I. Открытие второго фронта: мнения и оценки

I.1. Борьба советской дипломатии за открытие фронта в Западной Европе.

Хотя военная мощь антифашистской коалиции и укрепилась, это не намного облегчило положение СССР, противостоявшего главным силам гитлеровской Германии и ее европейских союзников. США и Великобритания не начали активных боевых действий в Европе. Более того, они даже не полностью выполнили свои обязательства о поставках Советскому Союзу обещанных ими материалов [4.c.98].

В отношениях между СССР и США определенное место занимал вопрос ведения войны с Японией. Начав летнее наступление на советско-германском фронте, гитлеровская Германия возобновила попытки оказать давление на Японию и заставить ее вступить в войну с Советским Союзом. Правительство Соединенных Штатов, осведомленное об этом, не исключало возможность согласованных действий Японии и Германии. Исходя из этого, президент США Франклин Делано Рузвельт в своем послании Иосифу Виссарионовичу Сталину от 17 июня 1942 г. обещал в случае нападения Японии на СССР «оказать Советскому Союзу помощь американскими военно-воздушными силами при условии, что Советский Союз предоставит этим силам подходящие посадочные площадки на территории Сибири». США, используя враждебно-выжидательную позицию Японии в отношении СССР, стремились, таким образом, добиться положительного решения этого вопроса и получить еще до нападения Японии на СССР военно-воздушные базы на советской территории. Однако правительство СССР не пошло на это, поскольку этим оно могло дать повод к обострению советско-японских отношений, что еще больше ухудшило бы и так крайне тяжелое в то время положение Советского Союза [3.c.25].

Важная и вместе с тем наиболее сложная задача советской внешней политики состояла в том, чтобы добиться от Великобритании и США открытия Второго фронта в Европе. Вопрос этот приобрел особое значение, когда весной 1942 г. стало очевидно намерение Германии организовать решающее наступление на советско-германском фронте [12.c.17].

Великобритания и США, обладавшие мощным военно-экономическим потенциалом, были в состоянии начать в 1942 г. широкие и активные военные действия против гитлеровских агрессоров.

Правящие круги Великобритании и США представляли себе всю серьезность угрозы, нависшей над Советским Союзом, и сознавали невозможность своей победы в случае поражения СССР. Тем не менее, они не спешили открывать Второй фронт в Европе, надеясь, что фашистская Германия и Советский Союз максимально ослабят друг друга в тяжелой, кровопролитной борьбе. Такая позиция английского и американского правительств подвергалась постоянной критике со стороны самых широких слоев населения обеих стран. Об этом свидетельствовал проведенный в начале 1942 г. британским институтом общественного мнения опрос, результаты которого показали, что большинство англичан выступают за подготовку к собственным наступательным операциям  – вторжению в Европу, открытию Второго фронта. Широкая волна этих настроений прокатилась и по Соединенным Штатам Америки. «Ваш народ и мой требуют создания фронта, - писал Ф.Д. Рузвельт премьер-министру Великобритании Уинстону Спенсеру Черчиллю 3 апреля 1942 г., - который ослабил бы давление на русских, и эти народы достаточно мудры, чтобы понимать, что русские сегодня убивают больше немцев и разрушают больше техники, чем вы и я, вместе взятые» [4.c.45].

Советское правительство делало все возможное, чтобы добиться скорейшего открытия Второго фронта в Европе, и неоднократно обращалось с этим вопросом к правительствам Великобритании и США.

Во время своего пребывания в Лондоне министр иностранных дел СССР Вячеслав Михайлович Молотов 21 мая заявил У. Черчиллю, что Советское правительство считает особо важным вопрос о Втором фронте на Западе, и выразил пожелание обсудить его с английским правительством перед отъездом в США. На совещании при участии У. Черчилля, Клемента Ричарда Эттли, Антони Идена 22 мая нарком иностранных дел СССР сообщил о предстоящих на советско-германском фронте огромных по масштабам и важности сражениях. Он спросил: «смогут ли союзники, и в первую очередь Великобритания, оттянуть с советско-германского фронта летом и осенью 1942 г. хотя бы 40 германских дивизий и связать их боями в Западной Европе»? Если это будет сделано, тогда разгром Германии может закончиться в 1942 г. У. Черчилль не дал ответа на поставленный вопрос [4.c.87].

В Вашингтоне 29 мая Ф. Рузвельт заявил В.М. Молотову о необходимости в первую очередь покончить с Германией, а затем с Японией. Президент сообщил, что США к концу года будут располагать армией в 4 млн. человек, флотом с численным составом в 600 тыс. человек и подготовку к открытию второго фронта смогут закончить в 1943 г. Чтобы как-то сгладить возможное недовольство Советского правительства, президент обещал попытаться убедить американское командование провести высадку 6-10 дивизий во Франции в 1942 г.[31.c.46].

На следующий день обсуждение вопроса об открытии Второго фронта продолжалось с участием американского генерала Дж. Маршалла и адмиралов Э. Кинга и Г. Гопкинса. В.М. Молотов сказал, что отсрочка открытия Второго фронта до 1943 г. чревата риском для СССР и большой опасностью для США и Англии. Если США и Англия не откроют его в 1942 г., то Советский Союз будет вынужден продолжать борьбу против Германии, по существу, один на один. Нарком добавил, что необходимо внести ясность в вопрос о позиции союзников, поскольку это будет иметь большое значение. Ф. Рузвельт ответил: «Мы хотим открыть второй фронт в 1942 году. Это наша надежда. Это наше желание». Однако тут же стал ссылаться на трудности, связанные с переброской американских войск через Атлантический океан в Европу [21.c.13].

30 мая В.М. Молотов сообщал в Москву: «Рузвельт и Маршалл заявили, что они всячески хотят создать второй фронт, но пока дело упирается в недостаток судов для переброски войск во Францию. Ничего конкретного они мне не заявили» [2.c.78].

Во время последней встречи с В.М. Молотовым 1 июня президент США повторил, что он надеется создать Второй фронт в 1942 г. По словам английского историка Р. Паркинсона, Ф. Рузвельт сделал свое «необоснованно оптимистическое» заявление вопреки «нежеланию Дж. Маршалла упоминать год и, несмотря на телеграмму У. Черчилля от 28 мая, в которой перечислялись трудности, связанные с развертыванием действии в 1942 году». Заявление было действительно «необоснованным», ибо в тот же день, 1 июня, английский комитет начальников штабов окончательно высказался против плана вторжения через Ла-Манш в 1942 г. с ограниченными целями (операция «Следжхэммер») [23.c.97].

В советско-американском коммюнике, опубликованном 11 июня в Вашингтоне и 12 июня в Москве, говорилось о достижении полной договоренности «в отношении неотложных задач создания Второго фронта в Европе в 1942 г.». Однако Ф. Рузвельт сообщил Дж. Маршаллу и Э. Кингу, а затем и У. Черчиллю, что сделанное им в процессе переговоров заявление об открытии Второго фронта в 1942 г. «имело целью лишь обнадежить Советское правительство». Другой побудительной причиной обещаний Ф. Рузвельта являлись предстоявшие в ноябре выборы в конгресс [15.c.34].

Вернувшись в Лондон, В.М. Молотов продолжил переговоры с У. Черчиллем. 10 июня был согласован текст англо-советского коммюнике. В нем указывалось: «...между обеими странами была достигнута полная договоренность в отношении неотложных задач создания Второго фронта в Европе в 1942 г.». Однако тут же У. Черчилль заявил, что правительство Великобритании не связывает себя определенным обязательством в отношении даты открытия Второго фронта [8.c.98].

Английский премьер сообщил, что союзники планируют высадку десанта в составе 6 дивизий во Францию осенью 1942 г., но осуществление этой операции будет зависеть от обстановки. Высадка же десанта в составе 40-50 дивизий предусматривается в 1943 г. [31.c.45].

Переговоры В.М. Молотова в Вашингтоне и Лондоне показали, что правящие круги союзных стран, учитывая требования прогрессивной общественности и взятые ими обязательства перед Советским Союзом, вынуждены были заявить, что они намерены открыть Второй фронт в Европе в 1942 г. Отдел военной информации США и центр по изучению общественного мнения Принстонского университета отмечали в октябре 1942 г., что население верит во Второй фронт. В начале августа 62 процента опрошенных считали, что он будет открыт союзниками где-нибудь в Европе в ближайшие два-три месяца». На самом деле правящие круги США и Англии готовились к развертыванию в 1942 г. военных действий лишь в Северной Африке. В связи с этим 18 июня 1942 г. У. Черчилль прибыл в столицу США город Вашингтон. В принятом здесь решении на первом месте остался вопрос о сосредоточении американских сил в Англии в 1943 г. В нем также указывалось: «Весьма важно, чтобы Соединенные Штаты и Великобритания были готовы вести наступательные действия и в 1942 г.». В то же время в решении ставился вопрос о необходимости тщательно изучить возможность высадки десанта во Французской Северной Африке [11.c.56].

И.В. Сталин не согласился с этой аргументацией. Тогда У. Черчилль, заявив, что «Второй фронт в Европе — это не единственный Второй фронт», изложил англо-американский план высадки 7 американских и 5 английских дивизий в Северной Африке в октябре 1942 г.[33.c.123]

13 августа состоялась вторая встреча глав правительств Великобритании и СССР, на которой И.В. Сталин вручил У. Черчиллю и дипломату, советнику президента США У.А. Гарриману меморандум. В нем анализировалась позиция У. Черчилля, считавшего невозможным открытие в 1942 г. Второго фронта в Европе. Отказ правительства Англии, говорилось далее, осложняет положение Советской Армии и наносит ущерб планам советского командования. В меморандуме подчеркивалось, что 1942 г. представляет наиболее благоприятные условия для создания Второго фронта в Европе, так как почти все силы немецких войск отвлечены на Восточный фронт [14.c.35].

Ознакомившись с меморандумом, У. Черчилль обещал дать на него письменный ответ. Решения, принятые правительством его страны и правительством США, сказал он, являются и будут лучшей помощью России. Американский представитель У.А. Гарриман поддержал английского премьер-министра, поскольку совместные решения американцев и англичан были приняты с согласия президента Ф. Рузвельта [23.c.12].

И.С. Сталин обратил внимание на существующие расхождения в оценках союзниками роли советско-германского фронта. Он сказал, что в отличие от правительства СССР английское и американское правительства считают его второстепенным, однако он является первостепенным — тем фронтом, где находятся главные силы противника [12.c.41].

14 августа советская сторона в ответ на свой меморандум получила памятную записку английского премьер-министра. В ней утверждалось, что самым лучшим вторым фронтом в 1942 г. явится единственно возможная и значительная по масштабу операция «Торч». По сравнению с ней, говорилось в записке, вторжение во Францию небольшими силами было бы «рискованной и бесплодной операцией». Предлагалось считать «Торч» Вторым фронтом.

15 августа И.С. Сталин заявил У. Черчиллю, что операция по высадке в Северной Африке не связана прямо с Россией, однако он признал ее значение, поскольку успех операции — это удар по оси [22.c.11].

Не отказываясь от борьбы за открытие Второго фронта, Советское правительство решило не обострять отношений с союзниками, чтобы не ослаблять антифашистскую коалицию. Оно согласилось опубликовать совместное коммюнике о состоявшихся переговорах в предложенной У. Черчиллем редакции.

Вернувшись в Лондон, У. Черчилль пытался представить дело так, будто Советское правительство согласилось с доводами союзников о невозможности открытия второго фронта в 1942 г. Однако советский посол в Лондоне информировал члена правительства Великобритании А. Идена 5 сентября 1942 г., что визит У. Черчилля оставил у членов правительства СССР чувство неудовлетворенности, поскольку основной вопрос так и не был решен [15.c.22].

Между тем требования широких слоев населения Англии и США об открытии Второго фронта в Европе становились все более настойчивыми. Как отмечал летом 1942 г. в своем дневнике помощник американского генерала Дуайта Дэвида Эйзенхауэр по военно-морским делам Грег Батчер, газеты в Америке и Англии были полны требований открыть Второй фронт [7.c.87].

Материалы американских и английских газет широко использовала советская пресса. В конце сентября 1942 г. английский посол А. Кларк-Керр обратился в Наркомат иностранных дел с жалобой на «возбуждение», которое «растет в СССР по вопросу о Втором фронте». Внимание посла Великобритании было обращено на то, что советская печать «ограничивается лишь помещением некоторых выдержек из американских и английских газет» и читатели «не могут не относиться с сочувствием к тому, что пишут в пользу Второго фронта в Великобритании и Америке». В итоге обмена мнениями по этому вопросу посол еще раз просил не публиковать такого рода статьи, «чтобы люди забыли на некоторое время о Втором фронте». Удовлетворить эту просьбу значило отказаться от эффективного средства открытой борьбы за Второй фронт; на такой шаг Советское правительство пойти не могло [31.c.22].

Правящие круги Великобритании разрабатывали планы создания после войны различных европейских федераций, направленных против Советского Союза. В секретном меморандуме, разосланном премьер-министром 21 октября 1942 г. членам военного кабинета, содержался призыв к «объединению Европы», созданию «Европейского совета». Объединение Европы и создание Европейского совета должно было, по замыслу У. Черчилля, ограничить влияние Советского Союза на этот континент. Особенно беспокоила У. Черчилля возможность, как он выразился, усиления «русского варварства» в Европе. И это говорилось в то время, когда в сражениях на русских полях решалась судьба европейской цивилизации, в том числе и английской, решалась кровью, неисчислимыми страданиями и беспримерным героизмом советских людей [18.c.23].

3 октября 1942 г. в советской печати были опубликованы ответы Председателя Совета Народных Комиссаров СССР И.В. Сталина на вопросы московского корреспондента американского агентства Ассошиэйтед Пресс Г. Кэссиди. На вопрос, какое место в советской оценке текущего положения занимает возможность открытия Второго фронта, И.В. Сталин ответил: «Очень важное, можно сказать, первостепенное место». На вопрос, насколько эффективна помощь союзников Советскому Союзу и что можно было бы сделать, чтобы расширить и улучшить эту помощь, последовал ответ: «В сравнении с той помощью, которую оказывает союзникам Советский Союз, оттягивая на себя главные силы немецко-фашистских войск, — помощь союзников Советскому Союзу пока еще малоэффективна. Для расширения и улучшения этой помощи требуется лишь одно: полное и своевременное выполнение союзниками их обязательств» [12.c.9].

6 ноября 1942 г. И.В. Сталин в докладе на торжественном заседании, посвященном 25-й годовщине Великой Октябрьской социалистической революции, подчеркнул, что отсутствие Второго фронта явилось главной причиной успехов немцев на советско-германском фронте в текущем году, поскольку оно дало противнику возможность бросить на восток все свободные резервы и создать большой перевес сил на юго-западном направлении [11.c.34].

Говоря о роли Второго фронта, И.В. Сталин отметил: «Допустим, что в Европе существовал бы второй фронт, так же как он существовал в первую мировую войну, и второй фронт отвлекал бы на себя, скажем, 60 немецких дивизий и 20 дивизий союзников Германии. Каково было бы положение немецких войск на нашем фронте? Нетрудно догадаться, что их положение было бы плачевным. Более того, это было бы началом конца немецко-фашистских войск, ибо Красная Армия стояла бы в этом случае не там, где она стоит теперь, а где-нибудь около Пскова, Минска, Житомира, Одессы. Это значит, что уже летом этого года немецко-фашистская армия стояла бы перед своей катастрофой. И если этого не случилось, то потому, что немцев спасло отсутствие Второго фронта в Европе» [17.c.14].

Таким образом, вопрос об открытии Второго фронта в 1942 г. не был решен и продолжал оставаться одним из основных во взаимоотношениях союзников по антифашистской коалиции.