- Откуда возникла цифра, что каждый год население будет уменьшаться на 1 миллион?

По миллиону - это неотвратимо, это закладывается при том, что не только не происходит ухудшения, а происходит некоторое ползучее улучшение, что пока как тренд достаточно четко, а потому что это просчитано по графику, вы никуда не денетесь, этот график отчаянно равномерный. Почему я говорю о 15 – потому что есть надежда, что при изменении структуры культурных ожиданий, устремлении, изменении психологии с минуса на плюс, с прошлого пережевывания на будущее, с уходом поколения, которое не готово включаться в будущее, есть шанс, что демографическая ситуация несколько улучшится, тогда этот график изменится. Но пока нет оснований в нем сомневаться по причине его омерзительной обоснованности.

- Как можно улучшить культуру в нашем городе?

Я вам позволю себе напомнить то, что я говорил в начале. Культура – это не есть что-то хорошее и большее. Это машина. Быть вне культуры вообще невозможно. Когда вы покупаете билет, вы находитесь внутри культуры, даже если это билет на трамвай. Вы все равно разучиваете целый ряд правил и рисунков, обязывающих в культуре… вот вы идете в школу, хорошую или плохую, как институцию культуры. Не быть нельзя. Можно быть осознанно и неосознанною. Тут проходит личностная грань. Я либо трактуя себя как носителя и развивателя, как человека, который конструирует будущее и говорит – я хочу, чтобы будущее было таким. Это первый шаг, для того, чтобы войти в эту самую среду. А второй шаг – доказать, что вы это можете. Следовательно, осуществить тот или иной проект. В одиночку или, как правило, понадобится сотрудничество с другими персонажами, группами, цехами и институтами – это уже зависит от меры изощренности. Мера изощренности достигается одним простым способом, кроме гениальности ее не берем, она от Бога, а когда надежды на гениальность нет – за счет умножения типов квалификации. Поэтому дело не в том, что сегодня нельзя вообще продержаться больше пяти-семи лет на одном запасе образования. 100 лет назад можно было, на жизнь хватало, сейчас не хватает. Но дело еще и в другом – как с языками, если вы знаете, что нечто называется по-русски стул, по-английски chair – у вас уже есть понятие о стуле, потому что оно у вас отсоединилось от слова, вы понимаете, что одно и тоже может именоваться по-разному и встраиваться в разные рисунки. То же самое происходит, если вы наряду с исследовательским инструментарием овладели проектным, или наоборот, то ваши ресурсы организатора содействия на решение проекта, на создание проекта, подскакивают не в два раза, а на порядок. А если вы еще умножаете потом еще парой квалификаций – социального работника и политика, например, то ваши возможности не просто занять точку в элите, а выбиться в ее лидеры, вырастают еще на порядок. Поэтому это дело наживное, и какой-то безумной хитрости здесь нет. Но это предполагает некоторую производимую работу, как в физике, трение нужно, чтобы согреться.

- Исторически так сложилось, что в Тольятти 4 района – 4 отдельных города. Как можно говорить о культуре целого Тольятти в такой ситуации?

- На самом деле такой великой проблемы я не наблюдаю. По одной простой причине – да, это физически разобщенные фрагменты некоторой обитаемой среды, жилой, преимущественно. При этом узлы общественной активности достаточно концентрированы и собраны и связи временные между ними не превышают 25 минут. Это классическая норма для любого крупного города, которые, скажем, как Москва, физически, формально кажется слившейся, а на самом деле, распадается точно на такие же, только больше, автономные куски застройки. Особенно перемещаясь в логике метрополитена, ныряет в нуль пространство из точки А сразу оказывается в точке Б. Дело не в том, а создана ли сетевая конструкция? Если она выстраивается как сетевая, если между точками возникают прогоны информационные, культурные, человеческие, то они могут быть разнесены и на 100 км. Сейчас я консультирую работу, связанную с бредовой ситуацией. Нижневартовск – маленький город …. … в одной области и одном ФО, а Нижневартовск в другой области и другом ФО, через начальство здесь что бы то ни было согласовать решительно невозможно. Но когда местным протоэлитам удается довести, что вместе им сыграть на целый ряд струн гораздо выгоднее мелодию, то оказывается, что можно обойтись и без начальства. И мост построить, и вложиться в одном месте в музыку, а в другом в хороший зоопарк. Не принимайте меня буквально, работа еще только идет. Само по себе расстояние не стоит ничего. Я работаю в пространстве ПФО, де-юре живя в Москве. А где я мыслю? Я не знаю. И там, и там. Плюс интернетные шуточки, которые на самом деле вообще сломали все. Какой-нибудь клуб любителей фуксий с 1000ми человек охватывает русский мир, а не территорию России. Этот клуб в пространстве культуры в чистом виде, мы его еще только осваиваем, кое-кто из юных – гораздо лучше.

…

Это как всякое катастрофическое суждение требует к себе отношения достаточно скептического. Во-первых, значительная часть старых кадров абсолютно непригодна в деле, непригодна к изменившимся условиям, это не их вина, это беда. Поэтому уже здесь не происходит такой драмы. Происходит некая драма в одичании – одичании речи, с телеэкрана. Но у русского языка есть замечательная особенность переболеть. И голландскую болезнь, и французскую,– и ничего, втянули в себя. У нас дивная возможность в этом отношении. Скажем, параноидальность японской культуры в том, что у них отдельная грамота для изображения заимствованных слов. Поэтому в японской газете – это уже паранойя, много-много иероглифов и потом катаканой записанных звуково- японизированных, но чужих слов, они не врастают. А в русском так все чудно с его спряжениями и склонениями перемалываем, что и эту пакость переест, и ничего с ним не произойдет. Поэтому – наоборот! На мой взгляд, что меня радует, заставляет преподавать в моем родном заведении в Москве. У меня есть радость – я, наконец, вижу людей, которые выросли в ситуации прямой спины, личностного достоинства. Нашему поколению приходилось это отвоевывать зубами и иногда ломаться. Не думаю, что свобода от этого опыта – это такое уж несчастья. Уверен, что личностно-свободное отношение, а когда к нему прибавиться личностно-ответственное отношение – а тут деваться некуда – оно даст просто новое качество. Поэтому я то – просто мне не дожить, жаль – но настоящий рывок я ожидаю где-то после 2010 года со сменой, принципиальной сменой поколений.