4. Томас Инс и его роль в формировании голливудской системы кинопроизводства.

Томас Харпер Инс родился 1882 в Ньюпорт в семье бедных эстрадных актёров. Не получил законченного образования. С шести лет стал выступать на сцене и к началу работы в кино перепробовал не один десяток различных профессий (работал официантом в кафе). В 1906 г. он впервые снялся в маленькие роли у Эдисона, а затем в «Вайтаграфе». Пять лет спустя брат Томаса Мнса стал ведущим актёром «Вайтографа». Вместе с женой раза два выступал статистом в «Байографе», где и познакомился с Гриффитом. В 1910 году он уехал из Нью-Йорка в Голливуд.

В 1911 году владелец фирмы «ИМП» Адам Кессель сделал Инса руководителем фирмы «Бизоны», которая специализировалась на ковбойских фильмах с участием цирковых акробатов. В октябре 1911 года Томас Инс поставил первый вестерн — «Через прерии». К началу первой мировой войны Инс построил собственную студию «Инсвилл».

С 1915 года Инс становится автономным руководителем творческого объединения в рамках кинокомпании «Треугольник». Кроме Инса в «Треугольник» вошли Мак Сеннет и Дэвид Гриффит. 2 июня 1916 года проходит премьеры «Цивилизации».

Томас Харпер Инс умер 19 ноября 1924 года в результате пищевого отравления на борту яхты У. Р. Херста «Идрис». Режиссёра доставили в больницу, а потом перевезли домой, где он и скончался. Вымышленная версия гибели Инса представлена в фильме Питера Богдановича «Смерть в Голливуде» (2001), где Инса сыграл Кэри Элвис.Актриса Мэрион Дэвис, из-за которой, по голливудскому преданию, Херст на своей яхте застрелил Инса

Гарднер Сюлливан, в прошлом журналист и писатель. Однако Инс на правах режиссёра-постановщика оставлял за собой право контроля и все сценарии в обязательном порядке проходили через его руки. Он сам просматривал их и вносил поправки. Это был инсовский «железный сценарии». Второй отличительной особенностью работы Инса являлось одновременное руководство постановкой нескольких фильмов.

В течение нескольких лет у Инса подобрался довольно большой штат режиссёров, и многие из них впоследствии стали ведущими режиссёрами американского кино. Сам Инс редко ставил фильмы самостоятельно — он был продюсером, но зато почти всегда сам монтировал фильмы, снятые другими режиссёрами под его руководством.

5. Американское комическое.

Сначала кинокомедия в Америке, как и в Европе, носила более скромное название «комическая». В бешеном ритме проносилась в ней фантастическая и неистовая пародия жизни: ее персонажи без устали дрались, падали, прыгали, бегали. По своему существу комическая была новым изданием мюзик-холльного фарса, заснятого на пленку. «Комедия-фарс,- писал Чаплин в статье „Будущее немого кино",- отличается от собственно комедии тем, что первая преподносит юмор без необходимого логического обоснования, а для второй это обоснование необходимо. Несмотря на то, что большинство своих персонажей и почти все сюжеты - вернее, поводы для потасовок и погонь - комическая черпала с улицы, демократичность ее проявлялась не всегда последовательно. Единственно, кому почти регулярно «доставалось» в подобных фильмах, так это полицейским. Позднее объяснит популярность комической прежде всего этим: «Комические фильмы приобрели сразу же такой успех потому, что в большей части их изображены полицейские, падающие то в сточные канавы, то в бочки с известкой, вываливающиеся из вагонов, словом, испытывающие всяческие неприятности. Таким образом, люди, олицетворяющие престиж власти, нередко этим до мозга костей, в смешном виде и вызывают смех, и при виде их злоключений публика смеется гораздо сильнее, чем если бы эти же самые неприятности выпали на долю обыкновенных смертных». У американского кинематографа тех лет уже были свои установившиеся штампы, неписаные, по непреложные законы. Эти штампы и законы создались под воздействием различных факторов и имели глубокое социальное и политическое обоснование.

Однако к этому времени Макс Линдер уже нашел свой тип - тип «щеголя», «идеального джентльмена». Он был мал ростом и, чтобы казаться выше, носил резиновые внутренние вкладные каблучки. Волосы его были цвета воронова крыла, лицо смуглое, глаза блестящие, под тонкими усиками сверкали белые зубы. Движения были элегантны и быстры, как у южан, как у французов, какими их изображают на иностранных сценах. Все эти данные подчеркивались костюмами, столь же шикарными, как костюмы Эдмона Ростана или Эмиля Дешанеля: камышовая трость, черный сюртук, оригинальный жилет, полосатые брюки, кремовые перчатки, цилиндр, лаковые ботинки... Все эти предметы придавали этому стройному щеголю меланхолическое достоинство, которое еще усиливала комичность получаемых им тумаков.

Линдера мало привлекал комизм преследований или торты с кремом. Актер, сформировавшийся под влиянием бульварных театров, он принес с собой на экран вместе со своей элегантностью новое понимание комического. Не пренебрегая окончательно грубыми эффектами, он использует, прежде всего, нелепые ситуации, проявляя тонкую психологическую наблюдательность, подмечая характерные нравы. Макс - юноша из хорошей семьи, немного гуляка, хороший парень, хвастун, не заботящийся о деньгах, занятый главным образом ухаживанием за красотками. Чаще всего этот кавалер, этот рыцарь подвергается своими безжалостными самым удивительным испытаниям. Но этот гасконец - прежде всего типичный д'Артаньян, очень юный, немного простоватый, только что прибывший в Париж на своей желтой кобылке.

В отличие от своих соперников Линдер не акробат. Но он обладает искусством верного жеста и замечательно выразительным лицом. Ему нужны были крупные планы, чтобы развернуть все свои таланты и продемонстрировать всю выразительность своего лица. Игра его построена на изменении ритма, на паузах; без них его живость производила бы впечатление суеты, лихорадочного оживления. Линдер всегда довольствуется ясной интригой, почти прозрачной, понятной всем и резюмированной названием фильма: «Макс-орденоносец», «Макс-фотограф», «Макс-виртуоз», «Макс и открытие памятника», «Идиллия на ферме». Естественность передачи сценария, четкость игры, глубоко национальный характер образа быстро принесли артисту мировую славу.

После 1910 г. Линдер предпринимает турне по свету. В Барселоне, как и в Санкт-Петербурге, толпа выпрягает лошадей, чтобы впрячься в оглобли, и тысячи почитателей провожают его до гостиницы, давят друг друга, желая его приветствовать. Эти встречи, подобные встречам, которых удостаивались в прежнее время Аделина Патти и Сара Бернар, открыли Линдеру глаза на его коммерческую ценность. Патэ гарантирует ему в год 150 тысяч и вскоре 200 тысяч франков золотом. Этот оклад, превышающий оклад любого французского артиста, не исключал особой оплаты за представления по 2000-4000 франков за вечер, даваемые по всей Европе. Когда слабое здоровье или поездки за границу не удерживали его вдали от студии, Линдер, распоряжавшийся сценариями и мизансценами, снимал, как правило, по одному фильму в неделю.

Макс хватает полицейского, размахивает скатертью, как плащом, превращаясь на мгновение в тореадора. Элегантность позы, внезапный эффект, скупость выразительных средств, строгость и уверенность игры создают совершенное произведение искусства из сцены, построенной на арготическом каламбуре; в подобные моменты Линдер стоит Чаплина. Весь фильм обладает эллиптической точностью. Первая часть «Макса-тореадора» столь же совершенна, но вторая уже хуже. Линдер, которому платили за метр негатива, иногда без надобности растягивал сцену. Обычно он импровизировал свои фильмы в течение одного утра. Но каков бы ни был его талант, совершенство требовало более длительного размышления. И все же, несмотря на небрежность и некоторую непродуманность, Макс Линдер, как и Мельес, был одним из самых крупных деятелей французского кино.

Его сопернику Ригадену было далеко до него. Этот актер «Пале-Рояля» расстался со своим театральным именем Шарль Пренс для прозвища Ригаден, которое в Германии переделали в Морица, в Италии - в Тартуфини, в России - в Пренса, в Испании - в Салустино, в Англии - в Уиффлса, на Востоке - в Пренса Ригадена. Под несколько неуклюжим руководством Жоржа Монка он с чисто бюрократическим постоянством снимал еженедельно по одному фильму. Как и Андре Дид, но уже в водевильном стиле, он играл простаков и простофиль - амплуа, к которому прекрасно подходили приплюснутый нос, длинные зубы. Его видели в роли жениха, новобрачного, женатого, отца семейства, разведенного со своей женой, негра, мастерицы, делающей искусственные розы, фехтовальщика, повара, вора, президента республики, судьи, Наполеона, Золушки, жертвы любви, стрелка в маске, депутата... Сегодня эти пленки кажутся скорее унылыми, чем комическими; они унылы, как работа на конвейере, как труд; без участия сердца.

«Второе августа 1914». Этой датой, помимо всего прочего, отмечен конец первенства этого замечательного актера и французского комического фильма. Линдер был мобилизован.

Когда после тяжелого ранения он вернулся обратно в студию, то оказалось, что новый пришелец, Чарли, уже заменил Макса на экранах всего мира. Фирмы, входившие в трест Эдисона, рассерженные уходом Чаплина из фирмы «Эссеней», пригласили его соперника в Америку. Однако, сняв два фильма, Линдер тяжело заболел и до конца войны уже не мог работать в кино. Но его талант нисколько не пострадал, как это видно из фильмов, поставленных в Голливуде («Будь моей женой», «Семь лет бедствий», «Три пройдохи») и в Европе («Маленькое кафе», «На помощь», «Король цирка»). Только болезнь и неврастения подтачивали его. В 1925 г. в припадке безумия и ревности Линдер покончил с собой.

Мак Сеннетт, обладавший своеобразным талантом, перенес центр комической школы с берегов Сены на берега Тихого океана. 23 сентября 1912 г., день выпуска первой из комедий «Кистоун» - «Коэн в Кони-Айленд», - является исторической для кино датой.

Этот тридцатилетний, но уже седой канадец в течение трех лет работал у Гриффита сначала как актер, затем как ассистент. Как актер он подражал Максу Линдеру, как режиссер он примкнул к французской школе. Но хотя Гриффит и, ставил комические фильмы, они не были его специальностью

Первый фильм Чаплина, выпущенный 2 февраля 1914 г., назывался «Зарабатывая на жизнь». Руководил постановкой ассистент Сеннетта, Лерман, который называл себя Генри («Патэ») Лерман - дань уважения французским комикам. В этой труппе Чаплин выглядел настоящим английским джентльменом: высокий серый цилиндр, густые свисающие усы, сюртук, монокль, лаковые ботинки. Он играл роли жуликов, лгунов, к тому же жестоких. Вообще в «Кистоун» он почти всегда играл отрицательные роли.

Чаплин некоторое время колебался в выборе своего «костюма». Он отказался от густых усов и стал носить бородку клинышком. Вскоре он выработал свой окончательный тип: котелок, маленькие усики, слишком большие башмаки, походка точкой, гибкая камышовая тросточка, очень широкие брюки, жалкий обуженный пиджак, драный жилет другого цвета.

Почти весь этот костюм заимствован у Макса Линдера. Вначале Чарли - это Макс без гроша, который комически пытается сохранить свое достоинство. Первыми фильмами Чаплина руководили Генри Лерман, Мак Сеннетт и Мейбл Норман. «Звездой» «Кистоун» был в то время Форд Стерлинг - тип дяди Сэма, с бородкой, угрюмый и грубый. В четвертом фильме - «Между ливнями» - партнером Чаплина был Стерлинг. К этому времени Чаплин уже нашел свой костюм, но ему не хватает еще тросточки и он не знает, куда девать руки; зонтик он вертит, как палку. В первый раз мы видим здесь его походку, которая впоследствии принесла ему славу. Глядя этот фильм, словно присутствуешь при рождении типа Чарли.

«Настигнутый в кабаре» - первый фильм, поставленный Чаплиной (совместно с Мейбл Норман). Здесь уже намечаются некоторые из знаменитых впоследствии тем Чаплина. Вначале Чарли - гарсон в какой-то трущобе, на фоне которой выделяется прекрасный образ разочарованной Минты Дерфи. Затем он, уже безукоризненно элегантный, появляется в шикарном кафе, где выдает себя за гренландского посла и покоряет Мейбл Норман. Тут же он незаметно бьет ногой в зад своего соперника и жадно допивает остатки из бокалов. Потом Чарли, подобно Золушке, возвращается в свое кабаре, где его соперник разоблачает несчастного, которого выдает передник гарсона. Все кончается потасовкой, где оружием служат торты с кремом.

Американская комическая достигла своего расцвета у известного в те годы режиссера Мака. В прошлом театральный комик и танцор. Он посвятил себя выпуску исключительно комических лент. Первый фильм – Зарабатывая на жизнь, где главную роль сыграл дебютант Чаплин. Суетливый, грубо жестикулирующий молодой артист – большие свисающие усы и бачки, монокль и цилиндр, длинный сюртук и лакированные ботинки делали его почти что будущего неизменного героя Чаплина. Причем не только по внешнему облику, но и по своему содержанию. Картина не имела успеха. Чаплин понимал причину и решил попытаться подобрать для себя иной облик героя и изменить ему чуждую манеру игры. Мак Сеннет поощрял актерские импровизации и уже на съемках следующей комедии Чаплин получил разрешение избрать себя любой комедийный грим.

У Мака Сеннетта Чаплин прошел необходимую для актера школу «комедии масок». Каждый из окружавших его актеров имел совершенно определенное амплуа. Роско Арбекл - добродушный толстяк, вспыльчивый и неловкий; Мейбл Норман - хорошенькая фантазерка, полная веселья, с несколько преувеличенными эмоциями, всегда готовая на любую шалость; Мак Суэйн - грубиян; Форд Стерлинг -одержимый; Честер Конклин - проныра. Каждый тип четко охарактеризован костюмом и гримом, как это было принято раньше для полишинелей, арлекинов и пьеро.

В этой струне царили импровизация, свобода, веселье и молодость - качества, которые и сегодня еще составляют неподражаемое очарование старых фильмов «Кистоун». Искусство и поэзия рождались в них не в процессе длительного обдумывания, а внезапно, экспромтом, как неожиданная острая шутка.

Эти методы в течение нескольких месяцев создали из двадцатишестилетнего Чаплина знаменитого актера, и Америка жадно кидалась на фильмы с участием этого симпатичного человека с маленькими усиками. Война задержала знакомство с ним Западной Европы, но американские дельцы уже поняли, что «Кистоун» открыл в нем золотую жилу.