Эдгар Дега
«Живопись – это прежде всего игра воображения,
а отнюдь не копия окружающей действительности».
Э. Дега
Дега (1834 – 1917) был выходцем из состоятельной буржуазной семьи, что не могло не оказать влияния на его ментальность и образ жизни. Но это не означало того, что в течение жизни он был избавлен от материальных проблем, как бы то ни было, он принадлежал к привилегированному слою общества и это ощущение своей исключительности он перенес в сферу искусства. В 1855 г. он поступил в мастерскую Ламота в Школе изящных искусств, где не прерывались традиции Энгра, которым Дега искренне восхищался и чье влияние заметно в ранних работах живописца. В первый период своего творчества, начавшийся в 50-х годах, Дега еще писал в традиционной манере. Его первыми значительными работами были портреты. После учебы Дега отправился в Италию, где увидел произведения великих итальянских мастеров.
Интерес к новым сюжетам увлек художника на ипподромы и за кулисы театров. Он любил лошадей, их естественную грациозность, красоту. А в изображении скачек находил неисчерпаемую возможность в экспериментировании с кадрированием композиций. Огромное наслаждение художник находил в наблюдении театральной жизни. «Мне нравится искусственность жизни», - заявлял он, оставляя сферу естественной жизни своим друзьям-импрессионистам. Будучи молодым человеком, он был завсегдатаем Оперы. Приехав из Нового Орлеана, Дега с удовольствием погрузился в этот мир артистических вечеров ночей. Вся жизнь – это спектакль, а спектакль – жизнь.
В Париже он нашел способ подстегнуть свое воображение, все также сохраняя свою позицию стороннего наблюдателя. Настоящая работа кипела в его мастерской среди своих картин, куда, в отличие от Мане, никого не допускал. Расставание с некоторыми своими произведениями Дега воспринимал весьма болезненно. «Когда он отдавал картину, - писал Дуран-Рюэль в своих воспоминаниях, - его величайшим желанием было, чтобы она не продалась, и поэтому он не скупился на ее критику».
Театральные представления как квинтэссенция авторских впечатлений, в наибольшей степени отвечали требованиям, выдвинутым художником. Дега никогда не был подвержен ни романтической экзальтированности, ни одержимости живописью на пленэре: «Я не чувствую необходимости отрекаться от знания перед лицом природы», - с иронией писал он английскому художнику Альберту Розенштейну. «Конечно, хорошо изображать то, что непосредственно видишь, но гораздо лучше изображать то, что сохранилось в памяти. Тогда воображение начинает «сотрудничать» с памятью. Так вы изобразите лишь то, что вас действительно поразило, а только это и является необходимым».
Несмотря на то, что Дега не разделял полностью эстетическую концепцию импрессионистов, он все же участвовал в Первой выставке импрессионистов, где критики были поражены Танцовщицами, и продолжал участвовать в их выставках вплоть до 1886 г. Увлеченность темой балета была связана с чисто художественными задачами: его волновала проблема изображения движения. В то время как его друзья пытались запечатлеть мгновение, Дега, наблюдая за танцовщицами, старался постичь последовательные фазы движения. Проблема непрерывно текущего времени, так мало интересовавшая импрессионистов, находилась в центре его художественных поисков. В картине Танцевальное фойе Оперы, написанной в 1872 г., еще сохраняется традиционная статичность в композиции, но уже в таких произведениях, как Репетиция балета на сцене или Танцовщица с букетом, манера Дега меняется. За этот промежуток времени Дега перешел от масляной живописи к пастели. Причины такого изменения техники вызывали и вызывают до сих пор постоянные споры среди его биографов. Наиболее убедительное объяснение принадлежит Франсуа Фоска: «Нервный и беспокойный по натуре, Дега постоянно возвращался к своим старым работам, оставлял их и снова вносил правки, иногда даже спустя годы; масляные краски препятствовали его привычке: они были то недостаточно просохшими, то, наоборот, абсолютно высохшими. Пастель дала егму возможность освободиться от этой зависимости и обрести желанную свободу, а, кроме того, позволила обрести большую выверенность в колористическом звучании его картин, что было для него чрезвычайно важно».
В августе 1885 г. Дега путешествовал между Гавром и Дьепом, но эта поездка не вдохновила его на новую работу. По-прежнему его излюбленной темой оставались танцовщицы. Его техника постоянно менялась: он начал сочетать масляную живопись с пастелью, создавал серии монотипий. Но его зрение постоянно ухудшалось, и художник был вынужден отказаться от рисунков и гравюр. В 1886 г. в письме своему другу, скульптору Альберто Бартоломе, он предстал как разочаровавшийся во всем человек: «Честно говоря, мне кажется, что все во мне состарилось […]. Даже в самом сердце появилось что-то искусственное. Это танцовщицы зашили его в сумочку из розового, слегка потускневшего, атласа, из которого сделаны их балетные тапочки».
10 апреля в 1886 г. на Восьмой выставке импрессионистов, ставшей последней в истории этого направления, художником были представлены двадцать три работы. Среди них Дега представил картины Обнаженные женщины – серию, посвященную женщинам, - занимающимся своим туалетом: моющимся, купающимся, вытирающимся, причесывающим волосы. «Я показываю их, когда в них нет кокетства, просто как умывающихся животных», - объяснял художник. Такое определение поразило окружающих. Ведь в примитивном значении этого слова, Дега не был «реалистом», его никогда не удовлетворяло рабское следование натуре. «Рисунок, - утверждал Дега, - это не то, что видит сам художник, а то, что, по его мнению, должны видеть остальные». Живопись – это, прежде всего, «плод фантазии». Дега пошел дальше своих друзей, приверженных культу изображаемого мотива. Он считал, что искусство не может быть имитацией реальности, являющейся отправной точкой для размышления. Художник призван видоизменять реальность. Суть живописи не в натурализме, а в художественном сознании. В этюдах с обнаженными Дега отказывается от какого-либо психологизма. Изображая женщин таким оригинальным образом, он не стремится их унизить, он лишь ищет в теме «ню» новый, еще никем не найденный ракурс. Дега в творческом процессе более всего привлекала возможность достижения иной, непривычной пластической выразительности.
Портреты данного художника были еще одной особенностью его творчества. Иногда создается впечатление, что Дега переносит собственные черты на некоторых своих персонажей. Это относится, прежде всего, к портретам, сделанным Дега в промежутке между 1860 и 1870 годами, когда художник находился в процессе поиска. В этих произведениях со всей очевидностью обнаруживается влияние Энгра. Но если Энгр следовал совету Рафаэля – пренебрегать недостатками в облике модели и создавать идеализированный образ, то Дега избрал совершенно другой путь. Он обязательно должен был близко знать портретируемого, поэтому он отказывался от исполнения портретов на заказ и писал только своих родственников и друзей. Его портреты относятся к числу психологически глубоких и тонких произведений, обладающих несомненной притягательной силой.
«Живопись – это прежде всего игра воображения, а отнюдь не копия окружающей действительности». «Воздух» картин не предназначен для дыхания» Несмотря на то, что некоторые исследователи считают Эдгара Дега независимым художником, который не принадлежит ни к какому направлению, эти слова, сказанные своему другу Жаннио являются девизом творчества данного художника и особенно сближают его именно с импрессионистами.