Глава 17: н.И.Кореев

§ 2. Вклад в развитие обществоведения

Как историк, социолог и основатель отечественной тради­ции философии истории, Н. И. Кареев в основном придерживался в исследованиях последовательной позитивистской пози­ции. Однако не все положения доктрины О. Конта он принял, а в освещении некоторых вопросов гуманитарного знания при­ближался к позиции наиболее непримиримых противников позитивизма — неокантианцев.

Дело в том, что его рождение как социолога состоялось именно потому, что в основу изучения общества и человека он положил личность как высший принцип философии истории. Это с необходимостью потребовало применения оценочною подхода к историческим событиям, что и сближало его позицию с взгля­дами неокантианцев. Одним из его учеников, ставших впослед­ствии известными учеными, был А. С. Лаппо-Данилевский, историк и социолог неокантианского направления.

В любой сфере деятельности Кареев проявлял себя прежде всего как человек науки. Свой долг общественного и политиче­ского деятеля он рассматривал сквозь призму профессии уче­ного. Хотя его политические взгляды особым радикализмом не отличались, он не отказывался от участия в политической жиз­ни страны, иступил в партию кадетов, был даже избран членом ЦК. Как депутат Государственной думы первого созыва, он ак­тивно выступал на ее заседаниях, в основном по вопросам на­циональной политики.

Высокий гражданский пафос его выступлений был выраже­нием позиции честного русского ученого: «Мы явились сюда защищать права и достоинства попранной человеческой лично­сти», — заявлял Кареев в одном из таких выступлений, разъяс­няя далее, какой он желает видеть Россию. «В России кроме русской земли есть земля польская, латышская, эстонская, гру­зинская и разных других национальностей. И тогда только можно будет назвать Россию русской землей, когда все эти на­циональности, оставаясь поляками, евреями, немцами, грузи­нами и т. д., будут считать себя русскими гражданами. Россия должна представить всем народам, ее населяющим, полную свободу своего национального самоопределения, и от этого, уверяю вас, выиграет, между прочим, и самая господствующая в настоящее время национальность».

К 1917 г. Н. И. Кареев окончательно отказался от участия в политической жизни, убедившись в его неэффективности. С того времени он оставался только ученым, педагогом и орга­низатором науки, реализуя в этих сферах свою общественную активность. И в этом судьба его полностью совпала с судьбами его выдающихся современников и коллег — М.М.Ковалевского и П. А. Сорокина. Но это отнюдь не означало, что он пере­стал интересоваться событиями политической жизни и дейст­виями политиков. Он продолжал глубоко осмысливать проис­ходящее и давать ему свои оценки не просто как современник и гражданин, не как простой обыватель, но прежде всего как ученый — историк, философ и социолог.

Так, весьма характерна позиция, которую он занял в отно­шении к событиям Октября 1917 г. и которая определялась главным образом его интересом как специалиста, всю свою жизнь посвятившего изучению Великой французской револю­ции и последовавших за ней событий. Научный анализ Ок­тябрьского переворота в России привел ученого к выводу, что она имеет закономерный характер. События Октября 1917 г., считал ученый, положили начало новой неотвратимой стадии исторической эволюции, в которую вступала страна. Причем лично для себя как историка он считал большим везением воз­можность собственными глазами наблюдать столь масштабное историческое событие, равное которому до этого знал лишь, но литературе как специалист по другой великой революции. И это несмотря на то, что в тяжелые послереволюционные го­ды ему пришлось пережить жесточайший голод, едва не стоив­ший ему жизни.

Показательно и отношение Н. И. Кареева к политической фигуре В. И. Ленина: по его собственному признанию, он вос­принимал и оценивал вождя революции как ученый ученого. Эти примеры дают нам представление об этике ученого, служат показателем его отношения к научному знанию как средству

получения истины, которая была для него несравненно выше житейских невзгод и личного благополучия.

Кареев поддерживал постоянные интенсивные контакты с коллегами в России и за рубежом — в ряде стран: в Германии, Австро-Венгрии, Швейцарии, Франции, Италии, Бельгии, на Балканах. Наиболее близким к нему по взглядам из евро­пейских ученых был чешский философ и социолог Т. Масарик. Дважды Н. И. Кареев был участником заседаний Всемирных конгрессов социологов, до 1914 г. часто выступал с лекциями за границей: в Париже, Праге, Софии и других городах. Его связывали тесные отношения с М. М. Ковалевским, которые дли­лись 40 лет, вплоть до кончины последнего. Москва, Париж, Петербург (университет, Политехнический и Психоневроло­гический институты), 1 Государственная дума, редакция «Эн­циклопедического словаря Брокгауза и Ефрона» - главные места встреч и сотрудничества этих выдающихся русских уче­ных.

Содержание научного творчества Кареева составляют три области знания, которые он в равной мере ценил и которыми определялось все тематическое разнообразие его исследований: история, философия истории и социология. Эти науки, состав­лявшие главные сферы его интересов, были в его научном творчестве связаны органически как части единого целою. В истории мировой научной мысли Кареев занял прочное ме­сто как основатель русской школы философии истории, поло­жения которой сначала изложил в нескольких отдельных работах, а затем — в более полном и целостном виде — в многотом­ном труде с одноименным названием.

В области социологии, развитие которой он наблюдал с пер­вых ее шагов в России, Николай Иванович стал родоначальни­ком нескольких направлений как теоретик, методолог и исто­рик науки, как автор оригинальной концепции личности и один из основателей психологизма в отечественной социоло­гии, а также как педагог, обобщивший богатую практику пре­подавания гуманитарных дисциплин, и не только свою, но и других русских и западных ученых, и на этой основе создавший свою концепцию социологического образования. Многое было сделано Кареевым и в области теории воспитания, важнейшим элементом которой он считал широкое гуманитарное образова­ние.

Н. И. Кареева отличала исключительная широта научных интересов, простиравшихся далеко за пределы исторических дисциплин и собственно социологии, захватывая филологию, экономику, психологию. Одним из важнейших объектов социо­логического исследования Кареева была духовная культура. Уже в ранних трудах он наметил оригинальный подход к изуче­нию культуры, в определение которой он включал всю сово­купность результатов психологического взаимодействия между людьми.

В его концепции культура как продукт общественности представлена в виде двух крупных пластов. Один из них объ­единяет такие явления духовной жизни, как язык, религия, ис­кусство, наука, философия, а другой представлен структурами, которые обеспечивают функционирование общества: государст­вом, народным хозяйством, правом. Этот подход предвосхитил исследования в области социологии культуры более позднего времени.

Широтой интересов определялось и разнообразие деятель­ности Н. И. Кареева как организатора науки и образования. Он основал при Петербургском университете Историческое обще­ство (бессменным руководителем которого был на протяжении почти 30 лет), был активным участником и председателем дру­гих научных обществ, редактором специальных периодических изданий, в том числе такого крупного журнала, как «Историче­ское обозрение», а также основанного им «Научного историче­ского журнала». Кареев избирался вице-президентом Междуна­родного института социологии в Париже.

Научное наследие ученого в совокупности опубликованных трудов по истории, социологии и философии истории, учебных пособий и работ по вопросам образования насчитывает более 460 названий. Об интересе к его творчеству свидетельствует тот факт, что многие его книги выдержали несколько изданий.