5. Жилища передней Азии. Интерьер и утварь.

Частные жилища ассирийцев очень походили на египетские: те же плоские крыши, открытые галереи и простота архитектурных решений. В деталях можно обнаружить некоторую новизну на­пример, своеобразием отличаются капители колонн. Именно здесь впервые появилась во­люта (завиток капители), которая впослед­ствии заняла такое важное место в иониче­ском ордере, В орнаменте также заметны оригинальность и самобытность, которые сильнее всего проявились при отделке двор­цовых зданий, Комнаты ассирийцы закры­вали превосходными коврами, которые за­меняли и циновку и обои, и входную дверь, и даже перегородку. Частные жилища нынешних жителей Ирана до того просты и так напоми­нают своими тонкими колоннами и цветными занавесами походные шатры, что можно без особого труда представить себе точно такие же «хоромы» и в эпоху персидского могущества.

6. Костюм переднеазиатских народов.

Ассирийская одежда не могла, подобно египетской ограничиться лоскутком материи, обернутым во­круг бедер. Климат Ассирии потре­бовал длинной, до пят рубахи, ино­гда укороченной до колен и под­вязанной поясом. Верхнее платье носили только привилегированные классы,— впрочем, впоследствии это различие сгладилось. Мужской и женский костюм мало чем отличались, что не удивительно, учи­тывая традиционно рабское положение женщины на Востоке. В Египте женщины, наоборот, занимали ведущее место в общест­ве, поэтому мужской египетский костюм стал отчасти походить на женский. Зато сами азиатские ма­терии были порою великолепны. Азия издревле славилась выделкой тканей, осо­бенно цветных и узорчатых. Обшитые кистями и тяжелой бахромой, с широкими каймами, разукрашенными арабесками, они сверкали великолепной пестротой Востока. Строгий придворный этикет перешел в позднейшее время в невероятную, освященную законом роскошь. Пурпурные одежды придворных, опахала, бле­стящее оружие, зонтики — все это походило на ходячий музей драгоценностей. Сам царь являлся перед подданными в белом клобуке с диадемой в нижней ча­сти и фиолетовыми лентами, спускавшимися за спину. В руке он держал вызоло­ченный царский посох. Так как царь одновременно занимал должность жреца, то на его одежде иногда появлялось изображение звезд и созвездий, служивших предметом поклонения ассирийцев.

7. Особенности мебели передней Азии.

8. Материальная культура Крито-Микен.

Критские дамы, разряженные и оживлённые: Кружева и лиф привлекают сочетанием ярких голубых и пурпурных тонов.

Критские художники были и замечательными мастерами чеканки, о чём свидетельствуют золотые кубки из Вафио (Спарта), но критское происхождение которых не вызывает сомнения. С исключительной остротой и наблюдательностью на них изображены сцены ловли и приручения диких быков.

В декоративно-прикладном искусстве Крита орнаментально-декоративный стиль (XX - XVIII вв. до н. э., достигший совершенства в вазописи «камарес») сменяется в XVII - XVI вв. до н. э. более конкретной и непосредственной передачей образов растительного и животного мира и человека (вазы с изображением морских существ); к концу XV в. до н. э. предположительно, в связи с завоеванием ахейцами) популярной становится более условная вазопись «дворцового стиля».

Ваза с осьминогом

Узенькие полоски бегущей спирали на сосудах раннего минойского периода расположены по тулову не только горизонтально, но и пересекают его наискось, ложатся на тёмную поверхность подвижными светлыми штрихами. При этом критский живописец всегда стремился рисунком подчеркнуть форму сосуда.

Микенская культура формировалась под сильным влиянием критской. Микенская керамика в техническом отношении лучше критский: тоньше стенки сосудов, прочнее краски, манера изображения сюжетного рисунка кажется небрежной, но сам рисунок, служивший в керамике Крита лишь декоративным узором, стал теперь выразителем сложной художественной идеи. Как и на критских вазах, здесь особенно часты изображения морских мотивов, но осьминоги, каракатицы застывают и схематизируются, постепенно превращаясь в геометрический орнамент. Микенские и тиринфские мастера любили строгую симметрию, схематичность форм.

9. Особенности решения пространства интерьера в Кносском дворце.

Парадные помещения дворца состояли из большого и малого "тронных" залов и комнат культового назначения. В предполагаемой женской части дворца были приемная комната, ванные, сокровищница и различные другие помещения. По дворце была проведена широкая канализационная сеть из глиняных труб большого и малого диаметров, обслуживавшая бассейны, ванные и уборные. Во дворце было найдено свыше 2 тыс. глиняных табличек с различными записями. Богатое убранство некоторых комнат, громадное количество изделий из драгоценных металлов, высокохудожественные стенные росписи-фрески, вместительные склады - всё это свидетельствует о том, что дворец был местопребыванием царей - правителей Кносса и всего Крита. Необычными показались ученым и детали дворца. Своеобразными были колонны, получившие в искусствоведении название "иррациональных". Книзу они не расширялись, как в постройках других древних народов, а сужались. Ствол колонн утолщался кверху, где он завершался капителью в форме круглого валика и лежащей на нём квадратной плиты. Нередко колонны были покрыты своеобразным зигзагообразным узором. Ствол их не был уподоблен растительным прототипам египетских опор, повторявших форму тянущихся вверх стеблей папируса или лотоса. В кносской колонне нет сходства с образами живой природы. Зодчий отказался от подражания природе, выступавшей в египетской архитектуре, нашел для элементов сооружения язык архитектурных форм, основанный на пропорциональных и числовых соотношениях, и обнажил сущность колонны как опоры, выделив и подчеркнув именно эту ее функцию. Обратила внимание археологов манера освещения комнат. Проемов в стенах, подобных окнам позднейших построек, в Кносском дворце не существовало. Свет проходил через отверстия в потолке (световые колодцы) до первого этажа, создавая различную степень освещенности залов дворца, - приближенных или удаленных от световых проемов. Стены покоев Миноса были покрыты многочисленными красочными изображениями. Изысканность линии профиля молодой женщины на одной из фресок, изящество ее прически, напомнившие археологам модных и кокетливых француженок, заставили назвать ее "парижанкой", и имя это осталось за ней до сих пор. Стены дворца нередко украшал орнамент - чаще всего в виде волны или гибких спиралевидных завитков, певучий и упругий, тянущийся непрерывной лентой, где одни яркие тона сменялись другими. Он особенно характерен для искусства критян, где все пронизано движением, то стремительным, то более сдержанным.