Русская культура XVII века

Русская культура XVII века

Культурология - Лекции по культурологии

Русская культура XVII века

В XVII веке завершалась история средневековой культуры и зарождались элементы культуры Нового времени, для которой характерен процесс всестороннего «обмирщения». В науке это проявилось главным образом в росте интереса к обобщению практического опыта; в литературе – в формировании демократического светского направления; в архитектуре – в сближении облика культовых и гражданских построек на основе «дивного узорочья»; в живописи – в постепенном разрушении иконографических канонов и появлении реалистических тенденций.

Литература и образование. В XVII в. заметным явлением русской культуры стала светская литература. Произошла дальнейшая ее жанровая дифференциация. Трансформация житийного жанра завершилась возникновением повести-жития (биографической повести). Рост грамотности вовлек в круг читателей провинциальных дворян, служилых и посадских людей. Это привело к появлению бытовой повести, которая в занимательной форме обращаясь к обыденной жизни, делала попытку проникнуть в психологию героев, отойти от средневекового шаблона, делившего персонажей на идеальных героев и абсолютных злодеев. Основная тематика таких произведений – столкновение молодого и старшего поколений, вопросы нравственности, человек с его личными переживаниями. Большой популярностью пользовались «Повесть о Горе-Злосчастии», «Повесть о Савве Грудцыне», «Повесть о Фроле Скобееве».

Полный социальными конфликтами XVII в. вызвал к жизни демократическую сатиру. Сатирические повести создавались в среде посадского населения, подьячих, низшего духовенства. Развитие жанра тесно связано с фольклором. В XVII в. под влиянием польского силлабического стихосложения возникла русская рифмованная поэзия, основоположником которой был С. Полоцкий, издавший «Букварь», «Рифмованную псалтырь», два больших рукописных сборника «Рифмологион» и «Вертоград многоцветный». Продолжали дело С. Полоцкого его ученики Карион Истомин и Силь­вестр Медведев.

Среди новых жанров особое место занимает драматургия. Первые театральные представления состоялись в 1672 г. в придворном театре царя Алексея Михайловича, где стави­лись пьесы на античные и библейские сюжеты. Основопо­ложником русской драматургии явился С. Полоцкий: «Комедия притчи о блудном сыне» и «Трагедия о Навуходоносоре-царе». Автора волновали серьезные нравственные, политические и философские проблемы. В 1675 г. на сцене русского театра впервые был поставлен балет.

Усложнение городской жизни, рост государственного аппарата, развитие международных связей предъявляли новые требования к образованию. Уровень грамотности в XVII в. значительно вырос и в различных слоях составил: среди помещиков – 65%; купечества – 96%; посадских людей – около 40%; крестьян – 15%; стрельцов, пушкарей, казаков – 1%.

Грамоте чаще всего обучали в семье. Одним из основных методов педагогики признавалось телесное наказание. Весьма показательно сочинение по педагогике «Гражданство обычаев детских» – свод правил, определявший все стороны жизни детей: поведение в школе, за столом и при встрече с людьми; одежду и даже выражение лица. Основными учебными пособиями оставались книги религиозного содержания, но вышло в свет и несколько светских изданий. Так, в 1633 г. издается букварь Бурцева, в 1679-м - учебник Полоцкого, а в 1694-м – Истомина, которые по содержанию были шире своего названия и включали статьи по вероучению и педагогике, словари и т. п. Использовались в учебном процессе и «азбуковники» – словари иностранных слов, знакомившие с философскими понятиями, содержавшие краткие сведения по отечественной истории, об античных философах и писателях, географические материалы. Это были справочники-пособия, обеспечивавшие уже в начальной школе знакомство с довольно широким кругом проблем.

В Москве появились средние школы, в том числе частные, где изучались иностранные языки и некоторые другие пред­меты. В 1621 г. была открыта всесословная лютеранская школа в Немецкой слободе, в которой обучались и русские мальчики. С 1640-х гг. стала работать частная школа боярина Ф. Ртищева для молодых дворян, где их учили греческому и латыни, риторике и философии. В 1664 г. открылась государственная школа для обучения подьячих Приказа тайных дел. В 1687 г. в Москве было открыто первое в России высшее учебное заведение – Славяно-греко-латинская академия – для подготовки высшего духовенства и чиновников государственной службы. Первыми учителями в ней стали братья Лихуды – греки, окончившие Падуанский университет в Италии. Состав учеников был неоднородным. Здесь обучались представители разных сословий. Академия сыграла большую роль в развитии просвещения в конце XVII – первой половине XVIII вв.

Становление знаний и рационалистического мировоззрения. В XVII в. умели решать многие практические задачи по математике, которые выдвигались практикой описания земель, торговой деятельности, а также военного дела. По указаниям в «Книге сошному письму» измеряли площади, извлекали квадратные и кубические корни, решали уравнения с несколькими неизвестными.

Крупным памятником научных знаний XVII в. является «Устав ратных, пушечных и других дел, касающихся до воинской науки», составленный Онисимом Михайловым (Радышевским) в 1621 г. Текст содержит сведения об организации войска, употреблении артиллерии и ее устройстве, о приемах ведения боевых действий. В нем много практических сведений из различных областей знания – геометрии, механики, физики, химии. «Устав» проникнут идеей старого конкретного, опытного, рационалистического подхода к изучению различных явлений. В «Уставе» содержится ряд сведений из математики, дана таблица мер, уделено внимание вопросам динамики, описан угломерный прибор, содержатся некоторые наблюдения над разницей удельного веса металлов – железа и свинца (хотя само понятие еще не сформулировано).

Медицинские знания носили также преимущественно узкопрактический характер и в немалой степени основывались на многовековом народном опыте лечения болезней. Широкое распространение получили переводы иностранных лечебников и «травников». При переводах вырабатывалась русская терминология. Аптекарский приказ в Москве сосредоточил искусных мастеров, умевших изготавливать лекарства и обладавших широкими для того времени познаниями в области химии, ботаники и фармакопеи. Таковы были Тихон Ананьин, Иван Венедиктов, Василий Шилов и др. В том же приказе производилось обучение новых мастеров по изготовлению медикаментов, а также врачей.

На протяжении XVII в. развивался интерес к общим вопросам биологии. В Россию проникли и первые сочинения по вопросам агротехники. Внимание русских людей стало обращаться и к богатым конкретным материалам сочинениям в области зоологии и анатомии. В середине XVII в. в Россию стали проникать сочинения, знакомившие с гелиоцентрической системой Коперника. Само появление в России сочинений, излагавших данную систему, весьма знаменательно для XVII в. Оно свидетельствует о том интересе, который возникал к проблемам рационального объяснения мироустройства в XVII в. О прогрессирующем развитии астрономических знаний говорит также и то, что в XVII в. стали все более приобретаться и использоваться в России различные астрономические приборы.

Большое развитие получили географические знания. Продвижение русских землепроходцев в Сибирь, обследование ими рек и морских побережий обогатило географию открытиями исключительного значения. Было составлено несколько карт; еще в начале XVII в. была сделана несохранившаяся карта всего Русского государства. Важный географический материал был получен в ходе освоения Сибири экспедициями Стадухина, Реброва, Пояркова, Дежнева, Хабарова, Атласова и др. Возникли сводные географические описания, как, например, «Роспись сибирским городам и острогам», «Роспись морского пути вдоль Охотского моря», и др. В 1667 г. в Тобольске Юрским стольником и воеводой П. П. Годуновым был составлен чертеж сибирских земель с соответствующим описанием. Спустя пять лет был составлен новый чертеж Сибири. Значительно расширились сведения о географии зарубежных стран. Эти сведения собирались русскими посольствами за границей и обобщались в «статейных списках». Большое внимание привлекали тогда страны Дальнего Востока – Монголия и Китай.

Художественная культура. Как и прежде, наиболее распространенным на Руси оставалось деревянное зодчество. Замечательной светской постройкой был несохранившийся дворец царя Алексея Михайловича в селе Коломенском, представлявший живописную композицию больших и малых срубов-клетей, связанных переходами, с высокими кровлями, килевидными «бочками» крыш и шатрами. Сказочное великолепие дворца усиливалось золоченой резьбой и яркой раскраской. Культовые деревянные постройки при небольшом числе основных типов необычайно разнообразны по своей композиции.

Широко были распространены храмы клетские, представлявшие собой прямоугольный сруб (клеть), покрытый двускатной кровлей, увенчанной маковкой с крестом; шатровые, основу конструкции которых составлял восьмерик на крестообразном основании или на четверике, перекрытый шатром; ярусный – особый тип высотной композиции, представлявший нарастание уменьшающихся четвериков и восьмериков; многоглавые – из наиболее известных памятников этой группы можно назвать Преображенскую церковь в Кижах.

Каменное строительство, прерванное «смутой» начала XVII в., возобновилось лишь в 20-е гг. В это время была осуществлена реставрация Московского Кремля. Зодчие Б. Огурцов и Х. Галовей возвели шатер над Спасской башней. Гражданская архитектура заметно влияла на культовые постройки. В храмах 20 – 30-х гг. появились некоторые новые черты: дробность элементов, как в церкви Покрова в Рубцове; необычайно богатый декор, как в церкви Зосимы и Савватия в Троице-Сергиевом монастыре. Еще заметнее отход от традиции в трехшатровых храмах, например, в Успенской церкви Алексеевского монастыря в Угличе, прозванной в народе «Дивной». Новые черты привели к формированию во второй четверти XVII в. живописного стиля с асимметричной группировкой масс. Обычно это пятиглавый бесстолпный храм, основной куб которого окружен приделами, папертями, лестницами и крыльцами, с обязательными деталями отделки: бочкообразными колонками, арками с висячей гирькой, наборными кирпичными наличниками окон и др. Именно в посадских храмах наиболее ярко выразилось светское начало, которое современники называли «узорочьем». Таковы московские церкви Рождества Богородицы в Путниках, Троицы в Никитниках, ярославские церкви Ильи Пророка, Иоанна Златоуста в Коровниках.

В 90-е гг. XVII в. в русской архитектуре утвердился новый стиль, условно именуемый «нарышкинским», или «московс­ким барокко». Главные его композиционные принципы – ярусность, центричность, симметрия и равновесие масс: нижний ярус квадратный или прямоугольный, на нем – восьмерик, выше – второй, большего объема и, наконец, завершающий барабан с главой. Ярусной композицией достигался эффект вертикального движения, присущий столпообразным и шатровым постройкам предшествующих времен. Декоративное убранство из резного белого камня выглядело необычайно выразительно на красном фоне кирпичных стен. Окна, часто овальные или восьмиугольные, обрамлялись небольшими колонками с вычурными фронтончиками; над карнизами помещались так называемые «петушиные гребешки» – полосы резных декоративных элементов. Примеры этого стиля: церкви Покрова в Филях, Спаса в селе Уборы, близ Москвы. Декоративные формы «московского барокко» применялись и в пятиглавых храмах: Успенский собор в Рязани, московская церковь Воскресения в Кадашах. В зодчестве XVII в. в борьбе старых традиций и новых тенденций вырабатывались новые художественные взгляды, генетически связанные с народным творчеством. В то же время творчески осваивалась стилистика западноевропейской архитектуры.

В живописи процесс обмирщения шел особенно активно. Первая половина века ознаменовалась борьбой двух живописных направлений, унаследованных от предшествующей эпохи. Одно – «годуновская школа» – тяготело к монументальным традициям прошлого и было попыткой оживить угасающий дух великого искусства путем ортодоксального следования древнему канону (иконы «Достойно есть» и «Симеон Столпник»; иконостас кремлевской церкви Ризположения). Другое направление  «строгановская школа» – явилось более живой струей в живописи первой половины XVII в. Строгановские иконы впервые в русском искусстве как бы на равных с религиозно-символической функцией несли усиленное эстетическое начало: виртуозный рисунок, тонкую проработку деталей, богатую орнаментацию, полихромный колорит. Выдающимся мастером «строгановской школы» был П. Чирин, иконам которого свойственны особая мягкость колорита, пластичность вытянутых фигур и изящество поз.

Традиционные иконописные приемы художников-новаторов постепенно заменялись более реалистическими. Этот процесс получил яркое отражение в творчестве С. Ушакова. Если ранние работы выполнены им в древнерусской иконописной манере (две иконы Владимирской Богоматери), то в конце 50-х гг. появились иконы, написанные с учетом знания анатомического строения лица и с использованием светотени («Великий Архиерей», «Спас Нерукотворный» и др.) В 60 – 70-е гг. художник coздал ряд произведений в смешанном стиле – лики выполнены в новой светотеневой манере, а все остальное – в старой, близкой «строгановскому» письму. Таковы иконы «Древо государства Московского», «Троица» и др. Заметно усилились реалистические тенденции в поздних работах Ушакова.

Черты искусства будущего ярче всего проявились в парсуне. Этот первый чисто светский жанр зародился еще на рубеже XVI–XVII вв., дальнейшее развитие получил во второй половине века в портретах царей Алексея Михайловича и Федора Алексеевича, юного царевича Петра. Лучшие парсуны, такие, как портреты стольника В. Ф. Люткина, дяди и матери Петра I – Л. К. и Н. К. Нарышкиных, написаны в конце века. В них уже наметились черты русского портрета грядущего столетия – внимание к внутреннему миру портретируемого, поэтизация образа, тонкий колорит. Всего за несколько десятилетий новый жанр прошел громадный путь – от полуиконописных парсун до вполне реалистических изображений. Фреска, в XVII в. переживавшая последний взлет, лишь условно может быть отнесена к монументальной живописи. В ней почти отсутствует соотнесение живописных поверхностей с архитектурными, изображения измельчены, пронизаны затейливым орнаментом, житийные композиции приобрели характер жанровых картин, изобилующих фольклорными элементами.

Культура России в XVIII веке

Культурология - Лекции по культурологии

Культура России в XVIII веке

Реформы Петра I и их общекультурное значение. Рубеж XVII – XVIII вв. является началом нового этапа в истории России. Содержанием его было разложение феодального способа производства и вызревание в недрах феодальной экономики капиталистического уклада, а также формирование русской нации на базе великорусской народности. Изменения в социально-экономической сфере составили основу изменений ее особенности. Главное содержание культурного процесса составляло формирование и развитие русской национальной культуры.

Начало XVIII в. ознаменовалось реформами Петра I, которые были подготовлены постепенно накопившимися социально-экономическими изменениями. Реформы затронули практически все сферы общества: церковь, хозяйство, административный аппарат, армию, флот, культуру. Содержанием реформ в самом общем смысле явились два важнейших момента: решительный сдвиг от средневековья к Новому времени и европеизация всех областей жизни. В результате преобразований завершилось оформление абсолютной монархии, так как централизация государственного управления, бюрократизация, регулярная армия, включение церкви в государственные структуры – неотъемлемые признаки абсолютизма.

Петровские преобразования носили двойственный характер: с одной стороны, способствовали экономическому и политическому подъему государства, развитию внешних экономических и культурных связей России с Западными странами (особенно с Польшей, Германией, Италией, Голландией); с другой – уклон в сторону социальных идеалов Запада совершился без необходимого осмысления культурных особенностей западных и восточных образцов развития. Культура стала западной по своему внешнему выражению, по представленности и по претензии, но осталась неискоренимо восточной по существу.

План «вестернизации» русской культуры, привития ей ценностей западного мира был основан на насилии. Усвоение европейской цивилизации произошло скоропалительно и пассивно. Народ совсем не принял новоевропейских нововведений, остался чуждым им. «Верхи» их восприняли поверхностно и даже догматически, без переосмысливания. Реформы Петра I раскололи общество и привели к образованию двух различных укладов – «почвы» и «цивилизации»  по терминологии В. Ключевского. «Почва» − это уклад, основные черты которого сложились в условиях Московского царства. С ним была связана основная масса населения. Здесь господствовал коллективизм, удивительный принцип социальной справедливости, антисобственнические настроения. «Почва» развивала богатейшие традиции народной культуры, культивировала свои системы обрядов, обеспечивающих непрерывность и жизненность традиций. «Цивилизация» – это уклад западного типа. Его выражала профессиональная интеллигенция и предприниматели, связанные с промышленным производством. Между «почвой» и «цивилизацией» был большой разрыв. «Почва» говорила на русском языке, «цивилизация» − на французском. Практически в рамках одной страны сосуществовали два общества, обладающие разными ценностями, идеалами, тяготевшими к различным путям развития.

Одним из первых деяний Петра, составляющим существенную сторону всех его реформ, было создание империи, принципиально иного государственного устройства, при котором наиважнейшим, священным становится служение государственным интересам, обязательное и для всех подданных, и для самодержца.

Самыми первыми были реформы армии. Они коснулись способа набора рядовых: прием желающих, «волонтеров» и рекрутирование в армию крестьян. Обучаясь, солдаты не только приобретали необходимые воинские навыки, у них воспитывали чувство ответственности, верность долгу, инициативность, соблюдение не палочной, а сознательной дисциплины. Петр разработал и ввел уставы и присягу. Как справедливо отмечает Е. Анисимов, такую присягу впоследствии приносили и Суворов, и Кутузов, и Лермонтов, и Лев Толстой. Помимо реорганизации армии, именно Петру Россия обязана созданием флота.

Другие реформы коснулись промышленности, и Петр добился практически полной централизации экономики. Государство монополизировало в области промышленности новую отрасль по добыче железной руды, развитие металлургического производства. Появились новые промышленные территории, распространяясь на Урал и далее, управление ими оказалось всецело в руках государства. Развивалась и легкая промышленность – производство парусины, канатов, а затем сукна и других ранее ввозимых товаров, создавались мануфактуры. Торговля тоже постепенно становилась сферой государственной деятельности, а не предметом частного предпринимательства. Как и многое другое, эти действия вызвали следствия не только позитивного характера. Монополия государства на торговлю многими товарами сократила частную инициативу купцов, иных вовсе разорила, затормозив на долгие годы развитие купечества в России. Однако это помогло пополнить государственную казну, что, в свою очередь, позволило развивать науки, образование, строить города и содержать образцовую армию.

Петр предпринял территориальное деление России на губернии, что дало возможность «сосредоточить административную, судебную, а главное, финансовую власть в руках представителя царя – чиновника высокого ранга, каким был губернатор» (Анисимов Евг. Время петровских реформ. – Л., 1989. С. 147). Со временем для управления губерниями и для наиболее полного и оперативного осуществления самодержавия был создан Сенат, просуществовавший до 1917 года. Развитие бюрократической системы, стремившейся точно определить место каждого в государственной машине и его обязанности, увенчалось Табелью о рангах. Петр уподобил государство армии, введя в нем иерархическую систему отношений и даже принятие присяги. Новая форма административного деления России способствовала оперативности в решении множества проблем на территории огромного государства.

В 1721 г. была проведена коренная церковная реформа, ликвидировавшая автономию церкви и полностью подчинившая ее государству. Патриаршество в России было упразднено, а для управления церковью учреждена специальная Духовная коллегия, преобразованная вскоре в Святейший Правительственный Синод. В 1722 г. для надзора за деятельностью Синода Петр I назначил из числа близких ему офицеров обер-прокурора (И. В. Болдина). Таким образом, Петр I полностью подчинил Церковь своей власти.

Академик А. Панченко в цикле своих исследований, в том числе в книге «Русская культура в канун Петровских реформ» показал, что главное содержание петровской модернизации составила секуляризация культуры (т. е. «обмирщение»), разрушившая специфическую смысловую целостность древнерусской культуры. Древнерусская культура была религиозно-цельной и семантически единой, поскольку синтетическое религиозное мировоззрение связывало все пласты и компоненты культуры в нерасчленимое «всеединство». Русский религиозный раскол XVII в. разделил национальное религиозное сознание надвое и поляризовал русскую культуру по религиозному принципу («старообрядцы» и «никониане»). Петровские преобразования сделали социокультурный раскол Руси еще более жестким, непримиримым и необратимым, а главное – многомерным, развивающимся одновременно в нескольких направлениях.

Будучи логическим продолжением драматических процессов русского религиозного раскола XVII в., полоса Петровских реформ, проникнутая пафосом секуляризации, расчленила единую до того русскую культуру на собственно «культуру» и собственно «веру», т. е. фактически на две разноосновные культуры: светскую (секулярную) и религиозную (духовную). «Как и любая общинная структура, древнерусская цивилизация не выдерживала ни малейшего нарушения вековых традиций, апеллирующих к общественному согласию общества в отдаленном прошлом: любая, даже частная модернизация приводила к распаду «единодушия» общества по ряду принципиальных вопросов, к росту разногласий и конфликтов, к крайней поляризации общественного мнения и неизбежному расколу» (Кондаков И. В. Культура России. М., 1999. С. 159).

По существу, признание самой религиозности необязательной, факультативной составляющей культуры, недвусмысленное отделение светской власти от церкви и подчинение церкви государству представляли собой взрывные факторы динамики русской культуры. При этом религиозная часть русской культуры фактически уходила на периферию национально-исторического развития и утрачивала ряд прежде ничем не заменимых смысловых и регулятивных функций (хотя для большинства населения России именно она оставалась основой жизни, была единственной и привычной), а новообразовавшаяся секулярная, светская культура, напротив, обретала все новые и разнообразные функции и укоренялась в центре официальной, государственной культурной и общественной жизни (хотя она и являлась культурой образованного меньшинства, дворянской элиты).

Осуществленная Петром I церковная реформа, вытесняя из государственного обихода традиционно понимаемую святость и сакральные ценности православной цивилизации Святой Руси, но объективно не имея возможности (как, впрочем, и желания) изъять из жизни и русской культуры саму религиозность как таковую, тем самым способствовала сакрализации важнейших светских институтов и феноменов культуры, заместивших собой религиозный культ. Это вело, с одной стороны, к отчуждению светской власти от религии, с другой стороны – к порождению и распространению в массовом сознании нового и специфического для русской культуры феномена – «Светской святости» (акад. А. Панченко), заключавшегося в экстраполяции атрибутов культовой святости на нерелигиозные предметы и явления.

Именно в это время стала складываться столь характерная в дальнейшем для русской культуры особенность «религиозной энергии русской души» переключаться и направляться к целям, которые «не являются уже религиозными» (Н. Бердяев), т. е. к целям социальным, научным, художественным, политическим и т. д., ярко заявившая о себе уже в увлечении русских общественно-политических и культурных деятелей XVIII в. масонством и внеконфессиональным мистицизмом (А. Сумароков, М. Щербатов, И. Елагин, И. Лопухин, И. Тургенев, В. Майков, Н. Новиков и др.).

Впоследствии «религиозная энергия» русской культуры особенно резко проявилась в атеистическом и материалистическом фанатизме разночинской интеллигенции второй половины XIX в., в ее увлечении естествознанием, политикой, техникой – нередко фетишизируемыми и рассматриваемыми в отрыве от целого культуры как своего рода «безрелигиозной религии», или религии, развивающейся в отрыве от собственного субстрата. В этом же квази-религиозном ключе должен рассматриваться и политический экстремизм русских радикалов, начинавшийся в XVIII в. с теоретических допущений (А. Радищев), а к 70-м гг. XIX в. превратившийся в террористическое движение.

С изменением места религии в картине мира изменилось и отношение между собой других частей и компонентов культуры, ее форм и категорий. Так, в концепции мира, утверждаемой Петром I, на место «красоты» ставится «польза»; традиционный для Древней Руси приоритет слова, словесного этикета отходит на второй план перед авторитетом вещи, материального производства, естественных и технических наук; введенный Петром гражданский шрифт, противостоящий церковнославянскому, окончательно отделил светскую книжность от религиозной и мирскую, безрелигиозную культуру в целом – от духовной; рукопись была вытеснена газетой.

Неизбежный «упадок литературы» при Петре компенсировался информативностью словесных произведений; рождались новые жанры и стили в искусстве (например, жанр путешествий, «историй», кантов и др.); апофеоз вещи раскрепостил сюжет литературно-художественных произведений. Реальность мира стала описываться и толковаться вне соотнесения с вековыми идеалами религии и традиционной этики и эстетики; жизненный и житейский опыт стал постоянным предметом отражения в литературе и искусстве.

Принципиально новыми феноменами, не мыслимыми в рамках традиционной русской культуры, явились – в результатах Петровских реформ  библиотеки и общедоступный театр, Кунсткамера (первый музей, собрание общественных раритетов) и Академия наук, парки и парковая скульптура, дворцовая и парковая архитектура.

Русская культура XVIII в. начала проникаться принципом историзма: история отныне предстает как память, как искусственное «воскрешение» прошлого (с целями воспитания, назидания, ради осмысления, анализа извлеченного опыта или отталкивания от прошлого), как «урок» настоящему; вместе с тем рождается и ориентация русской культуры на будущее, ее аппеляция к идеям и установкам развития. Отсюда развитие в XVIII в. профессионального научного интереса к изучению национальной истории  становление отечественной истории как науки (В. Татищев, М. Ломоносов, Г. Миллер, М. Щербатов, И. Болтин и др.) и опыта художественного осмысления в поэзии, прозе и драматургии (А. Сумароков, М. Херасков, Я. Княжнин, Н. Карамзин и др.).