Воображение и личность

Воображение является в типологическом и индивидуально-дифференцирующем отношении чрезвычайно существенным проявлением личности.

Прежде всего для характеристики личности и ее отношения к миру очень показательна степень легкости или трудности, с которой ей вообще дается пре­образование данного. Одни до такой степени скованы ситуацией, так подчине­ны данному, что всякое мысленное преобразование его представляет для них значительные трудности. Им трудно, даже мысленно, сдвинуть что-нибудь со своего места, даже представить себе, чтобы что-нибудь было не так, как обычно. В них доминирует инертность. Их взаимоотношения с окружающим миром носят печать шаблона и рутины. Для других всякая данная ситуация — это не столько непреложная данность, которая должна быть сохранена в своей непри­косновенности, сколько исходный пункт и материал для преобразующей дея­тельности личности, и это опять-таки глубоко показательно для характеристи­ки личности и ее отношения к миру.

Вслед за вопросом о том, насколько данный субъект склонен и способен к преобразованию данного в воображении, существенное значение приобретает вопрос о характере того преобразования действительности, которое характерно для его воображения.

Решающее значение имеет в этом плане соотношение между ролью, которую в воображении данного индивида играет, с одной стороны, эмоциональность или аффективность, а с другой — критический контроль интеллекта. В зависимости от господства одних или других моментов выделяются различные типы вообра­жения: с одной стороны, субъективное воображение, слабо подчиняющееся кри­тическому контролю мышления, мало считающееся с реальностью, которую оно застилает пленкой фантастики; с другой стороны — критическое, реалистиче­ское воображение, которое не бесконтрольно подчиняется субъективности чув­ства и, преобразуя данное, учитывает закономерности и тенденции развития объек­тивной действительности.

У разных людей воображение, далее, проявляется по преимуществу в различ­ных областях — у одних в одной, у других в другой. Существенную роль в определении направления, по которому идет развитие воображения, играет на­правленность личности — интересы, создающие связанные с ними специальные очаги эмоциональной восприимчивости. В связи с общим направлением деятель­ности человека и воображение его может быть наиболее деятельным — у одного в области практической деятельности конструктивного, технического изобрета­тельства, у другого — в области художественного, у третьего — в области научно­го творчества. В каждом человеке заключен какой-то «кусочек фантазии», но у каждого фантазия и воображение проявляются по-своему. <...>

Глава X. Мышление Природа мышления

Наше познание объективной действительности начинается с ощущений и вос­приятия. Но, начинаясь с ощущений и восприятия, познание действительности не заканчивается ими. От ощущения и восприятия оно переходит к мышле­нию.

Отправляясь от того, что дано в ощущениях и восприятиях, мышление, выходя за пределы чувственно данного, расширяет границы нашего познания. Это рас­ширение познания достигается мышлением в силу его характера, позволяющего ему опосредованно — умозаключением — раскрыть то, что непосредственно — в восприятии — не дано. С расширением познания благодаря мышлению связа­но и углубление познания.

Ощущения и восприятия отражают отдельные стороны явлений, моментов действительности в более или менее случайных сочетаниях. Мышление соотно­сит данные ощущений и восприятии — сопоставляет, сравнивает, различает, рас­крывает отношения, опосредования и через отношения между непосредственно чувственно данными свойствами вещей и явлений раскрывает новые, непосред ственно чувственно не данные абстрактные их свойства; выявляя взаимосвязи и постигая действительность в этих ее взаимосвязях, мышление глубже познает ее сущность. Мышление отражает бытие в его связях и отношениях, в его многообразных опосредованиях.

Раскрытие отношений, связей между этими предметами составляет суще­ственную задачу мышления: этим определяется специфический путь, которым мышление идет ко все более глубокому познанию бытия. Мышление отражает не только отношения и связи, но также свойства и сущность; и отношения отражаются не только в мышлении.

В действительности уже в восприятии дана не простая сумма или агрегат изолированных элементов; уже в восприятии различные свойства и предметы действительности даны в некоторых взаимоотношениях, сочетаниях, связях, и мышление исходит из них в своем познании действительности. Мы восприни­маем обычно вещи в определенных ситуациях, в которых они даны в тех или иных соотношениях с другими вещами, — пространственных, временных и т. д. Вещи воспринимаются как равные или неравные, большие или меньшие, как определенным образом расположенные, т. е. находящиеся в тех или иных отно­шениях порядка или последовательности, как предшествующие или последую­щие и т. д. Помимо того, и внутри каждой вещи различные свойства восприни­маются нами опять-таки не как совокупность изолированных, между собой не связанных качеств, а в определенных, характерных для вещи соотношениях, со­четаниях, связях. Но в восприятии вещи и явления, их свойства даны сплошь и рядом в случайных, единичных, несущественных определениях, во внешнем со­единении свойств, которые «соединены, но не связаны». Для химического эле­мента не существенна может быть та окраска, которая ему придана: химические реакции или соединения, в которые он войдет, от нее не зависят. Для обществен­ной сущности капиталиста не существен тот внешний облик, в котором он как единичный человек предстал тому или иному рабочему, — черты его лица или фигура. Существенные и несущественные свойства, случайные и необходимые связи или связи по смежности в данной частной ситуации, т. е. простые совпаде­ния и реальные зависимости, выступают в восприятии в нерасчлененном синкре­тическом единстве. Задача мышления заключается в том, чтобы выявить суще­ственные, необходимые связи, основанные на реальных зависимостях, отделив их от случайных совпадений по смежности в той или иной частной ситуации.

Выявляя необходимые, существенные связи, переходя от случайного к необ­ходимому, мышление вместе с тем переходит от единичного к общему. Связи, основанные на случайном стечении частных обстоятельств, ограниченных про­странством и временем, могут носить лишь единичный характер. Но то, что существенно связано, необходимо окажется общим при многообразных измене­ниях несущественных обстоятельств; раскрывая существенные связи, мышление поэтому обобщает.

Всякое мышление совершается в обобщениях. Оно всегда идет от единично­го к общему и от общего к единичному. Мышление — это движение мысли, раскрывающее связь, которая ведет от отдельного к общему и от общего к отдельному. Мышление — это опосредованное — основанное на раскрытии связей, отношений, опосредований — и обобщенное познание объективной реальности.

Переходя от случайных к существенным общим связям, мышление раскрыва­ет закономерности или законы действительности. В восприятии я могу лишь констатировать, что в данном частном случае данное единичное явление проте­кало так-то, но лишь в результате мыслительной операции я могу прийти к тому выводу, что такова общая закономерность. Раскрытие закономерности свойств и тех отношений, которые выступают в восприятии, требует мыслитель­ной деятельности. Раскрывая все более глубокие закономерности явлений, мыш­ление познает все более и более существенные свойства, все более глубокую сущность объективного мира. Адекватное познание бытия, которое всегда на­ходится в процессе становления, изменения, развития, отмирания старого, от­живающего, и развития нового, нарождающегося, дает лишь мышление, которое отражает бытие в его многосторонних связях и опосредованиях, в закономер­ностях его движимого внутренними противоречиями развития, — диалекти­ческое мышление.

Мышление как познавательная теоретическая деятельность теснейшим обра­зом связано с действием. Человек познает действительность, воздействуя на нее, понимает мир, изменяя его. Мышление не просто сопровождается действием или действие — мышлением; действие — это первичная форма существования мышления. Первичный вид мышления — это мышление в действии и действием, мышление, которое совершается в действии и в действии выявляется.

Все мыслительные операции (анализ, синтез и т. д.) возникли сначала как практические операции и лишь затем стали операциями теоретического мыш­ления. Мышление зародилось в трудовой деятельности как практическая опе­рация, как момент или компонент практической деятельности и лишь затем выделилось в относительно самостоятельную теоретическую деятельность. В те­оретическом мышлении связь с практикой сохраняется, лишь характер этой связи изменяется. Практика остается основой и конечным критерием истинно­сти мышления; сохраняя свою зависимость от практики в целом, теоретическое мышление высвобождается из первоначальной прикованности к каждому еди­ничному случаю практики. Пока, решая задачу, мы оперируем только нагляд­ным единичным содержанием, данным нам в непосредственном созерцании, мы разрешаем задачу лишь для данного единичного случая. В каждом следующем случае приходится решать задачу снова, и снова это решение только этой част­ной задачи. Возможность дать обобщенную формулировку и обобщенное ре­шение задачи радикально изменяет положение. Задача, получившая такое обоб­щенное решение, решена не только практически — для данного частного случая, но и теоретически — для всех принципиально однородных случаев. Решение, полученное на единичном случае, выходит за его пределы и получает обобщен­ное значение; оно становится теорией или составной частью теории. Вместо того чтобы идти следом за практикой от одного частного случая к другому, решая ту частную задачу, которую практика поставила, теоретическое мышле­ние в обобщенной форме вскрывает принцип решения задачи и предвосхищает решение задач, на которые практика может лишь в будущем натолкнуться. Мышление принимает на себя функции планирования. Оно поднимается на тот уровень, когда возможной становится теория, опережающая практику и слу­жащая руководством к действию. Так прокладывается диалектический путь познания истины, познания объективной реальности. «От живого созерцания к абстрактному мышлению и от него к практике», — пишет Ленин.* Развива­ясь на основе действия, мышление и служит в конечном счете для организации действия и руководства им.

* Ленин В. И. Полн собр. соч. Т 29. С. 152-153.

Будучи связано с деятельностью, теоретическое мышление само процесс, пе­реход от единичного к общему и от общего к единичному, от явления к сущности и от сущности к явлению. Реальное мышление — это движение мысли. Оно может быть правильно понято лишь в единстве деятельности и ее продукта, процесса и его содержания, мышления и мысли.

Специфическим содержанием мышления является понятие. Понятие — это опосредованное и обобщенное знание о предмете, основанное на раскрытии его более или менее существенных объективных связей и отношений.

Полноценное диалектическое понятие берет явление во внутренней взаимо­связи всех его сторон, в единстве внутренних противоречий, в его конкретной жизни и развитии. В «смене» взаимозависимости всех понятий, в тожестве их противоположностей, в переходах одного понятия в другое, в вечной смене, движении понятий мышление все глубже проникает в конкретную жизнь действительности, в ее движимое внутренними противоречиями развитие. И именно понятие, а не слово, как этого хотят формалисты, превращающие речевой знак в творца, в «демиурга» мышления,* и не общее представление, как этого хотят эмпиристы, сводящие логическое к наглядно-чувственному, — именно понятие является специфическим содержанием мышления.

* Здесь С. Л. Рубинштейн имеет в виду прежде всего философские и психологические теории Э. Кассирера, К. Бюлера, Л. С. Выготского и других, согласно которым слово-знак выступает в качестве демиурга мышления. Открытую, развернутую и убедительную полемику с этими теориями С. Л. Рубинштейн провел в первом издании «Основ общей психологии» (М., 1940. С. 338—339, 343 и далее). В 1946 г. — во втором издании «Основ» — он в большинстве случаев ограничива­ется обычно скрытой полемикой с вышеуказанными авторами, особенно с Л. С. Выготским (под­робнее об этом сказано в послесловии к настоящему изданию). (Примеч. сост.)

Вскрывая связи и отношения, исходя от явления к обобщенному познанию их сущности, понятие приобретает абстрактный, не наглядный характер. Содержа­ние понятия сплошь и рядом нельзя себе наглядно представить, но его можно мыслить или знать. Его объективное определение раскрывается опосредованно и выходит за пределы непосредственной наглядности. Формой существования понятия является слово.

Понятийное содержание мышления складывается в процессе исторического развития научного знания на основе развития общественной практики. Его развитие является историческим процессом, подчиненным историческим зако­номерностям.