книги2 / 91

Соединенные Штаты Америки

341

После этого почти каждое заявление Севера касательно диалога с США вращалось вокруг требования сменить подход. Так, 30 апреля, отвечая на вопросы ЦТАК, Чхве Сон Хи сказала: «Наше стремление к денуклеаризации неизменно, и когда придёт время, мы откажемся от ядерного оружия. Но это возможно только при условии, что США пе$ ресмотрят свой подход по этому вопросу»136.

Одновременно можно было заметить, что, в отличие от иных чи$ новников, Трамп не стал воспринимать северокорейские пуски ракет малой дальности как нарушение моратория (в отличие от Болтона или Шанахана137). Также Трамп не придал большого значения не подтвердившимся впоследствии слухам о массовых репрессиях ко$ манды дипломатов, готовившей саммит в Ханое. На вопрос, видел ли

он сообщения о казнях и беспокоился ли он об этом, Трамп ответил, что не знает, верны ли отчеты138.

1 июня 2019 г. в докладе министерства обороны США «2019 India$Pacific Strategy Report» КНДР была названа «государством$изго$ ем» и вызовом безопасности для Соединенных Штатов и их союзни$ ков до тех пор, пока она сохраняет свой ядерный арсенал. В КНДР немедленно отметили, что доклад нарушает дух совместного заявле$ ния КНДР и США от 12 июня, в котором США обязались прекратить враждебные двусторонние отношения и установить новые.

23 июня ЦТАК сообщило, что «уважаемому высшему руководите$ лю товарищу Ким Чен Ыну прислал личное послание президент США», и лидер КНДР «выразил признательность за политическую ориентацию и особую смелость президента Трампа, сказал, что он за$ думается над его интересным содержанием»139. Авторы полагают, что именно в этой переписке проговаривалась идея «спонтанного» сам$ мита на ДМЗ, который случился во время поездки Трампа в РК: 29 июня 2019 г. прямо перед поездкой в Южную Корею Трамп напи$ сал в Twitter, что хотел бы увидеться с Ким Чен Ыном, «чтобы просто пожать руки и поздороваться». После чего 30 июня Трамп и Ким око$ ло часа общались в Доме свободы (административное здание, где час$ то проходят межкорейские переговоры)140. Документов по итогам «внезапного саммита» не подписывали, но, как передает CNN, Ва$ шингтон и Пхеньян планировали создать группу переговорщиков, которые будут уполномочены обсуждать процесс денуклеаризации Корейского полуострова.

Таким образом, третий саммит носил ещё более демонстратив$ но$церемониальный характер, чем первый. Задачей мероприятия было скорее показать, что диалог между двумя странами сохраняется.

342 Глава 5. Отношения Северной Кореи с основными региональными игроками

Однако общая ситуация не поменялась: КНДР требовала смены под$ хода, США этого не делали. Кроме того, периодически возникали перепалки с переходом на личности, где в основном доставалось Помпео.

10 сентября 2019 г. президент США Д. Трамп отправил в отставку Джона Болтона141. Комментируя это, Трамп перечислил несколько его ошибок — в том числе то, что он потребовал от Ким Чен Ына сда$ чи всего ядерного оружия, упомянув «ливийскую модель». Как сооб$ щил Д. Трамп журналистам 11 сентября, это было «неправильное за$ явление», которое «отбросило нас назад» и «нельзя винить Ким Чен Ына за то, что он после этого не хотел иметь никаких дел с Джоном Болтоном»142. 12 сентября Дональд Трамп сообщил журналистам, что готов встретиться с председателем Госсовета КНДР до конца года143.

1 октября 2019 г. Чхве Сон Хи сообщила, что КНДР и США дого$ ворились о проведении 5 октября встречи рабочих групп. Позднее выяснилось и место — Стокгольм, куда через Пекин прибыла северо$ корейская делегация во главе с представителем МИД Ким Мён Гилем144. Итоги встречи стороны оценили по$разному. Ким Мён Гиль, как сообщает издание «Dagens Nyheter», сообщил журналистам после окончания встречи, что «мы разочарованы тем, что США не положили ничего на стол переговоров. Теперь на США лежит ответ$ ственность за их продолжение»145.

1 ноября Госдепартамент США опубликовал так называемый «доклад о проблемах борьбы с терроризмом в мире за 2018 г.», кото$ рый 5 ноября Пхеньян назвал «серьёзной политической провокаци$ ей». В докладе утверждалось, что КНДР продолжает оставаться стра$ ной$спонсором террористической деятельности, хотя в нём не было прежнего описания действий Севера как «опасных и злонамерен$ ных»146. Затем случилась перебранка по поводу того, что в декабре 2019 г. должны были пройти совместные учения ВВС США и РК Vigilant Ace.

В результате вместо того, чтобы сделать шаг навстречу, северяне решительно подняли ставки. В течение ноября 2019 г. целый ряд се$ верокорейских чиновников, имевших отношение к организации пе$ реговоров с США, выступили с достаточно резкими заявлениями. Так, 22 ноября первый заместитель министра иностранных дел КНДР Чхве Сон Хи, которая прибыла в Россию для стратегического диало$ га, отметила, что КНДР в течение двух лет принимала серьёзные меры для налаживания диалога с США, но в итоге получила в ответ лишь чувство предательства147.

Соединенные Штаты Америки

343

3 декабря 2019 г. после встречи с генсеком НАТО Й. Столтенбер$ гом Д. Трамп сказал: «У меня хорошие отношения с Ким Чен Ыном. Возможно, лучше, чем у других лидеров. Но это не помешает США применить оружие против КНДР в крайнем случае, если в этом воз$ никнет необходимость»148. Северяне немедленно ответили. 5 декабря Чхве откровенно намекнула, что если «его высказывания об исполь$ зовании вооруженных сил и фигуральное выражение вышли экс$ промтом, то можно понять», а если «такие выражения снова появятся и будет подтверждено, что это рассчитанная провокация США», то мы тоже можем «диагностировать, что у него в самом деле начался рецидив сумасбродства старикашки». Правда Чхве специально отме$ тила, что «Верховный руководитель» продолжает хранить о Трампе молчание, а значит, пока Ким не сказал «диалогу конец», диалог еще не окончен. Были и иные высказывания, и мысль о том, что до конца года США стоит сменить тактику, а терпение Пхеньяна истекает, за второе полугодие 2019 г. была с разными интонациями повторена 19 раз.

Завершил данный этап отношений США и КНДР пленум ЦК ТПК, прошедший в последние дни 2019 г.149. Главное заявление Ким Чен Ына по данному поводу может быть сведено к следующему: по$ сле двух лет надежд стало понятно, что в сложившейся международ$ ной обстановке об отмене санкций не стоит и мечтать. Это значит, что в своей стратегии на следующий период КНДР исходит из худше$ го варианта, что подразумевает продолжение концентрации внима$ ния на экономике в сочетании с закручиванием гаек в идеологиче$ ском секторе и более жестком диалоге с США. КНДР считает себя не обязанным соблюдать мораторий и пообещала, что в скором времени мир увидит новое стратегическое оружие.

Затем произошла смена команды, отвечавшей за внешнюю поли$ тику страны. Министра иностранных дел Ли Ён Хо, карьерного ди$ пломата, заменил Ли Сон Гвон, который ранее занимал различные должности в министерстве обороны КНДР, а в последние годы воз$ главлял Комитет по мирному объединению родины150. Ли Су Ён, ку$ ратор внешней политики в ЦК, также был заменен на экс$посла в РФ Ким Хён Чжуна. После этого момента уровень общения между стра$ нами снизился, чему способствовала и начавшаяся пандемия корона$ вируса.

С этого времени можно отсчитывать следующий этап отношений между КНДР и США, который длился до весны 2022 г. Он был харак$ терен тем, что ситуация «двойной заморозки» сохранялась: Северная

344 Глава 5. Отношения Северной Кореи с основными региональными игроками

Корея соблюдала добровольно провозглашенный мораторий на ядер$ ные испытания и запуски МБР, а США воздерживались от обостряю$ щих действий со своей стороны, проводя ежегодные совместные уче$ ния с РК в ограниченном масштабе и в основном в формате компью$ терного моделирования.

Слухи о возможности четвертого саммита периодически возника$ ли, но 29 июня 2020 г. заместитель госсекретаря и ведущий перего$ ворщик по ядерной программе Северной Кореи Стивен Бигэн зая$ вил, что до ноябрьских президентских выборов в США таковой маловероятен151. «Заключение сделки с Северной Кореей будет зави$ сеть от северокорейцев, а не только от нас».

4 июля 2020 г. замминистра иностранных дел КНДР Чхве Сон Хи выступила с заявлением о том, что «появляются фантазеры, которые считают, что можно заменить наши меры по денуклеаризации на ус$ ловное смягчение санкций, выражая надежду, что можно получить какой$то «октябрьский сюрприз». Но у КНДР «нет необходимости сидеть за одним столом с США, считающими диалог Пхеньяна и Ва$ шингтона лишь инструментом для урегулирования своего внутрипо$ литического кризиса»152.

При этом мораторий соблюдался, а в 70$ю годовщину начала Ко$ рейской войны 25 июня 2020 г. в СМИ КНДР подчеркивалась важ$

ность защиты своего режима и идеологии, а не критика Соединенных Штатов153.

Итоги взаимодействия Трампа и Кима были подведены на VIII съезде ТПК в следующей формулировке: «ЦК партии драматически изменил отношения между КНДР и США, и прекрасно продемонст$ рировал достоинство и величественный вид нашего государства» впервые в истории. Неоднократные саммиты глав КНДР и США, по$ казали всему миру «стратегический статус Республики, которая защи$ щает свои самостоятельные интересы, мир и справедливость от сверхдержавы», и «стали крупнейшими событиями в истории миро$ вой политики»154. Ким Чен Ын подчеркнул, что «кто бы ни приходил к власти в США, никак не изменяются сама субстанция США и под$ линные мысли политики в отношении КНДР». Поэтому надлежит «вести внешнеполитическую деятельность, делая упор на подавление и подчинение США, являющихся самым главным врагом и основным препятствием развитию нашей революции».

Когда Трампа сменил Байден, многие ожидали немедленных пе$ ремен, так как в 2020 г. Байден и северокорейское руководство уже обменялись серией оскорблений155. А о его избрании интернет$изда$

Соединенные Штаты Америки

345

ние «DPRK Today» впервые сообщило только 23 января 2021 г., в то время как официальные государственные СМИ промолчали156.

Однако резких изменений в политике США не произошло. 3 мар$ та 2021 г. в своём первом выступлении госсекретарь Э. Блинкен лишь кратко упомянул КНДР как одну из стран, которые являются серьёзным вызовом для США (наряду с Россией и Ираном)157.

Немного позднее, во время своей первой пресс$конференции в Белом доме Байден заявил, что северокорейские ракетные пуски яв$ ляются нарушением резолюции СБ ООН № 1718. «Мы консультиру$ емся с нашими союзниками и партнерами, и будут ответные меры, если они решат пойти на эскалацию. Мы ответим соответствующим образом». На вопрос, согласен ли он с тем, что Северная Корея явля$ ется главным вопросом внешней политики, Байден также ответил утвердительно158.

Таким образом, запуск в КНДР ракет малой дальности был при$ равнен Вашингтоном к запуску более серьёзных ракет, и, по некото$ рым сведениям, стал поводом для зондирования возможности усиле$ ния санкционного давления на Пхеньян в структурах ООН. Однако Россия и Китай жёстко высказались против, и дальше предваритель$ ных консультаций дело не двинулось.

30 апреля 2021 г. представитель Госдепа Дж. Псаки заявила, что США завершили обзор политики в отношении КНДР, который был «тщательным, строгим и всеобъемлющим»159, и, если суммировать суть, она сводилась к следующему:

•целью политики по$прежнему заявлена «полная денуклеариза$ ция Корейского полуострова», при этом не указано, подразуме$ вается ли под этим только ядерное разоружение КНДР или, как это предлагали ястребы вроде Болтона, лишение КНДР всех ви$ дов оружия массового поражения вкупе с ракетной программой в придачу;

•декларирован отказ от «большой сделки», что указывает на два момента. Прежде всего, Вашингтон не собирается идти на яв$ ные уступки, особенно в форме отмены или смягчения санк$ ций; также явно делается намёк на соответствующую риторику Д. Трампа, политику которого Байден активно критиковал;

•при этом новая политика не будет и копией «стратегического терпения», что как бы обеспечивает коридор между политикой условного Трампа и условного Обамы, фактически декларируя, что изобретается что$то новое;

346Глава 5. Отношения Северной Кореи с основными региональными игроками

•подчёркнуто влияние дипломатии, но не столько решение кон$ фликтов политико$дипломатическими методами, сколько «формирование международного сообщества», которое будет проводить данную политику совокупно; в первую очередь речь идёт о взаимодействии с Японией и РК как основными регио$ нальными союзниками;

•наконец, подход «top$down» был заменён на его противополож$ ность: сначала переговоры на рабочем уровне и выработка кон$ цепций, а потом утверждение уже проработанного текста пер$ выми лицами.

18 июня 2021 г. Ким Чен Ын прокомментировал новый курс Байдена160: «Генеральный секретарь подчеркнул необходимость под$ готовиться как к диалогу, так и к конфронтации, но особо быть пол$ ностью подготовым к конфронтации, чтобы защитить достоинство нашего государства и его интересы для независимого развития и на$ дежно гарантировать мирную обстановку и безопасность нашего го$ сударства»161.

С технической стороны, весь 2021 год прошел под знаком непре$ кращавшихся попыток США добиться северокорейского ответа. При этом Вашингтон не пытался резко увеличивать давление и продолжал заявлять, что готов к диалогу в любом месте, в любое время без пред$ варительных условий. КНДР же выступала или с гневными, но ру$ тинными речами, или повторяла тезисы Ким Чен Ына и Ким Ё Чжон.

Если предложения и делались, то по схеме «шаг вперед — три на$ зад». Например, 7 октября Нед Прайс отметил, что гуманитарная по$ мощь Северу будет поддержана, даже если усилия по денуклеариза$ ции не продвинутся вперёд. Назвав гуманитарную помощь Пхеньяну «критически важной», он, однако, подчеркнул, что северокорейский режим виновен в страданиях собственного народа, так как «продол$ жает эксплуатировать своих граждан, нарушать их права, отвлекать ресурсы для реализации программы создания оружия массового уничтожения и баллистических ракет»162.

КНДР также продолжала держаться прежней позиции. Как заявил представитель КНДР при ООН Ким Сон, выступая 27 сентября 2021 г. на сессии Генеральной Ассамблеи ООН, США должны навсегда пре$ кратить совместные военные учения с РК и размещение своих страте$ гических вооружений на Юге, если они хотят содействовать миру на Корейском полуострове. «Я убеждён, что для американо$североко$ рейских и межкорейских отношений откроется хорошая перспектива, если США воздержатся от угроз в отношении КНДР и от враждебного

Соединенные Штаты Америки

347

отношения к ней», — отметил Ким и добавил, что если США проде$ монстрируют «своё смелое решение отказаться от враждебной поли$ тики, мы также готовы охотно ответить в любое время»163.

С начала 2022 г. ситуация изменилась и во взаимоотношениях двух стран начался новый этап, потенциально чреватый обострением. США постоянно торпедировали российско$китайские предложения по смягчению санкционного режима, основанные на том, что столь долгое воздержание от пусков МБР и ядерных испытаний надо хоть как$то поощрить. Затем на Северную Корею снова началось давление по линии «прав человека», и хотя США постоянно заявляли о готов$ ности к диалогу в любое время в любом месте, они не выдвигали ни$ каких предложений, которые могли бы стать затравкой для этого диа$ лога. В подобной ситуации КНДР вернулась к пускам МБР, рассчи$ тывая на повторение цикла, который проходил почти с каждой новой американской администрацией: США начинали давление, Север по$ вышал ставки в ответ, после чего стороны приходили к какому$то ва$ рианту компромисса.

Подводя итоги, видно, что, как и в случае с РК, во взаимоотно$ шениях США с КНДР есть очевидный коридор. С одной стороны, он ограничен осознанием того, что военный конфликт не будет «чистой победой», даже если закончится ликвидацией северокорейского «ре$ жима». С другой, при существующем миропорядке уступки «тирани$ ческому режиму» являются неприемлемыми для общественного мне$ ния и консервативной части политического спектра. Напряжение в отношениях Севера и Юга или КНДР и США может идти волнами, но без форс$мажорных обстоятельств выход за рамки маловероятен.

Саммиты Кима и Трампа показали, что если у власти находится прагматик, то, пусть и не сразу, он сможет прийти к пониманию того, что ядерную проблему Корейского полуострова в приемлемом для США варианте решить нельзя, но её можно решать де$факто, «поставив проблему на паузу», и, несмотря на «войну слов», «двойная заморозка» удерживала ситуацию от дальнейшего роста напряженно$ сти. По инерции эта ситуация продолжалась и в правление Байдена, но затем Пхеньяну стало ясно, что поддерживать мораторий далее бесперспективно. Отметим и то, что отношения Кима и Трампа ока$ зались любопытным примером того, как инвективная риторика и прямые оскорбления переросли в приязнь настолько, что ЦТАК по$ зиционировало взаимоотношения Кима и Трампа как личную друж$ бу, которой, правда, недостаточно для того, чтобы радикально ме$ нять отношения двух стран. При этом, как в американском, так и в

348 Глава 5. Отношения Северной Кореи с основными региональными игроками

южнокорейском случае, начало диалогу положил Север, и поэтому достигнутый прогресс можно связать напрямую с личностью Ким Чен Ына.

Китай

Говоря об отношениях КНДР и КНР, можно сразу отметить, что эпоха Ким Чен Ына почти совпадает с эпохой Си Цзиньпина, кото$ рый утвердился у власти в 2012—2013 гг., и потому этапы отношений двух стран не связаны с фактором смены власти.

Как в случае с Южной Кореей и США, в отношениях КНДР с Китаем есть несколько принципиальных факторов, которые их опре$ деляют. Первый фактор — высокий уровень вынужденной во$ влечённости КНР в северокорейские дела. Страны имеют протяжен$ ную общую границу (более 1300 км) и поэтому военный кризис или гуманитарная катастрофа на Корейском полуострове приведут к по$ явлению многомиллионного потока беженцев с Севера. Китай выгля$ дит естественным направлением для бегства в силу географического положения и наличия на территории, граничащей с КНДР, собствен$ ного многочисленного корейского населения. В случае войны в Ко$ рее, Пекин будет вынужден тратить силы и ресурсы, отрывая их от более насущных нужд и рискуя получить из$за этого внутренние про$ блемы, даже если конфликт никак не зацепит собственно китайские территории. Китаю важна приграничная стабильность, призванная обеспечить «благоприятную окружающую среду». Как указывал ми$ нистр иностранных дел КНР Ван И, «Корейский полуостров нахо$ дится прямо на пороге Китая. Вот наша «красная линия»: мы не по$ зволим войны либо нестабильности на Корейском полуострове»164.

Для Пекина приоритетом является также недопущение выхода американских войск на корейско$китайскую границу. Последнее мо$ жет произойти, например, в случае объединения Кореи под эгидой южной ее части, где располагается военный контингент США165. В связи с этим любая угроза дестабилизации ситуации в КНДР рас$ сматривается в Китае очень серьезно, и Пекин старается не допустить экономического кризиса в Северной Корее, продолжая поддерживать сотрудничество даже с таким непростым соседом, пусть и в ограни$ ченных масштабах166.

Второй фактор — исторический, и здесь отношения Пхеньяна и Пекина можно назвать «достаточно непростыми». В зависимости от

Китай

349

политической конъюнктуры, можно вспоминать как о «дружбе, скреплённой кровью» и роли китайских народных добровольцев во время Корейской войны, так и о роли Пекина в событиях 1956 г. (ос$ новная часть заговорщиков против Ким Ир Сена принадлежала имен$ но к прокитайской группировке), а также приграничных столкнове$ ниях времён Культурной революции. При этом формально Китай яв$ ляется единственным государством, с которым Северную Корею связывает союзный договор (Договор 1961 г. о дружбе, сотрудничестве и взаимопомощи), однако то, как военный союз будет реализовывать$ ся на практике в той или иной кризисной ситуации — вопрос дискус$ сионный и зависящий от конъюнктуры.

Северная Корея отнюдь не желала идти по пути реформ Дэн Сяо$ пина из$за целого ряда факторов, подчеркивая самостоятельный путь. Это важно как с точки зрения политических, так и идеологиче$ ских причин — вся идеология страны построена на идее независимо$ сти и самостоятельности. В советское время Пхеньян довольно умело лавировал между СССР и Китаем, а сегодня, возможно, пытался бы балансировать между Китаем и США, играя на противоречиях двух сверхдержав, если бы американская политика не была такой неконст$ руктивной.

Соответственно, то, насколько увеличивается или уменьшается разрыв в политических курсах КНР и КНДР, влияет на теплоту отно$ шений. Особенно с учетом растущих претензий КНР на статус регио$ нальной сверхдержавы, которые ведут отчасти к усилению великодер$ жавных настроений и взгляда на «ближнюю периферию» в рамках так называемой даннической модели, подразумевающей иерархическую систему связей167, в рамках которой «малые страны» не должны про$ тивопоставлять свои интересы интересам Поднебесной. Естественно, Пекин стремится «укоротить поводок», пытаясь заставить Север в большей степени учитывать проблемы и пожелания «старшего брата».

Третий фактор — уровень противостояния между КНР и США, который влияет в нескольких контекстах:

•во$первых, обе стороны активно ищут союзников, а здесь при всей имитации независимой политики Южная Корея прочно «сидит на американском стуле». При росте тренда на противо$ стояние значение Севера как буферного государства, отделяю$ щего территорию КНР от мест дислокации американских войск, повышается;

•во$вторых, северокорейская карта используется противниками КНР как повод наращивать региональное влияние, расширять

350 Глава 5. Отношения Северной Кореи с основными региональными игроками

систему противоракетной обороны в Азии, создавая комплекс двусторонних и многосторонних блоков и, говоря об угрозе из КНДР, на деле сдерживать Китай;

•в$третьих, Соединенные Штаты активно и разносторонне давят на Китай с тем, чтобы он взял на себя решение проблемы КНДР в выгодном им ключе. Это и обвинения в том, что севе$ рокорейский режим на самом деле зависит от Китая и действует с его попущения, и игра на державных чувствах: дескать, будучи не в состоянии урезонить Северную Корею, Китай теряет ре$ гиональный престиж, нужный ему как сверхдержаве.

Четвертый фактор — имидж КНР как ответственной державы. Китай, как постоянный член СБ ООН и ядерная держава, обязан под$ держивать денуклеаризацию Корейского полуострова и осуждать иг$ норирование Северной Кореей резолюций СБ ООН. При этом при$ сутствует понимание того, что процесс решения ядерного вопроса на Корейском полуострове зашел в тупик, глубокое стратегическое не$ доверие между КНДР и США создает дилемму безопасности, которая «с виду имеет под собой логическое обоснование, поэтому никто из сторон не хочет уступать по вопросу диалога и переговоров»168.

Иногда к этому добавляют личностный фактор, связанный с тем, что у председателя КНР не сложился личный контакт с лидером КНДР, или последствия смены поколений: те, кто воспринимает от$ ношения КНР и КНДР сквозь призму Корейской войны 1950—53 гг., постепенно уходят из жизни, уступая место реалистам.

Нельзя не отметить и постоянные попытки вбить клин в отноше$ ния двух стран, когда каждое потенциальное обострение или событие, способное его вызвать, освещалось в южнокорейских или японских СМИ, не говоря уже о прямых фейках. Например, еще в апреле 2012 г. японский журнал «Сюкан бунсюн» будто бы получил от одного из се$ верокорейских перебежчиков текст политического завещания Ким Чен Ира, в котором Ким, якобы, отзывается о Китае крайне неприязненно и призывает не доверять Китаю и максимально использовать его169.

Первый этап в отношениях двух стран (с конца 2011 г. до конца 2012 г.) был кратковременным и захватывал конец правления Ху Цзиньтао, продолжая ту линию, которая касалась отношений при Ким Чен Ире. Все бывшие китайские руководители, начиная с Ху Цзиньтао, лично посетили посольство КНДР, чтобы принести собо$ лезнования по случаю смерти северокорейского лидера.

Новым направлением торгово$экономического сотрудничества двух стран в конце правления Ким Чен Ира было объявлено совмест$