subbotina_es_otv_red_povsednevnost_rossiiskoi_provintsii_xix

автобиографические факты из жизни Владимира Владимировича, а также описано как он собирал отдельные экспонаты для своих коллекций1.

Образ жизни Владимира Платоновича Голубцова, описанный на страницах дневника его слуги, во многом схож с образом жизни другого пермского помещика –Павла Дмитриевича Дягилева (1808–1883), владельца Бикбардинского имения в Осинском уезде Пермской губернии.

О повседневной жизни в Бикбардинскойусадьбе Дягилевых содержатся сведения в воспоминаниях жены сына Павла Дмитриевича Павла (1848–1914) Елены Валерьяновны Дягилевой (1852–1919). Ее воспоминания – «Семейная запись о Дягилевых» – писалась ею с 1902 по 1914 гг. и охватывают период с 1830 по 1913 г., но остались незаконченным. Так, период с 1875 по 1913 г. был автором обрисован лишь схематично. Незавершенная рукопись сохранилась в личном фонде Дягилевых в Пушкинском Доме. В наше время правнучка автора «Семейной записи о Дягилевых» Елена Дягилева подготовила рукопись к изданию, увидевшему свет в 1998 г.2

Особенностью данных мемуаров является то, что автор использовала документы и семейные письма, которые частично или полностью приводились в тексте мемуаров, что повышает достоверность передачи информации. Елена Валерьяновна обладала поэтическим талантом и ярко и красочно на страницах своих воспоминаний описала пребывание семьи Дягилевых в Бикбардинском имении – пешие прогулки, театральные вечера, многочисленные встречи с интересными людьми, гостившими в усадьбе, описан господский дом и самое любимое место пребывания семьи – балкон, а также парк, окрестности усадьбы.

По воспоминаниям Е.В. Дягилевой, Павел Дмитриевич отличался «деловой сметкой, огромной энергией и очень независимым характером».Поэтому не случайно, что он стал одним из богатых людей Пермского края: об этом свидетельствует его завещание, из которого ясно, что кроме Бикбардинского имения, ему принадлежали Ямашское имение (Павловское) в Бирском уезде Уфимской губернии, приобретенное в 1862 г., Николаевский винокуренный завод в Осинском уезде Пермской губернии, купленный в 1851 г., а также многочисленные каменные и деревянные дома (всего семь) в Перми, Осе, Оханске, Екатеринбурге, приобретенные в 1863 г.3. Наследники Павла Дмитриевича, не смогли сохранить родовую собственность и уже в конце 1880-х гг. растеряли то, что было так бережно скоплено отцом.

1 Российский государственный архив Древних Актов (РГАДА). Ф. 1293. Оп. 1. Д. 4. 2Дягилева. Е.В. Семейная запись о Дягилевых. СПб.; Пермь, 1998. 3Государственный архив Пермского края (ГАПК). Ф. 72. Оп. 1. Д. 227. Л. 7–9.

331

Ососедях и родственников Дягилевых – художниках братьях Сведомских

иоб их пребывании в уральском имении (завод Михайловский, Осинский уезд

Пермской губернии) оставили воспоминания известный художник Михаил Васильевич Нестеров1 и известный искусствовед Н. А. Прахов2. Личное

знакомство с художниками позволило авторам этим воспоминаний дать яркое описание их портретов и привести сведения, которые они слышали лично от Александра и Павла Сведомских об их детстве в уральской глуши: кроме описания усадьбы,в которой они жили, мы находим перечислениезанятий и увлечений молодых господ Сведомских, а также сведения о хозяйственныххлопотах ихматери, связанных с управлением пермского имения.

Другим важным источником личного происхождения являются обнаруженные нами и опубликованные письмаСведомских3. В архивах Москвы

иСанкт–Петербурга в настоящий момент выявлено 21 письмо, из которых

1 принадлежит перу основателя Михайловского винокуренного завода М.Г. Сведомскому, 18 – Павлу Сведомскому и 2 – Александру. При этом одно из писем было послано из Михайловского имения. Документы в основном носят деловой характер, связаны с творчеством Сведомских и позволяют выделить личностные качества, присущие их авторам, показывают круг общения художников, состоящий из таких же как они художников, содержат их мнения и высказывания по некоторым вопросам и в целом, являются редким

иценным историческим источником.

Оповседневной жизни многочисленного семейства Павла Дмитриевича (1798–1870) и Екатерины Александровны (1811–1880) Соломирских в усадьбе

при Сысертском заводе свидетельствуют письма, сохранившиеся в личном фонде московского почтмейстера А.Я. Булгакова4, приходившимся отцом

Екатерине Соломирской. Письма эти охватывают период с1837 по 1855 гг., написаны как на русском, так и на французском языках.Ряд документов не датирован, однако большая их часть относится к 1840-м гг., при этом полнее всего они сохранились за 1845–1846, 1855 гг. Тут же имеется три письма будущего наследника Сысертской усадьбы – Дмитрия Павловича Соломирского к деду от 1845, 1853, 1854 гг., одно письмо (1845 г.) от Ольги

Павловны Соломирской и общее письмо от Ольги, Дмитрия, Кати, Льва и Наташи Соломирских с поздравлением деда с Пасхой (без даты).

1Нестеров М.В. Давние дни. Встречи и воспоминания. М., 1959. С. 265–267. 2 Прахов Н. А. Страницы прошлого. Киев, 1958.

3Ларионова М.Б. Из эпистолярного наследия Сведомских// Сведомские чтения: доклады и материалы Четвёртых и Пятых чтений / Под.ред. к.и.н., доцента В.И. Якунцова. Вып. 2. – Чайковский: ЧТИ ИжГТУ, Фонд "Музей-усадьба Сведомских", 2010. – С. 7–28.

4 Научно-исследовательский отдел рукописей Российской государственной библиотеки (НИОР РГБ). Ф. 41.К. 132. Ед. 52, 54, 98; К.133. Ед. 2, 3, 4, 6, 7, 9, 10, 11, 12, 47, 48, 49, 50, 51, 52.

332

Большинство писем принадлежат Екатерине Александровне (около 150), около 25– были написаны П.Д. Соломирским.

Уникальность данного комплекса в том, что эти документы являются свидетельством пребывания семейства Соломирских в их горнозаводском имении при Сысертском заводе в 1840-1850-е гг., и содержат сведения о некоторых сторонах их жизни на Урале – каждодневных занятиях

иувлечениях, которые, кстати, мало чем отличались от жизни в имениях, расположенных в Центральных губерниях. Письма показывают круг общения четы Соломирских, преимущественно это были горные инженеры

иразбогатевшие екатеринбургские купцы, вместе составлявшие высшее светское общество горной столицы.Для Соломирских это была нетипичная среда, которую они так и не смогли принять, поэтому постепенно свои контакты они ограничили только очень узким кругом, предпочитая общение преимущественно с членами своего многочисленного семейства. Письма содержат сведения для реконструкции бытовых сторон жизнедеятельности семейства – описание усадьбы, отдельных комнат господского дома, сада и пр. Наконец, само написание писем являлось частью повседневного существования, их писали как минимум два раза в неделю, с каждой почтой отправляя весточку из провинции в столицу, их воспринимали как связь с внешним миром, возможность общения на дальнем расстоянии.

Освоих соседях – помещиках Екатерина Павловна Соломирскаянаписала в одном из писем отцу: «Муж отправился на несколько дней к Александру Всеволожскому, который живет в 500 верстах

отсюда и который по-здешнему считается нашим соседом также как Москва в соседстве с Петербургом»1.

Всеволожские в отличие от других пермских вотчинников (Строгановых, Лазаревых, Голицыных) регулярно приезжали и подолгу жили в пермском имении. Вместе с тем, документов, позволяющих детально

икомплексно исследовать жизнь отдельных представителей этого древнего рода в уральской провинции, пока не выявлено. Имеются лишь разрозненные и отрывочные сведения, раскрывающие отдельные стороны их пребывания на Урале. Так, в настоящее время исследована театральной

жизни в усадьбе при Пожевском заводе в период пребывания в ней с 1813 по 1817 г. ее владельца Всеволода Андреевича (1769–1836)2. Больше сведений сохранилось о пребывании Никиты Никитича Всеволожского

1НИОР РГБ. Ф. 41. Карт. 132. Д. 50. Л. 19 – 20 об.

2 Более подробно об этом см.: Костерина-Азарян А.Б. Театральная старина Урала. Екатеринбург, 1998. С. 82– 91.

333

(1846–1896) в его Сивинской усадьбе (Оханский уезд). Их можно почерпнуть из сохранившейся переписки жены Никиты Никитича известной драматической актрисы Марии Гавриловны Савиной (1854–1915) с мужем и известными культурными и общественными деятелями. Письма большей частью хранятся в личном фонде актрисы в РГАЛИ, частично опубликованы, в частности, шесть писем И.С. Тургенева, написанных им к Марии Гавриловне в Сиву в 1881–1882 гг., и два письма М.Г. Савиной из Сивы к А.Ф. Кони за 1885 г.1 Документы свидетельствуют, что Никита Никитич в усадьбе 1880-е гг. жил на «широкую барскую ногу», его окружала роскошью и увеселения, что уже не могли себе позволить большая часть помещиков, что в конечном итоге привело к банкротству и потери имения. В письмах прослеживаются и непростые взаимоотношения между супругами Всеволожскими, инекоторые бытовые стороны их жизни в Сивинской усадьбе.

В Сивинской усадьбе непродолжительное время в 1860-е гг. жил брат Никиты Никитича Андрей Никитич Всеволожский (1840–1893), который женился на дочери Екатерины и Павла Соломирских Наталье (1847–?). После свадьбы молодые уехали в Сиву, пробыв там в общей сложности около двух лет. Что касается Александра Всеволодовича Всеволожского(1793–1864), то нам о нем ничего практически неизвестно, впрочем, неизвестными остаются и другие родственники Соломирских – наследники Петра Алексеевича Турчанинова (1769–1815), которые с конца

XVIII в. до	объявления национализации безвыездно жили по-соседству
в Сысертском	заводе и о которых практически не упоминают в своих
посланиях Екатерина и Павел Соломирские.

Таким образом, введение в научный оборотвыявленных документов личного происхождения дает возможность детально исследовать повседневную жизнь пермских помещиков на Урале, но вместе с тем выявленные документы не позволяют проследить эволюцию повседневных практик пермских помещик в силу своей разнородности, ограниченности

и фрагментарности. Поэтому необходимо продолжить	выявление
комплексов документов личного происхождения в	федеральных
и региональных архивах.

1Тургенев и Савина. Письма И.С. Тургенева к М.Г. Савиной. Воспоминания М.Г. Савиной об И.С. Тургеневе/ под ред. А.Ф. Кони. Петроград, 1918; Тургенев. И.С. Письма// Красноперов Д. Я увез из Перми воспоминания… Пермь, 1989. С. 196–209; Савина М. и А. Кони. Переписка (1883–1915). М.;Л., 1938. С. 47–48, 51.

334

Лебедева Р.И.

ЕИ КФУ, г. Елабуга

Быт и традиции хозяйствования башкир в XIX веке в Российской империи

Повседневность – это мир всех людей, в котором исследуется не только материальная культура, питание, жилье, одежда, но и поведение, мышление, переживания. Изучение жизни башкир, их традиций, пищи, жилища, утвари, одежды – это единственный способ ощутить их повседневное существование. Знание данной проблемы чрезвычайно важно для изучения истории башкирского народа, лучшего понимания специфики и путей дальнейшего развития его национальной культуры.

К началу XIX века общественный быт башкир характеризовался тем, что башкирские деревни состояли из одной, реже – двух-трёх улиц. Общественным центром башкирской деревни была мечеть с конусообразным минаретом. У башкир можно было встретить разнообразные сооружения, среди которых были конические шалаши, бревенчатые избы, различные типы лёгких кочевых жилищ: саманные, дерновые, каменные, бревенчатые. Самым примитивным сооружением был конический шалаш. Он служил в качестве летнего жилища бедных семей. Летом башкиры устанавливали сферические юрты тюркского типа, вход в которые закрывала кошма. Внутри юрта была разделена на мужскую и женскую половины, отделявшиеся друг от друга особой занавеской

– шарашу. На правой женской половине размещались продукты, хозяйственная утварь, а на левой мужской половине – подушки, сундуки с имуществом. На стенах висели полотенца, оружие, конская сбруя и верхняя одежда. Напротив входа вдоль передней стены стояли нары, на которых сидели, ели и спали. Справа от двери обычно сооружали печь. В непогоду в центре юрты разводили огонь1.

Самую разнообразную утварь башкиры изготавливали сами, используя при этом разные материалы. Например, при изготовлении домашней утвари башкиры использовали шкуры многих домашних животных: лошади, коровы, быка, овцы, телёнка, козы. Среди них башкиры предпочитали лошадиные шкуры, поскольку они отличались прочностью и влагонепроницаемостью. Лошадиная кожа шла на изготовление кожаных вьючных мешков, дорожных фляг с узким дном, вёдер, сосудов для сбивания масла, походных сумок и при выделке кумысных сосудов. Из шкуры жеребёнка, козла, телёнка делались коробки для хранения сухих продуктов (соли, сырков и др.). Кожаные сосуды

1 Руденко С.И. Башкиры: историко-этнографические очерки. – Уфа: Китап, 2006. – С. 172.

335

шились конским волосом, который применялся и для приготовления всякого рода верёвок1. В конце XIX века в связи с уменьшением поголовья скота башкиры прекратили изготовление кожаной посуды.

Среди бытовой утвари преобладала и деревянная посуда, которую делали в горнолесных районах, богатых березой, липой и лиственницей. Из берёзового и лиственного корня, из ствола липы выдалбливали и вытягивали различную посуду: чаши для еды, кумыса, ковши для разливания кумыса, ложки, небольшие корытца для рубки мяса, лотки для просеивания зерна и замеса теста, половники. В деревянных бочонках держали кислое молоко, кумыс, воду, бузу. В конце XIX века в состоятельных семьях появилась покупная металлическая, стеклянная и керамическая посуда2.

Испокон веков убашкир существовала разнообразная молочно-мясная кухня, отличавшаяся разнообразием и специфичностью продуктов. Важным продуктом было коровье молоко. С топленого молока собирали густые сливки, которые употреблялись в качестве приправы к чаю, кашам и похлёбкам. Молоко заквашивали, делали из него творог и другие кисломолочные продукты. Кипячёное молоко после охлаждения до нормальной температуры заквашивали и получали катык. Это кушанье и сегодня распространено повсеместно. Лакомством к чаю был хозма - свежий, хорошо отжатый творог, смешанный с медом. Одним из самых распространенных и важных молочных продуктов башкир был корот - кисло-соленые сырки, полученные из кислого молока путём длительного кипячения и отжима полученной массы. Корот употребляли свежим или, слегка подсолив, высушив на солнце и прокоптив на дыму, запасали на зиму, подавая затем к похлёбкам, чаю. В летний зной вкачестве прохладительного напитка пили айран - кислое молоко, разведённое водой. Из кобыльего молока готовили лечебный напиток под названием кумыс3.

Важную роль в пищевом режиме башкир играли мясные продукты. Самым любимым мясом была конина, баранина употреблялась бедными.Одним из древнейших и прославленных башкирских кушаний, традиционным при приёме гостей, был бишбармак. Название «бишбармак» («пять пальцев») произошло от того, что это кушанье башкиры ели руками. Готовили его всегда из свежей конины или бараниныс картошкой4.

Также в пищу употреблялось мясо зайцев, коз, лосей и реже медведей. Башкиры, живущие по берегам озер и рек, занимались рыболовством, поэтому

1Галин С.А., Кузбеков Ф.Т., Попова Л.Н. Культура Башкортостана. – Уфа: Китап, 2004. – С. 91.

2Кузбеков Ф.Т. История культуры башкир. – Уфа: Китап, 1997. – С. 51.

3Руденко С.И. Башкиры: историко-этнографические очерки. – Уфа: Китап, 2006. – С. 113.

4Азнагулов Р.Г., Аминева Ф.К., Галлямов А.А. Родной Башкортостан. – Уфа: Китап, 2003. – С. 121.

336

употребляли варёную рыбу. Среди птиц башкиры употребляли в пищу куропаток, рябчиков, тетеревов, глухарей, дикихуток и гусей.

Наряду с молочными и мясными продуктами башкиры издавна готовили кушанья из злаков - полбы, ячменя, ржи, пшеницы, пшена. Из них мололи крупу и муку. Из крупы и муки с молочными продуктами башкиры готовили ойра (похлёбка из ячменных или полбенных круп), бутка (каша на молоке или на воде, сваренная из ячменных или полбенных круп), талкан (мелко истолчённая и поджаренная ячменная или полбенная крупа, смешивалась с маслом и затем разводилась в горячей воде),курмас (калёные и жареные зёрна ячменя, конопли и полбы),баурсак (мелко нарезанные кусочки раскатанного пресного, пшеничного теста, замешанного на яйцах, сваренные вкипящем конском илибараньем жиру).

Употребляли башкиры в пищу коренья, листья съедобных растений иягоды: черёмуху, клубнику, землянику, малину, чёрную и красную смородину, ежевику, костянику. Ягоды употреблялись как в свежем виде, так и в качестве начинки для пирогов.

Повседневным и любимым напитком башкир был чай. Кроме покупного чая, заваривали листья матрёшки, бадана и других растений. К чаю в качестве сладкого подавалимёд1.

Что касается одежды, женская одежда была более разнообразной, чем мужская. Башкирский мужской костюм включал в себя просторную длинную рубаху с широким отложным воротником и длинными рукавами, короткую безрукавку(камзул), которую носилиповерхрубахи, иширокие штаны. Вхолодное время года башкиры носили овчинные шубы, полушубки исуконные халаты2. Головным убором служили тюбетейки, в непогоду – войлочные шляпы и меховые шапки. Среди обуви у башкир были распространены кожаные башмаки и сапогисарыки с мягкими кожаными головками и подшивами и высокими суконными голенищами. Пожилые мужчины, как правило, знать и представители духовенства, носилимягкие сапожки, поверхкоторыхнадевали кожаные илирезиновые галоши.

Наиболее распространённой одеждой башкирок были платья и шаровары. Замужние женщины на платье надевали приталенную безрукавку, обшитую позументами, бляхами и монетами. Под платьем они обязательно должны были до глубокой старости носить нагрудную повязку. В праздничные дни башкирки носили бархатные халаты, на которые сами нашивали позумент, монеты, подвески, бисер. В зимнее время богатые башкирки носили шубы из дорогого меха. Менее состоятельные надевали теплые халаты из белого домашнего сукна или овчинные шубы. Наиболее распространённым женским головным убором был

1Галин С.А., Кузбеков Ф.Т., Попова Л.Н. Культура Башкортостана. – Уфа: Китап, 2004. – С. 115.

2Руденко С.И. Башкиры: историко-этнографические очерки. – Уфа: Китап, 2006. – С. 138.

337

хлопчатобумажный платок. Замужние женщины носили кашмау – это шапочка с круглым вырезом на макушке и длинной лопастью, спускающейся по спине, богато украшенная кораллами, бляхами, серебряными монетами иподвесками. Женская обувь практически не отличаласьотмужской–это кожаные туфли исапоги1.

В конце XIX века под влиянием городского населения башкиры начали не только шить одежду из шерстяных и хлопчатобумажных тканей, ноипокупать обувь, головные уборыи одеждуфабричного производства2.

Таким образом, у башкир было необычайное разнообразие форм материальной культуры, которое объясняется сложностью их этнической истории, особенностями хозяйства имногообразием природныхусловий.

Ложкина В.М.

ПГГПУ, г. Пермь

Городская повседневность в годы Великой Отечественной Войны «глазами детей» (на основе материалов Молотовской области)

С началом Великой Отечественной войны жизнь и быт советского населения претерпевает изменения. После призыва на фронт большинство семей остались без мужчин-кормильцев, и женщины были вынуждены искать дополнительный заработок, дети зачастую оказывались предоставленными самим себе или же их воспитанием занимались пожилые люди, не способные к тяжелым физическим нагрузкам.

Дети, проживавшие в городе, начало и годы войны связывают с «трудовыми днями», проведенными чаще всего у станка или в госпитале. С началом войны стало очевидно, что мужчин, которым предстоит уйти на фронт, следует заменять, и уже на второй день войны- «23 июня 1941 года принимается постановление ЦК ВЛКСМ о наличии молодых работниц, приступивших к овладению специальностями слесарей, токарей, фрезеровщиков и т.д. как замечательном патриотическом почине советской молодежи, направленным на укрепление военной мощи нашей Родины»3.

Однако, ограничиваться только участием молодых женщин и девушек в производственной деятельности было недостаточно, и вскоре заводские ворота раскрываются для несовершеннолетних 13-15-летних девчонок, а также

1Там же. – С. 139-140.

2Кузбеков Ф.Т. История культуры башкир. – Уфа: Китап, 1997. – С. 22.

3См.:Корреспонденция в "Правде" о трудовых буднях комсомольцев// http://detvov.narod.ru/fstr.htm

338

ребят, которым еще рано было идти на фронт1. Пермские заводы открыли свои двери для детей абсолютно разного возраста, и так началась их трудовая деятельность. Многие дети были настолько малы, что просто не дотягивались до станков. Так Матвеева М.Я. вспоминает о своем брате, который работал на Дзержинском заводе: «Ростом брат был небольшой и подставлял к станку скамеечку. Иногда он и домой не приходил – там и ложился у станка, а утром – снова за работу»2.

Встречаются также воспоминания детей о том, что порой их не отпускали домой с заводов в связи с невыполнением суточных нормативов. Довольно часто в воспоминаниях также встречается упоминание о круглосуточной работе на заводах. «Во время войны, ночью работаем, спать хочим… поработаемпоработаем немножко, за конвейером спрячемся от мастера – уснём»3. Многие дети оставались на заводе ночевать для получения сверхурочных часов, за которые дополнительно выдавали хлеб. Продолжительность рабочего дня таким образом повышалась. Вспоминает Осокина Е.С.: «Пришла я на 12-часовой рабочий день. Выходных не было. В выходные мы работали по 18 часов, в субботу начинали с 8 утра до 2 часов дня, в воскресенье с 2х часов дня до 8 утра понедельника. Перерывы были по 5 минут до обеда и после обеда»4.

Стоит отметить, что с началом войны государство столкнулось с новой проблемой: большинство детей пришедших на завод стали пропускать учебные занятия в школах, некоторые из них ее бросили. Так, по результатам Всесоюзного совещания комсомольско-молодежных бригад промышленного вооружения, на заводах в г. Молотова на 1944 г. большая часть прибывших окончила 5-7 классов средней школы, что свидетельствует, о незавершенности школьного образования. Однако, при этом молодые люди продемонстрировали успешные профессиональные достижения и выработка 150-200% была у большинства среди присутствующих.

Стоит отметить, что возраст молодых бригадиров был около 14 лет5. Однако факт работы на заводах детей младше 14 лет отмечают интервьюеры, вспоминая о своем детстве, рассказывая о приспособлениях и хитростях нарушения «трудового режима». Данное нарушение было вызвано необходимостью руководителей заводов выполнить поставленный трудовой

1См.:Корреспонденция в "Правде" о трудовых буднях комсомольцев// [Электронный ресурс] – режим доступа: http://detvov.narod.ru/fstr.htm

2Интервью с Матвеевой М.Я. Записано Ложкиной В.М. июль 2008//Личный архив автора.

3Интервью с Зуева К.Д. Записанно Ложкиной В.М.июль 2008//Личный архив автора.

4Интервью с Осокиной Е.С.// Человек и война. Сборник документов. //Б.Ф.Суботин, Г.Д.Селянинова.-Вып.3.-

П.,2010г.C.136.

5Из статьи в «Комсомольской правде» об опыте работы комсомольско-молодежных бригад промышленности вооружения от 15.01.1944// http://detvov.narod.ru/fstr.htm

339

план под угрозой лагерного заключения. Взрослые с трепетом относились к детям, стараясь выделить им минуты отдыха, мастерили из подручных материалов игрушки, доставали для них конфеты, укладывали вздремнуть. Руководство заводов также трепетно и с уважением относилось к детскому

труду. Так, например, дети, работавшие на			Мотовилихинском	заводе,
получили в награду за свой труд банку варенья.
Особую	роль государство уделяло образованию. Война затормозила
осуществление	всеобщего	семилетнего	обязательного	обучения.

Развертыванию всеобщего обучения препятствовали такие факторы как перемещение населения из западных районов в восточные, уход учителей

вармию, включение учащихся в трудовую деятельность в связи с уходом на войну кормильцев семьи. Иногда местные органы власти оправдывали срыв всеобуча тем, что в военное время надо воевать, а не учиться. Лидеры партии указывали на ошибочность таких позиций: «Как бы мы ни были поглощены войной, — писала газета «Правда», — забота о детях, их воспитании остается одной из главных задач... Закон о всеобщем обучении остается незыблемым

вусловиях войны. Мы должны учесть всех детей и учесть хорошо, несмотря на сложность военного времени... Никаких ссылок на военную обстановку»1.

Наркомпросом и местными организациями был принят ряд мер по уточнению учета школьных контингентов (включая и эвакуируемых), было разрешено открывать дополнительные классы и школы. «Только в РСФСР

вшколы вернулось более 360 тысяч учащихся. По государственному бюджету 1944 года был ассигнован один миллиард рублей на строительство новых школьных зданий. Постепенно освобождались школы, используемые не по

назначению. Все это создавало в военных условиях благоприятные возможности для реализации всеобщего обучения»2. Многим учащимся была

оказана и материальная помощь. В большинстве школ было налажено питание учащихся. С 1944-1945 учебного года было установлено обязательное обучение детей с семилетнего возраста. Для той молодежи, которая в начале войны оставила школу и была занята в промышленности или в сельском хозяйстве,

в1943 г. были организованы школы рабочей и сельской молодежи.

Борьба советского народа с фашистскими захватчиками выдвинула ряд требований, изменивших учебно-воспитательную работу. Всему преподаванию, всей воспитательной работе в школе был придан боевой, патриотический характер. Изменился характер преподавания литературы, истории, географии. Юноши и девушки вдохновлялись образами молодых героев Зои

1Н.А.Константинов, Е.Н.Медынский, М.Ф.Шабаева, "История педагогики".- М.1982,С. 82.

2Н.А.Константинов, Е.Н.Медынский, М.Ф.Шабаева, "История педагогики".- М.1982,С. 83.

340