- •1. 1. Научный статус литературоведения
- •2) Wilpert g. Von. Sachw;rterbuch der Literatur. S. 687, 716.
- •3) Dictionary of World Literary Terms / By j. Shipley.
- •2) Гегель г.В.Ф. Эстетика. В 4 т. Т. III.
- •3) Веселовский а.Н. Три главы из исторической поэтики. III. Язык поэзии и язык прозы [1898] // Веселовский а.Н. Историческая поэтика. С. 269-298.
- •4) Потебня а.А. Эстетика и поэтика.
- •5) Тынянов ю.Н. Проблема стихотворного языка [1924] // Тынянов ю.Н. Литературный факт.
- •6) Бахтин м.М. Слово в романе [1934-1935] // Бахтин м.М. Вопросы литературы и эстетики. С. 72-233.
- •7) Смирнов и.П. На пути к теории литературы.
- •8) Шатин ю.В. Стих и проза в “Египетских ночах” а.С. Пушкина. С. 45-51.
- •9) Гиршман м.М. Проза художественная // Введение в литературоведение. Литературное произведение: основные понятия и термины. С. 308-313.
4) Потебня а.А. Эстетика и поэтика.
а) Из книги “Мысль и язык” [1862]. Х. Поэзия. Проза. Сгущение мысли. С. 174-214.
“Символизм языка, по-видимому, может быть назван его поэтичностью; наоборот, забвение внутренней формы кажется нам прозаичностью слова” (с. 174).
“Из языка, первоначально тождественного с поэзиею, — следовательно, из поэзии — возникает позднейшее разделение и противоположность поэзии и прозы, которые, говоря словами Гумбольдта, должны быть названы «явлениями языка» <...> особенности прозаического настроения мысли, требующие прозаической формы, в науке достигают полной определенности и противоположности с поэзиею” (с. 193).
“Есть много созданных поэзиею образов, в которых нельзя ничего ни прибавить, ни убавить; но нет и не может быть совершенных научных произведений <...> Назначение поэзии — не только приготовлять науку, но и временно устраивать и завершать невысоко от земли выведенное ею здание. В этом заключается давно замеченное сходство поэзии и философии” (с. 195).
“По мере того, как мысль посредством слова освобождается от подавляющего и раздробляющего ее влияния непосредственных чувственных восприятий, слово лишается исподволь своей образности. Тем самым полагается начало прозе, сущность коей — в известной сложности и отвлеченности мысли” (с. 210).
б) “Из записок по теории словесности” [1905]. “Поэзия и проза. Их дифференцирование”.
“Элементарная поэтичность языка, т. е. образность отдельных слов и постоянных сочетаний, как бы ни была она заметна, ничтожна сравнительно с способностью языков создавать образы из сочетания слов, все равно, образных или без;бразных. Слова: гаснуть и веселье для нас без;бразны; но “безумных лет угасшее веселье” заставляет представлять веселье угасаемым светом, что лишь случайно совпадает с образом, этимологически заключенным в этом слове ( <...> малорусское «веселая весна звеселила усi зiрочки»“ (с. 370).
“Мы можем видеть поэзию во всяком словесном произведении, где определенность образа порождает текучесть значения, то есть настроение за немногими чертами образа и при посредстве их видит многое в них не заключенное, где даже без умысла автора или наперекор ему появляется иносказание” (с. 373).
5) Тынянов ю.Н. Проблема стихотворного языка [1924] // Тынянов ю.Н. Литературный факт.
“Задачей настоящей работы является именно анализ специфических изменений значения и смысла слова в зависимости от самой стиховой конструкции” (с. 24).
[Глава I. Ритм как конструктивный фактор стиха]
[1] “...объективным признаком стихового ритма и является именно единство и теснота ряда; оба признака находятся в тесной связи друг с другом: понятие тесноты уже предполагает наличие понятия единства; но и единство находится в зависимости от тесноты рядов речевого материала; вот почему количественное содержание стихового ряда ограничено: единство, количественно слишком широкое, либо теряет свои границы, либо само разлагается на единства, то есть перестает быть в обоих случаях единством. Но оба эти признака — единство и теснота стихового ряда — создают третий его отличительный признак — динамизацию речевого материала. Единый и тесный речевой ряд здесь более объединен и стеснен, чем в разговорной речи; будучи развертываемым, стихотворение обязательно выделяет стиховую единицу...” “... каждое слово служит одновременно объектом нескольких речевых категорий (слово речевое — слово метрическое)”. “Тогда как единство и теснота стихового ряда перегруппировывают членения и связи синтактико-семантические <...> динамизация речевого материала проводит резкую грань между стиховым словом и словом прозаическим”. “Слово оказывается компромиссом, результантой двух рядов; такой же результантой оказывается и предложение” (с. 48-49).
[2] “...передача прозой разрушит стих, ибо отпадет момент речевой динамизации: стиховой ряд, хотя и не потеряет своих границ, не будет более стиховым; в развертывании материала не обнаружится стиховой меры <...> что повлечет за собою и отпадение сукцессивной природы стихового слова...”. “Все дело — в подчинении одного момента другому, в том деформирующем влиянии, в которое вступает принцип ритма с принципом симультанного воссоединения речевых элементов (словесных групп и слов) в стихе и, наоборот, в прозе” (с. 50).
[Глава II. Cмысл стихового слова]
[1] “Что позволило нам считать слово в этих столь различных словоупотреблениях единым, относиться к нему как к чему-то каждый раз идентичному? Это и есть наличие категории лексического единства. Это наличие назовем основным признаком значения” (с. 55).
“Дуализм может рассматриваться как основное деление признаков значений на два основных класса — на основной признак значения и второстепенные “(с. 57).
“...особенности словоупотребления вызывают второстепенные признаки значения, которые, ввиду их неустойчивости, мы можем назвать колеблющимися”.
[2] “Здесь, в данном случае, получает необычайную важность самая лексическая окраска слова как постоянный второстепенный признак значения. Чем ярче в слове лексическая характеристика, тем больше шансов, что при затемнении основного значения выступит в светлое поле именно лексическая окраска слова, а не его основной признак” (с. 60). “При затемнении значения (а стало быть, и основного признака значения) в слове выступает тем ярче его общая окраска, происходящая от его принадлежности к той или иной речевой среде”. “При этом лексическая окраска осознается только вне деятельности и состояния, для которых она характерна” (с. 61). “Лексическая характеристика слова является его постоянным второстепенным признаком, который не следует смешивать с неустойчивыми, колеблющимися признаками” (с. 64).
[3] “...ввиду стиховой значимости слова лексический признак выступает сильнее <...> каждое слово является в стихе своеобразным лексическим тоном. Вследствие тесноты ряда увеличивается заражающая, ассимилирующая сила лексической окраски на весь стиховой ряд, создается некоторое единство лексической тональности, при развертывании стиха то усиляемой, то ослабляемой и изменяемой”(с. 86).
“Важность момента сопоставления, приравнения заставляет смотреть на рифму как на своеобразное ритмическое сравнение с частичным изменением основного признака рифмующего члена или с выступлением в нем признаков колеблющихся..” (с. 107).