пословицей: “В огороде - бузина, а в Киеве - дядько”. При решении творческих задач, единоличном или коллективном, неоднократно возникает ситуация диалога, рассуждения, и нужно очень точно отслеживать, чтобы в течение этого процесса случайно не был подменен объект рассуждения. Для того, чтобы это не случилось, наиболее надежным способом является логический прием, называемый определение.Основная цель определения - раскрыть или уточнить содержание понятия. Впрочем, не менее важная его цель - отличить и отграничить определяемый объект от всех иных (это ведь заложено в самом названии - определение). Из сказанного ясно, что определение - фундаментальный оператор логического мышления. И, как это ни странно, из всех проблем познания именно проблема определения изучена хуже всего. Да и сами посудите, может ли быть иначе, когда основной задачей определения считается раскрытие сущности определяемого объекта, а ведь хорошо известно, что за первой, поверхностной сущностью каждого объекта просматривается и вторая, более глубокая сущность, за ней - третья, и этот процесс углубления и все более полного познания - бесконечен, как бесконечен путь к абсолютной истине. А это значит, что, какое бы определение объекта мы ни давали, оно неизбежно будет неполным (т.е. всегда его можно уточнить или углубить). Более того, определение одного и того же объекта меняется и во времени, и в отношениях. Отсюда понятны трудности, с которыми приходится сталкиваться при определении, понятна и изменчивость определений во времени и в отношениях. Два красноречивых примера:

1) определение синхротрона для школьника (см. детскую энциклопедию), для медика (см. учебник по медицинской радиологии) и для физика (см. физический энциклопедический словарь) - это совершенно разные определения;

2) определение социалистической партии в философских словарях, изданных на русском языке в разные годы, меняется почище, чем окраска у хамелеона.

Таким образом, фундамент логики - определение - необычайно зыбок, динамичен и непостоянен. И в этом - величайший подарок человечеству, ибо с самого детства, с начала знакомства с родным языком маленький человечек вынужден балансировать среди множества объектов и понятий, каждый день и час достраивая и перестраивая систему определений и сущностей и тем самым, проявляя максимум творческой активности. Жаль только, что уже школьная зубрежка у большинства наглухо умерщвляет всю эту активность (не говоря уж о более поздних годах взросления).

Динамичность определений усугубляется еще и чрезвычайным их разнообразием. Прежде всего, можно разделить все типы определений на явные и неявные.

Явные определения - это синонимичные определения типа “А=В”, где замена в любом тексте выражения “А” на выражение “В” не меняет смысла текста (хотя может изменить его “грамотность”). Примеры: “Молекула - это мельчайшая частица вещества, сохраняющая все его химические свойства”, “Абракадабра - это бессмысленное выражение”.

Неявное определение - это определение понятия из контекста, когда его сущность, смысл проявляются по всему многообразию его связей с другими, знакомыми понятиями в рассматриваемом тексте. Хотя в принципе неявное определение почти всегда неполно и неустойчиво (каждая новая фраза текста меняет это определение), но в жизни нам большей частью приходится опираться именно на этот вид определения. Показательный пример: ребенок только о 10% встретившихся объектов или услышанных понятий пристает к родителям с вопросами типа “Что это?”, а в 90% случаев сам решает (на основе того, что видит и слышит), с каким объектом он имеет дело, а в результате мы иногда удивляемся их тонкой наблюдательности, а иногда встречаемся с милыми ошибками, которые потом собираются в книги “От двух до пяти”. Впрочем, и взрослых этот тип определений иногда ставит в интересное положение (вспомните, как дед Щукарь в “Поднятой целине” читал энциклопедию, где ему по зрению доступны были только крупные буквы).

Частный вид неявного определения - определение через набор функций, которые объект выполняет, или через набор свойств. Блестящие примеры таких определений - народные загадки (“Не лает, не кусает, а в дом не пускает”, “Зимой и летом - одним цветом”, и т.д.). Но для нас наиболее интересно то, что именно этот тип определений явно или неявно фигурирует в изобретательском творчестве, причем, как в загадках, изобретателю изначально дан набор функций или свойств объекта, а самого объекта (а иногда - даже и его названия!) еще нет в природе.

Еще один вид неявного определения - остенсивное определение или определение путем показа. Можно долго объяснять туземцу, что такое радиоприемник, а можно просто показать его. В качестве контекста этого вида определения здесь выступает не устная или письменная речь, а ситуация, в которой встречается или функционирует определяемый объект. Остенсивные определения - пожалуй, наименее полные из всех возможных, потому что в этом случае функции “контекста” исчерпываются, как правило, единственной “фразой”. Но, с другой стороны, остенсивное определение - единственное, которое связывает слово непосредственно с материальным объектом, предметом или “живым” действием. И тысячу раз верна пословица: “Лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать”. Поэтому, кстати, опытный ученый, консультант или новатор обязательно стремится, прежде всего, посмотреть своими глазами ситуацию, которую требуется объяснить, изменить или разрешить, и только после этого переходит к активным творческим действиям.

С явными определениями дело обстоит проще. Но не потому, что они проще, а потому, что такое определение очень похоже на столь милую советскому человеку инструкцию или директиву.

Наиболее частым видом явного определения является определение через род и видовое отличие, которое описывается формулой “А=В и С”, где “А” - определяемое понятие, “В” - понятие, более общее по отношению к “А” (родовое понятие), “С” - такие признаки, которые выделяют объекты, обозначаемые “А”, среди всех объектов, обозначаемых “В” (видовое отличие). Подавляющее большинство словарных определений относятся именно к этому типу. Например, в “Школьном толковом словаре русского языка” даны следующие определения: 1. Мнение (А) - суждение (В), выражающее оценку чего-либо, отношение к чему-либо (С). 2. Публицистика (А) - вид литературы (В), посвященный злободневным общественно-политическим вопросам современности (С). 3. Рупор (А) - труба с расширяющимся концом (В), служащая для усиления звука (С). 4. Труба (А) - длинный пустотелый предмет (В) обычно круглого сечения, служащий для проведения чего-либо (С).

Нетрудно видеть, что в этих конкретных примерах для более полного разъяснения некоторых понятий используются приемы нескольких типов определения.

Правила явного определения (в частности, родо-видового определения):

1. Правило соразмерности определяющего и определяемого понятий: совокупности объектов, охватываемых ими, должны быть одними и теми же. Надо сказать, что соблюсти это правило вовсе не так легко. Но, с другой стороны, оно позволяет довольно просто отграничить рассматриваемый объект (или группу объектов) от всех остальных, определив его волевым образом. Об этом будет сказано чуть позже, а сейчас обратим внимание на то, что нарушение этого правила возможно двоякое: A>B - ошибка слишком широкого определения, и A<B -ошибка слишком узкого определения.

Примеры ошибок, нарушений правила соразмерности: а) ошибка слишком широкого определения: “Карандаш - это предмет для нанесения изображений” - но тогда сюда войдут и ручки, и мел, и кисть, и все, что пачкает и чем человек пользуется для нанесения изображений; б) ошибка слишком узкого определения: “Карандаш - это предмет для нанесения изображений, состоящий из тонкого цилиндрического графитового грифеля и деревянного корпуса, облегающего этот грифель” - но отсюда выпали все автоматические карандаши, а также карандаши с пишущим стержнем не из графита (например, свинцовый и восковой).

2.Правило запрета порочного круга, когда понятие определяется либо через само себя, либо через другое понятие, которое, в свою очередь, определяется через исходное понятие. Смысл этого правила вполне прозрачен: ведь определение понятия из неизвестного (или недостаточно известного) делает его известным, а значит, само определение должно быть выражено словами, означающими уже известные объекты (к числу которых определяемый объект пока не принадлежит). Но - интересная особенность, которую я отметил: возьмите любой словарь (толковый, специальный, энциклопедический или любой другой, кроме двуязычного), и Вы сплошь и рядом можете уличать его составителей в нарушении правила запрета порочного круга.

3. Правило ясности всех понятий определяющей части. Это означает, что в определяющей части можно использовать только те понятия, которые известны тем, для кого дается определение. Вообще говоря, это правило существует в нескольких ипостасях. Во-первых, в определяющей части нельзя использовать термины, заведомо непонятные для адресата, которому предназначено определение. Во-вторых, нельзя использовать слова, допускающие многозначное толкование. В-третьих, нельзя использовать метафоры, сравнения и другие образные средства языка. Попробуйте, например, решить проблему детского дошкольного воспитания, ориентируясь на определение: “Дети - цветы жизни”. Или решить проблему теплоснабжения на базе определения: “Нефть - это черное золото”.

И, как и в предыдущих случаях, это правило также нарушается довольно часто, причем сознательно. Действительно, прочтите инструкцию к любому (особенно импортному) лекарству. Абракадабра, вгоняющая в дрожь и благоговение неискушенного пациента. И в то же время точное и полное определение для врача, назначающего это лекарство. Разумно? Цель этого определения - антиопределения совершенно прозрачна - исключить самолечение.

Другой пример. Попробуйте в техническом разговоре обойтись без слова “машина”. Или “автомат”, “автоматический”. Да и вообще большая часть специальных терминов техники употребляется в нескольких отраслях, часто весьма отдаленных, причем в разных ситуациях смысл и значение термина совершенно непохожи. Имплантация в медицине - это вживление участка ткани или органа, но имплантация в полупроводниковой технике - это вбивание ионов легирующего вещества в поверхностные слои мишени-полупроводника. Сепарация в изотопной технологии, в вычислительной технике, в хирургической клинике и на молочном заводе - совершенно различные понятия.

Третий пример - любые неявные определения, где всякое лыко - в строку, где идут в ход все самые отдаленные и тонкие сравнения, метафоры, эпитеты и прочее литературное обрамление, так как именно оно и является, собственно, источником информации об объекте.

Итак, правила определения существуют, но - ни одно из них, безусловно, не выполняется (или выполняется, но с колоссальным трудом). Хорошенькое дело, не правда ли? Ведь речь идет о фундаментальном логическом приеме, на котором строится все дальнейшее здание рассуждений. Как же быть?

Есть один простой и универсальный выход. Дело в том, что различают определение - описание (или реальное определение) и определение - предписание (или номинальное определение). Первое относится к тому понятию, которое уже есть и уже используется в обиходе, имеет вполне определенное смысловое наполнение и некое общепринятое понимание. Поэтому Ваше определение-описание этого объекта может быть либо истинным, либо ложным в зависимости от того, насколько оно совпадает с общепринятым. Что касается определения-предписания, то оно формируется для узкой, конкретной ситуации или обсуждения и относится к тому, как участники обсуждения и совместных действий договорятся называть то или иное явление или предмет (независимо от того, как это определение соотносится с общепринятыми понятиями, если они существуют); значит, о его истинности или ложности говорить нет смысла. Определение - предписание имеет узкую область применения, согласованную участниками. Характерный пример - любой закон, который начинается с раздела определений - предписаний для всех ключевых понятий, используемых в данном законе; определения, введенные в этом первом разделе закона, действуют только в пределах данного закона. Обязательно такие определения-предписания встречаются в юридических документах договорного характера, где точное недвусмысленное определение наиболее важных понятий (и, прежде всего самого предмета договора и его участников) является одним из основных условий исключения двойственного толкования договора. И тогда в тексте договора о каком-либо объекте, наименование которого допускает неоднозначное толкование, появляется фраза типа: ”Объектом, в смысле настоящего договора, называется...” и далее идет перечень тех характеристик и свойств, которые в настоящем договоре (и только в нем!) определяют смысловые контуры того, что названо объектом. Впрочем, это помогает не всегда, и недобросовестные партнеры договоров частенько находят даже в самом скрупулезном определении-предписании белые пятнышки, раскрашивая их в суде в выгодные для себя цвета.

Казалось бы, из такого сравнения реального и номинального определений напрямую следует, что о правильности номинального определения (определения-предписания) сказать ничего нельзя. Однако это не так. Неудачное определение-предписание, сформулированное с нарушением третьего правила (двусмысленность понятий определяющей части), иногда оказывается “миной замедленного действия”: ведь в подсознании у каждого эти правила в той или иной мере зафиксированы и рано или поздно может случиться, что номинальное определение будет непроизвольно воспринято в ином (по сравнению с первоначальным) смысле (особенно если к обсуждению подключаются новые участники, не присутствовавшие при создании этого номинального определения). Поэтому рекомендуется даже в номинальном определении избегать двусмысленности, чаще всего проявляющейся в использовании понятий, закрепленных за другими, широко известными объектами.

Определение - мощное средство против неясности наших понятий и рассуждений. Однако при его использовании нужно, как и везде, чувствовать и соблюдать меру. Дело в том, что нельзя в принципе дать определение всем понятиям без исключения. Ведь для того, чтобы дать определение какому-либо объекту, Вы должны в определяющей его части использовать уже известные понятия, а это значит только одно: Вы уже изначально должны обладать неким набором первичных понятий и терминов, известных безо всякого определения. Попытка определить то, что понятно и очевидно, только затемнит его.

“Неясное” и “неопределимое” - вот две границы, задающие тот довольно узкий интервал, внутри которого механизм определения может проявить свою действенность. Если “неопределимое” - это само собой разумеющееся, то с “неясным” дело обстоит иначе. Когда сведений об исследуемом объекте слишком мало или когда они достаточно противоречивы, попытка определить этот объект способна создать только обманчивую видимость ясности, и тогда может возникнуть ситуация “диалога глухих” про бузину в огороде. Попробуйте определить НЛО, или экстрасенсорику, или биополе, или закон, управляющий формированием погоды на завтра, и Вы рискуете скорее всего вместо реального определения дать определение-предписание, не имеющее отношения к действительному объекту (именно так, кстати, и создавались все “опровержения” перечисленных выше реальных явлений).

В свое время автора очень удивляла философская сентенция “восхождение от абстрактного к конкретному”: уж больно она противоречила укоренившейся привычке построения пирамидальных структур, где внизу - все разнообразие частных объектов, а вверху - некие обобщающие (управленческие) этажи, чем выше, тем важнее и абстрактнее. Однако именно абстрактные объекты легче всего поддаются определению. Вся геометрия строится на пяти аксиомах, и все ее объекты определяются просто, немногословно и однозначно. А попробуйте определить геометрию, скажем колхозного поля конкретного колхоза имени ХХХVII партсъезда, расположенного в предгорьях Кавказа. Чем конкретнее определяемый объект, тем больше индивидуальных свойств, присущих только ему, приходится учитывать в определении, тем многословнее и подробнее становится определение, и уж тут всякие сомнения в том, где “восхождение”, а где - “нисхождение”, рассеиваются окончательно.

Итак, подводя итоги разделу об определении, еще раз подчеркнем, что определение - мощный способ снятия неясности наших понятий. Но применять его следует тогда и только тогда, когда эта неясность или уже существует, или может появиться. При этом следует обращаться именно к тем формам определений, которые наиболее эффективны и уместны в конкретной ситуации. Кстати, владение искусством определения очень важно и в такой проблемной ситуации, как налаживание и обеспечение корректной и эффективной работы творческой группы. Мы слишком суровы и изначально настроены на борьбу даже тогда, когда компромисс, диалог гораздо быстрее и надежнее приведут к цели. И слишком часто эта ситуация борьбы, борьбы мнений возникает не из-за различия целевых установок, а просто по причине того, что один и тот же термин или понятие, употребляемое спорящими сторонами, понимается ими совершенно по-разному. И если Вы это увидели, то первейшая Ваша задача - призвать стороны к тому, чтобы сначала дать определение понятию, вокруг которого идет спор, и только после этого продолжить дискуссию. При этом у Вас есть шанс получить несказанное удовольствие от зрелища недавних противников, в недоумении и смущении скребущих собственные затылки после выяснения, что спорить было... не о чем.