Фостер_Обновление производства
.pdfмикроэкономическом аспекте, с точки зрения фирмы, т. е., применительно к нашим условиям, с
позиций объединения или предприятия.
В связи с перестройкой системы управления народным хозяйством широко обсуждаются проблемы активизации товарно-денежных отношений, развития оптовой торговли средствами производства. Не налагают ли каких-либо ограничений на эти процессы те цели, которые мы ставим в научно-технической области? Конечно, Р. Фостер этим вопросом не задается, но в его книге можно найти суждения, полезные для ответа. Так, на с. 90 он пишет: «Политика в области управления во многих компаниях такова, что, будучи истолкована буквально, она мешает переходу с одной S-образной кривой на другую», т. е. реализации достаточно масштабной инновации, и приводит среди примеров такой принцип: «Каждое предприятие должно работать на началах самоокупаемости; оно должно зарабатывать себе средства и делать отчисления на покрытие накладных расходов корпорации». Проблема ясна, ведь на первых порах инновация очень часто не окупается (участок пологого роста логистической кривой), и при этом чем крупнее,
масштабнее нововведение, тем выше должен быть тот уровень хозяйственной структуры, который в состоянии осуществить необходимое финансирование, и в ряде случаев этот уровень может оказаться выше не только предприятия, но и объединения. Общественный характер собственности на средства производства — гарантия принципиальной возможности преодоления подобных трудностей, но слова Р. Фостера должны прозвучать предупреждением: не истолковывать принципы самоокупаемости и самофинансирования слишком буквально.
В книге не раз варьируется тема недостаточности чисто рыночных ориентиров, традиционных калькуляций затрат и экономических результатов в управлении инновациями. Под чисто рыночными ориентирами здесь имеются в виду прежде всего текущие цены, оценки экономичности на основе наблюдающихся тенденций динамики продаж и т. п. Особенно подробно рассматривается проблема выбора и обоснования инновационного решения. Р. Фостер противопоставляет экономичность, понимаемую именно как оценку в соответствии с текущей рыночной конъюнктурой, и результативность, т. е. обобщенное представление о технологии или продукте, которые будут следствием внедрения инновации. Экономичность характеризует уже используемые технологии и выпускаемые продукты, сложившуюся технологическую ситуацию и ее возможное будущее развитие в предположении, что основные тенденции динамики рынка в данном его секторе сохраняются; естественно, такое предположение тем менее реалистично, чем ближе технологический разрыв, чем более ощутимы технологические пределы. Понятие экономичности выработано прикладной экономической теорией и выражается несколькими,
практически равнозначными, показателями; среди них рентабельность, другие величины,
получаемые как отношение какой-либо экономической характеристики результата к полным затратам или их части, срок окупаемости и проч. В нашей экономической литературе они перечисляются, сопоставляются и изучаются обычно в главах, посвященных анализу
экономической эффективности в широком смысле термина5. Что касается экономической эффективности в точном и узком смысле, то об этом показателе до сих пор идут дискуссии и единое мнение пока отсутствует: искать ли этот показатель среди различных вариантов отношений результата (естественно, экономического, измеренного в денежном выражении) к
затратам или же исчислять его как разность полного эффекта и полных затрат. На наш взгляд,
вопрос непринципиальный, так как не столь важно, какой из по сути равноценных показателей будет объявлен «самым главным», ибо это ни в какой мере не должно принизить роль всех осталь-
ных и, что еще важнее, ослабить внимание к содержательному анализу каждого конкретного случая.
Традиционный анализ экономической эффективности регулярно пытаются применять в обосновании инновационных решений, но он явно недостаточен для этой цели6, и Р. Фостер вводит свою «новую парадигму», поскольку прекрасно понимает эту недостаточность. Пожалуй,
наиболее ясно он высказывается по данному поводу на с. 151, хотя рассуждает не о проблеме в це-
лом, а об одном из ее частных аспектов: «Мы не можем определить прибыль в зависимости от технических показателей таким же точным математическим выражением, какое мы использовали в отношении технической отдачи НИР. Прибыль является скорее функцией микроэкономических показателей отрасли и коллективной стратегии всех фирм в ней. Нет ничего априори встроенного во взаимосвязь между техническим прогрессом и прибылями, откуда следует, что вы вынуждены анализировать эту проблему каждый раз с новой точки зрения». К этому стоит добавить, что, во-
первых, точность выражения, связывающего техническую отдачу НИР и технические показатели продукции, сильно преувеличена (всё хорошо, пока формула на бумаге, но попробуйте применить её в реальности!); во-вторых, на прибыль влияют не только отмеченные внутриотраслевые факторы, но и множество внешних; в-третьих, всё это справедливо не только в отношении прибыли, но и многих других, столь необходимых для традиционного анализа показателей.
Понятие результативности и является той альтернативой экономичности (или экономической эффективности), которая призвана сыграть роль операционального средства в «новой парадигме».
Совершенно необычно то, что эти понятия и соответствующие им показатели относятся, по существу, к разным объектам: «Результативность задана, когда компания определяет, какой S-
образной кривой она будет следовать (например, электронные лампы или полу' проводники).
Экономичность — это наклон нынешней кривой» (с. 89). В традиционном анализе одни и те же показатели рассчитываются для всех сравниваемых альтернатив, а затем по такой однородной информации проводится сопоставление. Однако продолжать движение по избранному пути
(логистической кривой) или перейти, пережив технологический разрыв при внедрении инновации,
5См., например, кн.: Народнохозяйственная эффективность: показатели, методы, оценки. Под ред. А. С. Астахова. М., «Экономика», 1984.
6См. об этом также: В. И. Данилов-Данильян, А. А. Рывкин. Некоторые методологические проблемы экономики научно-технического прогресса.— Экономика и математические методы,1984, т. XX, вып. 6.
на другой — принципиально различные стратегии, и Р. Фостер отказывается сопоставлять их по однородным характеристикам, заранее зная исход подобного сопоставления и не доверяя ему: «Переход к новой технологии почти неизменно представляется менее экономичным, чем сохранение старой "технологии, так как новой технологии необходимо сообщить ускорение» (с.
90).
Конечно, сопоставление по неоднородным характеристикам, их противопоставление не могут быть реализованы алгоритмически, формально (строго говоря, это невозможно и при сопоставлении по нескольким однородным паритетным показателям): вопрос о том, что больше — экономичность старого продукта или результативность нового,— просто бессмыслен. Но понятия экономичности и результативности рассматриваются не для того, чтобы вычитать или делить соотносимые им показатели, а с целью насытить количественной информацией содержательный экономический анализ. Как пишет Р. Фостер, «ответы на эти вопросы не всегда обоснованы (да они и не должны быть обоснованы) и лишь усложняют решение» (с. 185), и, хотя в списке вопросов, по поводу которых это замечено, нет только что «сформулированного», к нему данное замечание относится в такой же степени.
Итак, экономичность, она же — экономическая эффективность, всегда или почти всегда утверждает целесообразность продолжения старого пути. Но, может быть, результативность с таким же постоянством свидетельствует в пользу технологического разрыва, перескока на новую логистическую кривую? Нет, не обязательно: результативность продукта или технологии,
возникающих вследствие внедрения инновации, должна быть достаточно высока. В этом случае инновация, каковы бы ни были показания экономичности, не просто целесообразна, но жизненно необходима: «Попытка обеспечить большую экономичность за счет упущения гораздо более результативных технических решений — самоубийство. Она неизбежно подталкивает компанию к сохранению уже используемой технологии и делает ее более уязвимой к атакам фирм-
конкурентов, у которых нет выбора между двумя технологиями» (с. 184).
Является ли конкуренция единственной силой, способной побудить наше хозяйство к инновации и обеспечить преодоление технологического разрыва, хотя и за счет временного снижения доходов
(во имя сохранения их в несколько более отдаленном будущем) ? Как организовать наше хозяйство, чтобы повернуть объединения и предприятия лицом к научно-техническому прогрессу с его невиданными ранее темпами?
Представители абстрактно-экономического подхода предложат создать такие условия, чтобы хозяйственные единицы оказались во всех возможных ситуациях экономически безразличными к тому, внедрять нововведения или не внедрять, и минимальных управляющих воздействий окажется, мол, достаточно, чтобы обеспечить инновации всегда, когда это целесообразно. Анало-
гичных предложений известно немало, например, средством ликвидации дефицита иногда считают обеспечение равновыгодности для предприятия всех производимых продуктов. В этом
подходе нетрудно заметить определяющее воздействие все той же концепции экономического равновесия с ее не всегда подчеркиваемыми предпосылками о возможности экономического оценивания всего, что имеет отношение к рассматриваемой проблеме, непрерывности и т. п. Но в данном случае эти предпосылки дальше от реальности, чем во многих других, где их выполнение тоже сомнительно. Калькуляционные трудности реализации такого подхода, которые бросаются в глаза при самых начальных попытках поразмышлять о нем подробнее, имеют вовсе не техниче-
ский, а принципиальный характер, они обусловлены неадекватностью принимаемых предпосылок решаемой задаче.
Сторонники теории оптимального планирования исходят из того, что можно построить модель или систему моделей, расчеты по которой приведут к оптимальному плану развития народного хозяйства. Этот план будет указывать, в каком объеме следует использовать все уже применяемые технологии, выпускать известные и новые продукты, где, как и в какой мере внедрять нововведения и т. д. Эта программа нереализуема, так как калькуляционные трудности предыдущего подхода здесь в точности воспроизводятся, и притом по тем же — принципиальным,
а отнюдь не техническим причинам. Все оптимизационные расчеты очень чувствительны к вариациям исходной информации, а погрешности данных, которыми мы по необходимости вынуждены пользоваться при описании инноваций, столь велики, что результаты оптимизации не внушают доверия даже при попытках моделировать отдельные локальные задачи. Собственно,
уже рассуждений о противоречии «экономичность — результативность» достаточно, чтобы усом ниться в возможностях оптимизационного решения проблем нововведений.
Известны, но все менее популярны попытки справиться с этими проблемами исключительно путем совершенствования традиционных методов планирования (если воспользоваться терминологией Р. Фостера, такой путь не предполагает перехода на новую S-образную кривую).
Так называемый план по новой технике, сколько бы его ни совершенствовать, как представляется,
сам по себе не придаст ускорения инновационному процессу, даже если его подкрепить другими плановыми документами, «спускаемыми» предприятиям и объединениям сверху. Иное дело — поиски новых форм централизованного планирования нововведений в условиях кардинально усовершенствованного хозяйственного механизма.
Исследования и практическая апробация новых форм хозяйствования, организации взаимодействия экономических агентов друг с другом и с социалистическим государством достигли сейчас небывалого размаха. Проблема развития хозяйственного механизма социалистического общества стала в нашей стране поистине делом всех и каждого. Многие идеи,
в качестве непосредственных целей преследующие ликвидацию диктата производителя,
отраслевой монополии на выпуск так называемых «профильных» продуктов и производство
«профильных» услуг и работ, одновременно направлены, как нетрудно убедиться, на создание условий соперничества, соревновательности предприятий, выпускающих сходную продукцию или
услуги. При социализме соревнование предприятий не должно стать да и не станет тождественным капиталистической конкуренции, порукой этому — централизованное плановое руководство народным хозяйством в целом. Нам предстоит еще найти такие формы общественного управления хозяйством, при которых план ни в коей степени не будет сдерживать инициативы, прогрессивных технологических устремлений, научного и инженерного творчества на предприятиях, соревновательность не станет причиной негативных социальных явлений,
замкнутости предприятий, культа технологической тайны; самоокупаемость и самофинансирование не приведут к коммерческой изоляции хозяйственных звеньев.
Решение всех этих проблем, как и отмеченных выше в связи с некоторыми аспектами активизации товарно-денежных отношений, не может быть узко экономическим. Контуры социального и политического управления должны сыграть здесь более существенную роль, чем собственно экономического, которое неизбежно, в силу своей специфики, тяготеет к формализации, уни-
фикации анализа хозяйственных процессов, особенно в долгосрочном аспекте. Ключевым направлением развития этих контуров становится демократизация управления, включающая активизацию участия трудящихся в решении хозяйственных проблем предприятий и объединений,
гласность, общественную экспертизу принципиальных решений, совершенствование общественного контроля хозяйственной деятельности. Значение этого направления было указано
XXVII съездом КПСС, его содержание — развито и конкретизировано январским (1987 г.)
Пленумом ЦК КПСС.
Вернемся, однако, к содержанию книги Р. Фостера. Мы уже видели, возможности традиционной экономической теории в управлении инновационным процессом он оценивает весьма скептически. Предлагаемая им «новая парадигма» тем не менее не претендует на то, чтобы заменить эту теорию, взяв на себя ее функции, пусть даже только в рассматриваемой области, и
стать поставщиком универсальных рецептов менеджерам. Средства, предлагаемые в книге, лишь позволяют более организованно, целенаправленно, систематично искать решения по поводу инноваций, более убедительно их обосновывать, указывают важнейшие моменты и факторы, на которые необходимо в первую очередь обратить внимание. Но главное значение при этом Р.
Фостер придает не теоретико-экономическому, а человеческому фактору, если пользоваться общепринятой терминологией. Поэтому в книге не однажды и в разных аспектах рассматривается вопрос о том, кто же, когда и как должен искать решения, обосновывать и принимать их,
учитывать указанные моменты и факторы. Стоит отметить в этой связи характеристику главного технического специалиста фирмы, данную на с. 214: «...он должен быть способен трансформировать предвидения исполнительного директора в техническое задание по исследо-
ванию альтернатив, открывающихся для реализации этого предвидения, определить границы этих альтернатив, оценить затраты и выгоды по каждой альтернативе, а также те возможности,
которые каждая альтернатива обеспечит в качестве базиса для устойчивого превосходства в
конкуренции». Нельзя не отметить большого сходства функций, которые обязан, по Р. Фостеру,
осуществлять главный технический специалист, с этапами прикладного системдого исследования,
как они описаны в разнообразных монографиях и учебниках по системному анализу. Выходит,
главный технический специалист должен быть попросту профессиональным системным аналитиком, а вовсе «не наилучшим технологом... не... самым талантливым ученым или самым изобретательным инженером», как и подчеркивает Р. Фостер. Но для прикладного системного анализа в трактовке ученых США характерно признание ограниченности формальных средств
(хотя их применение и целесообразно всякий раз, когда для этого усматриваются научные основа-
ния) , акцент на проникновение в содержание, специфику конкретных проблем, так что приведенные черты «интеллектуального портрета» вовсе не случайны, они полностью согласуются с остальными тезисами книги. Р. Фостер подчеркивает, что успех компании в реали-
зации нововведений во многом зависит от того, какое место в ее штабе занимает главный технический специалист, с явным неудовлетворением констатирует, что лишь в относительно немногих американских компаниях директора-распорядители имеют техническую подготовку, и с одобрением пишет о положительных сдвигах в пользу инженеров. Может быть, у нас дело обстоит более благополучно, ведь подавляющее большинство руководителей наших объединений и предприятий — инженеры? Ответ не так прост, как может показаться из чисто арифметических сопоставлений. Директор нашего предприятия за время своего пребывания на руководящем посту постепенно теряет квалификацию технического специалиста — это не вызывает сомнений: ведь меньше всего ему приходится заниматься техническими вопросами (конечно, есть и исключения,
но они, что называется, лишь подчеркивают правило, ибо становятся исключениями благодаря личным качествам хозяйственных руководителей, а не системе их отбора, подготовки и переподготовки, не воздействию условий их работы); зато директор приобретает опыт, прежде всего хозяйственно-дипломатический: ведь основные его функции состоят в налаживании связей и поддержании хороших или хотя бы удовлетворительных отношений с министерством,
партийными органами, местными советами, смежниками, трудовым коллективом и т. д.,
отношений весьма сложных, чрезвычайно слабо регламентированных и определяющих очень многое в работе предприятия, ее результатах и оценке результатов. При выполнении этих функций хозяйственному руководителю технические знания почти не нужны, достаточно минимальных (и,
конечно, возможности получить консультацию, справку у главного инженера, главного технолога или главного конструктора), однако ему необходимы знания из области права, психологии,
социологии, но как раз ими он первоначально не обладает, а накапливаемый в этой области опыт не всегда может быть квалифицирован как знания.
Не вызывает сомнений, что перестройка хозяйственного механизма, системы управления нашей экономикой приведет к радикальному изменению задач, которые придется решать руководителям объединений и предприятий. Усиление самостоятельности основного звена неминуемо приведет к
сокращению числа «внешних» хозяйственно-дипломатических задач, повысится значимость технических проблем. Налаживание устойчивых хозяйственных связей, улучшение снабжения,
упорядочение отношений с министерствами и территориальными органами управления освободят хозяйственного руководителя от многих, по сути, второстепенных забот, «мелочевки» и позволят ему сосредоточиться на долгосрочной технической политике предприятия, на стратегии научно-
технического развития. Весьма полезными для него окажутся знания, помогающие анализировать инновации, принимать соответствующие решения, пригодится и информация о прецедентах,
успешном и неудачном чужом опыте. Книга Р. Фостера, безусловно, поможет ему в приобретении таких знаний. Она заинтересует всех, кто болеет проблемами перестройки системы управления нашей экономикой.
В. Данилов-Данильян
Предисловие
Все мы технологи — каждый, кто знает, как сделать что-либо тем или иным способом, и
использует для этого инструменты, будь то карандаши или персональные компьютеры, станки или видеоэкраны. Учителя, конструкторы автомобилей, строители и финансисты — все мы причастны к технологии нашего века, независимо от того, используем ли мы в нашей работе лингафоны или лазеры.
Мы не всегда склонны считать технологию частью нашей повседневной жизни, хотя и находимся под впечатлением от технологических чудес, подобных новым сверхбольшим интегральным схемам, которые повлекли за собой появление невероятных новых продуктов. Тем не менее технология глубоко проникла в нашу деятельность. Даже уединившийся писатель, скорее всего,
использует сегодня текстовой процессор, и это изменило его метод работы. Технология привела к исчезновению многих профессий наших отцов и может привести к исчезновению наших занятий.
Но она создаст новые профессии. Компании и менеджеры, страны и народы сталкиваются с растущей необходимостью самообновления, так как темпы технического прогресса продолжают ускоряться. В результате все мы должны стать лучшими новаторами, изобретая новые продукты и пересматривая свои профессии и занятия.
Книга «Обновление производства: атакующие выигрывают» объясняет, почему этот процесс столь труден и почему видимая сторона самообновления столь обманчива. Неверно думать, будто новшества вначале кажутся бесцельными и бесплодными, а затем вдруг превращаются в мощных противников или союзников. Дик Фостер помогает нам понять, почему тот, кто пытается вводить новшества, вновь обрести конкурентоспособность и дать нужные товары или услуги, должен неизбежно пережить полосу тревог и разочарований. Тем самым он помогает пережить этот важный инкубационный период менее болезненно, бороться в ситуации, в которой, возможно,
опускаются руки. Как корпорациям, так и индивидам автор помогает принять решение о том, в
какие технологии вкладывать деньги и ресурсы. Он предлагает подход, который помогает смотреть в будущее, а не цепляться за прошлое. Наконец, он помогает понять, что в каждом процессе развития неизбежно присутствует разрушительный элемент, но именно это делает возможным обучение и тем самым ведет к новым знаниям, продуктам и рынкам.
Дик был нашим коллегой и партнером по «Маккинси», поэтому неудивительно, что он ратует за обновление корпораций. Этот вопрос уже давно интересует «Маккинси». Когда Том Питерс и я приступили в «Маккинси» в 1977 г. к исследованию, которое завершилось нашей книгой «В
поисках эффективного управления»7, мы были поражены способностью некоторых корпораций к постоянному обновлению. Это такие компании, как «ЗМ», «Делта эйрлайнз», «Хьюлетт —
7 Т. Питере, Р. У отер мен. В поисках эффективного управления. М., «Прогресс», 1986.
Паккард» и «Дана корпорейшн». Мы установили, что всем им присуща готовность вводить новшества, искать новые подходы — будь то на рынке сбыта, в производственном процессе или исследовательской лаборатории — и нежелание полагаться на прошлые успехи.
Компании, добивающиеся наилучших результатов, охотно отказываются от старой технологии и приступают к новой — по словам Дика, совершают скачок к новой S-образной кривой. Всегда легче и кажется более безопасным продолжать инвестировать в то, что приносило успех в прошлом. Убывание дохода от инвестиций в зрелую технологию может вначале показаться обман-
чиво незначительным. Но как только осуществлен прорыв в новую технологию, потребители могут вынести быстрый и безжалостный приговор. Как указывает Дик, когда появился транзистор,
производители электронных ламп прекратили существование почти на следующий день, и
аналогичная участь постигла многие другие фирмы, которые столкнулись с новыми технологиями и продуктами.
Как это ни парадоксально, компании, которые быстро осваивают новую технологию, привержены своему делу, если воспользоваться выражением из книги «В поисках эффективного управления».
В нашей книге мы цитировали генерала Роберта Вуда Джонсона, основателя «Джонсон энд Джонсон»: «Никогда не вступайте в дело, если вы не знаете, как его вести». Но сказанное не означает призыва цепляться за стареющую технологию. Инженер из аэрокосмической компании в разговоре с одним из наших коллег определил род своих занятий как «сверление отверстий». Его компания занимается всеми аспектами сверления отверстий — их делают круглее, меньше и дешевле, распределяют более равномерно и все это с помощью различных методов — от лазерного луча до гидромонитора. Инженер обнаруживает приверженность своему делу — сверлению отверстий,— но он и его компания прибегают ко многим технологиям. Компания Р.
Джонсона ныне все еще лидер в фармацевтической промышленности и производстве товаров для личной гигиены, но она делает все, чтобы сохранить лидерство, осваивая, например, производство чистых лекарств в космосе.
И последний момент: эта книга выгодно отличается от обычных книг по управлению тем, что Дик Фостер связывает технологию с квалификацией работников. Для того чтобы компания освоила новую технологию, должны измениться люди. Именно осознание этого момента, отразившееся в предложениях автора, и позволяет говорить о том, что он шире взглянул на проблему, с которой сталкиваемся и мы, и наши организации: неуклонное развитие мира делает нас устаревшими. По этой причине книга представляет собой новый вклад в наше понимание управления и людей,
вклад, который получит прочное и широкое признание.
Роберт Уотермен Сан-Франциско, 1985
От автора
К написанию этой книги я приступил много лет назад, примерно в то время, когда закончил свою диссертацию о бинарном потоке неабсорбируемых газов в пористой среде. Позже я недоумевал,
почему я готовил именно эту диссертацию и почему мне назвали именно эту техническую проблему, а не какую-либо другую.
Работая в «Юнион карбайд», где я в основном занимался маркетингом, я полагал, что большинство людей способно ответить на эти и аналогичные вопросы, что они верят в наличие связи между НИР и прибылью. Во многих случаях это не так. Многие считают затраты на НИР накладными расходами, которые следует минимизировать. В НАСА, где я затем работал в качестве консультанта, изучая коммерческие приложения аэрокосмической технологии, я по-
прежнему задавал себе тот же общий вопрос в различной постановке: как определяют программу исследований и ее приоритеты? Какова связь между совершенствованием технологии и успехами корпорации? И существует ли вообще такая связь? Какую отдачу получают корпорации от расходов на НИР, которые составили в США 45 млрд. долл. за один только 1984 г.?
Даже в «Маккинси», где мои коллеги и я имели возможность работать с крупными, хорошо управляемыми компаниями во всем мире, не было ясности в вопросе о том, достаточно ли хорошо обоснована уверенность в важности исследований и разработок. Мы чувствовали что-то неладное в том, как компании обычно управляют своими НИР, но точно не знали, в чем дело.
В конце 70-х годов мы часто встречались для обмена идеями относительно стратегии деловой жизни. Мы регулярно собирались в Швейцарии, и именно здесь после повторного чтения книги Томаса Куна «Структура научных революций»8 я наконец начал осознавать динамику технического прогресса — как технология вначале медленно набирает темп, затем ускоряет движение, а потом неизбежно приходит в упадок. По окончании нашей встречи я набросал несколько заметок и показал их группе. Мы почувствовали, что начинаем получать некоторые ответы на вопросы о НИР и их ценности для компаний.
Вскоре после этого я обсудил возникшие у нас идеи с некоторыми сотрудниками «Экссон». Они поддержали эти идеи, но сказали, что чего-то существенного не хватает. Понять динамику технического прогресса, сказали они, необходимо, но важно также учесть прибыли. Они были правы. Осознав это, мы получили возможность воссоздать полную картину воздействия НИР на успех корпораций. Это заставило нас взглянуть на нововведения с иных позиций по сравнению с теми, кто изучал указанную проблему.
По мнению большинства исследователей, введение новшества — уникальный процесс,
требующий творческого подхода, одаренности и, пожалуй, даже величия. Они считают, что этот
8 Т. Кун. Структура научных революций. М., «Прогресс», 1975.