2.2. Критерии и угрозы инновационного развития экономики России

В 2015 г. экономические санкции и реакция на них внутри страны ощутимо сказались на сфере науки и инноваций. Опрос, который в мае 2015 г. был проведен среди 176 экспертов, представляющих как бизнес, так и научно-образовательное сообщество, показал, что, по мнению большинства респондентов, новая геополитическая ситуация негативно влияет на развитие инновационной деятельности (приложение 3).

Взаимосвязь между введением санкций в отношении России и переменами, ставшими заметными в российской науке в связи с новыми внешними условиями, отнюдь не однозначная. Не только начали происходить экономические изменения, но и общая атмосфера в сфере науки стала трансформироваться [22, с. 340].

В условиях санкций усложнилась работа даже IT-сектора, который считается в России одним из самых развитых и успешных. Оказалось, что распространенность зарубежных программных продуктов в стране очень высокая (приложение 4).

Косвенные последствия введения санкций выразились в том, что стало созревать и расти неприятие работы зарубежных представительств организаций, поддерживающих в том числе образование и науку, из стран, введших санкции, либо российских структур, каким-либо образом ассоциировавшихся с поддержкой и продвижением «иностранных» идей и взглядов.

В декабре 2015 г. закрылась организация, активно поддерживавшая в партнерстве с Минобрнауки России научную и инновационную деятельность в российских вузах, – Американо-российский фонд по экономическому и правовому развитию (USRF). После его включения в перечень «нежелательных организаций» на следующий же день фонд объявил о прекращении своей деятельности в России и о закрытии офиса в Москве [22, с. 341].

Закрытие фондов – вполне рациональное решение их руководителей: после того как организация получает статус «иностранного агента», ее деятельность затрудняется. Так, практически это означает запрет на работу с бюджетными учреждениями, а именно они составляют основной контингент организаций науки и образования. Такая же ситуация складывается и с «нежелательными организациями» – получать их гранты становится рискованным.

При росте напряженности между Россией и наиболее развитыми инновационными странами продолжается официальная риторика в поддержку развития международной деятельности в области науки. Более того, постоянно подчеркивается, что наука интернациональна и что международное научное сотрудничество – основа развития. Так, Проект 5-100 поощряет вузы публиковаться за рубежом и участвовать в международной деятельности, приглашать на работу иностранных специалистов. Это действительно важно, так как пока российские публикации редко входят в число высокоцитируемых, и это отличает Россию от многих даже развивающихся стран. За период 2004–2015 гг. только 6% высокоцитируемых российских статей были написаны российскими учеными самостоятельно, а остальные – лишь в соавторстве с зарубежными коллегами. Однако постепенно приоритеты меняются [22, с. 342].

В страновом аспекте на первый план выходит группа стран – членов БРИКС, а с точки зрения персонального состава новые надежды возлагаются на развитие сотрудничества с представителями русскоязычной диаспоры. Анализ результативности научной деятельности в странах БРИКС свидетельствует о том, что пока научные связи между членами группы слабые. Более того, страны БРИКС стремятся сотрудничать не друг с другом, а со странами – научными лидерами. Собственные результаты БРИКС пока недостаточно высоки. Диаспора активна в развитии связей, в том числе помогая создавать современные лаборатории в вузах на средства Проекта 5-1003 . Недавний опрос 150 представителей русскоязычной научной диаспоры показал, что интенсивно взаимодействующие с Россией члены диаспоры лояльны и стараются развивать сотрудничество, абстрагируясь от политических проблем, включая санкции.

Диаспора – это в какой-то мере «мягкая сила» в ситуации санкций и в целом неблагоприятной геополитической обстановки. Активные ее члены готовы преподавать, участвовать в исследовательских проектах (в том числе по международным грантам), а также обучать российских аспирантов. Около 2/3 респондентов предложили новые механизмы сотрудничества или улучшения существующих государственных инициатив. Высказанные идеи сложно свести к каким-то типовым «блокам». Но есть два вида деятельности, в которых готовы принимать участие очень многие представители диаспоры. Это программы международных обменов (стажировок) разного формата (в том числе для подготовки аспирантов, студентов и поездок иностранных ученых) и совместная подготовка аспирантов и дипломников. Следует отметить, что ряд предложений уже сейчас могут быть реализованы отдельными НИИ или вузами без разработки специальных программ федерального или регионального значения.

При этом важно повысить информационную открытость университетов и научных организаций, поскольку сейчас зарубежным ученым сложно найти на сайтах российских организаций хорошо структурированную информацию о возможностях сотрудничества. Вместе с тем внутри страны отношение к активной части диаспоры противоречивое. Так, опрос вузов, сотрудничающих с русскоязычными зарубежными учеными, который также проводился в ходе исследования взаимосвязей с диаспорой, показал, что ключевые проблемы состоят в том, что зарубежные ученые «дорого стоят» (им надо много платолько 6% высокоцитируемых российских статей были написаны российскими учеными самостоятельно, а остальные – лишь в соавторстве с зарубежными коллегами.

Стратегическое позиционирование сферы науки изменилось: обозначился переход от амбициозных целей к задачам умеренного роста. Ключевые показатели расходов на НИОКР и результативности научной деятельности, которые планировалось достичь к 2015 г., теперь отнесены на 2020 г. Это связано в том числе с сокращением бюджетных ассигнований на науку в условиях неопределенности перспектив наращивания инвестиций бизнес-сектора в исследования и разработки [27, с. 326].

В инновационной сфере наиболее заметным событием стала замена идеологии «от науки – к рынку» на идеологию «от рынков будущего – к их технологическим и научным проекциям сегодняшнего дня», что выразилось в формировании Национальной технологической инициативы. Расчет на разработку новых технологий при ослабленной реформами науке крайне рискованный. Поэтому создается Агентство по технологическому развитию, которое будет закупать технологии за рубежом. Фактически это означает переход к имитационной модели развития в области инноваций.

Действительно, в настоящее время надежд на собственные научные разработки и их быстрый ввод в практику мало, поэтому трансфер зарубежных технологий для решения задач НТИ оправдан. Вместе с тем в такой конструкции бизнес должен проявлять высокую заинтересованность в инновациях.

Теоретически можно сделать ставку на успешные быстрорастущие средние технологические компании. При изменении парадигмы производства (переход к новым производственным технологиям в широком смысле) они могут стать опорой технологического развития.

Однако в широких масштабах бизнес-сектор пока недостаточно активен не из-за слабости институтов развития, а в немалой степени по причине созданных государством административных и экономических барьеров.