Са­мо­то­ж­де­ст­вен­ность

Со­вер­шен­но про­ти­во­по­лож­на это­му са­мо­то­ж­де­ст­вен­ность, ко­то­рая не тре­бу­ет ни­ка­ких уси­лий по по­сто­ян­но­му уз­на­ва­нию о се­бе че­рез дру­гих. Сколь­ко бы че­ло­век ни «уз­на­вал о се­бе», сколь­ко бы ни рас­смат­ри­вал свои фото­гра­фии, сколь­ко бы ни кол­лек­цио­ни­ро­вал мне­ния дру­гих — он все рав­но не уве­рен.

Са­мые уве­рен­ные в сво­ей та­ко­во­сти лю­ди те, кто со­сре­до­то­чен на уз­ком кру­ге лю­дей, чье мне­ние они учи­ты­ва­ют, и боль­ше ни­ко­му не ве­рят, по­то­му что так мень­ше про­ти­во­ре­чий. Но имен­но с та­ки­ми людь­ми слу­ча­ет­ся ка­та­ст­ро­фа, ко­гда вдруг взгляд че­ло­ве­ка, к ко­то­ро­му они при­вык­ли, счи­та­ют его един­ст­вен­ным сво­им зер­ка­лом, ме­ня­ет­ся.

Мож­но уви­деть Свет, иду­щий от дру­го­го, прав­да, это дос­та­точ­но труд­но. Но ес­ли вы уви­де­ли та­кой Свет, у вас воз­ни­ка­ет ре­аль­ная воз­мож­ность дей­ст­ви­тель­но с ним сре­зо­ни­ро­вать.

Дру­гой при­мер. Вот вы все знае­те, так ска­зать, на­слы­ша­ны про вся­кие мыс­ле­фор­мы, мыс­ле­об­ра­зы, си­лу мыс­ли. При чем тут мысль? Чем боль­ше я от­крыт, тем боль­ше объ­ем мо­их от­но­ше­ний с Ми­ром, тем боль­ше мощ­ность мое­го во­пло­ще­ния, тем боль­шая воз­мож­ность то­го, что мы со­вме­ст­но с Ми­ром что-то про­из­ве­дем, че­го рань­ше не бы­ва­ло.

Си­ла во­пло­щен­но­сти то­го, что мы при­вык­ли на­зы­вать «мои же­ла­ния», «мои мыс­ли», «мои хо­те­ния», за­ви­сит от энер­гии пер­со­наль­ной во­пло­щен­но­сти как та­ко­вой, а ка­че­ст­во этой энер­гии оп­ре­де­ля­ет­ся сте­пе­нью ре­зо­нан­са ме­ж­ду объ­ек­тив­ной и субъ­ек­тив­ной ре­аль­но­стя­ми.

Ид­ти со сво­им Све­том

Раз­ни­ца ме­ж­ду че­ло­ве­ком и дру­ги­ми жи­вы­ми су­ще­ст­ва­ми со­сто­ит в том, что че­ло­век об­ла­да­ет са­мо­соз­на­ни­ем. Он мо­жет от­реф­лек­си­ро­вать (осоз­нать) про­цесс Бы­тия и, от­реф­лек­си­ро­вав, по­сте­пен­но ос­во­бо­дить­ся от та­ко­во­сти и стать про­зрач­ным для Све­та. И то­гда не бу­дет Тьмы.

Тьма — это про­сто то, что не ос­ве­ще­но или за­сло­не­но. Тьма — это тень, па­даю­щая на Мир от та­ко­во­сти, ко­гда она ли­ша­ет вас про­зрач­но­сти. Дру­гих при­чин про­сто нет. И то­гда мы, не иро­ни­зи­руя, все­рь­ез от­не­сем­ся к сло­вам Радж­ни­ша: «Ид­ти со сво­им Све­том», или к сло­вам бо­лее ста­рым: «Не со­тво­ри се­бе ку­ми­ра», или, что то же са­мое: «Встре­тил Буд­ду — убей его».

Встре­тил та­ко­вость, из­бавь­ся от нее, она за­сло­ня­ет Свет Буд­ды.

Смысл су­ще­ст­во­ва­ния та­ко­во­сти

По­ка есть раз­мыш­ле­ние о се­бе — до тех пор че­ло­век бу­дет за­ви­сеть от мне­ния дру­гих, по­то­му что его раз­мыш­ле­ния о се­бе — это на самом де­ле раз­мыш­ле­ния дру­гих о нем. Мы же го­во­ри­ли: ду­мать име­ет смысл о дру­гих. О том, на­сколь­ко хо­ро­шо ты ви­дишь, об от­но­ше­ни­ях. И ес­ли вы, ду­мая о дру­гих, про­ана­ли­зи­руе­те на­ко­пив­ший­ся у вас ма­те­ри­ал под на­зва­ни­ем Я та­кой, ока­жет­ся, что вы так хо­ро­шо знае­те о тех лю­дях, с ко­то­ры­ми об­ща­лись с дет­ст­ва, как буд­то они вам ис­по­ве­до­ва­лись, ка­ж­дый лич­но.

Нет не­об­хо­ди­мо­сти от­ка­зы­вать­ся от при­выч­но­го упот­реб­ле­ния слов, а не­об­хо­ди­мы па­мять и вни­ма­ние, что­бы не за­бы­вать, о чем дей­ст­ви­тель­но го­во­рит­ся и ду­ма­ет­ся. По­это­му, ко­гда я го­во­рю Я та­кой, то с по­мо­щью сво­его соз­на­ния дол­жен се­бе на­по­ми­нать, что это я го­во­рю о не­ко­то­рой мо­ей та­ко­во­сти, соз­дан­ной не­ко­то­ры­ми людь­ми.

Ка­кой же смысл су­ще­ст­во­ва­ния та­ко­во­сти? Смысл мож­но уви­деть, ес­ли вспом­нить ис­то­рию ста­нов­ле­ния че­ло­ве­че­ско­го са­мо­соз­на­ния. Ведь для то­го что­бы поя­ви­лось са­мо­соз­на­ние, не­об­хо­ди­мо бы­ло сна­ча­ла вы­де­лить­ся из при­ро­ды, из Ми­ра, как бы пе­ре­ре­зать пу­по­ви­ну, свя­зывав­шую пер­во­го че­ло­ве­ка с при­ро­дой. Ужас отде­лен­но­сти, пер­вое осоз­на­ва­ние за­бро­шен­но­сти в бес­ко­неч­ность Ми­ра тре­бо­ва­ли ка­ких-то при­спо­соб­ле­ний, спа­саю­щих от бе­зу­мия. Та­ким при­спо­соб­ле­ни­ем и ста­ла пер­вая пер­со­наль­ная за­щи­та — та­ко­вость — за­кре­п­лен­ный, по­сто­ян­ный, ог­ра­ни­чен­ный об­раз са­мо­го се­бя. Ог­ра­ни­чен­ные, за­кре­п­лен­ные безо­пас­ные от­но­ше­ния с Ми­ром.

У со­вре­мен­но­го че­ло­ве­ка та­ко­вость — это пре­ж­де все­го спо­соб ут­вер­дить свою уни­каль­ность в ми­ре лю­дей, не пе­ре­хо­дя гра­ни­цы, уста­нов­лен­ные со­циу­мом. Кон­крет­ность че­ло­ве­че­ской жиз­ни с точ­ки зре­ния во­пло­щен­но­сти со­сто­ит в том, что Я как Я, как че­ло­век, сде­лан из лю­дей и жи­ву сре­ди лю­дей. Да­же ес­ли че­ло­век фи­зи­че­ски один, он все рав­но жи­вет сре­ди лю­дей, по­то­му что вся ткань его че­ло­ве­че­ско­го есть лю­ди.

Но со­ци­ум — это не толь­ко лю­ди (хо­тя для нас он зри­тель­но, об­раз­но вос­при­ни­ма­ет­ся как лю­ди), но это еще и сис­те­ма, струк­ту­ра кон­вен­ций (пра­вил, норм, за­ко­нов), вся эта ог­ром­ная шту­ко­ви­на по про­из­вод­ст­ву лю­дей. Это и есть то, что на­зы­ва­ет­ся ба­зар жиз­ни.

С пре­тен­зии жить на ба­за­ре, су­ще­ст­во­вать в фор­мах са­мой со­ци­аль­ной жиз­ни и на­чи­на­ет­ся иг­ра, в ко­то­рой че­ло­век ли­бо иг­рок, ли­бо то, чем иг­ра­ют. Эта иг­ра ка­са­ет­ся все­го со­дер­жа­ния пре­бы­ва­ния че­ло­ве­ка сре­ди лю­дей. Че­ло­век, спря­тав­ший­ся в та­ко­во­сти, — то, чем иг­ра­ют; че­ло­век как ак­тив­ный субъ­ект — тот, кто иг­ра­ет.

То, что мы аб­ст­ракт­но на­зы­ва­ем со­циу­мом, не есть Боль­шая Глу­пость, а есть Боль­шой Здра­вый Смысл. И Боль­шой Здра­вый Смысл по­ни­ма­ет, что нель­зя управ­лять лич­но­стью, в пол­ном смыс­ле сло­ва управ­лять, не­по­сред­ст­вен­но, по­то­му что лич­ность — это со­во­куп­ность от­но­ше­ний.

На­пря­мую управ­лять сущ­но­стью во­об­ще в го­ло­ву ни­ко­му не при­хо­дит, по­то­му что толь­ко сей­час воз­ник по­ня­тий­ный ап­па­рат, ко­то­рый мо­жет в ка­ких-то ра­цио­наль­ных тер­ми­нах опи­сать та­кое об­ра­зо­ва­ние, как от­но­ше­ния це­ло­го с це­лым, то­таль­но­го с то­таль­ным. То есть толь­ко не­дав­но ста­ло воз­мож­ным в ра­цио­наль­ных по­ня­ти­ях опи­сать, как сущ­ность об­ща­ет­ся с сущ­но­стью.

В са­краль­ных тек­стах есть на­ме­ки, но эти на­ме­ки мы вос­при­ни­ма­ем по­столь­ку, по­сколь­ку на со­вре­мен­ном язы­ке мо­жем что-то ра­цио­на­ли­зи­ро­вать из этих на­ме­ков. Лю­ди, ко­то­рые пе­ре­да­ва­ли эти зна­ния че­рез об­ра­зы, не ра­цио­на­ли­зи­ро­ва­ли их, как мы.

Для них зна­ние су­ще­ст­во­ва­ло толь­ко в об­раз­ной фор­ме и ни в ка­кой дру­гой фор­ме не нуж­да­лось. По­это­му, ска­жем, Ар­ка­ны Та­ро — это Ар­ка­ны Та­ро, та­кие, как они есть, а все, что мы ту­да до­бав­ля­ем, — это наш спо­соб ра­цио­на­ли­за­ции. Мы зна­ния в та­кой фор­ме вос­при­ни­мать не уме­ем.

И по­это­му Ве­ли­кое Сред­нее, Ве­ли­кий Здра­вый Смысл по­ро­дил Ве­ли­кую Идею — опо­сре­до­ван­ный спо­соб управ­ле­ния. Очень эф­фек­тив­ный. Этот спо­соб со­сто­ит в том, что на­до управ­лять тем, что мы с ва­ми на­зы­ва­ем ин­ст­ру­мен­том.

Та­ким об­ра­зом, поя­ви­лась та­ко­вость: нет та­ко­во­сти — нет со­ци­аль­но­го че­ло­ве­ка. Кто бу­дет всту­пать в со­ци­аль­ные от­но­ше­ния? Дух? Во­пло­щен­ность? По­это­му та­ко­вость бы­ла не­об­хо­ди­ма не толь­ко для то­го, что­бы вы­де­лить­ся из при­ро­ды. Она есть тот объ­ект, ко­то­рый в со­циу­ме и на­зы­ва­ет­ся че­ло­век.