2.2.Проблема коррупции.

Так сложилось исторически, что административный бюрократический аппарат с коммунистических времен сохранил в российском государстве свои распорядительные функции. До сих пор, исполняя законы, он стремится предельно зарегулировать права собственности, искусственно создать дефицит прав, четко соблюдая при этом собственные корпоративные интересы, т. е. Приторговывая различными лицензиями получая при этом своеобразную ренту. И все же, хотя явление это само по себе не ново, современные экономико-правовые функции бюрократии по сравнению с коммунистическими временами значительно изменились.

Сейчас непосредственным потребителем результатов административного решения сплошь и рядом оказывается частное лицо, юридический собственник, предприниматель. Частная выгода становится единственным мотивом его обращения к властям. И во взаимоотношениях с ним представитель власти, распоряжающийся неким капиталом административных решений, имеет возможность инвестировать этот капитал в частный бизнес.

Юридическое, конституционное право по сути дела, единственный товар, которым чиновники всех уровней и административный аппарат в целом распоряжаются монопольно. Ничего другого, никакой другой собственности у них сегодня нет, но чтобы жестко контролировать любые легальные рынки, ничего другого и не требуется: искусственно созданный дефицит легальных возможностей – самый доходный способ бюрократически-теневого управления.

Эта общая экономико-правовая ситуация предопределяет сегодня отношение не только чиновника к бизнесмену, но и бизнесмена к государству.

Огромным спросом в условиях рыночной экономики пользуется само право на предпринимательскую деятельность. И право это в России можно получить только из рук чиновника. То есть предприниматель встречается с ним еще до того, как сделаны первые шаги в бизнесе, причем встречи эти происходят не на легальном поле, но в теневой сфере, где законные права покупаются или, вернее, выкупаются за взятку.

Соглашаясь платить чиновнику уже на стадии открытия своего дела, предприниматель не формальным юридическим правом, которое в сфере теневых отношений не может найти никакого применения, но нормами права обычного, согласно которым решение чиновника воспроизводится как особый товар, имеющий свою цену. Интерес же предпринимателя заключается в том, чтобы купить этот товар подешевле, и с наименьшими трансакционными издержками.

По-видимому, первой и главной заботой при оформлении теневых сделок является безопасность участников этих сделок. Не в последнюю очередь именно с этим связанно, наверное, широкое распределение памятного по советским временам своеобразного бартерного обмена между предпринимателем и чиновником, когда платеж принимает форму взаимной услуги или подарка.

Однако говорить об односторонней выгоде чиновника у нас еще меньше оснований, чем в случае регистрации. В существующей экономико-правовой ситуации, когда права предпринимателя очерчены весьма неопределенно и нет условий для их защиты в суде, затраты на обеспечение "добрых" отношений с административной властью могут расцениваться как эффективные издержки, дающие важную гарантию развития и безопасности бизнеса.

Тот факт, что все эти платежи являются, по сути дела, взяткой, но " в завуалированной форме", а опыт различных фирм еще раз напоминает нам о строгих правилах, обеспечивающих безопасность теневых сделок. Но если безопасность – основная забота бюрократии, то главная забота предпринимателя – минимизация прочих трансакционных издержек, связанных с теневыми отношениями. Снизить же эти издержки можно лишь в том случае, если рационально их организовать, ввести в отношения с чиновником элементы контрактного права, превратить непредсказуемый административный произвол в рассчитанную коммерческую операцию, включит в состав своего бизнеса.

Четкие правила поведения на теневом рынке, своеобразный "теневой порядок" заранее никем не планируется и не программируются, а вырастает из живой экономической практики и закрепляется в обычае.

Говоря о коррупции, следует отметить, что в этом явлении огромную роль занимает коррумпированность правоохранительных органов. В данный момент все указывает на серьезный кризис доверия граждан к государственным структурам и к милиции в частности. Искать явную защиту у них выражают не многие.

Безопасность есть один из факторов экономической деятельности, которая дает фирме прибыль. Фактор этот может приобрести различными конкурирующими способами, и цена его может быть выше или ниже. Выбор, который навязывается предпринимателю, говорит как о его собственных ограниченных возможностях, так и о состоянии того сегмента рынка, на котором он работает и который монопольно контролируется данным поставщиком безопасности ( отделением милиции). Именно факт получения конечной выгоды потребителем и отличает случай милицейского налета от грабежа на большой дороге.

Другим подтверждением того, что отношения предпринимателя с милицией являются, по сути дела, рыночной сделкой, может служить использование правоохранительными органами такого " переговорного аргумента", как возможный отказ выполнять свои функции в случае, если потребитель уклонился от игры по навязываемым ему правилам теневого рынка.

Есть мнение, что потенциальная угроза со стороны криминального рэкета и есть та социально психологическая среда, которая обеспечивает милиции устойчивый спрос на ее специфический "товар", среда, в устранении которой милицейские работники меньше всего заинтересованы.

Не надо доказывать, что превращение услуг по обеспечению безопасности из "общественного блага" в товар теневого рынка, которым монопольно распоряжаются работники милиции, имеет далеко идущие последствия. В этих условиях перед лицом милицейского произвола граждане – и физические, и юридические лица – оказываются абсолютно беззащитными. Потому что на интересующем нас рынке такие понятия как обеспечение безопасности и угроза безопасности могут быть связаны деятельностью одних и тех же субъектов, в роли которых могут выступать как создатели бандитских крыш, так и призванные бороться с ними милицейские работники.

Если государственные служащие, какими, по сути, являются работники милиции, оперируют вне сферы легального права, то они неизбежно обрекают на теневые операции и тех, кто становится жертвой их произвола. Разумеется, не только работники милиции выталкивают предпринимателя в теневую сферу, но их роль трудно переоценить. Поборы милиции представляют собой некоторый теневой налог на фирмы и их работников. Отказаться от уплаты этого налога невозможно. Между тем платить и этот "налог", и те официальные налоги, которыми (теоретически) оплачивается система общественной безопасности, предпринимателю оказывается не по карману.

Так что не только чрезмерно высокие узаконенные ставки заставляют предпринимателя от уплаты официальных налогов, но необходимость создавать "черную кассу" для теневых платежей. Конечно, предназначена она не только для милиционеров. Но не в последнюю очередь – и для них тоже.

Теневой рынок безопасности легального бизнеса не единственный источник криминальных доходов милицейских работников. Они могут " зарабатывать" и тем, что в полном противоречии со своими должностными обязанностями берутся обеспечить безопасность преступников. В этом случае они, по сути дела, "входят в долю" с криминальными структурами и оставляют им простор для безнаказанной деятельности вне закона.

Понятно, что достоверность сведений о милицейском лихоимстве никто сообщить не может – для одних доступ к информации о такого рода сделок закрыт в силу их глубокой законспирированности, а те, кто сам в них вовлечен, говорить о них не станет. Мы располагаем лишь некоторыми наблюдениями, интересных прежде всего тем образом милиции, который сложился в сознании людей.

Как бы ни оценивали достоверность различных свидетельств, одно не вызывает сомнений: не только предприниматели, но и рядовые граждане проявляют сегодня к деятельности милиции самое пристальное внимание. Их настороженность и подозрительность могут объяснятся или конкретным опытом столкновения с данной государственной службой, или сложившимися представлениями о том, каких результатов следует ожидать, если придется с ней столкнуться.