2.2. Субъективные признаки изготовления, хранения, перевозки или сбыта поддельных денег или ценных бумаг

Под субъективной стороной преступле­ния в теории уголовного права пони­мают внутреннее, психическое отношение преступника к совершенному им преступ­лению; психическую деятельность лица во время совершения преступления¹⁴.

Таким образом, содержание субъек­тивной стороны преступления и ее при­знаков определяется процессами, проис­ходящими в интеллектуальной, волевой и эмоциональной сферах деятельности лица, совершившего преступление.

Обязательным признаком субъектив­ной стороны преступления является вина как психическое отношение лица к совершенно­му им деянию в форме умысла или неосто­рожности. К факультативным признакам от­носят мотив, цель и эмоциональное состояние лица, совершившего преступление.

По сравнению с объективной стороной преступления признаки субъективной сто­роны в диспозиции статьи описаны менее детально. Между тем, установление при­знаков субъективной стороны любого пре­ступления, в том числе и рассматриваемых, представляет наибольшую трудность в пра­воприменительной практике.

Обязательными признаками субъек­тивной стороны преступлений, предусмот­ренных ст.ст. 186 и 187 УК РФ, являются вина в форме прямого умысла и специаль­ная цель — цель сбыта.

Согласно ст. 25 УК РФ, преступление признается совершенным с прямым умыс­лом, если лицо осознавало общественную опасность своих действий (бездействия), предвидело возможность или неизбежность наступления общественно опасных пос­ледствий ( интеллектуальный момент) и желало их наступления (волевой момент).

Законодательная формула прямого умысла (осознает деяние — предвидит пос­ледствия — желает последствий) предус­мотрена для преступлений с материальным составом, в которых преступные последс­твия являются обязательным признаком. Волевой момент умысла распространяется на последствия. Содержание умысла в пре­ступлениях с формальным составом, к ко­торым относятся, в том числе, составы рассматриваемых преступлений, в законе не раскрывается.

Формула прямого умысла выглядит по-иному в преступлениях с формальным составом, когда преступные последствия законодатель счел необходимым вынести за рамки состава. В этом случае интеллекту­альный и волевой моменты перенесены на деяние: лицо осознает общественную опас­ность своих действий (бездействия) и же­лает действовать подобным образом. Дан­ное положение было выработано в теории уголовного права.

Как отмечается в научной литературе, «с учетом законодательной конструкции умысла такой подход выглядит единствен­но возможным. Принимая такого рода ог­раничительное толкование законодатель­ной терминологии, следует отметить, что соотношение интеллектуальных и волевых признаков умысла в преступлениях с фор­мальным составом, при котором интеллек­туальный момент характеризуется осозна­нием лица общественно опасного характера своих действий, а волевой — желанием их совершить, предполагает только одну фор­му вины — в виде прямого умысла. В этом смысле изготовление или сбыт поддельных денег или ценных бумаг не является исклю­чением и, как и любое другое преступление с формальным составом, может быть со­вершено только с прямым умыслом»¹⁵.

Таким образом, содержание субъек­тивной стороны в ст. 186 УК РФ можно сформулировать следующим образом: лицо осознает общественную опасность своих действий, а именно то, что оно изготав­ливает (хранит, перевозит) поддельные деньги или ценные бумаги и желает дейс­твовать подобным образом, преследуя при этом цель сбыта подделки; либо осознает, что сбывает заведомо поддельные деньги или ценные бумаги и желает этого.

Иными словами, при сбыте поддельных денег лицом, которое их не изготавливало, обязательным признаком субъективной стороны является осознание того, что де­нежные купюры являются фальшивыми, в противном случае привлечение к уголовной ответственности исключается.

Так, А. был признан виновным в сбы­те поддельного банковского билета Цен­трального банка Российской Федерации, совершенном 19 февраля 2008 г., и в при­готовлении к сбыту поддельного банковско­го билета Центрального банка Российской Федерации, изъятого по месту жительства А. Действия А. квалифицированы судом по ч. 1 ст. 186 УК РФ и ч. 1 ст. 30, ч. 1 ст. 186 УК РФ.

В надзорной жалобе осужденный А. просил отменить состоявшиеся в отноше­нии его судебные решения, ссылаясь на свою неосведомленность о поддельности имевшихся у него денежных купюр.

Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации удовлетворила надзорную жалобу осужден­ного А., отменила состоявшиеся судебные решения в отношении его и направила дело на новое судебное рассмотрение по следую­щим основаниям.

В суде А. вину в инкриминированных ему деяниях не признал, отрицая свою ос­ведомленность в поддельности купюр по 1 тыс. руб., оказавшихся у него в результате размена на городском рынке купюры номи­налом в 5 тыс. руб.

Однако суд вопреки требованиям зако­на (ч. 4 ст. 7, ст. 297 УПК РФ) не моти­вировал в приговоре свой вывод о том, чем опровергаются показания А. о его неосве­домленности в поддельности купюр, а со­слался только на доказательства, подтверж­дающие лишь сам факт поддельности купюр. Субъективная сторона преступления, пре­дусмотренного ч. 1 ст. 186 УК РФ, харак­теризуется только прямым умыслом. Таким образом, при сбыте поддельных денег ли­цом, которое их не изготавливало, обяза­тельным признаком субъективной стороны преступления является осознание факта поддельности денег.

При таких обстоятельствах суд обязан был исследовать вопрос о том, носила ли подделка купюр очевидный характер либо она могла быть определена исключительно с применением технических средств путем экспертизы. Однако судом этого сделано не было. Эксперт, производивший технико­

криминалистические экспертизы обеих ку­пюр, судом не допрашивался. Сами купюры в судебном заседании не исследовались. Ос­тавлено без оценки то обстоятельство, что продавец склада-магазина свидетель Б., принявшая от А. одну купюру, усомнилась в ее подлинности не в момент принятия, а в конце рабочего дня. Таким образом, суд не учел обстоятельства, которые могли су­щественно повлиять на выводы суда о ви­новности А.

Привлекая к ответственности за со­вершение соответствующего умышленного преступления, необходимо доказать, что все обстоятельства, имеющие юридическое значение, т.е. являющиеся элементом со­става преступления (основного или квали­фицированного), относящиеся к характе­ристике предмета и объекта преступления, объективной стороне преступления, осоз­навались виновным.

Например, для привлечения лица к уголовной ответственности по ст. 187 УК РФ за изготовление поддельной расчетной карты необходимо доказать: лицо осознава­ло, что подделывает расчетную карту, пред­назначенную для безналичных расчетов, и желало поступать подобным образом, при этом преследовало цель сбыта (отчужде­ния), а не использования карты.

Кроме того, обязательным элементом умысла является осознание лицом не толь­ко фактических обстоятельств совершаемо­го деяния (действия или бездействия), но и его общественной опасности, т.е. способ­ности причинить вред общественным отно­шениям. Законодатель не включил в число признаков умышленной вины осознание уголовной противоправности совершенного деяния (наличие именно уголовной ответс­твенности за данное деяние)¹⁶.

Однако следует отметить, что, совер­шая рассматриваемые деяния, субъект, осознавая их общественную опасность, не может не осознавать их противоправнос­ти, хотя бы в общих чертах. Как правиль­но отмечает Н.В. Образцова, «последствия подделки люди осознают с самого раннего детства. Запрет такой подделки известен любому гражданину, поскольку он выра­ жен в надписях на деньгах и ценных бума­гах. На денежных купюрах РФ, например, есть надпись «Подделка билетов Банка Рос­сии преследуется по закону». Изготавливая и сбывая поддельные деньги и ценные бу­маги, виновный отчетливо понимает, что нарушает монопольное право государства на их выпуск».

Как уже отмечалось, привлечение лица к уголовной ответственности за изготовле­ние поддельных денег, ценных бумаг, кре­дитных либо расчетных карт и иных пла­тежных документов возможно лишь в том случае, если будет установлена и доказана цель сбыта указанных предметов.

В теории уголовного права цель пре­ступления — это мысленная модель будущего результата, к достижению которого стремит­ся лицо при совершении преступления.

Цель сбыта применительно к ст. 186 УК РФ означает, что виновный желает ис­пользовать поддельные деньги или ценные бумаги в качестве настоящих как средство платежа. Если изготовитель подделки за­держан после фактической передачи ука­занных предметов третьему лицу либо в момент передачи, наличие цели сбыта яв­ляется очевидным. Сложности возникают в случаях, когда преступление пресекается на стадии приготовления или покушения либо на стадии оконченного преступления, но до начала сбыта. В этих случаях следует учитывать все фактические обстоятельства происшедшего, так как о направленности умысла виновного мы можем судить только по объективной стороне деяния.

О цели сбыта, в частности, могут сви­детельствовать следующие объективные данные, непосредственно связанные с из­готовлением денег: сокрытие этого факта от окружающих, в том числе от родствен­ников, соседей, сослуживцев, с которыми фальшивомонетчик поддерживал довери­тельные отношения; значительные матери­альные затраты на приобретение орудий и средств совершения преступления; маски­ровка действий, выражающаяся, напри­мер, в обращении с просьбой изготовить отдельные узлы и детали без указания их целевого назначения; постоянное совершенствование качества изображения под­дельных денежных знаков; изготовление их в большом количестве; несоответствие характера противоправных действий про­фессиональным и любительским занятиям виновного; место и обстановка производс­тва фальшивых денег¹⁷.

Не может квалифицироваться по ст. 186 УК РФ изготовление поддельных денег без цели использования их в качестве пла­тежа, а например, для демонстрации своих художественных способностей, мастерс­тва, для коллекции, на спор и т.п.

В качестве субъекта преступления выступает лицо, достигшее шестнадцатилетнего возраста.