Чтобы убедить аудиторию...

• Каким должно быть соотношение рациональных и эмоциональных аргументов в журналистском тексте?

• Текст должен быть рациональным, но с эмоциональ­ной окраской. Например, мы делали репортаж об одной колонии. Записали сначала видео - это были движущиеся составы: вагоны, поезда. А затем наложили отдельно записанный звук - грохот железнодорожных колес пяти поездов. И вдобавок записали небольшой диалог с эффектом эха: «Валя-Валя-ля-ля! Как там твой-то?-то-то? - Да вроде хорошо-шо-шо... А твой Серега-то-то как. Как-ак?». А в кадре были просто движущиеся вперед-на­зад вагоны. Но как разъяснял, углублял этот тщательно и верно подобранный звук довольно простую картинку! Нет, безусловно, эмоция должна быть. Но я стараюсь выписать образ из определенного порядка слов, то есть эмоция присутствует в тексте больше скрыто - не очень выделяется внешне. Также большое значение имеет верстка: наиболее важную новость надо ставить вперед и говорить об этом более эмоционально. Есть ведь раз­ные подходы: если ты делаешь новость, это один подход; когда ты newsmaker, тогда ты должен подготовить лю­дей к тому, что это действительно новость. Здесь долж­но быть больше чувства. Другой случай - следование за новостью, когда ты просто пересказываешь то, о чем уже сравнительно давно известно и не нужно убеждать, что это новость.

• Что Вы считаете более важным в речи – убеждение или внушение?

• Безусловно, аудиторию нужно убеждать.

Чтобы вас поняли...

— Какие средства помогают установить контакт и обратную связь с аудиторией?

- Доброе отношение. Я обращаюсь к аудитории и будто бы говорю: «Я вас люблю». И нахожу таким образом кон­такт. Если же речь идет об интервью, то здесь самое главное - найти ключ к человеку за минимум времени. Нужно уловить что-то, что человек сам не хочет или не может сказать, и это использовать. И, конечно, важны легкость слога и чувство юмора.

- Насколько Вы учитываете социокультурный уро­вень Вашей аудитории?

- Я всегда обращаюсь прежде всего к разумной ауди­тории. Часто бывает так, что приходится убеждаться в обратном. Мне часто коллеги говорят: «Леша, не пишите умных сюжетов». Я против этого. Например, тема сюжета серьезная, но тогда язык должен быть простым. Тогда нет разницы между уровнями аудитории. Для незнающего это возможность понять что-то новое, чтобы человек увидел: оказывается, он тоже что-то понимает! Главное — заинте­ресовать тех и других. А вообще-то нужно ориентировать­ся просто на людей, а не на социальные уровни. Тогда тебя поймут, а для меня это самое главное.

• Можете ли Вы предвидеть реакцию аудитории на Ваше сообщение?

• Да, такая возможность есть. Нужно просто поставить себя на место зрителя.

• Каким образом можно разъяснять новые понятия?

- Я не боюсь сложных понятий, но стараюсь рассказать об этом простым языком, а также при помощи понятных зрителю сравнений, образов. Например, я рассказывал о локаторе кругового обзора, установленном на вертолете. Внешне он выглядит как зеленый шар, который крутится вместе с лопастями винта. Сам термин локатор кругового обзора я ввел, но далее сравнил его с головой (по внешне­му признаку): «при помощи локатора кругового обзора вертолет осматривается и легко видит препятствия и противника». Какая-нибудь кондовая фраза может подчеркнуть характер героя, ситуации - это зависит от ин­тонации. Ряд малопонятных слов по звуковым свойствам способен передать характер ситуации, явления.

• «Любая языковая ошибка снижает престиж речи».Можно ли согласиться с этим утверждением? Что Вы думаете о речевой культуре в наши дни?

• Я не согласен с этим утверждением, так как существуют намеренные ошибки, опять-таки для акцентирова­ния каких-то черт человека, свойств ситуации. Можно использовать систему ошибок, чтобы чуть изменить характер героя. А речевая культура в наши дни везде, в частности на ТВ, безобразная. Я считаю, что тех журналистов, которые говорят «в двух тысяче втором году» нужно попросту увольнять. За ошибку, сделанную не нарочно, нужно бить. Другое дело, что существуют разные наречия. Я вот, например, придерживаюсь старомосковс­кого произношения.

- Какие приемы Вы используете для поддержание внимания зрителей?

- Паузу, неожиданные риторические фигуры, перебивы речи. Также очень люблю конструкцию рондо. В тексте должен быть конфликт, ведь сюжет строится по драматур­гическим законам. Известные 82 драматические ситуации заложены во всем.

- Как бы Вы оценили свое журналистское амплуа?

• —_г.^. ВыВыводы Александра Христенко

  Я в чистом виде репортер.

Журналист, корреспондент РТР Алексей Самолетов работает в новостном жанре, что, конечно, оказывает вли­яние на его стилистику и способы подачи материала.

Преимущественно Алексей сообщает новости столич­ного мегаполиса в программе «Вести-Москва». Это также влияет на сюжеты, так как отбирается определенная те­матика, учитываются особенности аудитории московского региона, и, разумеется, все работы А. Самолетова выдер­живаются в одном стилевом оформлении с передачей.

Отвечая на центральный вопрос нашего исследования: Какая форма литературного языка составляет основу ва­шей речи: книжно-письменная или устно-разговорная? Журналист уверенно ответил, что старается уделять закадровой речи больше внимания и предпочитает устно-разговорную форму речи. Хотя о сложных вещах го­ворить не боится и смело вводит новые или какие-либо технические понятия. Главное - говорить о подобных вещах простым языком. Это доказывают многочисленные примеры из работ Алексея. Технических терминов в официальных названий в них действительно немало. В одном лишь сюжете о модернизации поездов для ту­шения пожаров журналист употребил термины пожарно-спасательный поезд, личный состав, нештатная ситуация, полоса отвода, недокомплект, мотопомпа, пенообразователь.

Многие достаточно трудные для понимания слова в общем-то не нуждаются в толковании. Другие же А. Са­молетов разъясняет при помощи разных средств. На­пример, термин полоса отвода в сюжете разъясняется видеорядом: на экране была показана всем известная рас­тительность вдоль железной дороги. Таким образом, спе­цифическое название предмета - как это часто бывает - оказалось много неизвестнее самого предмета. Назва­ние пожарного приспособления мотопомпа объясняется следующим придаточным предложением: что это при­способление, которое перекачивает большое количест­во воды.

Сам журналист говорит о том, что старается разъяс­нять подобные термины, приводя понятные зрителю срав­нения и образы. Например, в сюжете о новинках в облас­ти вертолетостроения Алексей рассказывал о локаторе кругового обзора, установленном на вертолете: «Внешне он выглядит как зеленый шар, который крутится вместе с лопастями винта. Сам термин локатор кругового обзо­ра я ввел, но далее сравнил его с головой (по внешнему признаку): При помощи локатора кругового обзора вер­толет осматривается и легко видит препятствия и противника».

Оправдывая введение большого количества сложных терминов, журналист говорит о том, что довольно часто ряд малопонятных слов по своим звуковым свойствам спо­собен передать характер и саму атмосферу ситуации, суть явления и т. д. Подобная позиция журналиста предвосхищает вопрос об аудитории, о том, как он учитывает ее со­циокультурный уровень. По собственным словам Алексея, он прежде всего ориентируется на разумного зрителя. Но в то же самое время он учитывает и незнающего зрителя ставя перед собой задачу - дать возможность человеку от­крыть для себя что-то новое, понять.

Однако в речи журналиста постоянно присутствует множество слов официальных, которые вряд ли могут быть оправданы объяснением Алексея. Но здесь, на мой взгляд, решающее влияние оказывает выбранный руко­водителями программы официально-деловой стиль из­ложения. Примером может служить диалог ведущей в студии и Алексея, который находится в прямом эфире. Корреспондент должен был рассказать о том, что про­исходило на стадионе во время футбольного матча, до и после него и т. д. Итак, после приветствия ведущая зада­ет вопрос: «Какая сейчас обстановка в районе стадиона? Поступала ли какая-либо информация об инцидентах?». Сам вопрос, выдержанный в определенном стиле, подра­зумевает адекватный ответ. И Алесей, отвечая на вопрос, употребляет подобные слова и словосочетания: болель­щики покинули территорию стадиона и близлежащие улицы; милиционеры были настроены решительно пре­секать любые экстремистские проявления, которые могли возникнуть на трибунах; никаких инцидентов не произошло.

И в других сюжетах мы можем найти много примеров официально-деловой лексики. Работники ГИБДД пат­рулировали городские магистрали; машины заносило, как следствие аварийной ситуации; могло произойти возгорание; спасала нерасторопность хозяйственников, обслуживающих ведомственные гаражи.

На мой взгляд, перенасыщение официально-деловыми словами именно такого, условно говоря, второго типа, делают речь Алексея Самолетова как раз не устно-разговор­ной, а книжно-письменной.