Некрасова «Кому на Руси жить хорошо» в ракурсе христианской проблематики

Некрасов переживал в своей жизни сложный религиозный комплекс, основанный, с одной стороны, на любви к народу и отличном знании народной жизни, нашедшей отражение в устном народном творчестве, народных идеалов, в том числе и религиозных, а с другой – на личном (с точки зрения церкви еретическом) представлении о праведности революционного бунта и необходимости нравственной аскезы и покаяния. Однако вопрос этот требует всестороннего изучения и сейчас лишь начинает исследоваться применительно к отдельным текстам поэта.

поэма "Кому на Руси жить хорошо" – своеобразная энциклопедия нравственных воззрений Некрасова. Она дает достаточно полное представление его о религиозных взглядах и познаниях.

Некрасова, с его обостренным покаянным чувством, несомненно, всегда должны были поражать образы людей, резко переменившихся и пришедших от великого греха к великому же покаянию. К образам таких подвижников с какой-то неизбежностью постоянно возвращается Некрасов в своей поэзии.

Некрасова, очевидно, поражали религиозные герои и подвижники, которых он встречал в своей жизни или о которых слыхал от народа. Таких подвижников в поэме немного.

Некрасов не только хорошо знает эту сторону жизни народа, но именно с его любовью к "странноприимству", вниманием к слову Божьему, передаваемому через "захожих странников", связывает потенциальную духовную мощь народа, его могучий рост в будущем. Вспомним, что знаменитые слова поэта "Еще народу русскому пределы не поставлены" даны в поэме именно в христианском контексте:

Кто видывал, как слушает Своих захожих странников Крестьянская семья, Поймет, что ни работою, Ни вечною заботою, Ни игом рабства долгого, Ни кабакам самим Еще народу русскому Пределы не поставлены: Пред ним широкий путь!

Две линии жертвенного поведения соединяются в "Кому на Руси жить хорошо" в "Легенде о двух великих грешниках". Здесь ключ к пониманию "некрасовской религии". Сюжет об атамане Кудеяре [8]  вносит мотив подвига в покаянии.

Денно и нощно Всевышнего Молит: грехи отпусти! Тело предай истязанию, Дай только душу спасти! Очень важно, что Бог указал бывшему разбойнику путь ко спасению:

Старцу в молитвенном бдении Некий угодник предстал, Рек: "Не без Божьего промысла Выбрал ты дуб вековой, Тем же ножом, что разбойничал, Срежь его, той же рукой!"

Бытование некрасовского текста – любопытное подтверждение четко "антихристианского" духа финала легенды. В свое время фольклорист Н. Виноградов сообщил, что легенда Некрасова о двух великих грешниках поется среди поселенцев Соловецких островов" [19] . Однако, к сожалению, систематизации фактов бытования некрасовского текста до сих пор не существует

Некрасов не первый и не единственный русский поэт, пошедший по пути революционной  интерпретации Евангелия. Здесь он вписывается в широкий контекст революционной по духу русской культуры, в том числе и народной, которая в условиях христианского общества, в условиях все еще традиционно крепкого русского Православия – и не могла иначе чувствовать революцию, как очистительную грозу, как возвращение к векам первохристианства, как обновление Христовых заповедей.

___________________________________________

Поэма Н.А.Некрасова «Кому на Руси жить хорошо» задумана как эпопея, т.е. художественное произведение, изображающее с максимальной степенью полноты целую эпоху в судьбе народа. Поэт воссоздает широкую панораму жизни пореформенной России, показывает горькую долю многомиллионного русского крестьянства после «освобождения» в 1861 году.  Поэт трагически переживает события тех лет. С самого начала поэмы – с знаменательными названиями губернии, уезда, волости, деревень – автор приковывает внимание читателя к бедственному положению народа. Герои поэмы – крестьяне-странники идут по Руси и перед их взором возникают картины невеселой крестьянской жизни. Описание природы во второй главе дается в неразрывном единстве с жизнью крестьянина: «жаль бедного крестьянина». Чувство сострадания вызывают пахари, потому что из-за холодной весны их ждут неурожаи, голод.  Из частной картины вырастает обобщающая картина оскудения русской деревни и ужасающего положения русской женщины:  Деревни наши бедные,  А в них крестьяне хворые  Да женщины печальницы,  Кормилицы, поилицы,  Рабыни, богомолицы  И труженицы вечные…  С горькой иронией называется село Кузьминское «богатым». Оно богато кабаками, в которых русский мужик заливает водкой смертную тоску. В селе повсюду грязь, запустение. Показательны детали: училище – «пустое, забитое наглухо». Значит, занятия по обучению грамоте крестьянского люда начнутся вряд ли в скором будущем. В избе, где принимает больных фельдшер, - всего «одно окошечко». Нищета, мрак, невежество – вот в таких условиях существует «освобожденный» народ.  В поэме выделяется образ каменотеса, «плечистого», «молодого. Который не знает нужды и которого поэтому можно назвать «счастливцем». Его облик и слова вызывают восхищение. Это человек, любящий труд, умеющий трудиться: «молотом, как перышком махнул». Героя отличает и нравственная, и физическая красота. Это настоящий богатырь, который работает от зари до зари:  Коли проснусь до солнышка  Да разогнусь о полночи,  Так гору сокрушу!..  Картины жизни Матрены Тимофеевны показывают, через какие испытания проходят русские женщины: подневольное положение в семье мужа, вечные унижения, деспотизм семейных отношений, постоянная разлука с мужем, вынужденным уходить на заработки, нужда: пожары, падеж скота, неурожаи; угроза остаться солдаткой – самым бесправным человеком. Матрена Тимофеевна с горечью говорит странникам, как ее «ославили счастливою, прозвали губернаторшей». Действительно, у крестьянки был самый счастливый день в жизни – встреча с добрым человеком из «верхов». Отзывчивая губернаторша спасла мужа Матрены Тимофеевны от солдатчины. Но не уберегла судьба первенца женщины – сына Демушку. После его смерти страшное отчаяние испытала страдалица. Другой представитель крестьянского мира в произведении – Яким Нагой. Он протестует против несправедливого отношения к трудовому крестьянству:  Работаешь один,  А чуть работа кончена  Гляди, стоят три дольщика:  Бог, царь и господин!  В образе Савелия, богатыря святорусского, заключается сила и бессилие русского крестьянина, противоречивость его сознания. У героя:  В рабстве спасенное, сердце свободное,  Золото, золото, сердце народное. 

Итак, в поэме народная жизнь раскрыта в самых разнообразных проявлениях. Для поэта мужик велик во всем: и в своем рабском терпении, в своих вековых страданиях, в грехах, и в разгуле, и в жажде воли. Некрасов показал народ, сохранивший и в тягостной, нищей, беспросветной жизни могучие силы. Поэтому ведущее место в поэме занимают образы крестьян, не примиряющихся со своим положением, протестующих против угнетателей.

Поэты демократического лагеря («некрасовская школа» поэзии)

Признанным вождем демократической поэзии второй половины XIX века как по таланту, так и по масштабу творчества был, без сомнения, великий русский поэт-демократ Николай Алексеевич Некрасов. Он выступил наследником лучших традиций дворян-мятежников и радикалов и связал свою творческую жизнь с интересами широких народных масс России.

НЕКРА́СОВСКАЯ ШКО́ЛА" — в поэзии — гр. поэтов, к-рые в условиях обществ.-лит. борьбы 1860-х гг. были противопоставлены поэтам "чистого иск-ва" как поэты реального и гражд. направления (Д. Минаев, Н. Добролюбов, И. Никитин, В. Курочкин и др.). Термин "Н. Ш." не означает, что они ученики Некрасова. Некрасов наиб. полно выразил совокупность тех тенденций гражд. поэзии 1840—60-х гг., каждая из к-рых была преимущественной для других: Добролюбов и Минаев — поэты по преимуществу сатирические, Никитин — крестьянский и т. д.

Рос талант Некрасова, росло и названное позднее его именем поэтическое движение. Слово «некрасовская школа» уже как бы носилось в воздухе и наконец было произнесено впервые в связи с характеристикой поэзии Дмитрия Минаева.3 Существование некрасовского направления, «некрасовской школы» часто признавали даже критики, враждебно относившиеся к демократической поэзии. Правда, здесь обычно старались не только указать на родство Некрасова и созданного им направления, но, выделяя Некрасова, унизить поэтов «школы», заявить об их бесталанности и вымученности.

Конечно, увидеть разницу между поэзией великого поэта и творчеством скромных талантов легче, чем попытаться непредвзято определить размеры и особенности последних. Щедрин отметил в свое время: «Значение второстепенных деятелей на поприще науки и литературы немаловажно <...> Каждая школа имеет и своего мастера, и своих подмастерьев и чернорабочих, но критика, конечно, была бы неправа, если б одних мастеров признавала подлежащими ее суду, а писателей, идущих по их стопам, оставляла в забвении <...> пренебрежение к подражателям может сделать ущерб самому критическому исследованию в том отношении, что оставит без разъяснения те характерные стороны школы, для изучения которых подражатели почти всегда представляют материал гораздо более разнообразный, нежели сами образцы».4

Что же такое «некрасовская школа» в русской поэзии? Прежде всего под школой можно понимать систему художественных принципов, которая исторически закономерно сложилась в русской — прежде всего демократической — поэзии к середине XIX в. Как мы уже отметили, школа эта не началась с Некрасова и не окончилась им. Однако процесс художественного развития таков, что исторические закономерности его редко предстают вне яркого индивидуального воплощения. Некрасов оказался поэтом, наиболее полно выразившим историческую необходимость нового этапа русской поэзии и, естественно, давшим ей свое имя.

Обычно же под школой Некрасова — и здесь речь идет именно о такой школе — понимают поэтов 50—70-х гг., идеологически и художественно наиболее ему близких, испытывавших на себе прямое влияние великого поэта, даже организационно в сущности объединенных уже в силу того обстоятельства, что большинство из них группировалось вокруг немногочисленных демократических изданий: некрасовского «Современника», «Русского слова», «Искры».

Поэты-демократы подчас не умели органически переработать влияния Некрасова, прямо повторяли некрасовские темы и образы и тем самым наносили ущерб общей поэтической культуре эпохи, простым повторением превращая эти темы и образы в банальности

385

и штампы. Вряд ли стоит закрывать глаза на откровенное эпигонство некоторых поэтов этого ряда. Конечно, наиболее «некрасовские» стихи А. Н. Плещеева (1825—1893) — это и наиболее слабые его стихи. Кроме того, необходимо иметь в виду ряд обстоятельств. Во-первых, самые границы «школы» — вещь довольно условная и подвижная, ведь любой поэт «школы» развивается и под знаком других, иногда многих, литературных влияний. Важно понять, когда и где влияние Некрасова оказывается определяющим и принципиально важным. Во-вторых, вряд ли можно установить такие особенности, которые оказались бы в данном случае всеохватывающими. В рамках самой литературной школы есть разные аспекты, как бы «школы» в «школе», так что они подчас имеют между собой мало общего: Никитин — и И. И. Гольц-Миллер (1842—1871), Д. Д. Минаев (1835—1889) — и С. Д. Дрожжин (1848—1930).

В лирике поэтов-некрасовцев мы находим нового героя — человека общественного служения, гражданского долга. Были в «школе», осененной именем Некрасова, поэты революционного склада, которых роднит с Некрасовым пафос гражданского служения, но которые, в сущности, ушли от конкретного исследования народной жизни. Были в ней и поэты, близко стоявшие к стихии народной жизни и народной поэзии, но отнюдь не революционеры, — например, тот же И. С. Никитин.

Поэзия «чистого искусства».

А.А. Фет, Ф.И. Тютчев, А.Н. Майков, Я.П. Полонский, А.К. Толстой

Определение «чистое искусство» сложилось в русской критике как отрицательное в 40-50-х годах. Еще о Жуковском и Батюшкове так говорить было нельзя. Чувствовалась большая содержательность их поэзии, позитивные достоинства ее формы. Позднее, по недоразумению и в связи с назойливым подчеркиванием идеологического «консерватизма» Жуковского, это уничижительное определение расползлось и на него как на поэта.

В 40-50-х годах ярко заявляет о себе поэтическое творчество А.А. Фета, Ф.И. Тютчева как своеобразная реакция на демократические ориентации, которые шли от Некрасова и Белинского. Оба поэта - Фет и Тютчев - были вне укреплявшегося направления в литературе, закладывали ее новую родословную. Их начинания были подхвачены А.Н. Майковым, Я.П. Полонским, А.К. Толстым. Всю эту группу поэтов и принято называть «чистым искусством». К этому разряду обычно относят еще Н.Ф. Щербину и Л.А. Мея. Сами поэты этой группы ничего оскорбительного для себя в такой аттестации не видели и охотно с ней соглашались, искренне полагая, что поэзия выше скоропреходящих интересов, должна говорить о вечном .

само чистое искусство это условное название ряда эстетических концепций, общий внешний признак которых - утверждение самоценности художественного творчества, независимости ис-ва от политики, общественных требований, воспитательных задач. характерная особенность в том, что выступая в защиту вечных норм красоты, представители чистого искусства нередко определяют современную реальность как грубую и жестокую. в 40х-50х годах 19 века в россии чистое искусство стало оппозицей к "натуральной школе" и "гоголевскому напрвлению", а начал это не иначе как виссарион григорьевич белинский, который сказал примерн следубщее: "вполне признавая, что искусство должно быть искусством, мы все же думаем, что мысль о каком то чистом, отрешенном искусстве есть мысль отвлеченная, мечтательная. такого искусства никогда и нигде не бывало (цитата не точная) к школе чистого искуства 19 века относят фета и майкова, потому что в своей поэзии они сознательно сторонились политической и гражданской проблематики. фет писал:"целый мир от красоты" - это и является по сути главным лозунгам представителей этой школы.

Для поэтов "чистого искусства" характерны высокая культура, преклонение перед совершенными образцами классической скульптуры, живописи, музыки, повышенный интерес к искусству Древней Греции и Рима, романтическая тяга к идеалу красоты, стремление приобщиться к "иному", возвышенному миру.

Афанасий Афанасьевич Фет

А.А. Фет оказался трудным для объяснения явлением русской поэзии как для современной критики, так и для последующего литературоведения. Демократическая общественность осуждала его уход от злободневных социальных вопросов, за чрезмерно камерный характер его поэзии.

Федор Иванович Тютчев

Тютчева, можно сказать, также «открыл» Некрасов.

В 1850 году Некрасов напечатал в своем «Современнике» статью «Русские второстепенные поэты», извиняясь за такое ее название. Сам поэт, он был противником педантических разделений писателей на гениев, гениальных талантов, просто талантов и так далее.

Главное достоинство стихотворений г. Ф. Т. заключается в живом, грациозном, пластически верном изображении природы». Некрасов не оглядывается на родственную ему демократическую критику, которая не способна была умилиться стихами из области «чистого искусства». У Некрасова свои, самостоятельно выношенные суждения, он знает, как обманчиво предубеждение против «чистого искусства».

Крупнейший русский поэт, в наше время пользующийся всемирным признанием, Тютчев имел странную литературную судьбу. Он совершенно беззаботно относился к своей поэтической славе. Его талант пробудился еще в то время, когда в Москве с ним занимался домашний его учитель поэт-переводчик. Тогда же зародился у Тютчева интерес к античной поэзии.

Тютчев приезжает в Россию в отпуск, в самый канун подготовки выступления декабристов. Отношения Тютчева к восстанию двойственное; оно выразилось в стихотворении «14-е декабря 1825», написанном в Мюнхене в 1826 году. Он называет декабристов «жертвами мысли безрассудной», хотя в приглушенных тонах стихотворения чувствуется неодобрение самовластья, сильно «подморозившего» Россию.

Аполлон Николаевич Майков

Майков - самый большой долгожитель среди поэтов «чистого искусства». Никаких перерывов и катастроф в его творчестве не было. Талант менее яркий и импульсивный, чем у Фета и Тютчева. Стих более ровный, традиционный. По жанрам и циклам, может быть, самый разнообразный из всех русских поэтов, включая величайших: лирика, поэмы, драмы; лирика, в свою очередь, антологическая, любовная, философская, о временах года, о жизни природы, путевые картины, бесчисленные переводы из Эсхила, Петрарки, Гете, Шиллера.

Творчество А.А. Фета.

В поэзии Фета природа изображена детально. В этом плане он новатор. До Фета в русской поэзии, обращенной к природе, царило обобщение. Как важную грань Фета-пейзажиста хочу отметить его импрессионизм. Импрессионист не чурается внешнего мира, он зорко вглядывается в него, изображая его таким, каким он представляется его мгновенному взгляду.

Природа у поэта очеловечена, как ни у одного его предшественника. Цветы у него улыбаются, звезды молятся, пруд грезит, березы ждут.

Фет крепок и в любовной лирике. Его пейзажный багаж пригодился ему в его романтических стихотворениях о любви. Я бы сказал, что он всегда выбирал темой для своих стихов только красоту - в природе, в человеке.

Многие произведения Фета посвящены теме весны. В них, как и всегда у поэта, образы природы сопоставлены с переживаниями, психологическим настроем человека. Весна вызывает душевный подъем, состояние восторженности, влюбленности в жизнь.

В монологе рассказчика нет ни одного глагола - излюбленный прием Фета.

Отказываясь от эпитетов, автор словно признается в бессилии слов.

В поэтическом мире Фета важны не только зрительные образы, но и слуховые, и обонятельные, и осязательные

Фетовский лирический герой не желает знать страданий и скорби, думать о смерти, видеть социальное зло. Он живет в своем гармоничном и светлом мире, созданном из волнующих своей красотой и бесконечно разнообразных картин природы, утонченных переживаний и эстетических потрясений.

_____________________________________________-

Особенности поэзии Фета