4. Дайте оценку современному обществу, основываясь на мнении Джорджа Сороса (Сорос Дж. Новый взгляд на открытое общество. М., 1997. С.14-15.).

Экономическое поведение пронизывает все сферы деятельности…художественные и моральные ценности могут быть представлены в денежном выражении. Это позволяет применять принципы рыночного механизма по отношению к таким далёким областям как искусство, общественная жизнь, политика и религия…Сфера действия рыночного механизма расширяется до предельных границ…

5. Ознакомьтесь с мнением З.Бжезинского, изложенным в статье «Соединённые Штаты превыше всего» (Режим доступа (05.08.2010 г.): http://www.politnauka.org/library/mpimo/bzhezinsky5.php) и выскажите своё мнение о перспективах развития общества.

Распад Советского Союза, положивший конец биполярному миру, возвестил о начале эры американской гегемонии. Однако не следует путать гегемонию со всемогуществом. Гегемония не является всемогуществом, но, несомненно, означает превосходство…

Если американская гегемония, которая на сегодняшний день действительно существует, является переходной, т.е. если она закончится в мягкой форме, а не путем внезапной ликвидации, ведущей к анархии, и не путем одностороннего исчезновения Америки с мировой сцены, то в процессе эволюции этой гегемонии должны произойти фундаментальные системные изменения. Эти изменения должны охватить те регионы мира, которые наиболее значимы и несут в себе наибольшую потенцию к изменениям: Европу, Россию, Китай, Японию, Ближний Восток и Персидский залив. В этих регионах перемены могут иметь значительные динамические последствия. Следовательно, процесс адаптации и эволюции новых политических взаимоотношений должен проводиться таким образом, чтобы способствовать стабильности.

Здесь, помимо всего прочего, наиболее важны отношения Америки с Европой и Китаем. Первые окажут заметное воздействие на отношения Америки и Европы с Россией и, несомненно, на отношения России с Европой и Америкой. Американо-европейские отношения будут также наиболее существенны для эволюции Ближнего Востока и стран Персидского залива. В свою очередь, американо-китайские отношения будут серьезно влиять на отношения Америки и Китая с Россией, а также на отношения России с Америкой и с Китаем; кроме того, они в немалой степени определят ту роль, которую играет на мировой арене Япония.

Задачей американо-европейских отношений по отношению к России, равно как и американо-китайских отношений по отношению к России, является создание системы нормальных условий, которые будут содействовать включению России в мировую систему на стабильной и конструктивной основе. Американо-европейское сотрудничество на Ближнем Востоке и в районе Персидского залива может внести свой вклад в обеспечение там долгосрочной стабильности, поскольку она не может бесконечно основываться на американском господстве. Американо-китайские отношения, помимо воздействия на Россию, важны еще и для поддержания стабильности в Северо-Восточной Азии, обладающей конфликтным потенциалом; они также помогут выяснить, как же Япония определяет свою роль ведущей державы в международных делах, - не только экономическую, но и в политическом и военном смысле, в долгосрочной перспективе.

Когда я говорю американо-европейские, то использую два слова, имеющие в военно-политическом контексте совершенно противоположные значения. Американские означает политическую и военную мощь Америки. Европейские - политическое и военное положение ряда европейских стран, которые тесно сотрудничают экономически и начинают все более тесно взаимодействовать во внешней и военной политике, но пока еще не являются единым политическим и военным целым. Интересно отметить, что оборонные расходы европейских государств НАТО достигают двух третей от американских. Но на эти средства европейские страны содержат военный потенциал, в лучшем случае составляющий 20% американской военной мощи.

Вот очень важный пример: во время недавнего кризиса в Косово ни одна европейская страна сама по себе не могла в военном отношении взять верх над Сербией - страной с 10-миллионным населением, довольно бедной и отсталой. Это означает, что если Европе суждено быть партнером в развивающейся системе международных отношений, то ей необходимо объединиться, интегрироваться не только в экономическом, но и политическом, и военном плане, а Америке следует подготовиться к этому процессу. Он будет сложным для обеих сторон, но более сложным для Европы, поскольку потребует от нее больших усилий. Но и Америке придется осуществить ряд трудных корректировок, например, в рамках НАТО, в Персидском заливе и на Ближнем Востоке, где Соединенные Штаты обладают монопольным господством…

Нацисты и коммунисты показали пример высшей степени человеческого высокомерия, когда полагали, что политическими средствами можно воплотить утопию. Быть может, мы стоим у порога высокомерия еще большего, но проявляющегося спонтанно, а не согласно политической директиве. Оно будет менее контролируемым и более динамичным. Оно будет означать не преднамеренное использование власти, а, скорее, спонтанное использование растущих возможностей науки для улучшения, переделки и создания человеческой личности. Все это означает новую эру в отношениях между людьми…

В итоге может возникнуть новое неравенство в условиях жизни, которое будет выражаться не неравенством в доходах (явившимся следствием промышленной революции, ответом на которую стал марксизм), но неравенством в органических условиях жизни. Это поставит серьезные проблемы перед миром, который в данном случае станет еще более разделенным с точки зрения доходов.

Революция, затрагивающая внутренние обстоятельства нашего существования, непредсказуема по размаху и неопределенна по направлению. Она происходит путем углубления раскола с точки зрения материальных условий жизни людей. Я полагаю, что в будущем это поставит перед нами серьезные вопросы. ХХ столетие, если говорить языком идеологических дискуссий и политических суждений, было преступным столетием. А между прочим, началось оно с огромной волны оптимизма. Если полистать основные европейские и американские газеты от 1 января 1900 г., то видно, что люди были исполнены оптимизма. Сейчас, когда мы идем в новое столетие, я считаю, нам следовало бы - именно вследствие нашей победы в 1989 г. - позаботиться, чтобы очень трезво, реалистично и философски взвешенно оценить те проблемы, с которыми мы все можем столкнуться.

6. Прочитайте выдержки из статьи З.Видоевича «Глобализация, хаотизация и конфликты в современном мире» (Социологические исследования. 2005. № 4. С. 25-32.) и назовите основные признаки современной глобализации, а также выскажите свою точку зрения относительно моделей развития мира, предложенных автором.

Эпоха новой неизвестности.

Глобализация создает чудовищно реальный, могущественный и насильственный, нередко кровавый мир; затем связанный с ним мир виртуальный не менее могущественный; наконец, еще один мир узкого поля неизвестных альтернатив. Эти три мира смешиваются, взаимопроникают, сталкиваются и делают историю все менее прозрачной.

В результате глобализации человечество становится, казалось бы, идентичным субъектом-объектом собственной истории. Но эта идентичность мнимая. По существу, отношения между народами и государствами, между власть имущими и подчиненными почти те же, что в период классического колониализма. Это порождает глубокую структурную нестабильность в мире.

На первый взгляд, двадцать первый век начался с введения порядка при гегемонии

сверхимперии - США. Однако вскоре обнаружилась рискованность порядка подобного типа: «глобальный беспорядок» продолжается, ведя к вооруженным конфликтам, которые в силу их природы невозможно контролировать или надолго остановить. Самая большая слабость нынешней глобализации заключается в том, что этот беспорядок, создаваемый им планетарный риск имманентны их логике, логике подчинения мира единственному принципу - неолиберальному, и единственной воле - воле самой большой мировой державы.

Хаотизация мира, по существу, производна от того, что У. Бек называет «производством риска». Поэтому хаотизация, как и риск, - структурные составляющие современного мира.

Глобализация неолиберального капитализма привносит в международные отношения потенциальное «структурное насилие» (И. Галтунг). Мало того, при необходимости для обеспечения интересов крупных мультинациональных компаний и сильнейших государств Запада, в первую очередь США, осуществляется прямое насилие, начинаются войны (за нефть и стратегические виды сырья).

Глобализация не в состоянии воспрепятствовать новой хаотизации и нарастающим рискам, несмотря на укрепление общемировых связей в технологической и экономической областях. Поскольку глобализация несет с собой подчинение большинства меньшинству, она ведет к неизбежным конфликтам - локальным, региональным, даже планетарным, по сути своей все более напоминающим конфликт цивилизаций по Хантингтону. Новый мировой порядок становится порядком хаотизации мира, глобализацией страха и насилия и несет еще большую опасность, чем прежний «биполярный» порядок, поскольку не поддается контролю…

Очевидно, что мир вступает в новый и серьезный глобальный кризис и все труднее разграничить оборону и агрессию…

Глобальный терроризм с сильными религиозными мотивами и ненавистью к Западу может стать такой же, если не большей опасностью для мира, что и американский гегемонизм. Ненависть выливается в желание не только покорить, но и истребить «неверного». Р. Робертсон считает, что сопротивление современной глобализации, содержащееся в радикальном исламском движении, могло бы рассматриваться как противодействие не только миру как гомогенизированной системе, но и, что гораздо важнее, миру как ряду равноправных релятивизированных целостностей и образов жизни. Результатом может стать переход от нынешней глобализации к глобализации под знаменем радикального ислама. Народы исламских стран, защищая устои своей жизни, будут стремиться, чтобы их общественное и государственное устройство как можно меньше походило на западное. Исламский фундаментализм и фанатизм как главные идеологические источники воинственного антизападничества будут усиливаться, какую бы силу Америка не использовала против них. Проамериканские режимы в этих странах будут отдаляться от народа и могут быть им насильственно свергнуты, а талибанская или хомейниевская цивилизации получат массовую поддержку. Теологический тоталитаризм, являющийся их религиозно-политической основой, - не лучшая альтернатива западной цивилизации.

Глобальный терроризм как замена прежнего «коммунистического блока» оправдывает сохранение и расширение НАТО. Контролируемый глобальный терроризм представляет собой "идеального врага" для Соединенных Штатов Америки сейчас, когда не существует больше противоположного блока (он тоже стремился к завоеванию мира). Человечеству угрожает опасность вырождения демократии в ряде ведущих стран Запада (в первую очередь США и Великобритании). Она превращается в политику насилия по отношению к другим народам и государствам, которые оказывают сопротивление глобальным интересам этих стран…

Наряду с этим идет фрагментация многонациональных государств - России, Сербии, Македонии, Боснии и Герцеговины, а также насильственная унификация (как в случае Боснии и Герцеговины), что может обернуться новыми межнациональными конфликтами. Фрагментация грозит и другим европейским государствам. Расширение ЕС за счет стран, являющихся американскими сателлитами, нацелено на недопущение действительного объединения европейских государств, на формирование их влиятельного экономического и политического сообщества. США сделают все, чтобы помешать появлению такого глобального конкурента: ВВП их составляет десять с половиной тысяч миллиардов в год, а бюджетные расходы на исследования в области обороны в три раза больше, чем во всех шести странах мира, которые по военному потенциалу следуют за ними.

Возникло понятие «глокализация» (Р. Робертсон), означающее связь, единство, глобальных и локальных тенденций развития. При этом уравнивается их значение, что является принципиальной ошибкой, так как за глобальным стоит гегемония сильнейших стран мира, прежде всего США, а за локальным - как правило, бессилие малых. Региональные связи - экономические, технологические, политические и культурные - могут только модифицировать и смягчить действие глобального, т.е. объективно существующего доминирования сильнейших государств мира. Малые страны, как, например, балканские, будут все больше отставать в своем развитии, если не объединятся на основе специализации производства и создания нового знания. Осознание сходства, исторической судьбы, важнейших общих интересов и необходимости самосохранения должно было бы преодолеть фатальную «балканизацию»…

Что предстоит?

После Второй мировой войны, особенно после распада "восточного блока" в мире не было почти ни одного более или менее значительного вооруженного конфликта, в котором не участвовали бы США, а в предыдущем десятилетии и НАТО как орудие их глобального могущества. Но в последние годы нарастает сначала скрытое, а теперь уже открытое несогласие ведущих государств-членов этого союза с таким положением. НАТО дало трещину уже во время войны в Югославии, оказавшись на грани распада во время вооруженного нападения на Ирак. Ирак - исключительно важный регион дальнейшей американской экспансии, которая очевидно пойдет в направлении к каспийскому региону, Ирану и России, в частности к Сибири. Такая внешняя политика США характерна для нескольких прошедших десятилетий; с 1945 г. Великобритания и США использовали свои войска в различных частях мира по крайней мере раз в год, обычно без огласки в СМИ. Было бы наивным полагать, что в будущем ситуация существенно изменится. Скорее эта политика станет еще более глобальной…

Попытка «нивелирования» мира в соответствии с западным видением «лучшего общества» является главным подрывным фактором глобализации, разрушающим ее фундаментальные основы. «Нивелирование» мира приводит к ликвидации национальной, религиозной и общекультурной идентичности в условиях непрерывного увеличения пропасти между богатыми и бедными странами. Причем большинство богатых живет в странах, где преобладает христианство, точнее население протестантского и католического вероисповедания. В Европе с миллионными анклавами мусульманских эмигрантов давно остается открытым вопрос их интеграции в общество и культуру стран, в которых все чаще проявляются шовинизм благосостояния и ксенофобия. Социальное недовольство накладывается на большие религиозные различия, усиление исламского фундаментализма и радикализма.

Антиглобалистская глобализация, главные движущие силы которой заключены в сочетании нищеты, чувства униженности и ненависти к старым и новым поработителям, к их образу жизни и системе ценностей, может в относительно короткий срок стать весьма опасной для всего мира, ничуть не меньшей, повторим, чем глобализация как насильственная «вестернизация». Возрастание политического влияния ультраправых партий и движений, связанные с нимксенофобия, радикализация недовольства иммигрантов и уже упомянутое нежелание их большей части интегрироваться в культуру, которую они считают чужой, - все это ставит под сомнение модели мультикультурализма.

Ведут ли, тем не менее, процессы глобализации к новой наднациональной структуре конкуренции и сотрудничества или же к катастрофе и глобальной войне? Существуют самые противоположные прогнозы. От предположения, что вследствие соперничества главных мировых государств начнется новая мировая война уже ориентировочно в 2020 г., кончая точкой зрения, что мир идет от гегемонии США к трехстороннему кондоминиуму, включающему Японию, США и Европу (с ведущей ролью Германии). При этом в ближайшие 50-60 лет вероятна и биполярном конфронтация Японии, континентальной Восточной Азии и США, с одной стороны, и Европы в союзе с Россией – с другой. Не исключены конфликты между региональными союзами ведущих государств и глобальными корпорациями.

В будущем возможны три типа общественного строя; глобальный фашизм, глобальная социал-демократия и глобальный социализм. Судя по всему, мир ближайшего будущего - это мир новой неизвестности и разного рода конфликтов, может быть, глобальных войн и планетарных катастроф. Мало кто из специалистов считает, что в «мультицентричном» мире будущего восторжествует дух сотрудничества и соревнования. Войны за ресурсы жизнеобеспечения, за «жизненное пространство», межкультурные конфликты являются неизбежной частью глобализации, которую нельзя устранить в процессе интеграции - ее общепризнанной характеристики…

Современный мир и мир ближайшего будущего ожидают две взаимосвязанные угрозы: моноцентричной гегемонии и мультицентричного конфликта больших регионов, в которых существует одно ведущее государство. Если произойдет регионализация гегемонии, то малым странам предстоит включение в новые соперничающие союзы…