Возвращение.

В конце розового марта утренние оловянные заморозки становятся нежными, как фиалки, а земля дышит прозрачной испариной.

Сегодня много солнца. Волга, покрытая тающим льдом, вздувшаяся, перепачканная разжиженным навозом, кажется огромным пегим волдырем. Но это Волга, а не какая-то там речушка. Она скоро сбросит с себя зимнюю кору — и разольется же! У-у-yI Конца-краю не будет.

Через Волгу, по дороге, покрытой разжиженным навозом, пробирался человек. Он то осторожно, иногда по колено в воде, двигался по направлению к Широкому Буераку, то вскакивал на бурый ухаб и некоторое время стоял на нем, поводя головой, как сорока с куста.

«Куда же это он прется?» — с тревогой подумал Николай, зная, что дорога оторвалась от берегов, что лед стал ломкий, что и вообще-то вся ледяная, пегая кора на Волге, хотя и медленно, но упорно всей своей массой движется вниз, что остались какие-то минуты- и вся эта масса взорвется и хлынет по течению. Да, да. Николай хорошо знает, какую опасность таит в себе Волга, когда она, сбрасывая с себя ледяную рубашку, стонет, как роженица. «Как же это он один идет!» — Николай хотел было помочь человеку, но, глянув на Волгу, на водяные прогалины около берегов, развел руками...Пешеход в это время спрыгнул с ухаба и двинулся вверх — туда, где лед еще лежал нетронутым.

— Эй! Пропадешь! — Николай, надрываясь криком, замахал руками и со всего разбега ринулся вниз по скользкому обрыву. Раздался оглушительный треск, и льдина под пешеходом медленно поползла. Пешеход кинулся вперед, перескочил пространство между льдиной и неподвижной целиной. Та часть льда, на которую он прыгнул, от удара рухнула. Пешеход снова кинулся вперед, хотел перемахнуть через водяной прогал — льдина накренилась, окунулась, и, кружась, поплыла вниз.

А пешеход прыгал с льдины на льдину, падал, вскакивал и снова летел на другую льдину. Временами он задерживался, очевидно обессилев, полз, затем снова поднимался и бежал вперед. И вдруг, прыгнув, он провалился... и толпа замерла в ожидании. — Ну, сгиб человек... сгиб безвозвратно, — заключил дедушка Катай. — Гляди, гляди, — перебил его НикитаГурьянов. — Лодка. Николай, вооружившись длинным шестом, вел лодку меж льдин, огибая их, и люди с берега смотрели только на него, пугаясь уже того, что лодку могут сжать льдины, и тогда она хряснет, как орех на крепких зубах. Но Николай вел лодку умело, выбирая нужные прогалы, а когда он схватил за шиворот человека и выволок его из воды, широковцы облегченно вздохнули. Обратно лодка шла с большой скоростью. Николай работал на веслах, а пешеход, став на корму, отталкивался багром.

(По ФПанферову)

Река разлилась

Возвращался третий класс с книжками с урока. Видит — речка поднялась, Разлилась широко. Где недавно был каток, Там бушующий поток. Речка сбросила мостки, Вырвалась из плена. Все ей нынче пустяки, Море по колено! Затопила огород, Мчится по оврагу, По реке петух плывет, Унесло беднягу. Ну, теперь ему конец! Он неопытный пловец. Но с волной вперегонки Вниз с крутого ската Мчатся берегом реки

школьники ребята. Они бегут к оврагу, Вокруг ручьи текут. Тяжелую корягу Ребята волокут. Петух плывет куда-то, Несет его вода. — Сюда! — кричат ребята. — Сюда плыви, сюда! — К реке бежит ватага, В волну летит коряга. За корягу, за сучки. Зацепился край доски. Машет крыльями петух! Он летит на берег. Озирается вокруг, Счастью он не верит. Знают все, что третий класс Петуха сегодня спас. (А. Барто)