2. Что такое виндикационный иск? Кто может быть истцом и ответчиком по такому иску, что может быть предметом истребования?

Виндикационный иск установлен на случай незаконного выбытия (утраты) вещи из фактического владения собственника или субъекта иного вещного права (титульного владельца) и заключается в принудительном истребовании вещи из чужого незаконного (беститульного) владения. В упрощенном виде этот иск обычно определяется как иск не владеющего вещью собственника к незаконно владеющему ею несобственнику и используется прежде всего для защиты права собственности.

Однако субъектом права на виндикацию по действующему законодательству является как собственник, так и любой иной титульный (законный) владелец вещи, который, предъявляя данный иск, должен прежде всего доказать свое право (юридический титул) на истребуемую вещь. Иначе говоря, виндикационный иск со времен римского права относится к петиторным, а не к посессорным способам вещно-правовой защиты (которые защищают самый факт владения вещью безотносительно к наличию у ее владельца какого-либо титула). Вместе с тем это не означает, что правом на предъявление виндикационного иска должен располагать любой титульный владелец, в том числе субъект обязательственного права на вещь (арендатор, перевозчик, хранитель и т.д.), как это установлено ст. 305 ГК. Такое право должно быть предоставлено лишь субъектам вещных прав, включающих в свой состав правомочие владения вещью.

Следует подчеркнуть, что применительно к виндикации недвижимой вещи истцу необходимо доказать свой титул соответствующей записью в государственном реестре (абз. 2 п. 1 ст. 2 Закона о государственной регистрации прав на недвижимость), что в большинстве случаев означает необходимость предварительного оспаривания имеющейся там записи путем предъявления требования о признании именно за ним права собственности (или иного вещного права) на соответствующую вещь. Если же истец является зарегистрированным собственником недвижимой вещи, то право на ее виндикацию может быть признано за ним при фактическом лишении его возможностей владения (и пользования) ею.

Виндикационным иском может защищаться лишь такое вещное право, которое содержит правомочие владения вещью. Если же вещное (ограниченное) право связано только с пользованием чужой вещью, то оно может защищаться лишь негаторным, а не виндикационным иском.

Субъектом обязанности (ответчиком по иску) здесь является незаконный владелец, фактически обладающий вещью на момент предъявления требования. Если к этому моменту вещи у ответчика не окажется, то виндикационный иск не будет удовлетворен, ибо исчез сам предмет виндикации. Можно, однако, предъявить к такому лицу обязательственный иск о возмещении причиненных им собственнику убытков (ст. 1064 ГК). По традиционным воззрениям ответчиком по виндикационному иску не может быть «сам» законный собственник вещи, хотя действующий ГК в ст. 305 дает возможность субъектам ограниченных вещных и даже некоторых обязательственных прав виндицировать у собственника принадлежащую ему вещь (что свидетельствует о безосновательной предпочтительной защите законом именно этих прав, а не права собственности).

Объектом виндикации во всех без исключения случаях является индивидуально определенная вещь, сохранившаяся в натуре. Не могут быть удовлетворены виндикационные требования в отношении индивидуально определенных вещей, не сохранившихся в натуре (например, в случае, когда спорная вещь восстановлена или капитально переделана фактическим владельцем и по сути стала новой вещью). Ведь содержание виндикационного иска – требование возврата конкретной вещи, а не ее замены другой вещью или вещами того же рода и качества. Невозможно удовлетворить и «виндикационный» иск об истребовании вещей, определенных родовыми признаками (кроме случаев, когда существует обособление или индивидуализация родовых вещей), например партии однородных товаров. Невозможно виндицировать деньги и ценные бумаги на предъявителя. Иногда заявляются «виндикационные» иски об истребовании из чужого незаконного владения определенного количества «бездокументарных ценных бумаг», например акций, которые не только могут перемешаться с имеющимися у владельца другими аналогичными акциями, но и вообще являются не вещами, а правами, защищаемыми с помощью обязательственных исков о взыскании убытков либо исков о признании таких прав. В обоих этих случаях речь идет о таких видах имущества, которые не могут быть объектом вещных прав, а потому и права на них должны быть лишены вещно-правовой защиты.

3. Каковы условия удовлетворения виндикационного иска? Что такое ограничение виндикации? Что такое фигура добросовестного владельца? Какое право принадлежит добросовестному владельцу? В чем состоят различия правового статуса добросовестных владельцев движимого и недвижимого имущества?

Виндикационный иск

Этот иск представляет собой один из наиболее распространенных способов защиты вещных прав. Он предусмотрен для случаев утраты вещи собственником или иным субъектом вещного права вследствие незаконного выбытия принадлежащей ему вещи из его фактического владения и заключается в принудительном истребовании такой вещи управомоченным лицом из чужого незаконного владения (ст. 301 ГК РФ).

Виндикационный иск представляет собой способ петиторной защиты, т.е. защиты вещного права собственника или иного законного владельца вещи, имеющего на нее юридический титул (например, субъекта права хозяйственного ведения), а не защиты от неправомерных посягательств самого факта владения вещью (посессорной защиты). Поэтому субъектом права на виндикацию может стать только управомоченное лицо - титульный (а не фактический) владелец вещи, утративший свое владение ею. Следовательно, при предъявлении данного иска истец должен прежде всего доказать свое право (юридический титул) на истребуемую им вещь (п. 36 ППВС РФ и ВАС РФ N 10/22).

Ответчиком по виндикационному иску всегда является незаконный владелец вещи, фактически обладающий ею на момент предъявления требования. Если к этому моменту вещи у ответчика не окажется, то виндикационный иск не подлежит удовлетворению, ибо исчез сам предмет виндикации. К такому лицу можно предъявить лишь обязательственный (деликтный) иск о возмещении убытков, причиненных им собственнику или иному титульному владельцу вещи (ст. 15 и 1064 ГК РФ). Объектом виндикации во всех без исключения случаях является индивидуально-определенная вещь, сохранившаяся в натуре. При ее отсутствии виндикационный иск также не подлежит удовлетворению. Ведь его содержание составляет требование возврата конкретной вещи, а не ее замены другой вещью (или вещами того же рода и качества).

Вещно-правовой защиты лишены права на имущество, которое не может быть объектом вещных прав. Невозможно виндицировать вещи, определенные родовыми признаками, а также "бездокументарные ценные бумаги" (акции) или доли в уставном капитале хозяйственных обществ, которые вообще не являются вещами [Тут формально, конечно, можно виндицировать, но тогда права и законные интересы участников корпорации будут нарушаться, а поэтому виндицировать нельзя – установлено практикой (в частности – ВАС РФ); дополнительные права не зависят от объема долей/акций у субъекта]

Истребование титульным владельцем вещи, обнаруженной у непосредственного нарушителя, не представляет собой формально-юридических сложностей. Но дело осложняется в тех практически наиболее значимых случаях, когда такая вещь обнаруживается у иного фактического владельца, который сам приобрел ее у третьих лиц. Чьи интересы - собственника или приобретателя - заслуживают в таком случае предпочтения?

При ответе на этот вопрос следует иметь в виду, что истребование имущества собственником во всех без исключения случаях могло бы серьезно осложнить гражданский оборот, ибо многие приобретатели оказались бы под угрозой лишения полученного ими имущества. Вместе с тем не могут быть оставлены без гражданско-правовой защиты и законные интересы собственника, нередко заключающиеся в получении конкретной вещи, а не денежной компенсации за нее. В связи с этим традиционно различаются два вида незаконного (беститульного, т.е. фактического) владения чужой вещью, которые порождают различные гражданско-правовые последствия (п. 1 ст. 302 ГК РФ):

• При добросовестном владении фактический владелец вещи не знает и не мог знать о незаконности своего владения. При этом в силу п. 5 ст. 10 ГК РФ действует презумпция добросовестности приобретателя

Вместе с тем следует иметь в виду, что в рассматриваемой ситуации речь идет о так называемой субъективной добросовестности, т.е. не о добросовестности как этической, нравственной категории, служащей для оценки поведения участников гражданских правоотношений (как она понимается в п. 3 ст. 1 ГК РФ), а о добросовестности в смысле фактического незнания об обстоятельствах, препятствующих законному отчуждению вещи. Такое незнание представляет собой фактическую ошибку приобретателя вещи от неуправомоченного лица (если бы речь шла о допущенной им юридической ошибке, это влекло бы недействительность сделки по приобретению вещи).

Для поддержания баланса интересов собственника (титульного владельца) вещи и ее добросовестного, но неуправомоченного, т.е. незаконного (фактического), приобретателя требуется, чтобы допущенная последним фактическая ошибка была извинительной, т.е. свидетельствовала бы об отсутствии его вины в таком незнании. Поэтому для добросовестности приобретателя необходимо, чтобы он не только фактически не знал, но и не должен был знать (был не в состоянии узнать) о приобретении им вещи у неуправомоченного отчуждателя (п. 1 ст. 302 ГК РФ). Это предполагает принятие добросовестным приобретателем всех разумных мер для выяснения правомочий отчуждателя вещи (п. 38 ППВС ВАС РФ N 10/22). При недобросовестном владении фактический владелец знает либо по обстоятельствам дела должен был знать о незаконности своего владения (ч. 1 ст. 303 ГК РФ), причем "к знанию приравнивается незнание по грубой небрежности».

• Недобросовестным владельцем вещи считается, в частности, ее приобретатель, которому было известно о судебном споре по поводу данной вещи или о других притязаниях третьих лиц на данную вещь, либо в силу иных обстоятельств дела он должен был усомниться в наличии у продавца права на отчуждение имущества.

Очевидно, что у недобросовестного приобретателя имущество может быть истребовано собственником (титульным владельцем) во всех случаях без каких бы то ни было ограничений, тогда как у добросовестного приобретателя, олицетворяющего интересы имущественного оборота, вещь может быть истребована лишь в двух установленных законом случаях, когда интересы собственника или иного титульного владельца по тем или иным причинам следует предпочесть интересам добросовестного владельца (т.е. по сути интересам имущественного оборота):

• Во-первых, это возможно, если вещь была получена добросовестным приобретателем безвозмездно (п. 2 ст. 302 ГК РФ), поскольку это не нанесет ему имущественных убытков, но будет способствовать восстановлению нарушенного права собственности или иного вещного права.

При этом безвозмездным приобретением вещи судебная практика считает также и ситуации, в которых отчуждатель "не получил в полном объеме плату или иное встречное предоставление за передачу спорного имущества к тому моменту, когда приобретатель узнал или должен был узнать о неправомерности отчуждения".

• Во-вторых, в случае возмездного приобретения вещи добросовестным приобретателем имеет значение способ выбытия вещи у собственника (титульного владельца).

Если имущество первоначально выбыло у собственника по его воле, он не вправе истребовать его у добросовестного приобретателя. Ведь последний действовал субъективно безупречно в отличие от самого собственника, допустившего неосмотрительность в выборе контрагента. Собственник не лишается при этом возможности требовать возмещения убытков, причиненных ему таким недобросовестным партнером. В этих случаях принято говорить об ограничении виндикации в отношении добросовестного приобретателя чужого имущества.

Правила об ограничении виндикации вещи от добросовестного приобретателя исторически сложились в германском праве на основе принципа Hand muss Hand wahren ("рука должна поддерживать руку"). Иначе говоря, если собственник "одной рукой" передал свою вещь какому-либо лицу в пользование, на хранение и т.п., а этот владелец затем неправомерно произвел ее отчуждение третьему лицу, то последующий иск ("другой рукой") он может предъявлять не к приобретателю, а только к своему первоначальному контрагенту.

Если же вещь первоначально была утеряна собственником (титульным владельцем), похищена у него либо выбыла из его владения иным путем помимо его воли (например, в результате совершения сделки органом юридического лица, действовавшим с пороками воли или при ее отсутствии - под влиянием заблуждения, обмана, насилия, угрозы и тому подобных обстоятельств, предусмотренных ст. 178 и 179 ГК РФ), она может быть виндицирована у добросовестного владельца, даже получившего ее возмездно (п. 1 ст. 302 ГК РФ). Таковы же, например, ситуации приобретения вещи по подложным (фиктивным) документам или на основании отмененного впоследствии судебного решения. В такой ситуации субъективно безупречно поведение как собственника вещи, так и ее добросовестного приобретателя. Но последний является незаконным (беститульным) владельцем, к тому же сохраняющим право на возмещение убытков, причиненных ему неуправомоченным отчуждателем вещи, поэтому с точки зрения защиты предпочтительнее интересы собственника.

При этом судебная практика исходит из того, что вещь может считаться выбывшей из владения собственника или управомоченного лица по его воле при ее передаче контрагенту по недействительной сделке. В частности, вещь, выбывшая у юридического лица в результате совершения его единоличным органом крупной сделки и (или) сделки с заинтересованностью в отсутствие необходимого согласия коллегиального органа, либо вещи, отчужденные иными лицами, действовавшими по просьбе или с ведома их законного владельца, не считаются выбывшими из его владения помимо его воли.

Возможность истребования вещи у ее добросовестного возмездного приобретателя закон распространяет и на случаи, когда вещь выбыла помимо воли не только собственника, но и лица, которому она была передана собственником во владение, и, следовательно, первоначально выбыла от собственника по его воле (п. 1 ст. 302 ГК РФ). Этим в большей мере защищаются интересы не только собственников, но и добросовестных субъектов права хозяйственного ведения и оперативного управления, а также арендаторов. Ведь они заинтересованы в использовании чужой вещи, которую собственник при отсутствии указанного правила не смог бы сам истребовать от добросовестного возмездного приобретателя.

Таким образом, для определения возможности виндикации вещи у добросовестного приобретателя "суду следует установить:

• Факт выбытия имущества из владения собственника или из владения лица, которому оно было передано собственником во владение, по воле или помимо их воли;

• Возмездность (безвозмездность) приобретения имущества;

• Знал ли приобретатель или не знал и не должен был знать о том, что имущество приобретено у лица, не имевшего права на его отчуждение"

В случае удовлетворения виндикационного иска собственник в силу правил ст. 303 ГК РФ вправе потребовать от недобросовестного владельца возврата не только конкретной вещи, но и всех доходов, которые этот владелец извлек или должен был извлечь из нее за все время своего владения (либо их компенсации). На добросовестного владельца такая обязанность ложится лишь за время, когда он узнал или должен был узнать о незаконности своего владения. Вместе с тем за ним признается право оставить за собой отделимые улучшения, которые он произвел в чужом имуществе, а также требовать от собственника возмещения затрат на произведенные им неотделимые от имущества улучшения, ибо в ином случае собственник по сути получал бы неосновательное обогащение.

Как добросовестный, так и недобросовестный владелец вправе потребовать от собственника возмещения необходимых затрат на поддержание вещи в должном состоянии за то время, с какого собственнику причитаются доходы от нее. Ведь он получает вещь в надлежащем состоянии и с доходами (или их компенсацией), сэкономив на необходимых расходах. Ясно, что отсутствие такого правила вело бы к неосновательному обогащению собственника. При отказе в удовлетворении виндикационного иска возникает вопрос о юридической судьбе вещи, оставшейся у добросовестного приобретателя. Закон не содержит прямого ответа на этот вопрос, из чего можно сделать формальный вывод о том, что такая вещь как не имеющая собственника должна считаться находящейся в фактическом владении ее приобретателя, который может приобрести право собственности на нее по правилам о приобретательной давности (ст. 234 ГК РФ). Однако при таком подходе вещь по сути выбывает из имущественного оборота на достаточно длительный срок, что не соответствует интересам ни ее приобретателя (владельца), ни третьих лиц. В связи с этим в литературе убедительно обосновывается мнение о том, что в данной ситуации в интересах гражданского оборота добросовестного приобретателя вещи следует признать ее собственником (тем более что такое правило уже имелось в ст. 183 ГК РСФСР 1922 г.)

Действующий закон формально не закрепляет такого основания приобретения и прекращения права собственности, как отказ в удовлетворении виндикационного требования. Однако в соответствии с абз. 2 п. 2 ст. 223 ГК РФ недвижимая вещь признается принадлежащей именно добросовестному приобретателю (получившему вещь от неуправомоченного лица) с момента государственной регистрации перехода к нему права собственности, за исключением случаев, когда она может быть виндицирована у него по правилам ст. 302 ГК РФ. Из этого следует, что невозможность виндикации вещи ее первоначальным собственником у добросовестного приобретателя превращает последнего в законного (титульного) владельца - чаще всего в собственника. Более того, право собственности возникает у добросовестного приобретателя не только на основании судебного решения об отказе в виндикации вещи, "но и тогда, когда прежний собственник в суд не обращался и основания для удовлетворения такого иска отсутствуют".

На основании аналогии закона этот подход судебная практика распространила и на движимые вещи, добросовестные владельцы которых становятся их собственниками с момента их возмездного приобретения (абз. 3 п. 13 ППВС и ВАС РФ N 10/22). Все это свидетельствует в пользу необходимости прямого закрепления в законе "полноценных правил" о приобретении права собственности добросовестным приобретателем, в том числе об установлении презумпции права собственности добросовестного приобретателя движимой вещи по возмездной сделке, которое следует признавать возникшим с момента ее приобретения, а не с момента вступления в законную силу судебного решения об отказе в удовлетворении виндикационного иска.

Виндикационный иск подвержен действию исковой давности. Примечательно, что именно современная судебная практика рассмотрения виндикационных требований "предвосхитила" изменение норм о порядке определения начала течения исковой давности. Дело в том, что именно при истребовании вещи из чужого незаконного владения истец (потерпевший) нередко не имеет каких-либо сведений об ответчике и месте его нахождения, иначе говоря, знает о нарушении своего права, например права собственности на украденную у него движимую вещь, но лишен возможности предъявить иск из-за незнания ответчика (похитителя вещи или ее фактического владельца).

И.Б. Новицкий отмечал, что, "пока собственнику неизвестно, кто является нарушителем его прав, он лишен возможности предъявить иск к нарушителю права; засчитывать ему этот период (неизвестности личности нарушителя права) в срок исковой давности было бы неправильным, так как такая норма все равно не стимулировала бы к скорейшему предъявлению иска. Поэтому следует признать, что, пока собственнику неизвестно, в чьем фактическом владении находится его вещь, не может начаться и течение давностного срока, хотя о самом факте потери вещи собственнику известно". Аналогичное мнение было высказано Б.Б. Черепахиным, который указывал, что "невиновное незнание личности нарушителя и места его нахождения... должны рассматриваться как уважительные причины запоздалого предъявления иска", т.е. служить основанием продления (восстановления) исковой давности.

Лишь в п. 12 информационного письма Президиума ВАС РФ N 126 впервые за много лет была обоснована позиция, согласно которой "защита права в рамках искового производства невозможна до тех пор, пока лицу, чье право нарушено, неизвестен нарушитель права - потенциальный ответчик", в связи с чем срок исковой давности должен течь "с момента, когда истец узнал о нахождении имущества во владении ответчика". В настоящее время это правило прямо закреплено в п. 1 ст. 200 ГК РФ. Вместе с тем смена фактического владельца вещи, в том числе в порядке правопреемства, не влияет на течение исковой давности по виндикационному иску.

Необходимо отметить полную необоснованность иногда встречающихся в литературе попыток доказать возможность "передачи" ("уступки") права на предъявление виндикационного иска собственником или иным титульным владельцем вещи какому-либо третьему лицу. В случае допустимости такой "уступки" право собственности или иное вещное право становится беззащитным и по сути лишается своего смысла - юридического обеспечения владения и использования вещей (не говоря уже о том, что сам институт цессии в силу прямых указаний п. 1 ст. 382 ГК РФ является обязательственно-правовым и не применим в сфере вещного права).

Особенности виндикационной защиты вещных прав на недвижимость

Закрепленные действующим ГК РФ нормы о защите вещных прав, в том числе общие нормы ст. 301 и 302 о виндикационном иске, изначально обладают двумя важными недостатками:

• Во-первых, в подавляющем большинстве случаев они рассчитаны на защиту права собственности, а не иных (ограниченных) вещных прав;

• Во-вторых, они практически не учитывают правовые особенности защиты прав на недвижимость и значение их обязательной регистрации в государственном реестре (ст. 131 ГК РФ), в силу которой споры о принадлежности недвижимых вещей должны прежде всего касаться записей в указанном реестре и их оспаривания

Прежде всего это относится к виндикационному иску как к петиторному средству гражданско-правовой защиты, использование которого всегда должно опираться на наличие того или иного зарегистрированного юридического титула. В связи с этим необходимо указать на противоречивость одного из положений Концепции, согласно которому, с одной стороны, защита вещного права на недвижимость, зарегистрированного за другим лицом, должна осуществляться "посредством иска о признании права и отмены государственной регистрации", т.е. путем предъявления иска об оспаривании соответствующей записи в государственном реестре, а не виндикационного иска, но, с другой стороны, "лицо, считающее себя собственником, вправе сразу предъявить виндикационный иск к лицу, чье право зарегистрировано в реестре"

В этом отразился столь же противоречивый подход к данной проблеме со стороны судебной практики, которая фактически не считает государственную регистрацию единственным доказательством существования зарегистрированного права уже хотя бы потому, что она может быть оспорена в судебном порядке с помощью иных доказательств. Разрешая вопрос о добросовестности (недобросовестности) приобретателя недвижимости, суды обычно учитывают не только осведомленность приобретателя о наличии записи в ЕГРП о праве собственности отчуждателя вещи, но и принятие им иных "разумных мер для выяснения правомочий продавца на отчуждение" вещи, в частности, была ли проявлена приобретателем недвижимости "разумная осмотрительность при заключении сделки", знакомился ли он со всеми правоустанавливающими документами на недвижимость и выяснял ли основания возникновения у продавца недвижимого имущества права собственности, производил ли непосредственный осмотр вещи до ее приобретения; не является ли цена вещи явно заниженной и несоразмерной действительной (рыночной) стоимости имущества; не отчуждается ли имущество в слишком короткий срок после его приобретения предшествующим владельцем и т.д. Таким образом, "запись в ЕГРП о праве собственности отчуждателя не является бесспорным доказательством добросовестности приобретателя" (абз. 2 п. 38 ППВС ВАС РФ N 10/22).

Однако при отсутствии зарегистрированного в реестре титула на недвижимую вещь истец не вправе предъявлять виндикационный иск, служащий защите права собственности или иного имеющегося вещного права. Поэтому лицо, считающее себя собственником недвижимой вещи, но не записанное в этом качестве в ЕГРП, должно прежде всего добиваться изменения соответствующей записи (путем предъявления иска о признании права или об оспаривании имеющейся записи), а уже потом виндицировать вещь (с процессуальной точки зрения возможно объединение этих исков в одном процессе).

При этом необходимо учитывать, что иск о признании права и виндикационный иск представляют собой разные способы защиты гражданских прав. Для удовлетворения иска о признании права не имеет значения добросовестность или недобросовестность приобретателя вещи, которая в силу ст. 302 ГК РФ важна только для виндикационного иска. Иначе говоря, не следует рассматривать добросовестного приобретателя в качестве общей фигуры гражданского права. Споры об истребовании недвижимых вещей по существу должны сводиться к спорам о правильности соответствующих записей в ЕГРП, имеющих правоустанавливающее значение в силу публичной достоверности данного реестра, на которую вправе и даже обязаны полагаться все участники гражданских правоотношений. Ведь если лицо не является указанным в реестре правообладателем вещи, оно принципиально лишено и возможности ее виндикации.

Между тем в теоретической литературе уже давно было отмечено, что "правомерное владение - не юридическое основание, а юридический результат приобретения права собственности, наличия права собственности у владельца. Само владение в данном случае становится правомерным потому, что владелец приобрел право собственности на вещь, а не наоборот". Иначе говоря, получение вещи в фактическое владение следует считать не условием, а следствием положения добросовестного владельца. Поэтому речь должна идти об оценке оснований гос.регистрации, а не о добросовестности приобретателя (которая имеет значение для виндикационного иска, но не для иска о признании права). При отсутствии у ответчика фактического владения вещью он не мог быть признан ни добросовестным, ни даже недобросовестным владельцем. Но если вещь не выбывала из владения собственника, отсутствует важнейшее условие предъявления виндикационного иска, а спор тем более сводится к спору о правильности записи в ЕГРП.

В целом же следует исходить из того, что записи в ЕГРП носят правоустанавливающий (ст. 8.1 и 131 ГК РФ), а не регистрационно-учетный характер. Осторожная позиция судебной практики, фактически не ограничивающейся в этом вопросе анализом этого, говоря словами закона, "единственного доказательства существования зарегистрированного права", обусловлена нередко встречающимися в сфере государственной регистрации случаями злоупотреблений (использования поддельных документов, фальсифицированных выписок из реестра), ошибками в ведении самого реестра (регистрация права собственности на одну и ту же недвижимую вещь за двумя разными лицами, регистрация права на движимую вещь как на недвижимую и т.д.) и т.п.

Особенности правового режима недвижимости подлежат учету и при определении характера иска, предъявленного в защиту права собственности ("конкуренции исков"). Предварительное оспаривание записи в ЕГРП путем предъявления иска о признании права собственности на недвижимую вещь необходимо для последующего удовлетворения иска не только о виндикации, но и о реституции вещи.

Представляется необходимым исходить из того, что отсутствие у истца зарегистрированного права на недвижимость в любом случае лишает его возможности даже предъявления, а не только удовлетворения виндикационного иска, тогда как наличие такой записи создает для приобретателя вещи как минимум презумпцию его добросовестности. Запись в ЕГРП создает презумпцию права (титула) за указанным в нем лицом; более того, такая запись не только освобождает последнего от необходимости доказывания своего вещного права (титула), но и лишает лицо, оспаривающее реестровую запись, возможности требовать ее аннулирования только со ссылками на отсутствие или порочность положенных в ее основу юридических фактов - ему необходимо в судебном порядке доказать наличие предусмотренных законом оснований для возникновения у него права (титула) на спорную вещь

Иной подход препятствует признанию за государственным реестром прав на недвижимое имущество важнейшего свойства публичной достоверности, что, в свою очередь, не только делает его ведение формальным, но и создает различные препятствия и сложности в защите вещных прав и развитии оборота недвижимых вещей.