Глава 2 цивилизация китая: религиозно-культурные традиции и современность

2.1. Мусульманские этносы и культура в современном Китае

Мусульмане Китая представляют собой интересную и малоизученную часть великой исламской цивилизации. И связано это в первую очередь с тем, что так до сих пор и неясно, какова же их численность, поскольку китайские власти не проводят переписей и опросов на тему религиозной иденти-фикации. И все же приблизительное количество известно – ученые говорят о 50 млн человек. Мусульман в Китае можно условно разделить на две группы: непо-средственно китайцы, которых называют хуэй, и представители нескольких национальностей с разными этническими корнями (от тюрков до монголов), наиболее крупной из которых являются уйгуры.

Ислам в Китай был внедрен монгольскими завоевателями. Считается, что это сделал потомок Чингисхана, правитель северо-запада Китая по имени Ананда, в отличие от большинства своих соплеменников-монголов бывший ярым приверженцем ислама. В 1279 г., став правителем северо-запада Китая, Ананда обратил в эту религию 150 тыс. монголов, находившихся под его началом, и все население подвластной ему области (тангутов, китайцев), выходцев из Центральной Азии и стран Персидского залива (тюрков, персов, таджиков, арабов). Уже в XIV в. они образовали единую общность хуэй (кит. — «мусульмане») – жителей Китая, говоривших к этому времени в основном по-китайски.[15,92]

Во времена правления монгольской династии Юань в Китае (1271-1328 гг.) «мусульманский язык» фарси, или новоперсидский, был одним из государственных языков вместе с монгольским и китайским. После падения власти монголов в Китае в 1368 г. и воцарении китайской династии Мин, хуэй были полностью китаизированы в языковом отношении. Они составили основу народа хуэй северо-западного Китая.

Хуэй, лаохуэйхуэй (самоназвание), хуэйцзу, хуэйминь (все 3 этнонима — китайские «мусульмане»), тунгань, дунган (тюркское), народ в Китае. Живут главным образом в Нинся-хуэйском автономном районе, а также по всей стране более или менее компактными группами. Родственны дунганам. Говорят на различных диалектах китайского языка, пользуются китайской иероглифической письменностью, в культе — также арабской письменностью. Верующие — мусульмане-сунниты. До середины XX века термином «хуэй» обозначали обычно всё мусульманское население Китая, независимо от этнической принадлежности. Имеются многочисленные секты. Потомков китайских евреев называют «коричнево-шапочными» хуэй. Три основные этнографические группы хуэй — северная, юго-западная (юньнаньско-сычуаньская) и юго-восточная (гуандунско-фуцзяньская). Самой древней считается юго-восточная, в её формировании участвовали арабские поселенцы и местное ханьско-тайское население. Юго-западная группа образовалась в результате проникновения (возможно, из Ирана, Мьянмы и Индии) ислама, воспринятого различными аборигенными народами юго-западного Китая. Наибольшие споры вызывает этногенез северной группы: в качестве субстрата называют уйгуров, тогонов, маньчжурские группы, тангутов и другие, носителями исламской традиции были арабы и иранцы. Возможно, её основу составило местное ханьское население, включившее в свой состав различные аборигенные и пришлые этнические компоненты; иногда хуэй рассматриваются как этноконфессиональная группа китайцев и других народов. Основные традиционные занятия — земледелие (у северной группы — пшеница, у юго-западной и юго-восточной — рис; бобовые культуры, овёс, ячмень, просо, кукуруза, конопля, хлопчатник, табак, опийный мак), огородничество, садоводство, выращивание бахчевых (дыни, арбузы, тыквы). Некоторые группы разводят лошадей, крупный рогатый скот, домашнюю птицу. Традиционным занятием хуэй были также извоз и торговля, в том числе посредническая. Наиболее развитые ремёсла — изготовление изделий из кожи, ювелирное дело, резьба по кости, перегородчатая эмаль, ткачество, вышивание. Значительная часть современных хуэй занята в промышленности и на транспорте. Поселения разделены на кварталы, в каждом из которых имеется своя столовая и мечеть. Жилые дома не отличаются от китайских, но прежде в них выделялась женская половина. Элементы традиционной одежды, сохранившиеся у современных хуэй, — белая (реже чёрная) шапочка у мужчин, иногда с мусульманскими изречениями, у женщин — такого же цвета головная накидка в виде капюшона. Красочен костюм невесты, украшенный вышивкой и множеством серебряных украшений. Кулинария хуэй славится в Китае (мясные и овощные блюда с острыми приправами, лапша, сладости). Соблюдается общий для всех мусульман запрет на свинину. Употребляют в основном баранину, говядину, мясо домашней птицы. Кроме чая пьют квас и прохладительные напитки из кислого молока. Семья малая, в прошлом — большая, патриархальная. Женщины занимали довольно высокое положение. Брак моногамный. Поскольку ислам запрещает изображение живых существ, изготавливавшийся женщинами лубок покрывался рисунками цветов и геометрическим орнаментом; мужчины покрывали лубок каллиграфическими иероглифами, содержавшими мусульманские формулы. Были популярны уличные сказители, исполнявшие под аккомпанемент музыкальных инструментов (скрипка, бубен, зурна и др.) эпические поэмы.

В этногенезе хуэй юга Китая определенную роль сыграли потомки смешанных браков арабов и иранцев с китаянками. Их торговые общины с VIII по XIII в. поколениями жили в портовых китайских городах. С конца XIV в. в стране регулярно происходили восстания хуэй как реакция на притеснения китайских властей. К середине XIX в. относится особенно жестокое подавление «мусульманских восстаний» тюркских народов в Восточном Туркестане. Ныне он называется Синьцзян (кит. — «новая граница»). Подобные восстания были подавлены и в северо-западном Китае в провинции Ганьсу, где в 1864 г. появилось государство дунган – Урумчинский султанат, просуществовавший недолго и павший под натиском Китая.[15,120]

Итогом этих драматических событий было бегство десятков тысяч хуэй и таранчей, с начала XX в. известных как уйгуры, в Казахстан, Киргизию и Ферганскую долину, бывших тогда частью Российской империи. Следует отметить, что среди них было немало жителей Кульджинского края, который с 1870 г. управлялся российскими властями в течение 10 лет. После передачи его Китаю большинство местных мусульман предпочли уехать в Российскую империю. Эта часть хуэй получила название дунгане. Сейчас около 40 тыс. дунган — это граждане Казахстана, а 100 тыс. — Киргизии.

Хуэй и дунгане — мусульмане суннитского направления. Попытки их ассимиляции китайцами, в том числе и в сравнительно недавнее время (1949-1979 гг.), были безуспешны. Хуэй, близкие по языку и многим особенностям культуры китайцам, вне сомнения отдельный от них этнос с четко выраженным этнорелигиозным самосознанием. В КНР у хуэй статус национального меньшинства. У них есть национально-государственная автономия — Нинся-Хуэйский автономный район, сопоставимый по нашим понятиям с краем или республикой.[16,7]

В настоящее время в Китае насчитывается более 18 миллионов мусульман, среди 10 национальных меньшинств: хуэйцев, саларов, дунсянов, баоаньцев, уйгуров, казахов, киргизов, узбеков, татар и таджиков. Хуэйцы, салары, дунсяны и баоаньцы компактно проживают в провинции Ганьсу, в Нинся-хуэйском автономном районе, в провинциях Цинхай, Шаньси, расположенных в северо-западной части Китая, и в юго-западной провинции Юньнань. Некоторые верующие разбросаны по разным местам страны. Уйгуры, казахи, киргизы, узбеки и таджики проживают в Синьцзяне на Северо-Западе страны. Что касается ветвей вероисповедания, то в нашей стране таджики-мусульмане - последователи шиизма, а остальные нацмены-мусульмане - сунниты ислама. Открыты примерно 30 тысяч мечетей, где работают 50 тысяч имамов и ахунов, которые придерживаются принципа патриотизма и исповедания своей религии. В отличие от других религий, в маленьких городках и сельских районах мусульмане проживают обычно вместе, а в крупных городах они разбросаны по разным местам. Мечеть является центром их собираний.

Ныне в различных провинциях, автономных районах, городах центрального подчинения, уездах и сельских районах, где компактно живут мусульмане, имеются местные отделения Китайской исламской ассоциации. Многие известные мусульманские деятели вошли в состав членов Китайской исламской ассоциации и ее местных отделений, некоторые из них даже стали депутатами Собраний народных представителей различных ступеней и членами Комитетов Народного политического консультативного совета Китая разных уровней и, представляя мусульман всей страны, осуществляют их право на участие в политической жизни страны.

Китайская исламская ассоциация - высший орган мусульман страны. Каждые четыре года проводится всекитайская исламская конференция. В случае необходимости конференция может состояться досрочно или откладывается. В Китае выпущено немало исследований и переводов исламских текстов. Китайская исламская ассоциация организовала переиздания "Корана" и других исламских классиков на арабском и китайском языках, опубликовала трехмесячник "Мусульманство в Китае" на китайском и уйгурском языках. Были опубликованы многотиражные иллюстрированные журналы, отражающие религиозную жизнь китайских мусульман. Для подготовки ахунов и мусульманских священнослужителей был основан китайский исламский теологический институт.

Кроме того, Китайская исламская ассоциация поддерживает дружественные контакты и имеет научно-культурный обмен с организациями, институтами, учеными и религиозными деятелями исламских государств. Делегации этой национальной исламской организации принимают активное участие в работе международных исламских конгрессов, члены организации посещают несколько десятков мусульманских стран, а по ее приглашению в нашу страну приезжают известные мусульманские лидеры и ученые. Каждый год ассоциация организует группы мусульман для совершения паломничества в Мекку. Все это способствует взаимопониманию и дружбе между китайским народом и народами различных исламских государств. Китайская исламская ассоциация оказывает поддержку мусульманам различных стран в их борьбе против иноземного вмешательства, за отстаивание национальной независимости и государственного суверенитета, внося, тем самым, свой вклад в защиту мира во всем мире. В 1949 году после образования КНР в стране начали проводить политику свободы вероисповедования и уделять большее внимание уважению религиозной жизни и традиций широких масс мусульман. В 1953 году в Пекине была создана Китайская исламская ассоциация - национальная организация китайских мусульман. Она помогает центральному правительству в повсеместном проведении политики свободы вероисповедания, защищает законные права и интересы исламских кругов и мусульман. Организация еще играет роль в развитии и укреплении дружественных контактов, сплоченности и сотрудничества с мусульманами различных стран, в защите мира во всем мире. Кроме того, ассоциация способствует исследованиям в области истории мусульманства и исламской теологии, исламского культурного наследия, открытию исламских институтов, направляет мусульман за границу учиться в целях подготовки молодых имамов и мусульманских священнослужителей. Большинство китайских мечетей построено в виде храмов. Но в Синьцзяне и в некоторых других местах имеется немало мечетей, выдержанных в традиционном исламском стиле. Многие из них представляют историческую ценность, напр. мечеть Гуантасы в Гуанчжоу и мечеть Цинцзинсы в Цюаньчжоу, сооруженные в эпохи Тан и Сун персидскими купцами. [17,60] Мечеть Гуантасы, которую еще называют мечетью Хуайшен, воздвигнута в эпоху правления Тан (627) и является одной из самых старейших мечетей в приморских районах Китая. Мечеть Цинцзинсы, построенная по типу мечетей в Дамаске, создана в эпоху Северной Сун. Ее площадь - 6 тыс. кв. м - была в 4 раза увеличена в эпохи Юань, Мин и Цин, прежде чем она предстала перед нами в настоящем виде. Зал мечети построен в китайском дворцовом стиле, но ее интерьер типично арабский. Площадь зала - 600 кв. м; она вмещает около 1000 верующих. Остальные мечети, в т.ч. и мечети Феникса в Ханчжоу, Либай в Янчжоу и Хуацзюэ в Сиани, были построены в периоды Тан и Сун. В позднюю эпоху правления династий Юань и Мин возникли мечети Дунсы в Пекине и Айтагар в Каши (провинция Синьцзян). Эти мечети не только Свидетельствуют о распространении ислама в Китае, но и служат прекрасным материалом для изучения истории китайской архитектуры. Мечети не раз реконструировались и находятся под государственной охраной как культурные ценности.

Эти народы, в зависимости от их численности, обладают в Китае разной степенью национально-территориальной или государственной автономии. Так, у уйгуров есть автономный район, казахи и киргизы имеют автономию на уровне областей, входящих в район, а ираноязычные и памирские народы, которых в Китае называют «таджиками», — на уровне уезда (Ташкурганский таджикский национальный уезд). За узбеками, татарами, дунсянами и баоань в Китае закреплен статус национальных меньшинств. Согласно Конституции Китайской Народной Республики (КНР), уйгурский и казахский языки наряду с китайским являются официальными, хотя и имеют региональное значение.[18,61]

Что касается уйгуров, то они, обладая общей численностью до 8 млн человек, составляют в Китае национальное меньшинство, но их многочисленность заставила в свое время образовать Сяньцзян-Уйгурский автономный район, где они и составляют большинство населения. Этноним уйгуры является очень древним, о чем свидетельствуют орхонские рунические надписи VIII века, и в свое время это племенное образование сумело даже создать свое государство. Однако оно было разгромлено другими тюркскими племенами, в результате чего уйгуры переселились с района рек Селенга и Орхон в Восточный Туркестан и его окрестности, где также создали несколько своих государств, которые, правда, были уже менее мощными. В этот временной отрезок уйгуры исповедовали разные религиозные воззрения, начиная от шаманизма и заканчивая буддизмом. Среди них также имело некоторое распространение христианство несторианского толка. К XIV веку одна часть уйгурских государств перестает существовать, не выдержав натиска других племен, другая же переходит в разряд вассальных. К XVII веку среди уйгур окончательно закрепляется Ислам, и тогда же происходит формирование современного уйгурского этноса. Несмотря на то что длительное господство других племен привело к тому, что этноним уйгуры практически полностью перестает употребляться, этот народ все же сумел сохранить свое самосознание и язык. Начиная с середины XVIII века уйгуры оказываются в составе маньчжурского государства, а в 1955 году был образован автономный район. На положение уйгур в Китае, как и на положение мусульман и представителей других конфессий в целом, в свое время оказывал фактор воинствующего атеизма, который являлся идеологией китайского руководства. Однако в последние годы такая политика претерпела заметные изменения. И все же проблемы мусульман в Китае остаются, чем активно пользуются западные страны, возбуждая среди уйгур огонь сепаратизма. Таким образом, как это часто бывает по причине отсутствия дальновидной тактики и стратегии, как со стороны мусульман, так и со стороны тех, кто их подавляет, уйгуры выступают в роли разменной карты в большой геополитической игре между Китаем и Западом. Но самой многочисленной группой мусульман в Китае являются не уйгуры, а сами китайцы. Как уже отмечалось, самоназвание этого народа — хуэй (по-тюркски их называют дунганами). И в этнорелигиозной мировой практике они представляют собой достаточно уникальное явление. И связано это с тем, что по своему происхождению они коренное население Китая, отличающееся от других китайцев (название которых хань) лишь своими религиозными воззрениями. Таким образом, ханьцы-мусульмане фактически сформировали новую народность, примеров чего в истории крайне мало (можно вспомнить лишь о боснийцах). Среди горожан, например, актуальна проблема трудоустройства, обеспечения жильем. Именно в этих сферах нарастает дискриминация местного населения в пользу китайцев, социальный статус которых заметно выше. Проблема пресечения проявлений китайского шовинизма столь же значима, как и традиционные социальные проблемы СУАР. В частности, массовая бедность, неразвитость системы здравоохранения и образования, отсутствие коммуникационной инфраструктуры, слабое развитие частного сектора. Негативную роль сыграли эксцессы в политике ограничения рождаемости, проводимой властями КНР в отношении мусульманского населения.[18,76]

Изменение в лучшую сторону столь непростой социальной ситуации невозможно без развития экономики региона. Понимая это, правительство КНР вложило в начале 1990-х гг. в экономику этого региона значительные суммы. Но ожидаемого взлета экономики не произошло.

Первые проповедники Ислама появились в Китае еще в VII веке и сразу нашли среди местных жителей тех, кто воспринял принципы Единобожия и мисссию Пророка (да благословит его Аллах и приветствует). Естественно, что в основном они селились вдоль различных торговых путей – морских и сухопутных что подтверждается и археологическими находками в виде надгробных камней с надписями по-арабски, из которых следует, что в Китае обосновывались мусульмане и из Персии, и из разных регионов Аравийского полуострова. Существует одно весьма интересное предание, которое, правда, не отражено в анналах истории. Оно гласит, что несколько сподвижников Пророка (мир ему) достигли этих мест и проповедовали Ислам среди живших там купцов и торговцев.

Одной из официальных дат, считающихся встречей Китая и мусульман, является 651 год, когда в китайскую столицу Чаньань прибыли послы четвертого праведного халифа. Исламские законы и принципы, безусловно, интересовали китайских правителей, так как в самых основных моментах не только не противоречили, но даже соответствовали управленческим принципам Китая. С другой стороны, китайские правители были заинтересованы и в торговых отношениях, поскольку понимали, что торговые пути напрямую зависели от политики халифата.[19,67] В истории взаимоотношений двух государств были не только торговые связи, но и военные. Несмотря на некоторые незначительные столкновения между небольшими отрядами, это не помешало войскам халифата помочь китайским правителям в их борьбе против мятежей, самый крупный из которых был поднят в 755 году. Тогда после просьбы о помощи со стороны Китая туда были посланы военные отряды, сыгравшие немалую роль в установлении порядка. Однако в истории мусульман Китая имели место и негативные явления в виде погромов с разграблением их имущества. И хотя некоторые историки заявляют о том, что причиной этому послужили религиозные различия, очевидно, что это могло быть лишь поводом, тогда как главной подоплекой гонений на мусульман следует признать борьбу местных коммерческих элит за влияние над торговыми центрами. Это, в частности, доказывается и такими историческими фактами, как погромы наряду с мусульманами представителей иных конфессий (христиан и иу-деев), происходивших в разное время в некоторых городах Южного Китая. Особенно негативным в этом отношении стал IX век, в течение которого периодически вспыхивали подобные конфликты. Простой народ натравливали местные чиновники, которым было выгодно прибрать к рукам торговые точки вне зависимости от того, кому они раньше принадлежали. К концу IX века это приводит к полному опустошению южных районов Китая, в результате чего многочисленные мусульманские поселения практически полностью исчезают, а сами мусульмане, опасаясь преследований, стараются не привлекать к себе излишнего внимания, меняя мусульманские имена на китайские. Исламское наследие Китая несмотря на подобные негативные сюжеты, Ислам в Китае сохранился, а его духовным и материальным наследием человечество пользуется и поныне. Так, например, именно китайцами-мусульманами был создан один из стилей ушу, о чем у нас, к сожалению, мало кто знает. Известно также и то, что благодаря мусульманам Китай познакомился с такими видами спорта, как игра в поло или разновидность шашек – шуанлю, которая была настолько распространена, что в нее играли даже сами императоры.[20,72] Весьма интересным является и тот факт, что известная всему миру медицинская слава Китая также не обошлась без мусульманского влияния. Так, оказывается, в бесчисленных медицинских трактатах китайских врачей настолько много сведений, взятых ими, по их собственным признаниям, от мусульман, что поневоле задашься вопросом — чья же все-таки это медицина? Некоторые китайские медики, известные своими рукописями, проходили непосредственное обучение у мусульман, в частности, у знаменитого и в Европе «Разеса». Как известно, ар-Рази по сей день считается одним из самых уникальных медиков в истории человечества и является автором целой энциклопедии, которая выдержала несколько изданий как в мусульманском мире, так и в Европе. [21,5] Таким образом, несмотря на бытующее мнение о превосходстве древней китайской цивилизации над многими другими, можно признать и то, что некоторые ее достижения имеют мусульманские корни. При этом, конечно же, нельзя не отметить и те заимствования, которые пришли в Ислам из Китая, одним из которых стала технология изготовления бумаги, что избавило от необходимости изготовления дорогого папируса и благоприятствовало росту литературы, поскольку появилась возможность производить гораздо больше книг, нежели прежде.

Достижения мусульманского мира в области астрономии, летосчисления, архитектуры, медицины стали частью культуры Китая. Вместе с тем мусульманская культура имеет в ней анклавный характер и во многих аспектах весьма самобытна, являя оригинальные формы синтеза с элементами как народной, так и "книжной" китайской традиции. Например, часть мусульманского населения Китая восприняла такие исконно китайской формы социализации, как занятия "боевыми искусствами" - ушу, имеющие целью приобщение к всемогуществу высших сил и включающие различные медитативные техники. Исламские богословы предприняли попытки переложить на китайский язык цивилизации идею личного, живого, трансцендентного Бога, представления о сотворении мира, грехопадении, личной ответственности за грех перед Богом, спасении им мира в конце времен. Хотя ученые-мусульмане Китая трудились в сфере и релит, философии, и законоучения, и агиографии, и мусульманского права (шариата), и языкознания, и других областях, наиболее известны их труды в области исламской апологетики. Ее "золотым веком" в Китае была эпоха Цин.[21.235]

До 17 веке мусульманская литератуpa в Китае существовала почти исключительно на арабском, фарси и тюркских языках. Одним из первых апологетов ислама, пишущих на китайском языке, стал Ван Дайюй (кон. 16- 17 в.). Его отличало основательное знакомство с конфуцийском, даосизмской, и буддийской литературой. Помимо переводов на китайский язык исламских книг ему принадлежат труды, разъясняющие догматы о сотворении мира, об отношениях между Аллахом и пророком Мухаммедом, опровергающие буд. доктрину шуньяты. Мусульманский богослов 17 веке - начало 18 века Ма Чжу пытался добиться одобрения своего апологетическом труде императором Канси, но потерпел неудачу. Он создал своего рода компендиум основ вероучения, приспособленный к условиям Китая и нацеленный главным образом против современному конфуцианства, "утратившего истинное учение". Попытку философского синтеза идеи монотеизма и неоконфессиоьного наличие учения об "индивид природе" и "принципе" предпринял Лю Чжи. Соотношением между последними двумя категориями в неоконфессиональном "учении о принципе" он иллюстрировал учение ислама о сотворении Аллахом мира, цель существования крого - дать человеку возможность самореализации в осуществлении божеств, промысла о себе. В философии Лю Чжи заметно сильное влияние суфизма и отчасти буддизма. Одно из его соченений вошло в созданный по высочайшему повелению "Сы ку цюань шу". Среди крупнейших мусульманских богословов Китая 18- 19 вв. выделяются Ма Фучу (Ма Дэсинь, кон. 18- 19 в.) и Ма Ляньюань (19 в.). В соченении Ма Фучу акцентируется тема духовного содержания мусульманских ритуалов и их значения для дела спасения, разъясняются положения исламского вероучения о состоянии мира до и после грехопадения, о духовном содержании мира в его нынешнем состоянии и в конце времен, когда наступит "истинно постоянная" жизнь в вечности, соотносящаяся с жизнью в греховном мире как явь со сном. Ма Ляньюань прославился как педагог-законоучитель и проповедник, преподававший и на арабском, и на китайских языках. В 70-е гг. 19 в. в Китае впервые был издан Коран на арабском языке. Его перевод на китайский язык появился только в первой половине 20 века. [22].

В последние годы все большую популярность в разных районах Китая набирает мусульманская кухня, везде появляются новые рестораны, на которых часто иероглифами и латиницей написано: «Халяль» Зная, что еда для китайца является своего рода «столпом общественной мысли», можно было бы сказать, что ханьцы и мусульмане сближаются и все больше проникают в культуру и обычаи друг друга. Однако сказать так не получится, пока существует проблема Синьцзян-Уйгурского автономного района.

Современные мусульмане Китая активно возрождают свое духовное наследие, разрушенное в ходе политики воинствующего атеизма. Увеличивается количество мечетей и медресе, однако эти процессы находятся под пристальной опекой государства. С одной стороны, это вызвано атеистическим наследием, с другой – власти боятся сепаратистских выступлений, к которым подталкивают мусульман страны Запада, которым крайне выгодно стравливание Ислама и Китая.

2.2. Отношение власти к исламской религии и религиозная деятельность мусульман.

Ислам присутствует на территории Китая уже многие века и ассоциируется с западными районами страны. На сегодняшний день мусульман Китая объединяет Китайская исламская ассоциация (Чжунго исыланьцзяо сехуэй), имеющая филиалы в разных провинциях и городах. В ее задачи входят организация жизни мусульманской общины, системы духовного воспитания и образования, паломничества, публикация памятников ислама, развитие связей с зарубежными мусульманами и т.п. Но наряду с «нормальным» исламом в стране активно существует и так называемый «исламский экстремизм», который и представляет, на данный момент, для этой конфессии наибольшую проблему – как в плане развития, так и в плане существования с другими конфессиями. В силу действия этого фактора отношение правительства страны к исламу не то чтобы настороженное, но явно острожное. Для понимания причин формирования такого подхода требуется окунуться в историю освоения Запада китайскими властями с древних времен, но объем информации на эту тему столь велик, что проще ограничиться историческими хрониками последних 15 лет прошлого века.

Исламизация Запада страны конца 70-х начала 80-х годов сначала не вызвала вопросов у центрального правительства. Тем более, что в тот момент в руководстве страны происходили значимые изменения и, по большому счету, было не досуг. Но последовавшая в конце 80 начале 90-х резкая радикализация ислама, в силу воздействия целой группы внутренних и внешних факторов экономико-политического характера, повлекло за собой усиление сепаратизма и возобновление деятельности сепаратистских организаций различного толка, в частности «Восточный Туркестан» и «Независимый Синьцзян», на территории западных районов. Попытка центрального правительства бороться с радикальным исламом обычными политическими способами привели к взрыву насилия на территории Синьцзян -Уйгурского Автономного Района (СУАР) в виде массовых этнических и религиозных выступлений с погромами и даже захватом городов. Выступления конца 80 - начала 90-х годов были жестоко подавлены силовыми методами, причем в отношении религиозных организаций и деятелей были применены крайние меры подавления. Часть религиозных деятелей была арестована и репрессирована, часть организаций были закрыты и объявлены вне закона. Во избежание повторения таких выступлений в этих районах была выстроена система жесткого контроля и подавления любого проявления экстремизма. В ходе американского вторжения в Афганистан 2001 года, Китай провел армейскую операцию по закрытию границ с Афганистаном и Пакистаном. Это позволило не только решить вопрос предотвращения проникновения террористических групп из Афганистана и Пакистана, подавить сеть местных сепаратистов и усилить силовое присутствие центрального правительства в данном регионе, но и изменить демографическую ситуацию в западных районах, значительно увеличив процент лиц китайской национальности.[23]

Под предлогом обеспечения безопасности в полосе проведения блокирования многие районы с компактным проживанием туркменов, таджиков, уйгуров, казахов подверглись частичному расселению или переселению в глубь страны. В результате, концентрация радикально настроенных лиц из этнических групп, исповедующих ислам, была значительно снижена и увеличен процент китайцев за счет военнослужащих вновь прибывших частей и перемещенных из глубины страны лагерей «трудового перевоспитания». Помимо силовых методов управления центральное правительство активно использует и другие методы. В частности, видя в основе усиления радикальных течений ислама в западных районах экономическую отсталость этих регионов, центральное правительство приняло план по развитию западных районов, известный больше как план «На запад» (Go West Plan). [23] В рамках этого плана предусматривается развитие инфраструктуры районов, постройку нескольких магистральных железнодорожных и шоссейных линий, которые свяжут эти районы с развитыми в экономическом плане районами Юга и Центра Китая. По мнению правительства, это поможет поднять местную промышленность, активизировать экономическую жизнь западных районов, увеличить процент ханьского населения и, соответственно, укрепить позиции центра. В политическом плане центральное правительство стремится развивать отношения с исламским движением внутри страны и на международной арене в позитивном русле. Примером тому может служить увеличение доли представителей нацменьшинств в представительных органах власти на местах и в центре, расширение сотрудничества с организацией исламских государств и участие Китая в совместных проектах с этой организации на территории страны. Но основной целью всех предпринимаемых усилий центрального правительства, напуганного ростом «исламского» экстремизма как в приграничных странах, так и внутри страны, есть стремление взять ситуацию под жесткий контроль и превратить рост исламского движения в стране в контролируемый и управляемый процесс, не допустить усиления исламского фактора в политической жизни, остановить разрастание и проникновение ислама в центральные и южные районы страны. Поэтому, несмотря на прогнозы мировых организаций о росте приверженцев ислама в мире, правительство Китая в перспективе не будет рассматривать ислам в качестве опорной точки, но будет активно привлекать часть «правильного» ислама к выстраиванию новой составляющей обновленной идеологической системы, особенно, при работе в районах компактного проживания исповедующих ислам.

Нынешнюю ситуацию с исламом в Китае можно назвать двойственной. С одной стороны, мусульмане, как и представители других религий, имеют право отправлять свой культ и исполнять все обряды. В высшем партийном руководстве Китая представлены выходцы из мусульманских районов. Государство поощряет их культурную са моидентификацию – естественно, в общекитайских рамках. В то же время среди простых ханьцев отношение к мусульманам – в первую очередь, проживающим в Синьцзян-уйгурском автономном районе – обычно отрицательное.

Китайское исламское общество, созданное в 1953 году, является всекитайской организацией исламских кругов. Оказывать активную помощь народному правительству проведении политики свободы вероисповедования, защищать Родину, призывать исламских деятелей и мусульман различных национальностей активно участвовать в государственном строительстве, развивать дружеские связи и контакты с мусульманами из других стран мира, отстаивать мир во всем мире - такова основная цель этого общества. Общество открыло 9 исламских духовных институтов. [24,85]

Конституция КНР предусматривает, что граждане Китайской Народной Республики имеют свободу вероисповедания, никаким государственным органам, общественным организациям и отдельным лицам не разрешается принуждать граждан исповедовать или не исповедовать какую-либо религию, не разрешается также дискриминировать их за исповедование или не исповедование какой-либо религии. Более того, «Закон КНР о национальной районной автономии», «Закон об образовании». «Кодекс о труде», «Закон об обязательном 9-летнем обучении», «Закон о выборах в Собрания народных представителей», «Закон об организации комитетов сельских жителей» и другие также содержат соответствующие статьи о гарантиях свободы совести граждан и недопустимости дискриминации граждан, исповедующих или не исповедующих религию. Основное содержание осуществляемой китайским правительством политики свободы вероисповедания сводится к следующему: уважение и охрана свободы вероисповедания. В Китае граждане наделены свободой исповедовать, а также не исповедовать религию, имеют право исповедовать ту или иную религию. Приверженцам одной и той же религии предоставляется свобода придерживаться того или иного религиозного направления. Граждане имеют свободу переходить от атеистических убеждений к религиозным воззрениям и, наоборот, от религиозных убеждений к атеистическим. Это значит, что выбор вероисповедания – частное дело гражданина, не допускается принуждение со стороны каких-либо государственных учреждений, общественных организаций и частных лиц. Верующие и неверующие полностью равны, все они пользуются одинаковыми правами и несут одинаковые обязанности, предусмотренные законами. Охрана нормальной религиозной деятельности. Нормальной религиозной деятельностью, проведенной в местах отправления религиозных обрядов и традиционно в домах тех или иных верующих, управляют религиозные организации и верующие сами и на свои средства. Такая религиозная деятельность пользуется законной поддержкой государства, никто не имеет права покушаться на нее. «Положения по управлению местами религиозной деятельности», опубликованные китайским правительством, гласят: право управления местами религиозной деятельности принадлежит тем организациям, в собственности которых находятся эти места; законные права мест религиозной деятельности и нормальная религиозная деятельность охраняются законом; посягательство на законные права мест религиозной деятельности карается привлечением к ответственности на основе закона.[25,77]

Равноправие различных религиозных организаций. Китайское пра-вительство относится ко всем религиям одинаково, не признает привилегии какой-либо религии в стране, ратует за взаимное уважение и мирное со-существование разных религий. Китай придерживается принципа отделения религии от власти и отделения религии от школы. Государственные власти не вмешиваются в дела религиозных организаций, церковь со своей стороны не вмешивается в государственные, административные, судебные и про-светительские дела.

Курс на независимость и самоуправление в религиозных делах. В Китае религиозные дела ведутся соответствующими религиозными общинами, священно служителями и прихожанами. Дела религии и религиозные организации не должны быть подконтрольны зарубежными силами. Китайские религиозные организации с удовлетворением поддерживают дружественные контакты с религиозными организациями других стран, с тем чтобы добиться взаимопонимания и установления дружественных отношений с братьями по вере, такие контакты должны строиться на основе полного равенства и взаимопонимания. В Синьцзяне и Нинся китайским правительством созданы все условия для отправления культов мсульманами. С 80-х гг. более 40 тысяч китайских мусульман совершили паломничество в Мекку. В настоящее время в Синцзяне имеются более 23 тысяч мечетей и 29 тысяч имамов, так что религиозные потребности верующих могут удовлетворять сполна.[26,68]

Исламский мир в настоящее время все активнее позиционирует себя в качестве важнейшего игрока на международной арене. В ХХI веке мы являемся свидетелями его консолидации в силу целого ряда исторических особенностей. Выход на авансцену мировой политики исламского мира, который ранее многие политологи называли «цивилизацией бедных», сегодня приобретает все более зримые очертания.

Примечательно, что даже многие американские и европейские ученые признают, что в последние годы в исламском мире появилась элита, ничем не уступающая, а может быть, даже в чем-то превосходящая западную. Дело в том, что мусульманские деятели, как правило, учились на Западе и хорошо знакомы с основами христианской иных культур. Но в то же время они прекрасно разбираются в том, что связано с исламской цивилизацией. [26,91]

Мы живем в эпоху глобализации, которая ознаменовалась наиболее крупными и стремительными цивилизационными изменениями, которые когда-либо переживало человечество. Цивилизация открыла невиданные возможности для ускоренного научно-технического прогресса, для общения государств и народов, для расширения контактов между людьми, культурными и духовными ценностями. Повседневные тесные контакты мусульман с населением вынуждали их приспосабливаться к местному укладу жизни и перенимать китайскую культуру. Уже через несколько веков, приверженцы ислама повсеместно носили китайское платье, говорили по-китайски, имели китайские имена, строили мечети в китайском стиле и так далее. Однако огромные расхождения между исламскими и китайскими обычаями позволили мусульманам сохранить отчетливое осознание своей обособленности. Мусульманские общины в китайских городах жили замкнутой жизнью, в которой все было подчинено утверждению религиозной и культурной исключительности правоверных. [23]

Особенности становления и развития мусульманского права. Одним из наиболее крупных явлений в средневековой цивилизации на Востоке стало мусульманское право (шариат). Эта правовая система, которая со временем приобрела мировое значение, возникла и оформилась в рамках Арабского халифата. Процесс ее развития был тесно связан с эволюцией арабской государственности от небольшой патриархально-религиозной общины в начале VII в. (при пророке Мухаммеде) до одной из крупнейших империй VIII-Х вв. при династиях Омейядов и Аббасидов. После падения Арабского халифата мусульманское право не только не потеряло свое былое значение, но приобрело как бы "вторую жизнь" (подобно римскому праву в средневековой Европе) и стало действующим правом в целом ряде средневековых стран Азии и Африки, принявших в той или иной степени ислам (Египет, Индия, Китай). Мусульманское право вобрало в себя многие элементы предшествующих правовых культур Востока, в частности правовые обычаи и традиции, действовавшие в доисламской Аравии и на завоеванных арабами территориях. Так, при Омейядах некоторое время продолжало применяться право сасанидского Ирана, Византии, а также частично и римское право. Все эти источники оказали некоторое, хотя внешне и малозаметное влияние на становление шариата, символизируя тем самым связь восточной и западной цивилизаций. Но не они определили в конечном счете неповторимость и своеобразие шариата как самостоятельной и оригинальной правовой системы. Исключительно важную роль в становлении шариата сыграла деятельность Мухаммеда и первых четырех так называемых праведных халифов, при которых путем толкования заповедей, высказываний и поступков пророка были составлены священные книги мусульман-Коран и Сунна.Шариат с самого начала сложился и развивался (по крайней мере в первые два века) как строго конфессиональное право. Оно было органически слито с теологией ислама, пронизано его религиозно-этическими представлениями. Согласно исламу, правовые установления рассматриваются в качестве частицы единого божественного порядка и закона, которым управляется мир. Особенно на первых порах шариат в целом и его собственно доктринально-нормативная часть вобрали в себя не только правовые установления, но и религиозную догматику и мораль. Такая слитность (синкретизм, нерасчлененность) шариата нашла свое специфическое выражение в том, что его нормы (правила, предписания), с одной стороны, регулировали общественные ("человеческие") отношения, а с другой - определяли отношения мусульман с Аллахом (ибадат).[27,55] Введение в шариат божественного проведения и религиозно-нравственного начала нашло свое отражение в своеобразии правопонимания, а также оценке правомерного и неправомерного поведения. Так, тесная связь права с теологией ислама нашла свое выражение в установлении в шариате пяти видов действий мусульманина, которым придавался в равной мере правовой и морально-религиозный смысл: обязательные, рекомендуемые, дозволенные, предосудительные, но не влекущие за собой применения наказания, запрещенные и подлежащие наказанию. Признание божественного предопределения в шариате с неизбежностью породило и большую значимость вопроса о свободе воли мусульманина и ее пределах. Столкнувшиеся по этому поводу религиозно-философские школы заняли разную позицию. Так, одна из этих школ (джабариты) вообще отрицала свободу воли человека. Для шариата, особенно на первых стадиях его развития, характерно внимание не к правам мусульманина, а к его обязанностям по отношению к Аллаху. Нормы, содержащие такие обязанности, достаточно широко представлены в шариате, и они определяли всю жизнь правоверного мусульманина (ежедневное совершение молитвы, соблюдение поста и правил захоронения и т.д.). Не случайно особенностью норм, составляющих шариат, является то, что они применяются только к мусульманам и в отношениях между мусульманами. Раннему исламу и шариату были присущи установления (нормы), восходящие еще к общинному строю, содержащие элементы коллективизма, милосердия, заботы о калеках и иных обездоленных. Но в шариате нашли свое отражение и представления о бессилии человека перед богом, о вытекающей отсюда созерцательности и покорности. В Коране особенно подчеркивалась необходимость для мусульманина проявлять терпение и смирение: "Терпите, ведь Аллах с терпеливыми".[27,33]. Таким же образом в шариате закреплялась обязанность мусульманина подчиняться халифу и государственной власти: "Повинуйтесь Аллаху и повинуйтесь посланнику и обладателям власти среди Вас". [27,12]

Одним из наиболее спорных источников мусульманского права, вызывавшим острые разногласия между разными направлениями, был кияс - решение правовых дел по аналогии. Согласно киясу правило, установленное в Коране, Сунне или иджме, может быть применено к делу, которое прямо не предусмотрено в этих источниках права. Кияс не только позволял быстро урегулировать новые общественные отношения, но и способствовал освобождению шариата в целом ряде моментов от теологического налета. Но в руках мусульманских судей кияс часто становился и орудием откровенного произвола. Наиболее широко данный метод был обоснован Абу Ханифа и его последователями - ханифитами. Наиболее резко против кияса выступили ханбалиты и особенно шииты, которые вообще не признавали его в качестве источника права. В качестве дополнительного источника права шариат допускал и местные обычаи, не вошедшие непосредственно в само мусульманское право в период его становления, но не противоречившие прямо его принципам и нормам. При этом признавались правовые обычаи, сложившиеся в самом арабском обществе (урф), а также у многочисленных народов, покоренных в результате арабских завоеваний или же подвергшихся в более позднее время влиянию мусульманского права (адаты), в частности у народов, населявших нашу страну.[27,16] Наконец, производным от шариата источником мусульманского права были указы и распоряжения халифов - фирманы. В последующем в других мусульманских государствах с развитием законодательной деятельности в качестве источника права стали рассматриваться и играть все возрастающую роль законы - кануны. Фирманы и кануны также не должны были противоречить принципам шариата и дополняли его прежде всего нормами, регламентирующими деятельность государственных органов и регулирующих административно-правовые отношения государственной власти с населением. Правовое регулирование имущественных и семейных отношений. Хотя шариат не знал как такового деления права на отдельные отрасли, гражданско-правовые отношения, в частности право собственности, договорное и деликатное право, получили нем заметное развитие. Особое внимание в шариате уделялось "праву личного статуса". В Арабском халифате, как и во многих других государствах средневекового Востока, не сложился особый сословный строй с присущей ему иерархией неравноправных сословно-корпоративных групп. По мусульманскому праву юридическое положение лица определялось его вероисповеданием. Полноправный личный статус по шариату имели только мусульмане. Лица, исповедовавшие христианство или иудаизм (так называемые зиммии), находились в приниженном положении и были обязаны уплачивать тяжелый государственный налог (джизья). Нормы шариата применялись к ним лишь в тех случаях, когда они заключали сделки с мусульманами или совершали преступления. Развитие социальных отношений оказало влияние на положение рабов. Они не признавались субъектами права " но могли с согласия своих хозяев вести торговые операции и приобретать имущество. Отпуск рабов-мусульман на волю рассматривался как богоугодное дело. Характерной чертой правового статуса личности по шариату являлось также неравенство мужчины и женщины. Поскольку согласно религиозным представлениям шариата субъектом права являлся лишь Аллах, то мусульманин рассматривался как носитель установленных богом обязанностей. Лишь в той мере, в какой он соблюдал свой религиозный долг, следуя велениям ислама, он получал право на предусмотренные шариатом притязания и на другие юридические возможности. Поэтому мусульманские правоведы разрабатывали не столько вопрос о правоспособности, сколько о дееспособности лица, то есть о его возможности участвовать в сделках и в иных правовых актах. Гражданская дееспособность рассматривалась в качестве необходимого условия для приобретения имущественных прав. В полном объеме дееспособность предоставлялась лицам, достигшим совершеннолетия и находившимся в здравом рассудке. Право устанавливать факт достижения совершеннолетия в каждом отдельном случае осуществлялось судьей, который решал этот вопрос по своему усмотрению. Было известно также понятие ограниченной дееспособности для малолетних, слабоумных, лиц, находившихся в состоянии опьянения и так далее. Важное место в мусульманской правовой доктрине занимали нормы, регламентирующие имущественные отношения. Прежде всего в правовой доктрине было закреплено представление об имуществе как объекте вещных прав. Особую категорию составляли вещи, которые не могли или не должны были находиться в собственности мусульманина. Это - воздух, море, пустыня, мечети, водные пути. Не признавалась собственность мусульман и на так называемые "нечистые вещи" - вино, свинину, книги, противоречащие положениям ислама, и так далее. Нередко в ходе арабских завоевательных походов эти вещи подвергались уничтожению, хотя вопрос о праве на истребление имущества, принадлежащего неверным, был спорным и трактовался по-разному в различных мазхабах. Мусульманскому праву было известно также деление вещей на движимые и недвижимые, заменимые и незаменимые, характеризующиеся индивидуальными признаками и не имеющие таковых и так далее. Большое внимание мусульманские правоведы уделяли классификации земельных имуществ. В особые группы выделялось государственное имущество, земли, принадлежащие частным лицам, брошенные земли, земли/непригодные для обработки. В шариате подробно определялись способы возникновения права собственности, причем по некоторым из них правоведы, представители разных мазхабов, высказывали разноречивые мнения. Завоевательные походы арабов с большой остротой поставили вопрос о правомерности военных захватов, о самом порядке возникновения права собственности на захваченное имущество. Завоеванные земли по общему правилу рассматривались как собственность государства и поступали в распоряжение халифов и эмиров. Правовой статус иного имущества, добытого у неприятеля, определялся прежде всего в зависимости от того, было оно получено насильственным или ненасильственным путем. Имущество, захваченное силой, делилось на несколько частей, размер которых по-разному определялся в отдельных мазхабах. Одна из них переходила в собственность добытчика, вторая должна была быть передана государству, третья - мечетям и т.д. Шариату были известны и такие способы приобретения права собственности, как наследование, договор, находка вещи. В последнем случае своеобразным было то, что владелец земли, нашедший на своем участке чужую вещь, становился ее собственником. Сложившийся в мусульманских государствах строй отношений собственности тщательно регламентировался и охранялся нормами шариата. Праву частной собственности приписывалось божественное происхождение, оно рассматривалось как постоянное и неограниченное, а собственник имел абсолютную свободу распоряжения своим имуществом. Незыблемость частной собственности выводилась непосредственно из Корана, где говорилось: "И не простирай своих глаз на то, чем мы наделили некоторые пары" [28,76]. Особый правовой режим имели земли, составлявшие первоначальную территорию мусульманской общины (Мекка с прилегающей территорией), которые назывались хиджаз. На этих землях могли селиться только мусульмане, здесь нельзя было рубить деревья, охотиться и т.п. Население покоренных земель, как правило, теряло свои собственнические права, которые переходили государству. Землевладельцы же рассматривались теперь как арендаторы и обязаны были платить тяжелый налог (харадж). Частная феодальная собственность в Арабском халифате (мульк) имела подчиненное значение по сравнению с государственной собственностью и общинным землепользованием и не получила широкого распространения. В отличие от феодальной собственности в странах Европы она не имела иерархической структуры, не связывалась условиями службы. С ростом государственного земельного фонда и развитием феодальных отношений получили распространение и условные формы земельных владений. Часть захваченных земель стала предоставляться отдельным представителям феодальной верхушки за военную или государственную службу (икта). Владелец такой земли (иктадар) получал право собирать в свою пользу подат; с подвластного населения. [28,41] Поскольку икта со временем стала передаваться по наследству, по своему фактическому положению она приближалась к землям, закрепленным по праву собственности.