Особенности агональной культуры средневековой Европы.
Опубликовано oleggaponov на 26.03.2011
Архангел Михаил в рыцарском облачении.
Агональная культура средневековой Европы рассматривалась в ракурсе рыцарской культуры, под которой понимают культуру аристократического, правящего класса. Рыцарство, как отдельный феномен, исследовался в работах Й. Хейзинги, Ж. Флори, Ф. Кардини, Ж. Ле Гоффа, А. Фергюсона, Ф. дю Пюи де Кленшана, Р. Перну, М.Г. Муравьевой. Ими были рассмотрены различные аспекты рыцарства, от эмпирических и экзистенциальных оснований, до подробностей материальной культуры, что позволяет нам сосредоточиться на агональных чертах явления. Под агональными чертами культуры следует понимать такие особенности, которые отражают ее жизнеспособный харак-тер, несут основу для формирования ценностного ядра культуры, воплощаясь в ее идеальные образы.
Рыцарь феодальной Европы воплотил в себе черты героя кельтских сказаний и германского эпоса. Ликургов космос античности к моменту появления рыцарства, был искажен влиянием упадка поздней Римской империи, в которой игры на Марсовом поле превратились в военные упражнения легионеров, а в скором времени были вытеснены из римской армии обычаями наемников германцев. Гладиаторские бои к этому времени уже оторвались от погребальных игр и под воздействием политических доктрин, приняли форму управления плебсом. Впрочем, само гладиаторское искусство в дальнейшем послужило основой для искусства фехтования и изощренного владения холодным наступательным и оборонительным оружием, что породило развитие целых фехтовальных школ Италии и Испании.
Песнь о Роланде. Иллюстрация к манускрипту 14в.
Два начала, отчасти римское и в значительной степени варварское, породили феномен рыцарства, который получил свое полное воплощение при непосредственном участии христианской религии. Как отмечает Ж. Флори, само слово «рыцарь» имеет не одно значение. Первоначально оно указывает, очевидно, на воина всадника. Но рыцарство – это далеко не только кавалерия. Очень рано этот термин прилагается к воину весьма почтенного социального статуса, но дворянским титулом становится все же много позднее. Рыцарство, в самом деле, связано с дворянством, но, как бы то ни было, эти категории вовсе не синонимичны. Наконец, рыцарь – носитель особой этики, различные аспекты которой выступают в разные эпохи с различной степенью интенсивности. Рыцарская мораль предполагает: честное выполнение всех обязательств, связанных с военной службой – вассальной или феодальной, преданность Церкви и королю, а также – своему патрону, сеньору или прекрасной даме; величие души; чувство чести; смирение, смешанное с гордостью. Из таких элементов, взятых в разное время в разных пропорциях и под различными именами, складывается идеал – идеал, предлагаемый рыцарю главными действующими лицами на средневековой сцене: прежде всего с Церковью, которая обладает почти полной монополией на культуру и которая всеми доступными ей средствами средневековой «массовой информации» настойчиво распространяет свою собственную идеологию; затем, светской аристократией, которая связана с рыцарством кровными узами, которая мало-помалу обретает свое социальное самосознание и в противостоянии церковному влиянию выдвигает на первый план свойственные только ей способы чувствования, действия и мышления (1, с. 7).
Фрагменты жизни. Благословение брака, рождение сына, воинское служение.
Формы существования агональной культуры в эпоху средневековья разнились, переходили от архаичных кельто-германских к христианизиро-ванным европейским, но в целом к ним можно отнести войну, со своим непосредственными элементами – подготовкой, походом, боем, победным или погребальным пиром; воинские упражнения, имевшими отношение к обрядам инициации, родовым культам, превратившимися со временем в турниры и дуэльные поединки и др.
Молящийся крестоносец. Средневековая фреска.
К характерным чертам средневековой агональной культуры можно отнести культ тела, который, вопреки христианским воззрениям о теле как об «омерзительном одеянии души» (Григорий Великий), воплощал идеал воинственности. Ж. Ле Гофф пишет, что юные герои поэм о героических деяниях белокожи, белокуры и кудрявы. Они атлетически сложены.
Корпус его крепок, пропорции великолепны, Широкие плечи и грудь; он прекрасно сложен: Могучие руки с огромными кулаками И грациозная шея. Жизнь все время требовала от рыцаря напряжения физических сил: на охоте, на войне, на турнире [2, с. 331].
Однако влияние христианства проникало в рыцарское мировоззрение. Людовик Святой говорит Жуанвилю, «когда человек умирает, он излечивается от проказы, каковой является его тело», что, пожалуй, не только говорит о бренности тела, а о бренности преходящего мира, о важности духа. В этом мировоззрение физическая сила являлась результатом веры.
Бертран де Борн воспевает идеал средневекового рыцаря, в котором тело в сочетании с физической силой, образует красоту воина.
Любо мне видеть щиты…, Ломать копья, протыкать щиты и разрубать вороненые шлемы, Бить и получать удары (2, с. 316–317).
