2) Сопротивление флота и народного ополчения Ыйбён

Агрессивное наступление японских войск осуществлялось одновременно силами армии и флота – армия по трем дорогам шла на Сеул, а флот должен был двигаться на север Японским и Желтым морями, снабжая всем необходимым сухопутную армию. Разграбив побережье провинции Кёнсан, японский флот приблизился к береговой линии провинции Чолла. В это время за охрану побережья провинции Чолла отвечал Ли Сунсин, имевший ранее заслуги в карательных операциях против чжурчжэней.

Назначенный за год до этого командующим флотом левого крыла (чвасуса) провинции Чолла по рекомендации Лю Соннёна, Ли Сунсин, предвидя вторжение японской армии, тренировал моряков, запасал вооружение и провиант. Особенно остро осознавая необходимость в ударных кораблях, он усовершенствовал созданный еще в начале династии Ли бронированный корабль-черепаху (кобуксон), представлявший для японской армии большую угрозу в сражениях на море. Корейский флот вообще превосходил японский по мощи кораблей и артиллерийского вооружения, а также в искусстве огневого боя. Начиная с 5-го месяца флот под руководством Ли Сунсина, встретив вражеский флот в бухте Окпхо (о. Коджедо), одержал над японцами первую победу. Затем в течение 5 и 6-го месяцев, объединив силы с адмиралом правого крыла провинции Чолла Ли Окки, корейский флот одержал серию побед при Сачхоне, Танпхо и Танханпхо. Когда в конце 6-го – начале 7-го месяцев японский флот снова попытался перейти наступление, армада Ли Сунсина, заманив противника в открытое море у о. Хансандо, при помощи искусной тактики одержала над ним блестящую победу, которая является одной из трех выдающихся побед корейской армии в течение всей этой войны. Таким образом, флоту Ли Сунсина удалось полностью захватить контроль на море и сорвать план объединенного японского наступления на Север. Стало возможно обеспечить безопасность житницы страны – провинции Чолла.

Одновременно с победами на море и на суше повсюду для защиты родной земли самопроизвольно начали организовываться отряды народного ополчения Ыйбён, или «Армии Справедливости», т.к. они сражались за правое дело защиты страны. Хотя основная масса Ыйбён состояла из крестьян, а организовали и руководили ими как отставные государственные чиновники и конфуцианские ученые, так и буддийские священнослужители. Хотя социальный статус и идеологическая база отрядов Ыйбён были неоднородны, ядром был конфуцианский дух верности и преданности. Несмотря на то, что конфуцианство с пренебрежением относится к военному делу, все же оно культивирует в гражданах дух верности и преданности, способствуя проявлению их потенциала. Кроме того, в Корее с древнейших времен защита местности традиционно возлагалась на сельскую общину, и потому организация отрядов Ыйбён не представляла большой сложности.

Бойцы Ыйбён хорошо знали местную географию и подбирали оружие и тактику с учетом местных условий. Действуя малыми силами против большой армии противника, Ыйбён полагались не на прямое столкновение, а на засады, внезапные налеты, рейды, прибегали к маскировке и прочим примерам партизанской тактики, обилие которых просто вселяло ужас во врага. Отряды Ыйбён возникали в каждом уезде, и их общее количество очень сложно подсчитать. Среди наиболее известных руководителей отрядов, достигших больших военных успехов, были: в провинции Пхёнан – Чо Хоик, Ян Доннок, буддийский монах Хюджон (сосан тэса), в Хамгён – Чон Мунбу, в Кёнги – Ким Чхониль, Сим Дэ и Хон Генам, в Кёнсан – Квак Чэу из уезда Ыйрён, Ким Мён из уезда Корён, Чон Инхон из Хапчхона, Квон Ынсу из Ёнчхона, в Чхунчхон – Чо Он, в Чолла – Ко Гёнмён, в Хванхэ – Ли Джонам, в Канвон – буддийский монах Юджон (сонъун тэса) и другие. Иными словами, территориально борьба Ыйбён достигла наибольшего размаха в южных провинциях, где было более широко распространено конфуцианство.

По мере того, как затягивался военный конфликт, усиливалось и военное сопротивление японской армии. Разрозненные вначале силы партизан постепенно приобретали более организованный характер и вливались в ряды регулярной армии, придавая им бóльшую боеспособность. Сопротивление на всех фронтах на суше особенно усилилось после того, как в январе 1593 г. в Корею прибыла 50-тысячная китайская армия во главе с Ли Жусунем, которая объединилась с корейской. Так как с самого начала войны Япония открыто заявляла, что целью кампании является завоевание Китая, и потребовала предоставить ей дорогу через полуостров, династия Мин приняла меры по самообороне и направила в Корею свои войска.

Объединенная корейско-китайская армия освободила Пхеньян, но затем, однако, преследуя отступающих на Юг японцев, потерпела поражение в районе Пёкчегвана (уезд Кояе), и китайские войска отступили в Пхеньян. В это же время Квон Юль, удерживавший горную крепость Хэнджу, намеревался присоединиться к китайцам и освободить Сеул, и хотя после отступления минских войск он оказался в изолированной позиции, Квон сумел в кровопролитной битве малыми силами разгромить японцев, ведших массированное наступление на его позиции. В этом сражении принимали участие даже женщины, подвернув свои юбки, и потому до нас дошло выражение «хэнджусская юбка». Сражение в Хэнджу, как и победная оборона Ким Симином крепости Чинджу в 10-м месяце 1593 г. и морская победа Ли Сунсина у о. Хансандо, вошли в историю как три самых выдающихся победы Имджинской войны. Столкнувшись с ожесточенным сопротивлением объединенной армии Кореи и Китая, Япония предложила перемирие, и китайцы пошли на это, после чего в 4-м месяце 1593 г. японская армия оставила Сеул и отступила на побережье провинции Кёнсандо. Однако в ходе японо-китайских переговоров обе стороны не добились победы, и через три года перемирие было расторгнуто³. В этот промежуток времени в районе Ёнхэ провинции Кёнсан японская армия построила крепость и заняла оборону, получив шанс восстановить свои позиции.