Self-5.1 Диалектика просвещения Хоркхаймера и Адорно

«Диалектика Просвещения» Хоркхаймера и Адорно

Книга написана в годы второй мировой войны, опубликована в 1947 году.

Свою задачу Макс Хоркхаймер и Теодор Адорно видят в том, чтобы объяснить, почему человечество, вместо того чтобы прийти к подлинно человеческому состоянию, впало в новый вид варварства. Причина тому имманентна самому историческому прогрессу и может быть определена как "саморазрушение просвещения". Просвещение понимается здесь расширительно — как идеология прогрессизма, нацеленная на избавление людей от страха и зависимости любого рода и опирающаяся на силу разума; предпосылкой современного кризисного состояния является изначальная установка просвещения на покорение природы как вне человека, так и внутри него.

В доисторические времена человек пребывал в единстве со своим родом, в свою очередь тождественным природе; за эту счастливую сопричастность индивиды платили полным отсутствием индивидуальности. Универсальным отношением человека к природным явлениямик собратьям,которыенепротивопоставлялись природнымвещам,былмимезис: уподобляясь тому, от чего он зависел и от чего ждал милости и покровительства, человек утверждал свою причастность целому, свое единство с ним. Существование не сопровождалось переживанием времени, история еще не возникла. Первым историческим актом стало выделение индивида из матриархально —родового, природного целого; это — акт, с которого начинается "авантюра просвещения"; в этом смысле уже Одиссей являл собой вполне сформировавшийся прообраз буржуазного индивидуалиста.

Итак, пока человек чувствовал свое родство с природой, его отношение к ней было миметическим; поскольку же это чувство утратилось, на его место стало другое — стремление к овладению природой, желание силой взять то, что раньше воспринималось как милость. Но для того, чтобы овладеть природой, ставшей для него внешней, человек должен прежде всего овладеть природой в себе самом — потоком чувств и переживаний, который и внутри него самого предстает как нечто "внешнее" (по отношению к индивидуальному "я", выступающему уже как не —природа). Поэтому человек расщепляется на "природное"внем самоми на "самость"; и чемболее глубокимстановится разрыв между индивидом и "внешней" природой, выступающей отныне как нечто, все более чуждое ему, тем более напряженной и драматичной становится коллизия между "я" и стихией "внутренней природы", тем более раздвоенным оказывается сам индивид. Отношение "я" к миру внутренней чувственности и витальности становится столь же насильственным, как и его отношение к "внешней" природе и другим людям: "Пробуждение субъекта покупалось ценой признания власти как принципа всех отношений" '. Люди оплачивали возрастание своей власти над природой отчуждением от того, над чем они властвовали.

Поступательное развитие субъективности сопровождалось утверждением во всех областях человеческой жизни формального, или инструментального, разума. В философских системах древности господствовало представление о разуме как о начале, объемлющем и мир, и человека: философия понимала себя как отображение разумной сущности мира; восприятие истины человеческим мышлением составляло единое целое с объективной манифестациейсамойистины.Савтономизациейсубъектаиегодистанцированиемотмира как голого материала возникает понятие формального, себя самое удостоверяющего ratio. В результате ныне господствует понимание разума как инструмента. Разум выступает в виде абстрактного и формального мыслительного механизма, он является характеристикой недействительности, атолько мыслящего и действующего субъекта. Он имеет дело прежде

всего с соотношением целей, с одной стороны, и средств и методов их достижения — с другой.Причемцели принимаютсябез объективногооправдания— ониоцениваютсялишь по соответствию интересам субъекта. Разумный человек — это тот, кто в состоянии определить, что для него полезно. Просвещенное мышление относится к вещам, как диктатор к людям; оно знает их в той мере, в какой может ими манипулировать.

Парадокс прогресса рациональности состоит тогда в том, что победа разума над мифом является мнимой: то, что возникает как триумф субъективной рациональности — подчинение всякого сущего логическому формализму, оплачено в действительности подчинением разума непосредственно наличному. Познание ограничивается повторением наличного, мысль превращается в простую тавтологию. Чем более мыслительная машинерия подчиняет себе все налично сущее, тем более слепо она довольствуется его репродукцией.Темсамымпросвещениевозвращаетсякмифологии,откоторойононикогда не могло избавиться; мифология отражала в своих образах сущность налично сущего как истину, утверждая фактическое. В просвещенном мире мифология вошла в сферу профанного:наличноесуществование,принципиальноочищенноеотдемонов,приобретает в своей голой естественности брутальный характер, который прежде приписывался демонам.

Место умерших демонов и богов занимает "индустрия сознания", успешно заменившая религию в ее основной функции — легитимации господства. Культурное творчество сплетается сегодня с новейшей технологией массового товарного производства; индустрия культурыстановитсянаучновывереннымсредствомманипуляциисознаниемиповедением масс. Этусвою функцию индустриякультуры выполняет темболее легко,чтоее продукция находится в полном соответствии со всем предметным миром и миром человеческих взаимоотношений, созданным материальным производством, — эти миры творятся одной и той же технической рациональностью. Тем самым предметное окружение человека и его культурная среда оказываются замкнутыми в одном и том же измерении, за пределы которого, как кажется, вообще нет выхода.

Превращениепостулатовитребованийпозднекапиталистическогообществаво внутренний закон поведения индивидов навязывается людям насильственным образом, но насилие это настолько повседневно, привычно, всеохватывающе, что оно уже не ощущается как насилие, принимая форму нерефлексивного внутреннего побуждения. Так осуществляется манипуляция людьми: продукт индустрии сознания, предписывающий индивиду все более и более однозначную реакцию, создает соответствующий себе тип потребителя на уровне бессознательного. Культурная индустрия исследует человеческие потребности, продуцирует их (уже в форме, соответствующей ее собственным целям и задачам), дисциплинирует их и управляет ими. Тем самым индустрия культуры ликвидирует тот принцип, па котором покоилась вся западная культура, возникшая в результате выделения индивида из рамок первобытного рода, — индивидуальность она превращает в псевдоиндивидуальность.

Так раскрывается негативная диалектика прогресса, ведущего к деградации человека и общества: просвещение снова приводит к мифологии, стремление к свободе обращается утверждением тотального порабощения. Основным механизмом осуществления мрачной иронииисториииосновнойманифестациейсоциальногоотчужденияявляетсяприэтомсам человеческий (в частности, философский и научный) разум.