45. Научные революции как коренные преобразования основных научных понятий, теорий

Научные революции как коренные преобразования основных научных понятий, концепций, теорий. Изменения должны быть качественными. Качество – совокупность существенных сторон и признаков. Качественный переход – революции (переход от одного качественного состояния к другому). Научная революция (Кун, его работа «Структура научных революций)

Парадигмы (Кун) – совокупность различных достижений, которые в течении определенного времени признаются научным сообществом в качестве основы для развития его дальнейшей практической деятельности .Это не просто совокупность теорий, но это еще и набор образцов решения конкретных задач, образцов исследования конкретных вопросов, т.е. это своеобразная алгоритмическая сетка. Кроме этого, парадигма задает тот круг проблем, которые имеют научный смысл, и которые принципиально решаемы средствами и тем самым, парадигма определяет, что вообще может относиться к научным фактам, а что не может, следовательно, «парадигма задает мир» - Кун. Переход от одной парадигмы к другой – научная революция. Примеры парадигмы: физика Аристотеля, Геоцентрическая система Птолемея, гелиоцентрическая система Коперника, классическая механика Ньютона, геометрия Евклида, геометрия Лобачевского, электродинамика Маневелла, теория относительности Эйнштейна. НТР – совершилась в 40гг. 20в. – качественное преобразование производительных сил на основе превращения науки в ведущий фактор развития общественного производства. Это перестройка всего технического базиса и технического способа производства.

47. Философия о сущности человека: основные подходы. Человек, индивид, личность, индивидуальность.

48. Философские проблемы антропосоциогенеза.

Предыстория человечества по сей день остается такой же загадочной и таинственной, как и возникновение жизни. И дело здесь не только в недостатке фактов. Дело еще в новых и новых открытиях, порой совершенно обескураживающих, парадоксальных, которые колеблют теории, еще недавно казавшиеся стройными и убедительными. Неудивительно, что современные научные представления о становлении человека покоятся в основном на гипотезах. Более или менее достоверными можно считать лишь общие  контуры и тенденции этого процесса.

На место теистической концепции происхождения человека в Новое время пришли концепции, разрабатываемые в рамках деятельностной парадигмы. Последние предполагают комплексный подход, включающий обычно такие факторы, как труд, язык, сознание, те или иные формы общности, регулирования брачных отношений, нравственность. Несмотря на то, что указанные концепции претендуют на научность и могут продемонстрировать явные достижения в объяснении происхождения человека, антропосоциогенез и до сего времени во многом представляется загадочным. К вопросу о происхождении человека антропологи и философы подходят с различных и внешне даже противостоящих друг другу позиций. Антропологи озабочены поисками «недостающего звена» в биологической эволюции от обезьяноподобного предка человека к Homo sapiens. Философы стремятся выявить и обрисовать сам «прерыв постепенности» - революционный скачок, который имел место в процессе человеческого становления.

         В соответствии с эволюционной теорией считается, что человек произошел от обезьяны. Однако ряд разработчиков этой концепции (в лице Геккеля, Гексли и Фохта) сформулировали в 1863 г. одно из затруднений, назвав его проблемой «недостающего звена», иными словами, морфологически определенной формы между нашими обезьяноподобными предками и современным человеком разумным. Спустя сто лет это недостающее звено так и не было найдено, что и было зафиксировано теистически ориентированным философом Тейяром де Шарденом.

Чтобы конкретно сориентироваться в длительности этого процесса, пишет Тейяр де Шарден, мысленно перенесемся в мир конца третичного периода. От Южной Африки до Южной Америки через Европу и Азию – раздольные степи и густые леса. И среди этой бесконечной зелени мириады антилоп и зебровидных лошадей, разнообразные стада хоботных, олени со всевозможными рогами, тигры, волки, лисицы, барсуки, совершенно похожие на нынешних. Эта природа настолько похожа на нашу, что мы усилием воли убеждаем себя в том, что нигде не поднимается дым лагеря или деревни. И вдруг, спустя «планетарный миг», примерно тысячу лет, мы обнаруживаем человека. Что же случилось между последними слоями плиоцена, где еще нет человека, и следующим уровнем, где ошеломленный геолог находит первые обтесанные кварциты? – задается вопросом Тейяр де Шарден. И отвечает: поистине человек самый таинственный и сбивающий с толку объект науки. Он вошел бесшумно и шел столь тихо, что когда мы замечаем его по нестирающимся следам каменных орудий, выдающих его присутствие, он уже покрывает весь Старый Свет – от Мыса Доброй Надежды до Пекина. Безусловно, он уже говорит и живет группами. Уже добывает огонь. «Первый человек» является и может быть только как множество людей, коллектив.

                   Если, говорит французский мыслитель, мы бы сфотографировали прошлое отрезок за отрезком в попытке запечатлеть у человеческого рода этот переход, то не сумели бы получить каких-либо результатов. По той простой причине, что феномен возник внутри. Таким образом, по мысли Тейяра де Шардена, «парадокс человека» состоит в том, что переход осуществился не через морфологические изменения, а внутри, и потому не оставил заметных следов. Суть перехода от обезьяны к человеку состоит не в возникновении особой фиксированной формы, «обезьяночеловека», а в уходе «вовнутрь», в самость, в субъективации внешних проявлений жизнедеятельности. В результате расчленяется прежде единый процесс объективных закономерностей, «проклевывается» особая сфера бытия «для себя» в объективном бытии. Объяснение отсутствия эмпирически фиксируемого «промежуточного звена» представляется убедительным. Однако остается загадкой, почему развитие ушло «во внутрь» и было столь интенсивным, что спустя «планетарный миг» проявило себя во вне одновременно на всей территории Старого Света каменными орудиями, групповой организацией, речью и использованием огня.

  В XIX в., особенно после создания Ч. Дарвином эволюционной теории, получила распространение трудовая теория происхождения человека. Нам она известна в ее марксистском варианте, однако, не сводится к ней. Все сторонники этой теории считают, что именно труд, начинающийся с изготовления орудий труда, создал человека. В ходе трудовой деятельности рука становится все более гибкой и свободной. Одновременно развивается мозг, достигается все более тесное сплочение людей и возникает потребность что-то сказать друг другу. Таким образом, орудийная деятельность, сплочение в общество, речь и мышление - есть решающие факторы превращения обезьяны в человека. Затем добавляются регулирование брачных отношений, нравственность и другие моменты становления и существования человека. Но почему наши животные предки начали трудиться и почему трудовая активность превратила, в конечном счете, обезьяну в человека? В популярной литературе часто можно найти такой ответ: для того, чтобы поддерживать свое существование, люди должны есть, пить, защищаться от холода и т. п., а это вынудило их к производству материальных благ. Однако в природе животные, включая наших животных предков, не производят и не испытывают никакой потребности в производстве и вполне способны поддерживать свое существование. Даже  тогда, когда животные в ряде случаев осуществляют орудийную деятельность, это не способствует преодолению ими границ животного мира.

                   По-видимому, если мы выводим мышление из труда, а не труд из мышления, у нас нет достаточных данных для того, чтобы дать объяснение переходу (тем более, в течение короткого периода тысячи лет) от инстинктообразных к целеполагающим формам труда. Но коль скоро труд в его ставших формах возник, мы действительно получаем возможность объяснить ход антропосоциогенеза. Причем дело не столько в том, что труд, по-видимому, сыграл действительно решающую роль в возникновении принципиально новой формы наследования, открывшей безграничные возможности становления человека. Речь идет о своеобразном «сдвиге» – с генетических форм наследования на социальные.

  Животные, как было сказано выше, в ряде случаев осуществляют орудийную деятельность, содержащую в себе элементы целеполагания, известного под именем «ручного интеллекта» или «практического мышления». Однако это не влечет последствий, которые обнаруживаются у человека. Опыт не аккумулируется, передача его от поколения к поколению не осуществляется, развитие животных не происходит. Существенной чертой антропосоциогенеза является именно то, что изготовляемые человеком орудия труда аккумулируют в себе способы деятельности с ними. Это достигается тем, что в процессе изготовления предмету придается целесообразная форма. Распредмечивание этих форм осуществляется как развитие человеческих способностей. Поскольку же человек в одном из своих определений есть совокупность способностей и влечений, иx приобретение и совершенствование есть развитие человека, составляющее содержание антропосоциогенеза. Однако следует иметь в виду, что опредмечивание и, соответственно, распредмечивание не может быть сведено только к изменению формы предмета. Собственно целесообразность опредмечивается только тогда, когда применяемые человеком предметы опосредованы системой общественных отношений. Без включения в систему общественных отношений социальное наследование невозможно. Сама же система общественных отношений, в свою очередь, невозможна без общественных предметов. Последние есть форма, в которой реализуются социальные связи, знаки социальных значений. Общественные предметы – это как бы призрачная оболочка природной вещи. Мы ее не видим глазом или в окуляр микроскопа, не осязаем пальцами, не можем взвесить на руке или весах, услышать ухом или при помощи стетоскопа, пробовать на вкус или обонять. И в то же время «вне общественных отношений, вне форм, способов деятельности все опадает». Перед нами лишь машины, представляющие причудливые нагромождения металла, книги – увесистые «кирпичи», в которых начертано черным по белому, деньги – «радужные бумажки», поступки - телодвижения, мысли - не более чем электрохимические процессы в мозгу - все это лишь материально-природный субстрат, телесный носитель того, что называется машинами, зданиями, книгами, деньгами, мыслями, поступками. Антропосоциогенез и есть непрерывный процесс становления такой живой, постоянно пульсирующей системы, конденсирующие в себе способы деятельности с предметами, способы отношений людей к миру, друг к другу и самим себе.  Идея призрачной предметности, образующей новый пласт бытия, содержит в себе идеи, далеко выводящие за пределы трудовой концепции антропосоциогенеза: например, в концепции Э. Кассирера, определяющего человека не столько как рациональное животное, сколько как животное символическое. По мнению Э. Кассирера, человек как родовое существо был природно, инстинктуально глух и слеп. Как биологическое существо прачеловек оказался бы обреченным на вымирание, ибо инстинкты в нем были слабо развиты еще до появления социальной истории. Он был приговорен к поискам экстремальных способов выживания не только как представитель общества, но и как животное.

                   Однако природа способна предложить каждому виду множество шансов. Оказался такой шанс и у человека. Не имея четкой интеллектуальной программы, не ведая, как вести себя в конкретных природных условиях с пользой для себя, человек бессознательно стал присматриваться к другим животным, более прочно укорененным в природе. Он как бы вышел за рамки видовой программы. В этом проявилась присущая ему «особость»; ведь многие существа не сумели преодолеть собственную природную ограниченность и вымерли. Но чтобы подражать животным, нужны какие-то проблески сознания? Нет, совсем не нужны. Способность человека к подражанию не исключительна. Этот дар есть у обезьяны, попугая…, однако в сочетании с ослабленной инстинктивной программой склонность к подражанию имела далеко идущие последствия. Она изменила способ человеческого существования.

Итак, прачеловек неосознанно подражал животным. Это не было заложено в инстинкте, но оказалось спасительным свойством. Превращаясь то в одно, то в другое существо, он в результате не только устоял, но и постепенно выработал определенную систему ориентиров, которые надстраивались над инстинктами, по-своему дополняя их. Кассирер отмечает у человека символический способ общения с миром, отличный от знаковых сигнальных систем, присущих животным. Сигналы есть часть физического мира, символы же, будучи лишенными, по мысли автора, естественного, или субстанциального, бытия, обладают прежде всего функциональной ценностью.

От концепции Кассирера отталкивается крупнейший американский философ и культуролог Л. Мэмфорд, критически проанализировавший трудовую теорию становления человека и предложивший существенно иную концепцию антропосоциогенеза. По мнению Л. Мэмфорда, прошлый век - век постоянной переоценки роли орудий и машин. В течение этого периода господствовало определение человека как животного, использующего орудия труда. В результате простая находка фрагмента черепа рядом с грубо обработанными булыжниками признается вполне достаточной для идентификации существа как проточеловека. Несмотря на заметные анатомические отличия и от более ранних человекообразных обезьян и от людей, и несмотря на отсутствие в течение последнего миллиона лет заметного усовершенствования технологии обтесывания камней, Мэмфорд обращает внимание на важный факт: вовлечение в производство моторно-сенсорных координаций не требовало и не вызывало какой-либо значительной остроты мысли. Иными словами, способность к изготовлению орудий труда не требовало и не создавало развитого черепно-мозгового аппарата у древних людей. У многих насекомых, птиц, млекопитающих, говорит он, появились более радикальные новшества, чем у предков человека: сложные гнезда, домики, бобровые плотины, геометрические ульи, урбаноидные муравейники и термитники. Это свидетельствует о том, что если технического умения было бы достаточно для определения активности человеческого интеллекта, то человек долгое время рассматривался бы как безнадежный неудачник по сравнению со многими другими видами.

По мнению американского мыслителя, преимущество человека состояло не в том, что на каком-то этапе он стал использовать орудия, а в том, что он изначально обладал одним всецелевым орудием - собственным, движимым умом телом, являлся использующим главным образом свой ум самосовершенствующимся животным. В этом процессе самотрансформации техника в узком смысле служила лишь вспомогательным средством, но не главным агентом, ибо техника никогда не была отделена от большой культурной целостности и еще менее господствовала над всеми остальными институтами. Даже стандартизация образцов и алгоритмичность процессов, по большей части проистекали из ритуальной точности церемоний, специализации в обрядовых службах, религиозного механического запоминания и другим формам культурной деятельности вплоть до игры, мифа и фантазии.

Впрочем, вышеназванные философские подходы к проблеме антропосоциогенеза отнюдь не исчерпывают всю сложную картину представлений о человеке, его «вхождении» в мир и становлении как индивида.

51. Проблема смысла жизни, смерти и бессмертия в философии.

52. Свобода человека. Свобода и ответственность.

53. Особенности социального познания. Специфика законов общественного развития.

54. Понятие общества. Общество и его структура.

Понятие общества.

Представители разных направлений социальной философии исходят из понимания общества как определенной социальной системы ("Социального организма"). Рассматривая общество как систему взаимодействия людей, они расходятся в понимании основ этого. Одни принимают за основу духовное начало деятельности и поведения людей (сознание, духовные потребности, духовные ценности и т.д.), другие видят эту основу в материальных потребностях и материальных условиях общественной жизни. Как бы там ни было, общество – это, прежде всего совместная жизнь многих людей, активно взаимодействующая между собой по поводу удовлетворения своих жизненно необходимых потребностей. В результате между ними складываются определенные отношения, касающиеся средств и способов удовлетворения их потребностей, исходя из существующих условий жизни. Со временем данные отношения приобретают установленный характер, и само общество представляет как совокупность общественных отношений. Эти отношения носят во многом объективный характер, поскольку возникают на основе объективных потребностей людей и объективных условий их существования. Они развиваются вместе с развитием условий их жизни и деятельности. Разумеется, система общественных отношений не обязательно жестко и однозначно определяют каждый шаг поведения человека. Однако, в конечном счете, она прямо или косвенно обуславливает основное содержание и направленность его деятельности и поведения. Даже самая выдающаяся, творчески активная личность действует под влиянием сложившихся общественных отношений, в том числе социально классовых, национальных, семейно-бытовых и других. Таким образом, в качестве системно-образующих факторов существования и развития общества выступают деятельность людей (социальных групп и отдельных личностей) и их общественные отношения.

Философское понятие общества и его структуры

Важнейшей составной частью философии является системный анализ общества и исторического процесса в целом. Особая важность такого анализа непосредственно связана с решающим значением в философии проблемы отношения человека и мира. Эти проблемы изучает особая отрасль философского знания – социальная философия.

Философия была бы неполной и односторонней, если бы она абстрагировалась от человека, а значит, и от общества, ограничивая свои интересы исследованием ненаселенной людьми природы. Такая «безлюдная» философия перестала бы быть учением о всеобщем, ее познавательная и методологическая ценность была бы значительно снижена.

Все это превращает системное социально-философское осмысление общества и исторического процесса в абсолютно необходимую и притом органически составную часть философии.

Понятно, что философский анализ общества не должен вести к узурпации прав и территории других наук об обществе. Это должен быть именно философский анализ общественной жизни - с позиций выявления не частных, а общих законов движения и развития общества и т.д. Исходным пунктом философского анализа общества, построения его теоретической, идеальной модели является рассмотрение общества как особой, специфической подсистемы объективной реальности. Под обществом в философии понимают способ организации совместного бытия людей.

Общество неотделимо от природы. Человек, а значит, и общество вышли из природы, они ее продолжение, ее часть. Но это часть особенная, она представляет собой вторую, искусственно созданную природу.

Природа была и остается тем фундаментом, на котором покоится и из материала которого строится общество. Сегодня ясно, что без природы как базиса у общества нет будущего.

Общество – особая подсистема объективной реальности, специфическая, социальная форма движения материи. Своеобразие этой подсистемы бытия состоит, прежде всего, в том, что историю общества делают люди. В живой природе, например, в лучшем случае происходит лишь приспособление организмов к природным условиям, общество не приспосабливает в ходе преобразующей практической деятельности вещества природы и ее процессы для удовлетворения своих потребностей. Деятельность, таким образом, есть способ существования социального, ибо всякое изменение социального, т.е. его движение, реализуется через деятельность.

В отличие от природы общество имеет свои пространственно-временные границы и подчиняется в своем движении. Наряду с общими, особенным и специфическим законам.

Философский анализ общества имеет своей целью на основе исследования конкретно-исторических обществ или их состояний построение идеальной модели общества с использованием целой системы философских категорий. В рамках марксистской концепции к ним относятся категории деятельности, производства, общественных отношений, базиса и надстройки, общественно-экономической формации и т.д. В рамках феноменологической модели-категории интеракция, агент, социальная связь, социальное знание и т.д. Здесь же важно подчеркнуть, что теоретическая модель общества позволяет решить ряд задач. Она дает возможность выявить социальную необходимость, отвлекаясь от случайностей, представить изучаемый предмет в предельно развитой форме, выявить законы его движения.

Реальное общество индивидуализировано, в нем все предельно переплетено, взаимосвязано. В модели же, поскольку она вскрывает и представляет сущность реального общества, индивидуальное оставлено в стороне, связи и зависимости представлены в чистом, свободном от деталей и случайных наслоений виде и т.д. Основания выработки подобной модели в различных философских учениях неодинаковы. Общим моментом во всех социальных моделях является направленность на решение «проклятого» вопроса: как возможен общественный порядок? Эта проблема была впервые сформулирована Т. Гоббсом. По его мнению, естественным состоянием общества является «война всех против всех», ведущая к самоуничтожению человечества. В мире физическом все подчиняется фундаментальному закону — инерции. Аналог инерции мыслители нового времени видели в «интересе» (Спиноза). Но «интересы» всегда являются разнонаправленными. Отсюда «война всех против всех». Возникает необходимость для сохранения системы как-то упорядочить хаотическое движение индивидов. Так возникает “общественный договор”. Индивиды (атомы, элементы) приводятся путем сочетания “эгоистических интересов” к искусственному равенству посредством самоотчуждения индивидуальных (естественных) прав и свобод и делегирования их “обществу” (равнодействующая) в лице имперсонифицированной элиты или правителя. Но такое отчуждение, по мысли философов нового времени, должно быть добровольным. Личность (социализи-рованный индивид) сама отказывается от части свободы взамен на безусловную защиту оставшейся. Такого индивида и необходимо воспитать. Отсюда вытекает и “главный интерес” социальных мыслителей нового времени — анализ, изучение и разработка механизма социализации индивида в рамках конкретных социально-политических систем, которые воспринимаются как единственно возможные. Возникает концепция Просвещения, в различных вариациях дошедшая до наших дней. В рамках просветительских концепций и складываются первые схемы общества.

Логическая схема, естественно, беднее живой истории, но она схватывает ее суть, что и позволяет, отталкиваясь от этой сущности, глубже разобраться в конкретном историческом материале, помогает найти правильное решение той или иной проблемы, вставшей на повестке дня в определенной конкретной ситуации. Философская методология сама по себе не претендует на непосредственное раскрытие причин тех или иных социальных процессов и явлений во всем их конкретном многообразии, но она помогает правильно поставить проблему и дает ориентиры в научном поиске ее решения.

Взять хотя бы соотношение материальной основы общества и сознания. Различное решение вопроса об этом соотношении – необходимый компонент построения идеальной модели общества. Если за исходное берется сознание и в нем видится конечная причина всего происходящего в истории, то это один исходный пункт в анализе определенной ситуации, а значит, и в решении той или иной возникшей проблемы. Напротив, если за основу общества берутся его материальные устои, то и результаты анализа и предлагаемые пути решения той же проблемы окажутся совершенно иными. Все это превращает выработку идеальной модели общества в задачу первостепенной важности. Понятно, что речь идет не об использовании теоретической модели общества как мертвой схемы, под которую остается лишь подгонять живые факты, а тем более не о ее применении для оправдания сомнительных установок тех или иных деятелей, случайно оказавшихся у кормила правления.

Речь идет о том, чтобы философская теория общества, его идеализированная модель применялись в ходе конкретного анализа каждой конкретной ситуации как путеводитель в сложных лабиринтах общественной жизни.

В процессе выработки теоретической модели общества мы будем двигаться от наиболее общих, абстрактных построений к более конкретным и богатым по содержанию. Сделаем лишь самые первые шаги на этом пути.

Начнем с самого общего: что такое общество? Ясно, прежде всего, что общество – это определенная целостность, особая подсистема объективной реальности. Но если это система, то ее основу как всякой системы составляют элементы, требования к которым должны, по-видимому, состоять в следующем: во-первых, их должна отличать простота, во-вторых, они должны присутствовать во всех срезах системы и, в-третьих, они должны выступать в качестве своеобразных кирпичиков системы. Что же это за элементы?

Ключевым, решающим элементом является, очевидно, человек как субъект истории, выполняющий эту роль действительно на всех этажах общественного здания. Можно сказать, что человек - это главный, краеугольный устой общества. Но свою роль субъекта истории человек реализует в форме активного отношения к миру в виде деятельности, содержание которой составляет его целесообразное изменение и преобразование. Деятельность выступает в самых различных формах, причем формы деятельности и ее виды с ходом истории становятся все более разнообразными. Деятельность и предстает в качестве второго элемента общества как системы. Наконец, третий элемент социальной системы – общественные отношения, складывающиеся на основе всего многообразия социально значимых видов деятельности. Именно деятельность как способ существования социального объединяет социальные атомы, цементирует их, превращая через систему общественных отношений простую сумму индивидов в нечто большее - в некоторую органическую целостность, в общество.

Но что такое общественные отношения? Общественные отношения – это многообразные связи между членами общества, социальными группами, а также внутри них, возникающие в процессе материально-производственной, экономической, социальной, политической и духовной жизни и деятельности.

При этом общественные отношения не однородны, в их системе выделяются первичные и вторичные уровни. К первичному уровню принадлежат материальные, т.е. складывающиеся независимо от сознания общественные отношения. К их числу в первую очередь относятся производственные, экономические отношения (наряду с этим могут быть выделены и такие виды материальных отношений, как организационно-технические и социально-бытовые). Вторичный уровень образуют идеологические отношения, которые в отличие от отношений первого уровня складываются, возникают, лишь проходя через сознание, на базе определенных идей и взглядов. Но к этим пробле-мам мы еще вернемся в дальнейшем, здесь же подчеркнем еще раз: человек, деятельность, общественные отношения – такова триада определяющих элементов общества как системы.

Таким образом, общество представляет собой совокупность людей, связанных системой общественных отношений, складывающихся на основе всего многообразия социально значимых видов деятельности. Наиболее полно к ХХ в. была сформулирована марксистская теория общества. С нее мы и начнем наше рассмотрение.

55. Формационная концепция общественного развития.

56. Понятие «цивилизация». Цивилизационные концепции общественного развития.

57. Потребности, интересы, их роль в общественном развитии. Носители интересов и потребностей в обществе.

60. Глобальные проблемы современности.