1.2 Решения Европейского Суда по правам человека в российской системе правосудия

Анализ постановлений Европейского суда позволяет сделать вывод, что для судов Российской Федерации обязательной является та часть постановлений, в которых излагаются правовые позиции Европейского суда, а, следовательно, мотивировочная часть имеет для судебных национальных органов обязательное значение.¹²

Так, Председатель Конституционного Суда РФ В.Д. Зорькин на VIII Международном форуме по конституционному правосудию «Имплементация решений Европейского суда по правам человека в практике конституционных судов стран Европы» отметил:

«В силу статьи 32 Конвенции о защите прав человека и основных свобод Европейский суд по правам человека имеет право решать все вопросы, касающиеся толкования и применения положений Конвенции и Протоколов к ней. Поэтому правовые позиции Европейского суда, излагаемые им в решениях при толковании положений Конвенции и Протоколов к ней, и сами прецеденты Европейского суда признаются Российской Федерацией как имеющие обязательный характер».¹³

Признавая, что Европейский суд создает прецеденты, и указывая на то, что они имеют обязательный характер, В.Д. Зорькин тем самым подчеркивает особое значение постановлений Европейского суда в правовой системе РФ.¹⁴

Согласно ч. 1 ст. 6 Конвенции «каждый в случае спора о его гражданских правах и обязанностях или при предъявлении ему любого уголовного обвинения имеет право на справедливое и публичное разбирательство дела в разумный срок независимым и беспристрастным судом, созданным на основании закона. Судебное решение объявляется публично, однако пресса и публика могут не допускаться на судебные заседания в течение всего процесса или его части по соображениям морали, общественного порядка или национальной безопасности в демократическом обществе, а также когда того требуют интересы несовершеннолетних, или для защиты частной жизни сторон, или - в той мере, в какой это, по мнению суда, строго необходимо - при особых обстоятельствах, когда гласность нарушала бы интересы правосудия».¹⁵

Рассмотрение дела в разумный срок является сложным критерием справедливого судебного разбирательства и состоит из нескольких аспектов, в свете которых оценивается продолжительность судебного процесса в национальной судебной системе: сложность дела, собственное поведение заявителя, последствия несоблюдения разумного срока для заявителей, оперативность работы судебных органов. Учитывая общий характер положения п. 1 ст. 6 Конвенции, требование рассмотрения дела в разумный срок охватывает период времени с момента подачи заявления в суд до момента исполнения судебного постановления. Исходя из этого, Европейский суд в каждом конкретном деле устанавливает соответствие судебного разбирательства по делу заявителя требованиям п. 1 ст. 6 Конвенции.¹⁶

Потому представляется вполне закономерным то обстоятельство, что первое в отношении Российского государства со времени подписания им Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод Постановление Европейского суда по правам человека, вынесенное в Страсбурге 7 мая 2002 г. по делу «Бурдов (Burdov) против России»¹⁷, оказалось связанным именно с процессом исполнения (вернее, неисполнения) судебных актов.¹⁸

Суть дела Бурдова состояла в том, что сотрудниками органов социальной защиты населения по причине отсутствия финансирования в течение четырех лет (с 1997 по 2001 г.) не исполнялись судебные решения, вынесенные по искам заявителя о взыскании денежных средств в качестве компенсации за вред здоровью, причиненный при ликвидации последствий аварии на Чернобыльской АЭС. Служба судебных приставов, Главное управление юстиции и прокуратура Ростовской области, а также другие инстанции, в которые Бурдов обращался за помощью в реализации судебных актов, объясняли свое бездействие отсутствием должного финансирования ответчика. В результате Европейский суд обязал Российскую Федерацию - ответчика выплатить заявителю 3000 евро в качестве компенсации морального вреда.¹⁹

При принятии данного решения Страсбургский суд исходил из п. 1 ст. 6 Конвенции, закрепляющего за каждым право обращаться в суд в случае любого спора о его гражданских правах и обязанностях. Право на суд, по мнению европейских судей, было бы иллюзорным, если бы правовая система государства - участника Европейской конвенции допускала, чтобы судебное решение, вступившее в законную силу и обязательное к исполнению, оставалось бы недействующим в отношении одной стороны в ущерб ее интересам. Немыслимо, полагает Европейский суд, что п. 1 ст. 6 Конвенции, детально описывая процессуальные гарантии сторон - справедливое, публичное и проводимое в разумный срок разбирательство, не предусматривал бы защиты процесса исполнения судебных решений.²⁰

Кроме того, Европейский суд по правам человека особо отметил, что нарушение «права на суд» может также приобрести форму задержки исполнения судебного постановления; при этом не каждая задержка в исполнении постановления суда представляет собой нарушение «права на суд», а лишь такая, которая искажала бы саму суть данного права, гарантируемого ст. 6 Конвенции (постановление от 18 ноября 2004 г. по делу «Вассерман против России»²¹ и др.).

Исходя из обобщения судебной практики Европейского суда по правам человека (Денисов против Российской Федерации, Луков против Российской Федерации, Иван Новиков против Российской Федерации, Нартова против Российской Федерации, Кукса против Российской Федерации, Ширякалова против Российской Федерации, Тихов и другие против Российской Федерации, Желтков против Российской Федерации, Макаров против Российской Федерации, Богданов против Российской Федерации) представляется возможным установить продолжительность сроков неисполнения судебных решений, позволявших Суду констатировать факт нарушения государством ст. 6 и ст. 1 Протокола № 1 к Конвенции. Исходя из решений по данным делам видно, если срок неисполнения судебного решения превышает один год, то имеются основания для констатации Судом соответствующих конвенционных нарушений. Однако в выявленных прокурором нарушениях бездействие, превышающее указанный выше срок, отсутствует.²²

Таким образом, Европейский суд по правам человека официально занимает главенствующее место в российской системе правосудия, его решения обязательны для исполнения самим государством и имеют преюдициальное значение для российских судов.