33. В чем проявляется относительная автономность и диалектическое единство морфологии и синтаксиса?

Морфология занимает подчиненное положение по отношению к синтаксису. Морфологические явления характеризуются «наибольшей консервативностью» по отношению к синтаксическому и особенно лексическому явлениям. Преобразования и инновации происходят «в строгой последовательности от высших уровней к низшим».

По мнению Н.В. и В.М. Солнцевых, морфологические формы – это отстоявшиеся синтаксические формы и в морфологии нет ничего, чего нет или прежде не было в синтаксисе и лексике. Морфологические категории неразрывно связаны с синтаксическими.

Единство морфологии и синтаксиса обеспечивается грамматическим способом выражения ГЗ самого слова (морфологических) и его грамматических отношений к другим словам в предложении (структурных, семантико-синтакскических). Если в грамматике языка доминирует аналитический способ выражения ГЗ, то это язык аналитического строя, если же доминирующим оказывается синтетический способ выражения ГЗ (флексия, чередование, супплетивизм), то такой язык является синтетическим.

В морфологии мы имеем дело со словом как с лексической единицей, оформляемой некоторыми частными ГЗ. В синтаксисе мы работаем со словом, «уже подготовленным» морфологией к тому, чтобы быть синтаксической единицей и получить добавочные ГЗ (синтаксические), показывающие отношение данного слова как синтаксической составляющей предложения к другим подобным составляющим, что в конечном итоге является языковым отражением реальных отношений между участниками ситуации.

34. Преимущества современной трактовки категории числа существительных.

Основное значение категории числа — противопоставление одиночности и множественности предметов. Под множественностью имеется в виду количество свыше одного. Единственное число передается базисной формой, т. e. формой, не имеющей окончаний и совпадающей с основой (1.0.1.) Множественное число обозначается на письме формантом -s, который реализуется как ряд алломорфов — /z/, /s/, /iz/ в зависимости от характера финального звука основы (dogs /z/, potatoes /z/; books, cats /s/; classes, bushes /iz/). Такова продуктивная словоизменительная модель формы множественного числа; её можно назвать «открытой моделью», так как новые слова, появляющиеся в языке, оформляются во множественном числе именно этим способом.

Авторы, стремящиеся максимально формализовать описание языка, в частности структуралисты, обычно рассматривают отсутствие окончания в единственном числе как наличие нулевого суффикса. Однако нулевой суффикс не является морфемой, т. е. линейно выделимым отрезком, имеющим звуковую форму (1.0.1). Представляется, однако, возможным говорить о нулевом экспоненте (1.0.1) без записи его как морфемы.

Наряду с открытой моделью, существует ряд закрытых групп; входящие в них существительные образуют формы множественного числа с помощью непродуктивных средств, закрепленных только за данными существительными. Это суффиксы, функционирующие только в пределах данных групп: а) суффикс -еп, закрепленный за двумя существительными — oxen, children; б) суффиксы латинских форм множественного числа, заимствованные вместе с теми существительными, которые они оформляли в латыни: -i (nucleus — nuclei); -a (stratum — strata); -ae (antenna — antennae). Список этих существительных невелик, и, что очень важно, у существительных, имеющих широкое употребление, появляются собственно-английские формы: наряду с termini — форма terminuses; наряду с antennae — antennas. Дескриптивисты Хэррис, Хоккетт и другие рассматривают суффикс -еп как алломорф (вариант) морфемы s/z, основываясь на их одинаковой функции; очевидно, если принять эту точку зрения, сюда же следует причислить и приведённые выше окончания латинских заимствований. Такая точка зрения возможна только в том случае, если морфема определяется как элемент чисто функциональный, безотносительно к её звуковому оформлению. Между тем, алломорф устанавливается на основании звуковой и смысловой общности (1.0.1). С другой стороны, функциональную общность различных суффиксов множественного числа нельзя отрицать. Мы предлагаем термин «функциональные синонимы», которым будут обозначаться те или иные грамматические средства, сходные функционально, но не являющиеся алломорфами.

Наряду с суффигированными формами, в языке существует небольшая, но очень стойкая группа существительных, использующих чередование гласных для образования множественного числа: /u:/ — /i:/ — tooth — teeth, foot — feet; /au/ — /ai/ — mouse — mice, louse — lice; /u/ — /i/ — woman — women; /ae/ — /e/ — man — men. Чередование /ai/ — /i/ существует также в основе child — children, наряду с суффиксацией. Это чередование отражает древний способ образования грамматических форм и сохранилось, как видно из перечня слов, у очень немногих существительных.

Наконец, у некоторых существительных отсутствует формальный признак множественного числа: sheep, deer, swine. Так, в предложении The sheep fell into the ditch определить форму числа sheep невозможно, если оно не подсказано более широким контекстом.

Подклассы имен существительных по категории числа.

Выше были перечислены формальные способы образования форм множественного числа существительных, способных противопоставляться по одиночности/множественности. Однако далеко не все существительные обладают этой способностью. Отсюда возникает наиболее важное подразделение на лексико-грамматические подклассы: исчисляемые и неисчисляемые («countables — uncountables»).

К исчисляемым относятся существительные, обозначающие дискретные (отдельные) предметы, существа, явления, ощущения или их проявления: bench, girl, storm, breakfast, departure, illness, joy, wish.

Подкласс неисчисляемых неоднороден. В него входят названия веществ, материалов, не являющихся дискретными: air, brass, oxygen, sugar и т.д.; имена абстрактные, называющие обобщенные понятия, не распадающиеся на дискретные единицы: greatness, validity, anger, gratitude. Граница между исчисляемыми и неисчисляемыми может проходить между лексико-семантическими вариантами существительных: если речь идет об отдельном проявлении ощущения, чувства и т.д., то форма множественного числа возможна. То же самое относится к существительным, обозначающим вещества; если речь идет о различных сортах, типах данного вещества или об указании на их большое количество, возможна форма множественного числа: the horrors of the war; his rages (= fits of rage) were terrible; the wines of Armenia; the snows of Kilimanjaro.

Значение исчисляемости/неисчисляемости является зависимым грамматическим значением (1.0.4). Оно не имеет собственной формы, но реагирует определённым образом на морфологическую форму числа. Образуемые им подклассы входят в полевую структуру существительного: исчисляемые обладают всеми признаками категории числа и входят в ядро поля, тогда как неисчисляемые находятся на его периферии.

Имена собирательные обозначают некое множество единиц как одно целое. В принципе они могут не отличаться от обычных существительных исчисляемых, т. e. имеют форму множественного числа. Они передают объединительную собирательность: a crowd — crowds, an army — armies. Однако собирательные могут обозначать множество отдельных индивидов; это — существительные раздельной собирательности: the peasantry, the cavalry, the gentry. Они употребляются только в форме единственного числа, с глаголом-сказуемым в форме множественного числа.

Наконец, существует ещё подтип собирательных, способных передавать как объединенность, так и дискретность единиц, составляющих данное множество; в зависимости от задания глагол-сказуемое имеет форму единственного или множественного числа: The group works well (вся группа в целом), но The group were assigned different tasks (отдельные члены группы); The jury consists of twelve members (коллектив присяжных заседателей), но The jury were divided concerning the verdict (речь идет о мнениях отдельных заседателей).

Особую группу составляют так называемые «pluralia tantum», обозначающие предметы, состоящие не менее, чем из двух частей; pluralia tantum не имеют формы единственного числа: shorts, scissors, spectacles, trousers (ср. русск. ножницы, очки, сани).

Соотношение форм единственного и множественного числа.

Определение категории числа, приведённое в начале этого раздела, как категории, передающей отношение одиночности/множественности, учитывает только основное формальное соотношение. Фактически это соотношение гораздо сложнее и, кроме того, оно асимметрично.

Из двух форм числа для всех существительных, кроме pluralia tantum, обязательна только форма единственного числа. Причина этой обязательности кроется в том, что форма единственного числа способна передавать не только наличие количества (один), но и отсутствие количественных измерений для неисчисляемых. Форма же множественного числа всегда передает некое количественное отношение; именно поэтому форма множественного числа способна передавать конкретизацию абстрактного понятия: существительное, обозначающее обобщенный признак (свойство, ощущение) способно также передавать отдельные его проявления (attentions, joys) (1.2.5.1).

Но этим не исчерпывается асимметрия форм числа. Форма единственного числа способна называть и вполне конкретное единично-предметное понятие наиболее обобщенным образом, совершенно отрешенно от количества. Существительное в форме единственного числа может называть предмет, рассматриваемый как представитель данного класса: The badger, for example, builds the most complicated burrow. He случайно в энциклопедиях, справочниках, словарях предмет, подлежащий дефиниции, всегда представлен существительным в форме единственного числа. Таким образом, форма единственного числа может передавать как количественное, так и абстрагированное от количества значение; форма множественного числа всегда имеет количественное значение, хотя бы и весьма неопределённое: Badgers build complicated burrows.

ГК числа существительных в отличие от многих других ГК имеет свои особенности. Как всякая другая ГК категория числа является обяза­тельной для английских существительных в плане выражения. Любое сущес­твительное выступает в речи либо в форме ед. либо мн.ч. Однако из этого вовсе не следует, что ГК числа охватывает класс существительных так, что любой член этого класса имеет обе формы числа (в идеале именно так любая ГК должна «обслуживать» свой класс слов): сравнение- table-tables, day-days, c одной стороны, и advice, water, tongs, belongings - с другой. Именно на по подобных (и немалочисленных!) фактах основывается традиционное утвержде­ние, что ГК числа английских существительных "имеет ограниченный характер" и что обеими коррелятивными формами обладают лить те существительные, "которые подлежат счету". Однако речевая действительность легко опровергает данные утверждения, например: love-loves, pain-pains, water-waters, butter-butters, silence-silences и другие не явля­ются исчисляемыми, но встречаются в обеих числовых формах. Противоречие можно снять двумя способами:

1) Дополнительные значения типа «пространственность», «сортность», «интенсивность», «порционность» именовать синтагматическими реализациями, вариантами парадигматического значения «чистой, абстрагированной множественности». Иначе говоря, в речи значение «множественности» форма множественного числа взаимодействует с лексическим значе­нием оформляемых существительных и в результате модифицируется: tables – «дискретная, составная множественность», waters – «пространственная», wines – «сортности». С этой точки зрения можно считать ГК числа чисто словоизменительной.

2) Необходимо признать, что ГК числа сущест­вительных «обслуживает» не слово в целом, т.е. во всех его значения (т.к. практически все слова многозначны), а его отдельные значения или лексико-семантические варианты (ЛСВ) значения. Видимо такой же характер имеет и ГК залога в английском языке, когда одна и та же глагольная лексема в одном своем лексико- семантическом варианте значения может иметь пассив, например Somebody opened the door, The door was opened, в другом не может, например: The door opened.

С этой точки зрения получается, что ГК числа действует избирательно на ЛСВ слова, выдвигая на первый план в форме ед.ч. как правило, остаются «скрытыми», нереализованными эксиминитно. Например, слова «сортности» явно не реализуется в значении слова wine, butter, steel и др. взятых сами по себе в форме единственного числа. В форме мн.ч. значение «сортности» выходит на первый план и соединяется со значением «множественности, количественности», т.к. основное, предметное значение данного слова «опьяняющая жидкая субстанция» не сочетается, не совмещает со значением множественности.

С рассмотренной выше точки зрения ГК числа оказывается не чисто словоизменительной, так как охватывает не слово целиком, а его ЛСВ. Тогда надо различать грамматический тип отношений между формами ед. и мн.ч. (с разновидностями типа table-tables, butter-buttes, tooth-teeth; water-waters; pain-pains), лексико-грамматичеcкий тип отношений между ед. и мн.ч. colour-colours (banner, blag), custom-customs (taxes).