14. Лица физические.

К физическим лицам причисляется всякий индивид, которому право разрешает осуществление предоставленных ему публичных и частноправовых интересов, как равно и неуклонное исполнение возложенных на него публичных или частноправовых обязательств. В более широком смысле физическим лицом является всякий правоспособный, всякий кому закон разрешал обладать собственностью, вступать в договорные отношения с другими лицами, с тем, чтобы приобретать права и за то обязываться к известным действиям. Таким образом, конструируется понятие субъекта права, существующее и в наше время. Субъекты права выступают в правовом общении как абстрактные лица (persona). Совокупность правовых качеств, выражающих включенность субъекта в ту или иную сферу социальной жизни, регулируемую нормами права, определяет статус лица (status). Чем выше статус, тем полнее правоспособность - возможность быть субъектом прав и обязанностей. Право лиц включает в себя критерии классификации лиц, устанавливает соответствие между статусом и правоспособностью, а так же определяет действительную способность лица совершать юридические акты - дееспособность. Эти вопросы имеют фундаментальное значение для существования и функционирования правовой системы. Право лиц принадлежит исключительно сфере ius civile. Это ограничение указывает на гражданскую общину квиритов как точку отсчёта при определении статуса лица. Если по естественному праву (ius naturale) все люди формально равны, то в плане исторически определённых национальных правовых систем (ius gentium) наблюдаются ограничения: по отношению к рабам и чужеземцам право гражданской общины (ius civile) выступает привилегией. С этой точки зрения полноправными лицами являются только члены civitas – civis.

15. Изменения в правовом статусе физических лиц /capitis deminutio/.

Capitis deminutio, лат., в римском праве лишение или ограничение прав лица. C. deminutio maxima, лишение всех прав. то же, что гражданская смерть по европ. угол. законам; у нас лишение всех прав состояния.

Появляясь на свет с рождением, физическое лицо естественно кончает свое существование в момент смерти. Смерть эта вызывает известные последствия в праве; на ней могут основываться права других физических и юридических лиц, и поэтому существует необходимость как в доказательстве самого факта смерти, так и в определении момента, с которого смерть последовала. Римское право содержит по этому предмету прежде всего правило, что смерть лица должна быть доказана тем, кто основывает на ней свои права. Общих правил о доказательствах смерти лица римское право не содержит, a дает лишь несколько решений на относящиеся сюда частные случаи. Только по вопросу — кто из нескольких лиц, умерших от одной общей причины, умер ранее? — римское право определяет, что дитя несовершеннолетнее должно считаться умершим ранее родителя, a совершеннолетнее умершим позднее, пережившим родителя; fr. 95 Dig, 34.5.

Это предположение не применяется однако к тому случаю, когда вольноотпущенник погибает вместе со своим совершеннолетним сыном. В этом случае они оба считаются умершими в один момент. Это правило введено с тою целью, чтобы дать возможность патрону наследовать после своего вольноотпущенного, не оставившего детей.

Если бы допустить в этом случае, что сын пережил отца, то наследство открылось бы уже после сына и перешло бы к его родственникам, a в силу указанного предположения наследство открывается после самого вольноотпущенника и переходит к патрону последнего; fr. 9 § 2. D. h. t. (34.5).

Подобное же правило установлено для того случая, когда завещатель возлагает на своего наследника фидеикомисс, (т. е. поручает ему выдать, например, лицу A известную сумму денег или известную часть наследства) под условием: «если сам наследник умрет бездетным», — в случае совместной гибели такого наследника с его совершеннолетним сыном в интересах фидеикомиссара (т. е. того, в чью пользу фидеикомисс назначен) закон предполагает, что сын и отец умерли в один момент; fr. 17. § 7. D. 36.1.

В случае общей гибели нескольких лиц, не находящихся в отношениях родителей и детей, римское право выставляет предположение, что все они умерли одновременно: fr. 17 и 18 pr. D, 34.5; fr. 9 § 3. D. h. t.

Относительно доказательств времени смерти безвестно отсутствующих римское право не содержит точных определений. По мнению прежних писателей, т. е. еще глоссаторов и их ближайших последователей, римское право прибегает в этом случае к предположению продолжительности человеческой жизни в 100 лет; современные пандектисты все того мнения, что никаких легальных предположений на этот счет римское право не содержит. И действительно из указывавшихся прежними авторами мест источников (fr. 2 § 4. D. 29.3; fr. 56 D. 7.1; fr. 68. D. ,35.2.) нельзя вывести выставленного ими предположения.

По отношению к лицам, умершим в неприятельском плену, римское право допускает по lex Cornelia testamentaria фикцию, что будто они умерли в момент их захвата неприятелем, т. е. умерли еще римскими гражданами, не в плеву, не рабами.

Правило это имело большое значение в вопросе о наследовании и опеке после таких попавших в плен лиц.